© Рия Плага, 2020

ISBN 978-5-0050-5403-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Той, чьим продолжением я хочу быть

Предисловие

Около пяти лет назад

Яркий свет проникает через шторы прямо в комнату, отчего я морщусь и издаю нечленораздельные звуки, в надежде что они заставят этот чертов свет исчезнуть. Голова дьявольски раскалывается, и даже боюсь представить, что будет, если я хотя бы попытаюсь открыть глаза. Я слышу прямо над ухом чей-то голос, он заставляет меня сильнее зажмуриться и надеяться, что это лишь очередной кошмар и скоро все исчезнет. Черт, как же все-таки болит голова.

– Фабиан, что ты опять наделал? – голос оказывается слишком близко, и я чувствую, как подо мной прогибается кровать. Медленно, стараясь не причинять себе боли, я открываю правый глаз, косясь на мужчину, который нарушил и без того отвратительное утро своим нежданным приходом.

– Тэг, умоляю, исчезни, – я закрываю глаз, отчего в голове начинает пульсировать еще сильнее, и это приносит мне физическую боль. Сколько я вчера выпил?

– Я бы с радостью оставил тебя навсегда в этом дерьме, но обещал твоему отцу, что буду приглядывать за тобой. То, что ты сделал, просто отвратительно, – голос моего адвоката звучит слишком угрожающе, так что я все же заставляю себя открыть оба глаза и даже предпринимаю попытку подняться на руках в кровати, но чувствую, что меня начинает тошнить, и со всей силы падаю обратно на постель.

– О чем ты, черт возьми, вообще говоришь? – я слышу свой жалкий голос, и самому становится противно, что я снова опустился до этого. Но разве не мой обожаемый отец в этом виноват? Разве не он воспитал меня таким отвратительным человеком: падким на алкоголь и женщин, не знающим границ в своей жалкой жизни? Черт, как же я его ненавижу, он даже из могилы может меня достать.

– Я говорю об этом, Фабиан, – я слышу, как Тэг достает что-то из своего портфеля, и чувствую, как в лицо летят какие-то бумаги, отчего я заставляю себя вновь открыть глаза и даже переворачиваюсь на кровати, смотря на красное от ярости лицо своего адвоката, протягивающего мне какие-то бумажки. Снова.

– Ты женился, Фабиан. Черт, ты неисправим, – Тэг падает на кресло напротив моей кровати и выглядит уже не таким разочарованным, скорее он полностью обессилен моей тупостью. Удивляюсь, как он вообще все еще меня терпит.

В моей голове просыпаются воспоминания о том, что я сделал несколько дней назад. Черт, я и правда женился. И не просто женился, я сделал малышку Шайлин той, кем она так мечтала стать последние полгода – моей подстилкой на одну ночь. Мне почти жалко эту девчонку, она так влюбилась в меня, что даже не заметила того, как я использовал её. И не только тело принадлежало мне, но и на её маленьком пальчике красуется обручальное кольцо за двадцатку. Теперь-то её папаша не сможет приблизиться к единственной женщине в этом мире, которую я люблю. Пусть наконец уберется из нашей жизни, такой слизняк не должен быть с ней, особенно сейчас; впрочем, я надеюсь, что поняв, что ему не светит ни цент он её наследства, его сдует ветром вместе с дочерью, которая получит развод, а если будет сговорчивой, то я даже позволю ей взять машину – она мне все равно надоела.

– Не волнуйся, Тэг, я улечу сегодня и через пару недель оформим развод, – кажется, головная боль отступала, и я наконец смог сесть на кровати, прикрываясь покрывалом, чтобы Тэгу было не так обидно, что природа его не наградила ничем особенным, кроме мозгов и умения работать на правильных людей – сильных мира сего.

– Ей только исполнилось 18, ты вообще понимаешь, что делаешь?

– Да ничего криминального не произошло, она точно была не против, кричала она точно не от отвращения, – я зло усмехнулся и провел пальцами по волосам.

– Если бы я не работал на тебя, то сказал бы, что ты отвратительный человек. Тебе правда следует уехать, пока я не разберусь с тем, что ты натворил. Твоя мать никогда этого не простит, – он встал с кресла и подошел ко мне, смотря сверху вниз, будто думая, что это делает его хотя бы на это время важнее меня. Он правда считает, что имеет право раздавать советы?

– Она скажет спасибо, что я избавил её от этого мудака. Твоя работа не давать советы, а помогать мне. Вот и разберись с тем, чтобы к моему возвращению я снова был свободен. Отдай ей машину и можешь накинуть пару тысяч сверху за то, что оказалась девственницей, – я снова усмехнулся и поднес к губам горлышко бутылки виски, что стояла на прикроватной тумбочке.

