Цитаты из книг автора «Роб Бразертон»

Каким бы ни был предмет обсуждения, всем нам свойственно считать свои пристрастия и слабости широко распространенными.

чем сильнее кто-то открыт для одной нетрадиционной системы взглядов, тем больше у него шансов, что он будет открыт и для других систем.

Конспирологи не только чаще верят в такие лженауки, как астрология и альтернативная медицина, но и чаще отвергают науку традиционную и ее достижения , например вакцинацию и генетически модифицированную пищу.

Взвесив эти варианты, становится очевидно, почему мы интуитивно считаем, что конспирологические теории более правдоподобны. Они согласуются с сообщениями детектора намерений, а официальные варианты требуют отвергнуть его суждения.

потребность в когнитивной завершенности (желание получить быстрое объяснение какого-либо явления и тем самым избавиться от необходимости дальнейших умственных усилий).

Психологи оценивали три признака: (насколько сложно и детально вы объясняете поведение людей).

конспирология «проста по свой сути: у событий нет множественных причин, и отвергается роль случайного фактора в истории. Все события следуют из намеренных решений заговорщиков» они.

Дело в том, что у нас есть веская причина быть благоразумным параноиком, когда речь идет о многочисленных подозреваемых в большинстве популярных конспирологических теорий — правительстве, спецслужбах, корпорациях и тайных обществах. Мы знаем, что некоторые группы людей действительно иногда заинтересованы в том, чтобы обвести нас вокруг пальца. Начав с благоразумной паранойи, наш мозг, увлекшись сбором и анализом информации, разогревается до того, что мы начинаем видеть скрытые мотивы и признаки обмана независимо от их наличия.

Это не осознанный процесс. Наш мозг большую часть работы проделывает сам, а мы не всегда даже понимаем, почему чувствуем тревогу. Родерик Крамер, социолог, изучающий паранойю, описывает, как начинает действовать мозг, если наше ощущение контроля оказывается под угрозой . Мы становимся более бдительными, присматриваемся к поведению людей внимательнее, чем обычно, размышляем о возможных скрытых мотивах, ищем информацию, которая могла бы помочь восстановить порядок. Усердный сбор и обдумывание этой неоднозначной информации повышает вероятность того, что мы примем случайные события за зловещий умысел и ошибочно сочтем безобидное поведение угрожающим.

Мы можем компенсировать потребность в контроле разными путями. Один из распространенных вариантов — верить в то, что у нас есть могущественный союзник. Религии, основанные на идее доброжелательного контролирующего Бога, дают верующим уверенность, что все происходит не случайно.