Цитаты из книги «Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов»

Руфь происходила из непонятно какого, явно низкого рода; она ни минуты не сидела спокойно, движения ее были нервными и дергаными — верный признак того, что ее вечно притесняют

Самка же наследует статус от матери: она рангом ниже матери, младшая сестра еще одной ступенькой ниже и так далее до следующей семьи более низкого ранга.

При нападении хищников альфа-самец действительно способен броситься в самую гущу, защищая детеныша, но только если совершенно уверен, что враг вознамерился пообедать именно его отпрыском, в противном случае альфа будет наблюдать битву с самого высокого и безопасного места, какое только найдет

Он продирался сквозь текст со своим слабым английским (всего лишь четвертый его язык), что-то усваивал и получал безмерное удовольствие, хотя выпрошенных у меня «Братьев Карамазовых» все-таки не осилил. («Ну как тебе книга, Ричард, о чем там?» — «Ничего непонятно. Эти братья, они все время разговаривают, а их старик — нехороший человек, но потом они опять разговаривают и разговаривают, ну если только женщины не придут плакать. По-моему, они белые, но, наверное, не из Америки».

Народ желает рассказов о «Мерике». Я описываю Нью-Йорк, как подобие Найроби: людный, кошмарный, а еще представляете — целая деревня живет в доме, а выше, у них на головах, живет еще одна деревня, таковы многоэтажные дома.

Я готовился столкнуться с хищниками, дикими буйволами и ядовитыми змеями, а на деле хуже всего были жуки, постоянно попадавшие в еду.

феномен добровольцев миротворческих сил

ни один кениец не поверит, будто белый может своровать обед, булочку или двадцать шиллингов. Не то чтобы белые считали кражу ниже своего достоинства — просто исторически они обычно присваивают себе куда более крупные объекты (например, землю твоих предков, твою страну).

долговязом тощем юнце, пришедшем в стадо годом раньше. Тихий, безобидный, серьезный и невозмутимый, он то и дело мастурбировал в кустах

В конце концов Руфь вынуждена была остановиться