Все билеты распроданы! Это нужно было отметить! Такой повод! Только вот отметить это радостное событие мне было не с кем. Я позвонила Шэрон, но она как раз собралась повести детей на плавание.
– Приходи к нам завтра на воскресный обед, расскажешь мне обо всем во всех подробностях… – сказала Шэрон и тут же закричала:
– Феликс! А ну, прекрати пинать свою сестру! Меня не волнует, кто первый начал!.. Извини, Нат, мне нужно идти. Увидимся завтра, в час, лады?
Получив отказ Шэрон, я позвонила Бенджамину. Но его телефон переключился на автоответчик. Беззаботно-веселой скороговоркой я наболтала свое сообщение – поинтересовалась, чем он занимается, призналась, что не сумела передать Райану буклет о «Бенджи Йоге», и пообещала сделать это непременно в самое ближайшее время. А потом набрала номер Никки. Но она оказалась занята до конца дня.
Я постирала, убралась в квартире, выбросила несколько засохших растений. И все это с трубкой у уха! Но Бенджамин так и не ответил на мои звонки. К шести я уже умирала от голода. Я открыла бутылку вина и заказала массу блюд из меню индийского ресторанчика, висевшего теперь на моем холодильнике. Повесив трубку, я сразу же поняла, что заказала слишком много еды. И мне в голову пришла сумасшедшая мысль: а не пригласить ли мне на ужин Райана Харрисона? Ему, должно быть, очень одиноко в Лондоне, подумала я. К тому же было бы неплохо узнать его поближе, а заодно и обсудить с ним спектакль. И я смогла бы передать ему буклет «Бенджи Йоги»!
Просмотрев свою электронную почту, я нашла информацию о том, где решил остановиться Райан Харрисон на время своего шестинедельного пребывания в Лондоне. Я записала номер отеля «Лэнгхэм» и имя, под которым он забронировал себе в нем номер: «Сэмюэль Хитклиф».
С минуту я побуравила глазами телефон, а потом решительно набрала номер портье и спросила:
– Могу ли я поговорить с Сэмюэлем Хитклифом?
Возникла пауза.
– А кто его спрашивает? – нараспев произнес портье.
– Это Натали Лав, директор Театра на Равен-стрит, в котором Райан, то есть мистер Хитклиф, работает.
– Подождите, пожалуйста.
Заиграла классическая музыка, а потом в трубке раздался голос актера:
– Алло?
– Привет! Решила тебя поздравить. Все билеты на «Макбета» распроданы… – затрепетав от волнения, изрекла я.
Опять пауза…
– А кто это говорит?
– Это Натали… Лав… Директор театра… на Равен-стрит…
– Ах да, Натали! Привет! Извини, не узнал. Что случилось?
– Да, в общем-то, ничего. Просто я подумала, что ты здесь, в Лондоне…
В трубке послышался шорох, как будто ее прикрыли рукой. Но до меня донеслись приглушенные голоса. А потом голос Райана стал снова четким:
– Извини, Натали. Ко мне тут заглянул один приятель. Мы уже собрались уходить…
– Да-да, конечно. Я просто позвонила, чтобы поблагодарить тебя за то, что ты – такой известный актер, что все наши билеты раскупили за одно утро…
– Ух ты, здорово! Я так волнуюсь перед премьерным показом… Слушай, Натали, я правда дико извиняюсь, но у нас заказан столик…
– Конечно-конечно, идите. Субботний вечер… я тоже не собираюсь сидеть дома… – соврала я.
Райан попрощался и повесил трубку. Я передернулась от неловкости, пошла и налила себе бокал вина. И включила телевизор – посмотреть, что там идет.
Утром в воскресенье я проснулась рано. От Бенджамина так и не пришло ни одного сообщения, и я решила сходить на его девятичасовой урок.
В половине восьмого я вышла из метро с перекинутым через плечо ковриком для йоги. Улицы были еще тихими и пустынными. Студия «Бенджи Йога» размещается в цокольном этаже высокого административного здания, в нескольких минутах ходьбы от станции Олд-стрит. Я зашла в крошечную дверь и спустилась по ступенькам вниз, в приемную. Ею заведует Лаура. Она работает на Бенджамина уже несколько месяцев. Лауре чуть за двадцать, она довольно костлявая, а ее голова всегда обрита наголо и блестит как бритва. Лицо, уши и бог знает какие еще части тела Лауры усеяны пирсингом. И мне всегда хочется спросить эту девушку, что происходит, когда ей приходится проходить через металлодетектор в аэропорту. Да только Лаура походит на человека, которому подобный вопрос не может показаться смешным. Я терпеть ее не могу, и, по-моему, мое чувство взаимно.
