Когда Фабиан вернулся, он выглядел немного расслабленно, рукава оказались еще сильнее закатанными чуть выше локтя, открывая моему взору накачанные руки. Я отмахнулась от мыслей о внешнем виде Фабиана и решила полностью сконцентрироваться на его характере и профессионализме. Нам предстояло путешествие в Лондон, а из него мы отправлялись во Францию и дальше по Европе. Заканчивался наш путь в Чехии, и Фабиан сказал, что это будет небольшой частный аэропорт, он удобнее, чем столица – Прага, и позволит нам вылететь в удобное для нас время и мы сможем сократить все формальности.

Но какая разница, куда и откуда, если сейчас я летела в Лондон?

Но одна мысль никак не покидала мою голову сегодня. Я умоляла Еву не рассказывать отцу и мачехе о том, что со мной случилось и что я улетела из страны. Она упиралась несколько часов, обосновывая это ненавистью к вранью нашим родителям и тем, что я зря паникую от смены работы. Мой отец никогда не считался тираном, даже напротив. Но я не хотела рассказывать ему о том, что произошло, потому что прекрасно понимала: он наверняка увидит глупость моих поступков, и обязательно заметит, что я что-то недоговариваю.

Ему удивительным образом удавалось вывести меня на чистую воду, и поэтому я обещала себе никогда ему не врать. Поэтому даже недоговаривать было сложно для меня. Я видела, что не просчитала ситуацию до конца, не учла все возможные варианты, и сначала отдалённые и маловажные факторы, явились важнейшими и влияющими на мою жизнь; а главное, я не увидела катализатор моей безвольности – мистера Фабиана Лина Бойла. Мы с отцом очень походили друг на друга, что внешне, что по характеру, и поэтому я старалась равняться на него во всём. Но я оставалась женщиной, пусть и порой ненавидела себя за то, что родилась девочкой. К моему сожалению, я не могла отрицать, что восхищалась Фабианом гораздо больше, чем хотела, и даже то, что он сидел рядом со мной, внимательно читая газету, заставляло моё сердце биться гораздо сильнее.

– Если вы устали, мисс Грин, можете поспать, нам лететь ещё не меньше шести часов. Мы будем в Лондоне около полудня, и нам предстоит множество дел. Нам не оказаться в гостинице раньше девяти вечера, – улыбнулся Фабиан так, что моё сердце тут же затрепетало. Но я не могла себе позволить таких излишеств и, отхлестав себя мысленно по щекам, призналась, что должна приложить все силы и всю волю, чтобы перестать видеть в своём боссе объект вожделения и млеть от каждого его доброго слова в мой адрес.

– Спасибо большое, мистер Бойл, но я прекрасно себя чувствую, – улыбнулась как можно приветливее я и поправила волосы, заправляя выбившиеся пряди за ухо и перебрасывая на правую сторону.

– Я же вижу, вы устали, поспите, я не буду вам мешать, – настаивал Фабиан.

И в тот момент, как я решила вновь отклонить такое щедрое предложение, он положил руку поверх моей, той, что теребила подол платья, так что оно стало жёваным, и вряд ли я смогу запросто расправить его без помощи утюга. Его руки оказались холодными, и приятная прохлада окутала моё тело почти сразу. Я глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Нет, дело совсем не в эротике, но я не была уверена в том, что он осмелится прикоснуться ко мне. Весь день, что мы находились вместе, несмотря на всю доброту и заботу, которую он проявлял каждый раз, когда требовалось и когда нет, я отметила, что он ни разу не коснулся меня. Только краткие улыбки, довольно милые и приветливые, взгляд тёплых чёрных глаз давали мне успокоение, и ощущение что я здесь нужна. Я хотела почувствовать, что он не боится меня, ведь ничего страшного не произойдёт, если он прикоснётся ко мне. Но сама также не решилась сделать шаг. Хотела было убрать с его плеча ниточку, но, поднося руку, я поняла, что дрожу всем телом, и бросила эту затею. Боялась, что даже одно прикосновение к нему сделает меня безвольной и я не смогу контролировать себя. Сложнее всего получалось не думать о его губах и о том, как он был нежен со мной, даже несмотря на отказ, он поступил как истинный джентльмен, настоящий мужчина. Даже сил не было, чтобы начать его ненавидеть за то, что позволил целовать меня, а затем отказать. Невыносимо сложная ситуация для меня, и я почти верила, для него она настолько же сложна.

