«Пользуйтесь „Меткачом“ Мэлверна! – кричал текст. – Пистолет одобрен Бюро эмоционального катарсиса! Магазин на двенадцать патронов, максимальное рассеивание менее 0,001 дюйма на 1000 футов. Не промажьте по Жертве! Не рискуйте жизнью, выбирайте самое лучшее! „Меткач“ Мэлверна – залог вашей безопасности!»

Фрелейн улыбнулся. Хорошая реклама, и маленький черный пистолет выглядит на удивление внушительно. Но Фрелейн был вполне доволен собственным оружием.

В тот день действовала скидка на псевдотрость с магазином на четыре патрона: тут тебе и безопасность, и фактор внезапности. В молодости Фрелейн не пропускал ни одной новинки, но с возрастом понял, что надежнее всего пользоваться старомодными орудиями убийства.

За витриной магазина прошествовали четверо служащих из департамента санитарного надзора. У них была каталка, а на каталке – недавно убитый человек. Фрелейн сокрушенно покачал головой: надо же, пропустил такое представление.

Потом он поужинал в неплохом ресторане и пораньше лег спать. Завтра будет много дел.

На следующий день Фрелейн снова прогулялся по району Жертвы, то и дело поглядывая на ее фотокарточку. К прохожим не присматривался и шагал быстро, словно куда-то спешил: бывалые охотники всегда передвигаются именно так.

Он прошел мимо нескольких баров, заглянул в какое-то заведение, пропустил стаканчик, еще немного прогулялся по Лексингтон-авеню, свернул в переулок и оказался возле симпатичного кафе с открытой верандой.

Вот она. Ошибки быть не может, это девушка с фотографии. Джанет Патциг сидела за столиком на улице, уткнувшись взглядом в свой бокал. Когда Фрелейн проходил мимо, она не подняла глаз.

В конце квартала Фрелейн свернул за угол и остановился. У него дрожали руки.

Она что, спятила, что расположилась на самом виду? Считает себя бессмертной?

Взмахом руки Фрелейн подозвал такси и велел водителю объехать вокруг квартала. Да, все верно: она сидит на прежнем месте. Фрелейн хорошенько присмотрелся к ней.

Ему показалось, что девушка выглядит еще моложе, чем на фото. Навскидку он бы дал ей двадцать лет. Может, двадцать один. Волосы были разделены пробором и зачесаны за уши, как у монашки, а на лице, по мнению Фрелейна, читались печаль и покорность судьбе.

Она что, даже не будет защищаться?

Расплатившись с водителем, Фрелейн юркнул в аптеку. Вошел в свободную телефонную будку и позвонил в БЭК.

– Вы уверены, что жертва по имени Джанет-Мари Патциг получила уведомление?

– Минуточку, сэр. – Пока клерк проверял информацию, Фрелейн барабанил пальцами по двери. – Да, сэр. Получила и прислала нам подтверждение. Что-то не так, сэр?

– Все в порядке, – сказал Фрелейн. – Просто решил уточнить.

В конце концов, какое ему дело, будет она защищаться или не будет. Что так, что этак Фрелейн имеет право ее убить.

Потому что сейчас его очередь.

Вместо этого, однако, он отправился в кино. После ужина вернулся к себе в номер, прочитал брошюру БЭК, лег на кровать и уставился в потолок.

Всего-то и нужно всадить в нее пулю. Пристрелить, даже не выходя из такси.

«Что ж она такая неспортивная?» – с обидой думал он, пока не уснул.

Назавтра Фрелейн снова прошел мимо кафе. Девушка сидела за тем же столиком. Фрелейн поймал такси и сказал водителю:

– Давай вокруг квартала, как можно медленнее.

– Понял. – Водитель саркастически усмехнулся.

Сидя в такси, Фрелейн высматривал соглядатаев. Похоже, у девушки их не было. Обе ее руки лежали на столе, на самом виду.

Неподвижная мишень, проще не бывает.

Фрелейн нажал потайную кнопку на двубортном пиджаке. Сработала пружинка, в руке у него оказался револьвер. Фрелейн откинул барабан, проверил патроны, со щелчком вернул барабан на место и произнес:

– Теперь совсем медленно.

Такси ползло мимо кафе. Фрелейн тщательно прицелился в девушку, держа палец на спусковом крючке, но вдруг выпалил:

– Проклятье!

Как назло, мимо девушки прошел официант. Фрелейну вовсе не хотелось случайно подстрелить постороннего.

– Еще раз вокруг квартала, – сказал он водителю.

