Ну, как все? Игорь покупает по списку продукты: сгущенку, тушенку, картошку, консервы. Хлеб и скоропорт (помидоры, сливочное масло) берет в последнюю очередь. Еще сушеные грибы – это моя фишка. Я обожаю их собирать, но съесть столько не успеваю, вот и сушу. А летом привожу мешочек с сушеными грибами на Ежон – получается царское блюдо, грибной суп из ассорти: белых, лисичек, опят и подберезовиков.

Игорь укладывает продукты в маленькие картонные коробки и подписывает каждую своим аккуратным чертежным почерком. Отработано за годы: коробки должны быть маленькими. Когда будем поднимать их на гору высотой с девятиэтажку, маленькие коробки передавать друг другу вверх по цепочке удобнее и легче. Особенно под ливнем. А он почему-то обрушивается исключительно в момент нашего прибытия и обустройства лагеря.

Игорь также составил меню на 7 дней (а тренинг восьмидневный, один день по плану «голодный»). Предполагается, что поварам остается только следовать инструкции и готовить три раза в день, постепенно расходуя провиант из отдельно стоящей у костра продуктовой палатки. Куда там! Каждый год чего-то да не хватает. Причем, возьмешь больше, к примеру, сыра – никто к нему не притронется. Если же не возьмешь – все накинутся на сыр и будут даже таскать его из палатки по ночам.

Игорь от стенаний поваров вяло отмахивается: готовьте, из чего есть! Тем более, что каждый прихватил с собой продуктовую заначку, и она тайком пойдет в дело на аскезе.

А любознательная участница тем временем все пишет и пишет:

– Страховка на период путевки оформляется? И что такое хоба?

– Нет никаких путевок, и нет никаких страховок, и связи на это время тоже не будет. Нас привезет катер, высадит, а вернется за нами через 8 дней. Хоба – это, простите, подж… пник из пенопропилена на резиновом ремне, чтобы сидеть на мокром, грязном, холодном.

– А еще скажите: там же разнотравье? И чайных трав изобилие? Насколько там может быть холодно по опыту? Не очень понимаю, насколько теплые вещи брать. P.S. И есть ли там змеи?

Какая разница, есть или нет змеи, если по кордону ходят пешком медведи и кабаны? На Ежоне змей нет, но вообще на Алтае их навалом. Был случай на тренинге у Володи Козлова, когда один парень из нашей группы, Дима, оставил куртку на поляне, и в нее заползла змея. Он надел куртку, и змея цапнула его за шею. Маленькая такая гадючка, молодая, но все-таки. И куда его?

Это было как раз напротив кордона Ежон, на том берегу Телецкого. Заповедник, мыс Челюш. Там змей действительно полно, даже щитомордники есть. Егерь отвез Диму к местному знахарю, который в тайге живет. Возвращается Дима, мы к нему: что, как?! Рассказывает. Приехали к старичку, тот: чем занимаетесь, молодежь? Дима наш мнется: как ему, дремучему, рассказать про тренинг, про психологию? А у деда два образования, если что, медицинское и философское, он сам с усам. Поговорили. Дима: «Спасибо гадюке, если б не она, не нашел бы я своего Учителя».

А потенциальная участница все не унимается:

– P.P.S. И можно ли пить из озера?!.

Стучу по клавишам:

– Чай пьем с травами, но добавляем их по желанию в ведро с обычным черным цейлонским. На кордоне есть смородина и бадан, а также кипрей, душица и др.

(Но себе я буду готовить чай отдельно, из пакетика. Все же такие знатоки, как-то всем лагерем с горшка не слезали после такого чайку с травами).

– Самая холодная ночь за 12 лет была +6, поэтому лично я беру горнолыжный костюм. Независимо от погоды, люди мерзнут первые 2 ночи, потом наступает адаптация.

– Пьем мы не из озера, а из родника. Вода неповрежденная, профильтрованная самим грунтом, течет с горных вершин. Этой же водой обливаемся, когда жарко, а также по утрам для здоровья.

