Как у несчастного смог все ты похитить добро? Все же похитил, увы, ты, всей моей жизни отрава, Жестокосердный, увы, ты, нашей дружбы чума!
…sicine subrepsti mi, atque intestina pururens ei misero eripuisti omnia nostra bona? Eripuisti, eheu, nostrae crudele uenenum Uitae, eheu nostrae pestis amicitiae.
пусть он создал Шарлотту по ее же образу и подобию, чтобы поселить в своем одурманенном мозгу, – и что из этого?