– Спасибо, я действительно устала, – улыбнулась я, и, как только он отпустил мою руку, я поняла, как мне холодно без него. Даже без его взгляда на моём лице.

Фабиан уже приподнялся с кресла, чтобы дать мне погрузиться в сон, но я резко схватила его за запястье и удивлённо посмотрела сначала на свою руку, а затем в его глаза, внезапно ставшие ещё чернее.

– Не уходите, – промямлила я, отпуская его руку и потупив глаза.

– Вы мне не мешаете, даже напротив, – ещё тише сказала я, и, чтобы не смотреть на Фабиана, нажала на кнопку кресла, и то стало автоматически раскладываться в кушетку с немного приподнятым изголовьем. Не идеальная кровать, но вполне сгодиться для сна. Мне очень хотелось, чтобы Фабиан не уходил и не оставлял меня одну, но и показывать, что я сплю с плюшевым тигрой из мультика про Винни-Пуха, я совсем не хотела, поэтому выбор был очевиден. Моему тигре суждено спать в сумке в моих ногах. Я улыбнулась самой очаровательной улыбкой и закрыла глаза, тут же уходя в царство сновидений. День получился действительно сложный и долгий.

Когда я открыла глаза, в иллюминаторе уже поднималось солнце, и я видела самый прекрасный рассвет в жизни. Вы когда-нибудь наблюдали, как из темноты поднимается ярко-красный шар и небо вдруг становится из тёмного ярко-синим, затем фиолетовым и наконец красным, всё это переливается и преобразуется в разные цвета, пока солнце неторопливо сменяет луну на своём посту? Зрелище настолько восхитительное, что мне показалось, я затаила дыхание и не могла дышать от открывающегося вида. С высоты смотрелось ещё красивее и восхитительнее.

Меня накрывал превосходного качества красный плед, правда, не помню, когда я укуталась им. Рядом, поджав под себя ноги, спал Фабиан, его правая рука лежала под головой, а левая – на подлокотнике, отделявшем нас друг от друга. Он дышал ровно, и я была уверена, что ему не снится никакой плохой сон. Сейчас, когда я могла смотреть, как он спит, умиротворённый и не думающий ни о чём, он казался абсолютно обычным мужчиной, ничем не примечательным, разве что его запястье окольцовывали самые красивые и, вероятно, дорогие часы Omega, а под головой лежал пиджак, стоимость которого наверняка превосходила все мои вещи, вместе взятые.

Я перекинула плед на него и задержалась, наблюдая за спящим Фабианом. Он был всё так же прекрасен, но не выглядел взрослым мужчиной, скорее напротив, беззащитным мальчиком, которому нужны забота и любовь. Как бы я хотела быть той, кто даст их ему! Но мы всего лишь работаем вместе – напомнила себе я и удалилась в хвост самолёта. Патрик и Джаред спали в креслах в разных позах, но оба были удивительно счастливы. И я понимала, что, может, перелёты и стали частью их непростой жизни, но вряд ли делали её не комфортной в этом большем, чем самолёт, своеобразном доме на крыльях.

В хвосте находилась ванная комната, не такая маленькая и неуютная, как в обычных лайнерах, а гораздо больше. Я поняла, что место для кухни переоборудовали и сделали ванной, здесь имелся туалет и душевая кабинка. Ванные принадлежности находились в ящичке возле раковины, если таковые требовались. Всё как в фильмах, я так и представляла себе идеальную жизнь богатых людей. Я принялась внимательно изучать себя в небольшом зеркале. Помятое платье, помятое лицо и слегка потёкшая тушь под глазами, спутавшиеся волосы, но в целом я выглядела неплохо. Конечно, не как Ева в её каталогах, но после сна в кресле всё могло быть куда хуже. Я держала в руках голубую зубную щётку, а на крышку унитаза положила большую косметичку, подаренную Анной на мой отлёт. Правда, вместе с подарком я получила порцию упрёков, что молчала до последнего, и ещё порцию слёз, что мы и так видимся редко, а если я улетаю, то будем ещё реже. Приводя себя в порядок, я думала, как изменилась моя жизнь благодаря Фабиану и сколько нам ещё предстоит пройти вместе, мы должны были стать отличной командой. Лучшей командой. Единым целым.