– Змей нет. (А что я ей скажу? Тебя укусит змея, а ты будешь ее за это благодарить?) Есть муравьи и оводы. Перед закатом примерно в течение часа мелкие-мелкие мошки. Все это на фоне грандиозной красоты и величия природы тебя не особенно будет беспокоить.

Последнюю фразу стираю.

Только красивых

Старички тоже умеют взбодрить. Тех вообще мало волнуют мои организационные проблемы, они сваливаются на голову в последние, самые горячие, дни, когда продукты уже закуплены и упакованы, а сертификаты выписаны. Но это же старички, они энергия Ежона, не отказывать же им!

– Привет, места есть еще?

– Твое за тобой.

– Девочки-то красивые есть?

– Брала только красивых – знаю же, что тебе личную жизнь устраивать надо. У нас две пары поженились с прошлого заезда. Так что шанс есть.

– Шансы у меня всегда есть, даже если все мужики холостые приедут.

– Да без сомнений! Мужиков, к сожалению, всего 8. С тобой 9. Дефицит…

– Ну, еще 3 дня… Набегут… Народу-то сколько всего?

– 45.

– Много что-то.

– С командой вместе.

– Напиши в группе, чтоб, кто может, взяли по паре-тройке садовых фонарей на солнечных батареях. Навтыкаем вдоль дорожки – и ходить к палаткам без фонарей можно будет.

– Хорошо, повешу статус. Ты тоже повесь. Рада тебе.

– Аналогично.

Дорого обходится

Моя доброта на протяжении целого дня дорого мне обходится. Сегодня на пустом месте вспыхнула ангина – горло пунцовое, воспалено. Это от того, что приходится произносить столько вежливых слов, вместо того чтобы просто послать подальше особо извращенным способом. Телефон сел, компьютер плавится. Еще письмо:

– Вопросы можно вам задавать, или есть админ проекта?

– Я админ. Задавайте.

– Ок. Подумаю – напишу.

Вот и поговорили. И тут под горячую руку попадается хороший, ни в чем не повинный человек:

– Римма, желаю вам хорошего Ежона! Сожалею, что не могу поехать. Но сердцем с вами!

– Слушай, я так затрахалась сегодня быть вежливой, что у меня заболело горло! Поэтому, в целях личной безопасности, с тобой буду правдива. Огорчена, что ты не едешь, и злюсь, потому что собиралась. И те, кто сердцем с нами, пусть идут лесом! А так – спасибо, конечно.

У бедной девушки, попавшей под раздачу, комп зависает на попытке ответить на мой наезд. А мой продолжает принимать почту:

– Римма, скажите, будет ли электричество?

– Не-е-е-е-т!!!!

Глава 2. Пионерский лагерь для взрослых
Успеть увернуться

Счастье – это воплощение детской мечты во взрослом возрасте.

Зигмунд Фрейд

Великий день – пятница, день отъезда. Я выхожу из дому, чтобы сесть в маршрутку и успеть до пробок добраться до места старта. Странное ощущение: я чувствую себя маленькой, не больше муравья; иду к остановке, переставляя маленькие ножки-лапки, веса нет. По мере приближения к автовокзалу я становлюсь выше, весомее, тело наливается силой и энергией – это уже не я, обыкновенный человек по имени Римма, а лидер группы, автор и вдохновитель проекта, который привлек полсотни людей для решения их задач. Я служу этим людям – и это дает мне силу, и упаси Бог использовать ее в каких-то иных целях, кроме служения интересам их души!

Став тренером, я совсем другими глазами перечитала то место в «Войне и мире», где Лев Толстой пишет про Кутузова во время сражения. «Долголетним военным опытом и старческим умом он понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся со смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти. Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела».