Тот, снова ухмыльнувшись, сгорбился за рулем. Интересно, как бы он себя повел, узнав, что Фрелейн охотится на женщину.

На сей раз официанта возле столика не оказалось. Сосредоточенно глядя на зажигалку, печальная девушка прикуривала сигарету. Фрелейн прицелился ей в переносицу и задержал дыхание.

Помотал головой и спрятал пистолет в карман.

Ну что за идиотка! Весь катарсис ему испортила.

Расплатившись с таксистом, он вышел на тротуар.

Слишком все просто. Он привык к настоящим схваткам. Уложить тех шестерых было совсем нелегко. Жертвы прибегали к всевозможным ухищрениям. Один умник нанял не меньше дюжины соглядатаев, но Фрелейн всех обвел вокруг пальца, подстраивая тактику под ситуацию.

Однажды он переоделся молочником. В другой раз – инкассатором.

За шестой Жертвой пришлось гоняться по всему хребту Сьерра-Невада. Тот парень ранил Фрелейна, но Охотник оказался более метким стрелком.

Ну а здесь чем гордиться? Что скажут в «Десятке»?

От этой мысли Фрелейн мгновенно пришел в себя. Ему страшно хотелось стать членом клуба.

Даже если он не будет убивать девушку, все равно придется побыть Жертвой для какого-нибудь Охотника. А если выживет, то попадет в клуб лишь четыре охоты спустя.

А то и вообще никогда не попадет, такими-то темпами.

Проходя мимо кафе, он неожиданно для самого себя остановился и сказал:

– Здравствуйте.

Джанет Патциг подняла на него печальные голубые глаза, но ничего не ответила.

– Знаете, – продолжил он, присев за ее столик, – если я вам мешаю, так и скажите, и я сразу уйду. Я первый раз в Нью-Йорке, приехал на симпозиум. Очень захотелось побеседовать с дамой. Если вы против…

– Мне все равно, – невыразительно ответила Джанет Патциг.

– Бренди, – заказал Фрелейн официанту.

Стакан Джанет Патциг был еще наполовину полон.

Фрелейн смотрел на девушку и чувствовал, как в грудной клетке колотится сердце. Выпить со своей Жертвой – вот это уже на что-то похоже!

– Меня зовут Стэнтон Фрелейн, – представился он, понимая, что его имя ей ничего не скажет.

– Джанет.

– А фамилия?

– Патциг.

– Приятно познакомиться, – сказал Фрелейн совершенно естественным тоном. – Джанет, какие у вас планы на вечер?

– Сегодня вечером меня, наверное, убьют, – тихо сказала она.

Фрелейн внимательно смотрел на нее. Неужели она его раскусила? Может, у нее под столом пистолет, нацеленный ему в живот?

Он положил палец на вшитую в пиджак потайную кнопку и спросил:

– Вы Жертва?

– Угадали, – язвительно ответила Джанет. – На вашем месте я бы уносила отсюда ноги. Не стоит нарываться на шальную пулю.

Но чем объясняется это спокойствие? Неужели она выбрала такой способ самоубийства?

Может, ей и правда все равно? Просто хочет умереть?

– А что, у вас нет соглядатаев? – спросил он, старательно изображая удивление.

– Нет. – Она подняла голову, посмотрела Фрелейну в глаза, и он увидел то, чего не замечал раньше.

Джанет Патциг была красавица.

– Я была непослушной девочкой и плохо себя вела, – беспечно сказала она. – Решила, что мне хочется кого-нибудь убить, подала заявку в БЭК. А потом… просто не смогла, и все.

Фрелейн сочувственно покивал.

– Но я, разумеется, по-прежнему в игре. Даже если отказываешься стрелять, после охоты тебя назначают Жертвой.

– Но почему вы не наняли соглядатаев? – спросил Фрелейн.

– Я не смогу убить человека, – ответила она. – Не смогу, вот и все. У меня даже пистолета нет.

– Вы очень храбрая, – сказал Фрелейн. – Взяли и уселись на открытом месте.

На самом деле он поверить не мог, что перед ним такая круглая дура.

– Ну а что мне делать? – апатично спросила она. – От Охотника не спрячешься. Конечно, если это настоящий Охотник. А исчезнуть так, чтобы никто не нашел… Мне это не по карману.

– И тем не менее надо как-то позаботиться о своей безопасности… – начал Фрелейн, но девушка перебила его:

– Нет. Я уже приняла решение. Вся эта система попросту бесчеловечна. Когда я увидела свою Жертву, когда поняла, с какой легкостью могу… могу… – Она тут же взяла себя в руки и с улыбкой сказала: – Ладно, не будем на эту тему.

