Цитаты из книги «Недоверчивые умы. Чем нас привлекают теории заговоров»

Эффект обратного результата, возможно, наиболее яркое проявление силы предвзятости подтверждения. Даже если факты неопровержимы, некоторые люди найдут способ их опровергнуть.

Когда мы сталкиваемся с мутной смесью из разных фактов, предвзятая интерпретация отфильтровывает все, что не соответствует уже имеющемуся у нас мнению, порождая иллюзию кристально чистой истины (причем она точно соответствует тому, что мы знали всегда).

Как только у нас появляется какое-нибудь предположение, например конспирологическая теория на тему таинственного НЛО или догадка о том, какую марку наполнителя для туалета предпочитает наша кошечка, то сразу проявляется стремление доказать себе свою правоту. Нам хочется думать, что наши убеждения основаны на беспристрастной оценке самых точных фактов, что сначала мы собираем информацию, а затем делаем рациональный вывод. Но на самом деле наш разум часто работает в обратном направлении. Сначала мы приходим к выводу, а затем наш мозг ищет и создает доказательства тому, во что мы уже и так верим. И все это он делает втайне, оставляя нас пребывать в заблуждении, что мы тщательно рассмотрели все свидетельства и пришли к единственному разумному заключению. Такое свойство называется предвзятостью подтверждения, и оно влияет на наше мышление тремя разными способами.

А исследования ван Проохена и ван Дейка показали, что мы склоняемся к конспирологическим версиям крупных событий, возможно, оттого, что представляем себя на месте жертвы, даже если это событие произошло на другом конце света и не коснулось нас непосредственно. Когда нас просят быть объективными, мы можем объяснить чужое несчастье просто случайностью. Но когда мы видим личную угрозу, ошибка соразмерности затуманивает наш разум.

Если президент умирал, стрелка чаще считали участником заговора даже в ситуации, когда он промахнулся (а в заголовке специально отмечалось, что сердечный приступ возник из-за чрезмерной загруженности президента, а не из-за попытки убийства). Когда же президент выживал, люди с большей вероятностью считали нападавшего одиночкой, даже если он стрелял метко и не достиг своей цели по чистой случайности.

для особо разрушительных стихийных бедствий вроде торнадо18 и для катастрофических аварий — например, крушение самолета со множеством погибших19. Простыми причинами объясняют менее тяжкие преступления, менее разрушительные бедствия и аварии без жертв

Иногда крокодил — это действительно крокодил. По-видимому, рейс 370 сменил курс и продолжал полет еще несколько часов с отключенной связью, это свидетельствует о преднамеренности действий, но об их причинах нам остается лишь догадываться. Возможно, правы те, кто подозревает преступление. Может быть, объяснение более невинное, но не менее трагическое. А может, как в случае человека с зонтом, правда еще удивительнее, чем кто-либо мог вообразить.

Проекция — незаменимый инструмент для чтения мыслей, но и он не без изъяна. Так же как и наш неугомонный детектор намерений иногда выдает сомнительные суждения, проекция может искажать наш взгляд на мир. Нам свойственно пренебрегать многочисленными возможными различиями между нами и тем человеком, чьи мысли мы пытаемся прочитать. В результате наш мозг порождает ложное согласие — так психологи называют иллюзию, что люди вокруг нас, скорей всего, думают так же, как и мы сами.

ренции. С точки зрения нашего детектора намерений теории заговора всегда лучше официальных версий.

По официальным версиям, все эти события произошли абсолютно случайно. Взвесив эти варианты, становится очевидно, почему мы интуитивно считаем, что конспирологические теории более правдоподобны. Они согласуются с сообщениями детектора намерений, а официальные варианты требуют отвергнуть его суждения.