Парень обернулся. Возмущение на его лице тут же сменилось недоумением. Изабель выглядела не менее удивленной. Тем не менее, несмотря на испуг, Кристиан успел заметить, как уголки ее рта чуть дрогнули в благодарной улыбке. Казалось, его выходка окончательно выбила разговор из колеи. Несколько секунд незнакомец в ступоре смотрел на Кристиана и вдруг расхохотался.

– С тобой?! – протянул он, заливаясь истеричным, писклявым смехом. – Изабель, ради всего святого, объясни, что тут происходит?! Что это еще за стручок?

Кристиан покраснел от гнева. Не переставая хохотать, незнакомец почти вполовину склонился над ним, так чтобы их лица оказались на одном уровне.

– Ты откуда тут взялся? – брызжа слюной, спросил он. Его глаза были в паре дюймов от его. Кристиан даже не пошевелился. Сжимая челюсти и пытаясь совладать с силой, что против воли вновь начинала подчинять его тело, он отчаянно пытался сохранить контроль. Именно поэтому Джорджиана не взяла его на церемонию. Она, как и сам Кристиан, прекрасно осознавала, что каждая слишком сильная, неконтролируемая эмоция ее сына могла закончиться чьей-то смертью.

– Адриан, он потерялся, – начала Изабель, тут же втиснувшись между ними, – не видишь, он тут один, ему нужна помощь. Мы разыщем его родных, и я сразу же найду тебя и отца, хорошо?

Ее вопрос был риторическим. Изабель вовсе не собиралась ждать ответа. Умело выскользнув из цепких лап Адриана, она в то же мгновение сильнее сжала ладонь Кристиана и утащила его с собой в просвет, что образовался между двумя соседними спинами. Девушка сработала настолько чисто и ловко, что он даже не успел опомниться, как они оба оторвались от назойливого преследователя на несколько метров. Сжимая шляпку и приподнимая длинную юбку одной рукой и не выпуская ладонь Кристиана из другой, Изабель так быстро и упорно пробиралась вперед, что ему оставалось только восхищаться. Даже Кристиану не удавалось делать это так проворно.

– Даже не знаю, как тебя благодарить… – крикнула на ходу Изабель. – Тебя, кстати, как зовут?

– Кристиан.

– Ты вел себя очень смело.

Кристиан не считал смелостью те две минуты, что он стоял перед Адрианом, пытаясь совладать со своими силами и не убить его на похоронах собственного отца. Тем не менее комплимент он принял молча и, как бы наверняка сказала Зара, с поистине императорским достоинством. Украдкой разглядывая Изабель, Кристиан продолжал покорно следовать за ней. Все-таки в том, чтобы быть взрослым и высоким, есть очень много плюсов, думал он. Например, не приходится плестись в ногах, пока никто из окружающих не обращает на тебя внимание.

– Сколько тебе лет? – спросил он у Изабель, когда та в очередной раз освободила для них проход.

– Четырнадцать, а тебе?

Четырнадцать?! Кристиан едва не упал, запутавшись в собственных ногах. Изабель выглядела куда старше. Ее корсетное платье будто нарочито подчеркивало еще не оформившуюся грудь, распущенные рыжие кудри метались по плечам, и лишь несколько отдельных прядей были собраны на затылке по последней моде, а глаза и губы подведены совсем как у взрослых леди. Кристиан бы дал Изабель не меньше семнадцати, но теперь, когда узнал ее настоящий возраст, – всмотрелся в ее лицо внимательнее и вдруг осознал, что перед ним и правда подросток.

– Так сколько тебе? – видимо подумав, что он не расслышал ее слова, повторила Изабель.

– Одиннадцать, – тут же ответил Кристиан.

Обычно он не врал насчет своего возраста, но ответ вырвался сам собой. Изабель была старше его на семь лет, но общалась с ним на равных. Кристиану очень не хотелось ее разочаровать. Внезапно мнение новоиспеченной подруги для него стало очень важно.