Улыбка у нее была ослепительная.

Они разговорились. Фрелейн рассказывал ей про свою работу, она ему – про Нью-Йорк. Ей было двадцать два года. Она была несостоявшейся актрисой.

Они поужинали. Фрелейн пригласил ее на гладиаторские бои, она не отказалась, и он, как ни странно, почувствовал себя совершенно счастливым.

Фрелейн вызвал такси – такое чувство, что с момента прибытия в Нью-Йорк он только и делает, что колесит по городу на такси, – и открыл дверцу для Джанет. Она села на заднее сиденье. Фрелейн медлил. Убить ее сейчас было бы проще простого.

Но он сдержался. «Не спеши», – сказал он себе.

Гладиаторские бои были такие же, как и везде, разве что нью-йоркские гладиаторы выступали чуть старательнее. Обычные исторические сценки: схватки мечников и парней с ловчими сетями, дуэли на саблях и рапирах – как правило, до смерти. Ну а как же без этого?

Потом были бои с быками, львами и носорогами, а после них – более поздние реконструкции, с баррикадами, луками и стрелами.

И поединок на канате.

Короче говоря, вечер прошел приятно.

Фрелейн проводил девушку домой. Ладони у него были липкими от испарины.

Еще ни одна женщина не нравилась ему так, как Джанет Патциг. И он имел полное право ее убить.

Фрелейн не знал, что делать.

Она пригласила его к себе. Они уселись рядом. Девушка достала свою огромную зажигалку, закурила сигарету, откинулась на спинку дивана и спросила:

– Когда уезжаете домой? Скоро?

– Ну, наверное, – ответил Фрелейн. – Завтра последний день симпозиума.

– Жаль, что мы так быстро расстанемся, – сказала она после паузы.

Какое-то время оба молчали. Джанет встала и направилась к бару.

Фрелейн проводил ее взглядом. Ну все, пора. Он коснулся кнопки на пиджаке.

И понял, что уже прошел точку невозврата. Он не выстрелит. Как можно убить девушку, в которую влюблен?

Осознание того, что он влюбился, потрясло его до глубины души. Он приехал сюда за Жертвой, а не за женой.

Девушка вернулась со стаканом в руке и села напротив Фрелейна.

– Джанет, – сказал он, – я люблю вас.

Она сидела и смотрела на него, и в глазах у нее стояли слезы.

– Так нельзя, – наконец возразила Джанет. – Я Жертва. Я не доживу до…

– Ничего подобного. Ваш Охотник – это я.

Снова взглянув на него, она неуверенно рассмеялась и спросила:

– И что же, сейчас вы меня убьете?

– Не говорите чепухи, – сказал он. – Сейчас я предложу вам руку и сердце.

Вдруг она оказалась у него в объятиях и воскликнула:

– О боже! Все эти муки ожидания… Было так страшно…

– Все позади, – утешал ее Фрелейн. – Зато будет что рассказать детям. Как папа приехал убить маму, а вместо этого на ней женился.

Она поцеловала его, отсела и закурила новую сигарету.

– Ну что, давайте вещи собирать, – сказал Фрелейн. – Надо…

– Не спешите, – перебила его Джанет. – Вы не спросили, люблю ли я вас.

– Простите?..

Она улыбалась, направив на него зажигалку. В корпусе чернело отверстие. Аккурат под девятимиллиметровый патрон.

– Что за шутки?! – Фрелейн вскочил с дивана.

– Милый, я не шучу, – сказала она.

В голове у Фрелейна пронеслась мысль: а с чего он взял, что ей слегка за двадцать? Он смотрел на Джанет, смотрел во все глаза и понимал, что ей никак не меньше тридцати и каждый год из этих напряженных десятилетий оставил у нее на лице свой след.

– Я не люблю вас, Стэнтон, – вкрадчиво сказала она, не опуская зажигалки.

Фрелейн хотел сделать вдох – хотел, но не мог. В голове пронеслась еще одна мысль: какая же она замечательная актриса, эта Джанет. Наверное, поняла все с самого начала.

Фрелейн нажал на кнопку, и пистолет очутился у него в руке, взведенный и снятый с предохранителя.

Что-то ударило его в грудь, и он упал, опрокинув журнальный столик.

Пистолет вывалился из руки. Тяжело дыша, теряя сознание, Фрелейн смотрел, как Джанет целится, чтобы сделать контрольный выстрел.

– Ну вот я и в «Десятке», – воодушевленно произнесла она и нажала на спуск.