Когда я вошла, в приемной витал сильный запах какого-то благовония, а из колонок разносились мистические звуки ситара. Лаура сидела за столом, блуждая по Сети в довольно стареньком компьютере iMaс. На задней стороне плоского монитора – так, чтобы ее видели посетители, – была приклеена цитата: «’На руке, дарящей розы, всегда остается их аромат’ – Махатма Ганди». Однако рука Лауры ковырялась в пакете с луковыми чипсами, совсем не пахшими розами.
– Натали, – скривилась она при моем появлении.
Я положила ей на стол банкноту в двадцать фунтов.
– Доброе утро, Лаура! Бенджамин здесь? – поинтересовалась я у девушки с натужной улыбкой.
Рукой, покрытой желтыми татуировками бабочек и воняющей луком, Лаура протянула мне пятерку сдачи.
– Естественно, он здесь, – процедила она. – Это же «Бенджи Йога». А какая «Бенджи Йога» без Бенджамина?
Я уже была готова вцепиться в нее, как вдруг Лаура бросила взгляд через мое плечо и, почтительно склонив голову, произнесла:
– Намасте!
За моей спиной нарисовался Бенджамин в черном махровом халате.
– Привет, – сказала я ему.
– Намасте, Натали, – отозвался Бенджамин, приподняв бровь.
– Да-да, конечно, намасте, – пробормотала я и демонстративно его поцеловала.
Бенджамин вскинул голову и повел ноздрями.
– Это луковые чипсы Лауры, – тут же наябедничала я.
– Да нет… Эта музыка… Она чудесна! Отличный выбор, Лаура! – похвалил девушку Бенджамин.
Та улыбнулась и снова склонила перед ним свою бритую тыкву. На макушке у Лауры я заметила синий лейкопластырь. Наверное, она поранилась бритвой, когда соскабливала волосы.
– Бенджамин, я могу с тобой поговорить всего пару минут? – спросила я.
Он кивнул, и мы прошли по коридору в большой зал с зеркалами на одной из стен. Несколько упорных завсегдатаев уже расстелили на полу свои коврики и разминались перед занятием. Пока мы проходили мимо, они все дружно кланялись Бенджамину. Наконец, мы вошли в крохотную комнатенку в углу, служившую Бенджамину кабинетом. Я прикрыла дверь, а он уселся за «рабочий» стол.
– Ты получил мои сообщения? – поинтересовалась я, присев напротив.
– Получил… – ответил Бенджамин и замолчал.
– Немногословное объяснение, почему ты не перезвонил мне. Ты не находишь? – пошла я в атаку.
– Натали, ты бываешь слишком воинственной, – произнес Бенджамин.
– Я… воинственной?! А ты… Ты ведешь себя по-свински!
– Натали, мне бы не хотелось разговаривать на повышенных тонах в храме йоги, – заявил Бенджамин с раздражающим спокойствием в голосе.
Я сделала глубокий вдох.
– Я не повышаю голос… Это все из-за буклета? Но я хочу передать его Райану Харрисону. Просто не смогла это сделать во время вечеринки…
Бенджамин уставился на меня:
– Намасте, Натали! Ты дала мне слово.
– Да, и я собираюсь…
– Я когда-нибудь просил тебя о чем-то?
– Да. На днях ты попросил у меня кетчуп, когда мы ели чипсы…
– Я не расположен выслушивать твои ребяческие глупости, – буркнул Бенджамин. – Мне нужно подготовиться к уроку. Ступай в зал, – указал он мне на дверь тыльной стороной руки. Я хотела было еще что-то сказать, но Бенджамин откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Я встала и вышла в зал. Внутри меня все бушевало. Я не ожидала, что Бенджамин окажется таким идиотом. Заняв свое обычное место впереди, я раскатала коврик. Вскоре весь зал наполнился почитателями йоги. И без двух минут девять нам уже стало тесно, как селедкам в бочке. Перед самым началом урока в зал вошли и расстелили перед всеми свои коврики две очень красивые девушки не старше двадцати лет. Одна – блондинка, другая – брюнетка. Только они разделись до бикини, как в зале появился Бенджамин.
– Добро пожаловать, дамы, – поприветствовал он их, и глаза его загорелись. – Вижу, что вы новенькие. Поэтому буду за вами приглядывать.
Девушки хихикнули и тряхнули своими гривами. Бенджамин встал перед ними и сбросил халат, оставшись в одних черных трусах танга.
Обычно Бенджамин надевал на урок спортивную одежду… Как и все его ученики. Но чтобы танга?!!
Я испытала неподдельный шок, но не успела это прокомментировать – начался урок. Я несколько раз пыталась перехватить взгляд Бенджамина и задать ему глазами немой вопрос: какого лешего он нацепил на себя такие трусы? Ведь в них явственно проглядывали очертания его причиндалов спереди, а когда он повернулся, чтобы открыть окно длинной палкой, узкая полоска ткани просто исчезла между булками его голой задницы…
Но Бенджамин игнорировал меня на протяжении всего урока. Зато неоднократно подходил к двум девушкам в откровенных бикини и объяснял суть той или иной асаны или помогал им отстраивать свое тело, кладя руку на их бедра.