Изабель лукаво улыбнулась. Не повелась, с грустью подумал Кристиан. Ему было прекрасно известно, что с излишней худобой и невысоким ростом он едва тянул даже на свои семь лет.

– И зачем тебе нужно туда? – перевела тему Изабель, кивнув в сторону начала процессии. – Тебя там кто-то ждет?

– Да, – кивнул Кристиан, – папа.

– Так, и как он выглядит? Нужны какие-то отличительные черты, чтобы мы могли поскорее его найти. Может, цвет волос или… что-то из одежды…

– Тут все в черном, – заметил Кристиан.

– И то верно, – обреченно вздохнула Изабель. Они почти приблизились к началу процессии, и Изабель попыталась оценить, сколько еще народу им придется обойти. Она и сама была невысокого роста, из-за чего ей то и дело приходилось вставать на цыпочки, чтобы разглядеть хоть что-то за широкими спинами. – Может, попробуем окликнуть его? Если хочешь, я могу позвать твоего папу, вдруг он услышит?

– Он не услышит, – сказал Кристиан, вытягивая ее к первому ряду гостей, что толпились у невысокого ограждения перед небольшой площадью. В центре площади виднелось крытое возвышение, на котором лежало тело императора. – Но это и не нужно, мы уже пришли. Мой отец здесь. – Кристиан слегка качнул головой в сторону открытого гроба.

Изабель не сразу сообразила, кого он имел в виду. Несколько секунд взгляд девушки в смятении исследовал площадь. Однако в стороне, куда указал Кристиан, виднелся лишь гроб. Когда до Изабель наконец дошло, розовые пятна от бега и волнения на ее лице внезапно стали ярче.

– Подожди… – медленно произнесла она, пытаясь осознать услышанное. – Твой отец… Александр Диспенсер?

Кристиан кивнул.

– Мне нужно кое-что сделать. Спасибо, что проводила, без тебя я бы не добрался сюда так быстро.

– Постой, – Изабель испуганно перехватила его руку в самый последний момент, когда он уже собирался перелезть через ограждение и броситься к гробу через всю площадь. – Кристиан, мне очень жаль, но тебе не стоит идти туда. Ты… ты хочешь его увидеть? Хочешь с ним поговорить? Тебе, должно быть, не сказали… – ее взгляд отчаянно метался от Кристиана до гроба и обратно. – Он не сможет тебе ответить, он…

Кристиан посмотрел на нее в полном недоумении.

– Конечно, не сможет, – сказал он. – Мой отец мертв.

На лице Изабель отразилось невероятное облегчение.

– Так ты знаешь? – еле слышно уточнила она.

– Разумеется, я знаю, что он умер. Но я могу это исправить.

– И-исправить?

– Пойдем, – перепрыгнув через ограду, Кристиан потянул Изабель за собой. – Я покажу тебе.

Теперь пришла его очередь смотреть на нее с мольбой. Холодный ветер начинал яростнее разгонять пургу, отчего пространство вокруг еще больше заполонило белой дымкой, а золотые волосы Кристиана покрылись инеем. Его большие опухшие глаза выделялись на маленьком худом лице как два красных огня.

Изабель растерянно оглянулась в сторону тонкой вереницы гостей, что по два-три человека проходили через декоративные ворота и тянулись через площадь в сторону возвышения для прощания с императором.

– Ты со мной? – спросил Кристиан, вновь протянув ей руку.

Несколько человек, заметив, что он внаглую перебрался через ограду, уже успели разразиться недовольным ворчанием. Но Изабель не стала их слушать. Ловко перепрыгнув через ограждение вслед за ним, она тут же подобрала свои юбки и, схватив Кристиана за руку, пулей бросилась вперед.

Они метнулись через всю площадь, игнорируя возмущенный ропот толпы. Кристиан влетел на возвышение в несколько прыжков и вдруг замер в паре метров от гроба. Траурная процессия тянулась длинной черной нитью по заснеженной площади. Гости подходили к Александру Диспенсеру один за другим. Замирая на пару секунд – ровно столько полагалось по правилам этикета, – они сходили с возвышения и медленно двигались в обратную сторону.