Тэг неодобрительно посмотрел на меня и, не сказав ни слова, подошел к двери, он обернулся, и я видел, как на его лице отображается вся ненависть ко мне и таким, как я. Он даже не представляет, как сильно я сам себя ненавижу.

– Позаботься о себе, сомневаюсь, что в этом мире найдется хоть кто-то, кто сделает это, боюсь, что ты больше никому не нужен, – он стоял в двери и надеялся, наверное, что его слова долетят до меня и ранят, но дьявол, он не представляет, что меня это нисколько не беспокоит. Я знаю, какой я, и точно не нуждаюсь в том, чтобы кто-то за меня переживал. Я не заслуживаю ничего хорошего.

– И машину мне вызови, улетаю в Париж, – бросил я, поднимаясь с кровати, чтобы одеться перед вылетом, в то время как Тэг закрывал за собой дверь.

Они не знают меня и не представляют, что я за человек, каждый видит лишь только то, что хочет. Впрочем, я не виню их в этом, я ни перед кем и не собирался открываться. Ни один человек в мире не заслуживает того, чтобы ему доверять, никто и никогда не сможет проникнуть за эту броню, которой я себя окружил. Да, я делаю ужасные вещи, но я лишь доказываю им, что они не ошиблись в своем мнении о том, какой я человек. Им проще меня ненавидеть, и я не разочарую их в этом.

Стоя под каплями душа, я вспоминал то, как смотрела на меня малышка Шайлин, когда говорила, что любит, что клянется быть мне женой. По телу пробежала дрожь, но я не хочу думать о том, что она могла быть искренней и я лишь разрушил её. Нет, она сама этого хотела, и я лишь дал ей это. Нельзя винить меня в том, что я забрал девственность девчонки, которая с нашего знакомства только и хотела что прыгнуть ко мне в постель, и её нисколько не смущало знание того, сколько у меня было и есть женщин помимо неё. Нет, она сама просила меня взять её, и с её губ сорвался стон наслаждения, когда я вошел в нее.

– Сэр, дорога может занять немного больше времени, вчера был сильный снегопад, еще не все дороги расчищены, – голос моего водителя заставил отвлечься от телефона, замершего в руках, и я кивнул. Чертова погода. Я застрял в этом ужасном городе, когда должен быть в Париже и проводить время с женщиной, что все это время преданно меня ждала и, надеюсь, готова к новому началу того, что так ужасно оборвалось. Черт, прошла целая вечность с того момента, как мы встретились, кажется, я тогда только молоко стер с губ. Ирен заставила меня научиться чувствовать и быть вот таким, как я есть. Бесчестным, властным, доминирующим. Она точно знает что хочет, и именно это я всегда в ней любил. Правда, в последнее время не уверен, что испытываю такие же чувства, это скорее как давно забытый вкус, сладкий и терпкий; он уже в прошлом, но иногда им можно насладиться, чтобы освежить воспоминания. Париж всегда будет ассоциироваться именно с ней и теми юношескими чувствами. Я поднес сигарету к губам и сделал глубокую затяжку. Черт, и как продержаться в самолете несколько часов без никотина? Ненавижу дурацкие правила Эм, надеюсь, она скоро покинет свой пост, чтобы я наконец смог руководить компанией, как того хочется только мне одному.

Телефон завибрировал в руке, и на экране высветилось имя «Шарлотта». Только её сегодня не хватало. Я нажал кнопку «игнорировать звонок» и откинулся на спинку кресла. Всем этим девицам нужен кусочек Фабиана Бойла. Ирен мечтает о том, чтобы наконец выйти замуж за того, с кем не стыдно выйти в свет, Шайлин мечтала о «жили долго и счастливо», но мне пришлось её разочаровать, а милая Шарлотта действительно считает, что брак, о котором договорились 25 лет назад, свершится во благо великой цели. Черт, как я от них устал.

Машина резко затормозила у аэропорта, водитель вышел, чтобы достать мои вещи.

– Спасибо, Джаспер, – я кивнул своему водителю, который усаживался на привычное место в машине. Он отъехал, и я вновь закурил. Погода была отвратительная, серые тучи сгущались, и по телу прошел озноб – будто предчувствие чего-то, но я лишь поморщился и выбросил окурок. Поскорее бы оказаться подальше отсюда.

– Простите, я сейчас не понял, вы отказываете мне в вылете? – я старался не повышать голоса, но явно выходило не очень.

– Мистер Бойл, был выпущен запрет на вылет. Ожидается ухудшение погоды, – этот парень, наверное, работает первый день в аэропорту, его так трясет, что, кажется, еще слово, и он упадет в обморок.