Когда я вернулась на своё кресло, Фабиан уже пил чашечку американо, самого крепкого кофе, который только можно пить, и выглядел вполне бодрым. От того милого мальчика, что спал несколько минут назад на кресле, не осталось и следа. Передо мной вновь был властный, всемогущий и безупречный Фабиан Бойл. Он доброжелательно улыбнулся и указал на столик возле моего кресла, на котором стояли кофе, баночка сливок, молока и какая-то булочка.

– Спасибо, я не завтракаю, – улыбнулась я и взяла в руки чашку кофе, вливая в него сливки и вдыхая аромат.

Это лучше всякого завтрака. Просто кофе. Но сейчас просто как волшебство. Самолёт, высота, мужчина и кофе. Такое случается только во сне.

– Я тоже не люблю завтракать, но вам нужно подкрепиться, – вновь указывал мне мистер Бойл, и я не решилась что-то ответить, поэтому принялась по маленьким кусочкам есть одну из самых вкусных булочек в моей жизни. Из слоёного теста, как я люблю, но вместо моей любимой лимонной начинки – малиновая, что ничуть не портило, а скорее делало вкус острее и приятнее, хотя я не принадлежала к поклонницам ягод, особенно малины.

– Вам не нравится? Я попрошу Мию поменять на что-то другое. Что вы хотите? Мюсли, йогурт, может быть, шоколад? – видимо, увидел по моему лицу, что я не в восторге, Фабиан. Он выглядел озадаченным и взволнованным. Из-за какой-то булочки? Я могла лишь рассмеяться и помотать головой.

– Всё превосходно, не волнуйтесь, мистер Бойл, – дожевала наконец завтрак я и сделала очередной глоток наивкуснейшего кофе.

– Вчера вы сказали, что мы окажемся в гостинице не раньше девяти часов вечера, – констатировала я, устремив взгляд своих голубых глаз прямо на уже не идеально выбритое лицо мистера Бойла, и продолжала, – я хотела бы, чтобы мои вещи попутешествовали с вами, так как мне необходимо остаться в аэропорту, как вам известно; я же могла бы подъехать к обеду в указанное вами место, – я вопросительно приподняла бровь и закусила вытащенную из сумки ручку, внимательно изучая эмоции на лице моего начальника.

Он немного растерялся тому, как резко я перевела тему с завтрака на работу, но включился моментально и вновь стал собой, таким, какой был сейчас мне нужен. Отрешённым и полностью погружённым в работу.

– Мы приземлимся через час, вы останетесь в аэропорту и проследите, чтобы наш самолет отогнали в ангар и обеспечили его безопасность. Затем отправитесь в гостиницу вместе с экипажем и поможете им с размещением, определив их дальнейшие планы, а именно возвращение в Денвер через три дня. За вами приедет машина в 16:00 и привезет в ресторан, в котором у нас будет деловой обед с нашими партнерами из British Airlines⁴, – высказался наконец Фабиан, и я, дописав всё в свой еженедельник, кивнула и устремила взгляд к иллюминатору.

Больше я не вступала ни в какие диалоги с Фабианом, да и он был занят разговором с Патриком о том, как пройдёт сегодняшний день. Я была уверена лишь в том, что у этого человека рассчитана каждая минута и предрешён каждый шаг. Что немного ставило меня в тупик. Пусть я тоже любила рассчитывать свои шаги наперёд, всё же меня пугала ответственность Фабиана и то, что он абсолютно никогда не бывает спонтанным.