Кристиан тоже хотел подойти, но не мог. Его ноги словно примерзли к ледяному белому камню, а сердце колотилось в груди так, что, казалось, еще немного, и оно пробьет в ней дыру.

– Кристиан, – тихо позвала Изабель, слегка сжав его руку. – Ты в порядке? Тебе… Нам не обязательно стоять здесь. Мы можем уйти.

– Я должен помочь ему, – еле слышно отозвался Кристиан. – Должен попытаться.

Со своего места он почти совсем не видел Александра Диспенсера. Только завитки его светлых волос, что слегка выглядывали из-за боковой стенки гроба. Кристиан хотел подойти ближе, но при одной мысли о том, что ему придется посмотреть в белое, окаменевшее лицо отца, у него предательски подкашивались ноги, а воздуха становилось так мало, будто кто-то намеренно перекрывал его в легких.

Закрыв глаза, Кристиан мысленно сосчитал до десяти. Его новые силы требовали эмоций, а еще контроля. И если с первым проблем обычно не возникало, то со вторым… Он чувствовал, как магия медленно овладевает им, вскипает в крови и заполняет разум. Она колыхалась в груди, жгла пальцы и расходилась по телу мощными горячими волнами. Однако едва он открыл глаза – все это вмиг исчезло. Александр Диспенсер по-прежнему неподвижно лежал в гробу, а длинной похоронной процессии все так же не было ни конца, ни края. Отходя от гроба, гости из лиделиума с любопытством и недоумением оглядывались в сторону маленького светловолосого мальчика, что стоял чуть в отдалении, вытянув руки и закрыв глаза.

Застыв рядом с Кристианом, Изабель растерянно оглядывалась вокруг. На ее лице отражалось смятение, а еще серьезное беспокойство. На удивление именно от ее реакции Кристиан вдруг почувствовал легкий укол в сердце. Он позорил не только себя, но и ее. Должно быть, она посчитала его сумасшедшим и уже тысячу раз пожалела, что перелезла за ним через ограду.

Кристиан медленно выдохнул.

– Я попробую еще раз.

Набравшись мужества, он сделал шаг вперед и повторил все снова. А потом еще раз и еще, но ничего не произошло. Александр Диспенсер все еще был мертв. Ни один предмет рядом так и не сдвинулся с места. Кристиан дрожал от холода, отчаяния и чудовищной слабости. Его магия не отзывалась. Силы, которые истязали его по ночам, отказали ровно в тот момент, когда были нужны больше всего на свете.

– Кристиан, – рука Изабель мягко легла на его плечо. Ее голос охрип от волнения. – Прошу тебя, пойдем.

– Нет! – Кристиан дернулся всем телом, сбросив ее руку. – Я могу ему помочь! Я точно знаю, что могу!

Подступающие слезы душили его, голова раскалывалась, а в висках пульсировало от напряжения. Из последних сил держась на ногах, Кристиан снова и снова отчаянно взывал к своей магии, но все было без толку. От черных силуэтов процессии его мутило. В белоснежном, заснеженном сквере они были не просто лишними. Все эти люди были чужими, врагами, а их вычурно-печальные, скорбные лица – не более чем масками. Прибыв в Данлийскую резиденцию, гости надели их так же, как свои черные монохромные одежды. Они были такой же ложью, как и вся церемония. Кристиана мутило от отвращения.

Он ненавидел весь мир. Ненавидел черный цвет траурных нарядов, ненавидел свои позорные слезы, что против воли ручьями стекали по щекам на глазах у Изабель, ненавидел толпу разодетых аристократов, прибывших поглазеть на чужое горе, ненавидел свои силы, что отказали ему в самый важный момент, и себя за то, что не мог спасти отца.