– Я хочу вылететь сейчас, пока погода не ухудшилась, вы должны разрешить взлет, – черт, я, видимо, напугал пацана еще больше, я заметил, как капелька пота спустилась по его лбу.

– Мистер Бойл, – начал было он, но телефон в его руках завибрировал, и я увидел, как он торжествующе улыбнулся тому, что увидел на экране, – мистер Бойл, сейчас подойдет сменный заместитель директора аэропорта, и она все вам объяснит, – выдохнул он на одном дыхании и рванул с места с такой скоростью, что я не успел даже спросить, как зовут этого таинственного человека. Её? В Денвере никогда не было заместителей женщин, я знал этот аэропорт как свои пять пальцев и не помню, чтобы слышал о какой-то дамочке, хотя, зная Майкла, я мог не удивляться, он всегда любил увиваться за женщинами, наверное, привел свою очередную пассию лет сорока с несколькими докторскими по архитектуре и истории искусств, как это бывало и раньше. Я сел на кресло и выпустил воздух из легких. Этот день начинался как полное дерьмо и теперь обещает быть одним из худших.

– Мистер Бойл, – меня вывел из мыслей сладкий голос, и я поднял глаза на ту, что стояла прямо возле меня и буравила своим взглядом. Серо-голубые глаза, в которых полыхал огонь, нет, скорее ярость, и я был уверен, она была направлена на меня. Я улыбнулся своей самой соблазнительной улыбкой и встал с кресла.

– Да, мисс? – я протянул руку, но эта девушка её даже не заметила и лишь отошла от меня на пару шагов, явно осматривая и делая свои выводы. Под её взглядом я впервые чувствовал себя как-то неловко, будто меня исследуют, изучают и я нахожусь под микроскопом. Я почувствовал, как по спине сбежала капелька пота от её взгляда, и тяжело сглотнул.

– Я пришла к вам, чтобы сообщить о том, что вылеты рейсов откладываются пока на неопределенное время и, боюсь, ваш рейс тоже, – она даже не попыталась улыбнуться или подсластить пилюлю, просто вот так ставит меня перед фактом. Меня?

– Мисс, мне надо улететь сейчас, плевать на ваши правила, мои летчики в самолете и готовы к вылету, вам всего лишь надо нажать на звонок в телефоне и дать добро на вылет.

– Никто и никуда сегодня не полетит, – настаивала девушка. Я сделал шаг назад, чтобы рассмотреть её и понять, как мне следует продолжать диалог. Она совсем крохотная, сантиметров на 20, а то и 30 ниже меня, у нее очаровательные пухлые щечки, на которых появился румянец, едва я начал её рассматривать. В её глазах все так же полыхал огонь, и я пока не уверен, что знаю причину, но мне стало очень любопытно, что с ней не так. Она была одета в ужасную форму, но это не мешало ей оставаться привлекательной, это платье делало её такой целомудренной, что уверен, когда она его снимает, превращается в дикую кошечку, у нее собраны волосы в тугой пучок, а на личико аккуратно нанесен макияж, но думаю, она и без него прекрасна. Её губы немного дрожат, такие розовые, кажется, будто их недавно кто-то покусал, они видятся мне слишком алыми. Я изучаю её медленно и вижу, как она сжимается под моим взглядом, что наводит на мысль о том, что от нее не ускользает то, что испытывают обычно женщины в моем присутствии. Желание. Будет слишком легко.

– Мисс, мне очень надо улететь. Может, мы можем решить это между нами? – я подхожу к ней непозволительно близко, таким образом замечаю, как у нее перехватывает дыхание. И почему я раньше не видел эту милашку тут? Она вся дрожит, и я уже принимаю свою победу как свершившийся факт, но её голос заставляет меня резко изменить планы.

– Если вам не дорога ваша жизнь, то можете садиться в самолет самостоятельно и лететь куда угодно. Но я не выпущу самолет отсюда, потому что не хочу, чтобы из-за вашей глупости погибли еще и пилоты, и экипаж, и сопровождающие вас лица.

Я приближаюсь практически вплотную, не давая ей даже шанса взглянуть в моё лицо, я понимаю, что могу напугать её одним своим видом.

– Вы понимаете, кто я и что могу сделать? Мне надо вылететь из этого аэропорта сегодня, и я собираюсь сделать это с вашей помощью или без нее.

– Вы совсем глупый? Я сказала, что никто не улетит отсюда.

Моя рука взметнулась вверх, и я уже собирался сделать то, что обычно не в моих правилах, – применение силы против воли женщины непозволительно, – но она буквально нарывалась на то, чтобы я сделал так, чтобы она пожалела о своем решении.