После урока я пошла принять душ и чуть не закипела от злости под струями теплой воды – я услышала, как эти девушки хихикали в раздевалке над тем, каким горячим парнем оказался их учитель йоги… Но я сумела взять в себя в руки и, обождав, пока они покинут раздевалку, проскользнула туда из душевой.
Переодевшись, я нашла Бенджамина в его кабинете. Он снова облачился в махровый халат и энергично стучал по клаве своего компьютера.
– Ты все еще здесь, Натали? – встретил он меня странным вопросом.
– Бенджамин, зачем ты напялил трусы танга? – спросила я, сев напротив.
– Что?
– Ну этот треугольник с ниточкой на заднице!
– Что-что? – вроде бы искренне смутился Бенджамин.
– Что значит что? Ты бы еще совсем обнажился!
– Натали, во многих культурах йогой принято заниматься обнаженными…
– Но мы в Лондоне. А ты вырядился под стать одному из ребят из «Супер Майка»[16]. Что годится для стриптизеров, не подходит…
– Спортивные шорты стесняют мои движения, – постарался оправдаться Бенджамин.
– А почему ты не поправлял мои позы? – спросила я.
– Твои позы были идеальными.
– Это не так! Я умышленно горбила спину в позиции «собака мордой вниз».
– Неужели?
– Да! А ты вообще не смотрел на меня! Наверное, эти две девицы в бикини были для тебя важнее…
– Натали, они же – новенькие. Ты разве не помнишь, как ты сама начинала? Мне постоянно приходилось отстраивать твои позы.
– Помню! С этого у нас все и началось, разве не так? И я попалась на твой крючок, как последняя дуреха… Скажи, ты – настоящий учитель йоги или для тебя это только способ пикапа?
Бенджамин откинулся на спинку кресла и смерил меня колким взглядом.
– Извини, я вовсе не это хотела сказать, – поспешила я пойти на попятную. – Ты очень хороший учитель йоги!
– Я думаю, тебе лучше пойти домой, Натали. В данный момент мне не нравится твоя энергетика, – произнес Бенджамин.
– Ну, извини, правда! Слушай, а давай пойдем и выпьем кофе, а? У меня куча новостей. Наши билеты были…
– Натали, у меня еще один урок.
– Тогда, может, ты пойдешь со мной на обед к Шэрон? – спросила я. Бенджамин помотал головой.
– А как насчет того, чтобы встретиться вечером? – не сдалась я.
Бенджамин ничего не ответил.
– Позвонишь мне, ладно? – попросила я.
Он кивнул. Я подхватила свою сумку и вышла из его кабинета.
На выходе Лаура проводила меня жуткой улыбкой – с застрявшими в зубах крошками луковых чипсов.
– На-та-а-ли-и!!! – воскликнул нараспев муж Шэрон Фред, распахнув передо мной входную дверь.
Фред – низкорослый, смуглый, с вечно нечесанными волосами и теплыми глазами карамельного цвета. Он – итальянец. Дед и бабка Фреда переехали в Лондон после войны. У Фреда не такой заметный акцент, как у его отца, но он неизменно восклицает «На-та-а-ли-и» при каждой встрече со мной.
Я поцеловала Фреда в щеку и последовала за ним в столовую. Застекленная дверь была открыта настежь, и по кухне игриво носился теплый ветерок. Шэрон суетливо накрывала на стол.
– Привет, Нат, – чмокнула она меня на пути к холодильнику. – Хочешь бокал розового вина?
– Хочу. И, по правде говоря, больше, чем что-либо еще… – ответила я.
– Вот те раз! – удивился Фред, забрав из рук жены охлажденную бутылку новозеландского розового вина и вонзая в пробку штопор.
– ЭМИ! ФЕЛИКС! Через десять минут будем обедать! – прокричала Шэрон. Из глубины гостиной до меня донеслись звуки компьютерной игры и мычания в знак согласия.
– Бенджамин не придет? – спросила Шэрон.
– Гм, нет, – промямлила я.
Я уже давно перестала извиняться, и Шэрон с Фредом не ждали от меня никаких оправданий. Да и стол был накрыт на пятерых. Они правильно предугадали, что Бенджамин не появится.
Тут послышался приятный хлопок откупориваемой бутылки, Фред налил вино в три бокала и передал два из них мне и Шэрон.
– Ваше здоровье! – сказал он, и мы чокнулись.
Опустошив свой бокал залпом, я рассказала им о презентации в театре и своей неожиданной встрече с Джейми.
– Джейми Доусоном? – переспросила Шэрон.
О проекте
О подписке