– Я правда могу все исправить… – вновь и вновь шептал Кристиан. Качаясь на месте, он даже не чувствовал холода. Перед глазами шли темные круги. О том, что Изабель все еще рядом, он понял только когда она, обняв за плечи, повлекла его прочь от гроба Александра Диспенсера и любопытных глаз. Ей удалось оттащить его почти к самому ограждению, как процессия, что тянулась к гробу, вдруг остановилась.

Нервно оглядываясь назад, люди расступались и освобождали проход. Некоторые из них отшатывались в сторону как ошпаренные. Из-за пелены слез, что застилали глаза, Кристиан не сразу разглядел силуэт невысокого гостя, что быстрым шагом направлялся к гробу его отца. Но едва зрение прояснилось, его внутренности тут же скрутились в крепкий узел.

Чуть сутулясь и прямо смотря перед собой, Нейк Брей спешно направлялся к возвышению. Ни одного из гостей, что в смятении расступались и оглядывались в его сторону, он не удостоил даже беглым взглядом. Он шел через центр площади, оставляя на свежем снегу глубокие следы, и, казалось, и впрямь не слышал ни возмущенного ропота толпы, ни слишком громких осуждающих перешептываний, что догоняли его вблизи гроба. Их не перекрывал даже воющий ветер.

– Кто его сюда пустил? – донеслось до Кристиана откуда-то со стороны. – Уж не думаю, что Джорджиана по ошибке прислала приглашение…

– Как будто Нейку Брею оно когда-то требовалось, – послышалось в толпе.

– Не могу поверить, что он и правда явился сюда в такой день!

Толпа гудела. Осознав, кто был причиной пересудов, Изабель сильнее сжала руки на плечах Кристиана и еще упорнее потянула его за собой. Но он даже не пошевелился, тяжелым взглядом всматриваясь в широкую спину Нейка Брея и делая частые неглубокие вдохи. Морозный воздух проникал в его легкие и медленно сковывал тело в ледяных тисках.

Гул в толпе усилился, когда через пару минут в общих рядах гостей показались несколько военизированных операционок и стали быстро пробираться вперед.

– Идем, – донесся до него взволнованный голос Изабель, – нам надо уходить. Не стоит здесь оставаться. Прошу тебя, идем!

Но Кристиан не пошевелился, отсчитывая гулкие удары сердца до момента, когда стража настигнет Нейка Брея. До него, он был уверен, оставались считаные секунды. Герцог наверняка знал об этом, не мог не знать. Тем не менее Брей так и не оглянулся. Он взбежал на возвышение за несколько мгновений до того, как до него добрались первые операционки, и, рухнув на колени перед гробом, уткнулся лбом в его покрытую инеем мраморную стенку.

Кристиан сам не осознал, как поднял руку и стиснул ледяные тонкие пальцы Изабель у себя на плече, едва первые стражники добрались до Нейка Брея и перехватили его с двух сторон. Кристиан сжался, ожидая его реакцию, и будто перестал дышать. Он боялся, что герцог с легкостью вырвется из их хватки и в ярости разнесет всю площадь. Но едва операционки перехватили его руки и потащили прочь, Нейк Брей лишь слабо поднялся на ноги и быстро осушил слезы.

– Чертовы стервятники, – с отвращением бросил он, проходя мимо гудящей толпы. Как и прежде, он смотрел прямо перед собой. При его приближении сердце Кристиана забилось сильнее. Подойдя к ограде, что отделяла площадь от основной массы гостей, Нейк Брей вдруг замер и оглянулся. Их взгляды встретились, и Кристиан с изумлением заметил, что в его бледно-голубых глазах не было ни ярости, ни злости, ни презрения. Лишь глубокая боль и тоска.

– Не я твой враг, сынок, – донеслось со стороны, когда операционки сильнее скрутили Нейка, проталкивая его вперед. – Не я, слышишь? Не я твой настоящий враг…

Кристиан почувствовал, как, обвив руками, Изабель сильнее прижала его к себе. Герцог больше не проронил ни слова. К тому моменту стража окружила Брея со всех сторон, и через несколько мгновений его тучный силуэт растворился в густой толпе.