Вот так же и я понимаю лидерство в тренинге – сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, призванные «считывать» потребность группы и создавать возможность для ее удовлетворения. Даже не так: убирать помехи с пути ее удовлетворения – а иногда и успевать уворачиваться самой!

Вот наш автобус – серебристый гигант, который за ночь пройдет 650 километров до Артыбаша. А вот и первые участники, одних я знаю, других вижу впервые. Через восемь дней мы будем близкими людьми или даже друзьями, если Встреча состоится. Ежонцы предыдущих выездов ликуют, встречая друг друга, ведь никто, кроме меня, до этой минуты не знает полного состава участников. Я и сама-то до сегодняшнего дня точно его не знала. В последнюю неделю происходит масса синхроний: одни внезапно принимают решение ехать, другие внезапно отказываются.

Автобус постепенно заполняется, я поглядываю на часы, отбываем в 19:00. Обязательно задерживается какой-нибудь последний участник – звонит, что не может найти автобус. Я нервничаю, хотя этого не нужно делать, все будет хорошо.

Перейди через дорогу!

Ты вспомнил, что, не подумав, заплатил деньги за романтическую поездку в Горный Алтай, это было давно и тогда казалось нереальным. А теперь вдруг надо реально выдвигаться – но откуда и когда?!

– Римма, откуда и во сколько отъезжаем? Хожу по автовокзалу и никого знакомых не вижу…

– От остановки «Автовокзал».

– Я и есть на автовокзале…

– Не с автовокзала, слышишь ты, а с остановки «Автовокзал» – с противоположной стороны дороги.

Да, не с автовокзала, а с остановки «Автовокзал». Это важно. Только говорить это бесполезно, ты все равно будешь ходить по автовокзалу и таращиться, мол, где автобус. Помогает одно: орать в трубку трижды:

– Перейди через дорогу, автобус на противоположной стороне!

– Перейди через дорогу, пожалуйста, там увидишь наш автобус, он серебристый, с зеркалами-рожками, большой такой, и около него толпа народу с рюкзаками обнимается – это мы!

– Бля, перейди, через дорогу, бля, разуй шары, бля, автобус там, бля нах!!! Теперь понял?!! Ну, слава Богу! Молодец, ждем.

Апокалипсис и благолепие

Мне больше не надо быть доброй. Мне надо быть жесткой и не позволять им останавливать автобус каждый час. А им оно надо, потому что пить пиво они начали еще до старта. День рождения у них, причем у двоих сразу. Но если бы не было этого повода – был бы другой.

Ничего не могу с этим поделать. Формально правила тренинга они не нарушают – тренинг начнется по приезде, когда поднимем флаг. Не умеют по-другому снимать тревожность. Пока.

Автобус делится на две зоны: сзади апокалипсис, спереди благолепие. Есть и другое название: сзади дискотека – спереди библиотека. Спереди в основном иногородние новички, они в шоке и тайно сожалеют, что ввязались в авантюру. Часть народу отрубилась – это те, кто прилетел самолетом; их не беспокоят ни взрывы хохота, ни нестройный хор под гитару. Мне на моем первом сиденье шум тоже до лампочки, я знаю, что они завтра протрезвеют, когда по утренней росе начнут ворочать ящики с консервами. Единственное, что выводит меня из себя, это остановки. Пиво дает себя знать, и пассажиры с «дискотеки» все чаще просятся на выход. А если уж автобус остановился, то начина-а-ается – в туалет, покурить, снова объятия по поводу встречи – и загнать их обратно в салон целая проблема.

В конце концов выбешиваюсь и ору:

– В туалет выходим коллективно в армейском режиме и только по отмашке моей руки!

– А если…

– А если приспичит, то вот пятилитровая бутыль с широким горлом!

Только этого и ждали. Теперь на час хватит этой темы, чтобы обстебать ее всеми возможными способами. Ничего, Ежон вас завтра протрезвит.

Все никак

Рассвет, туман. Село Артыбаш на берегу Телецкого озера – конечный пункт, шоссе упирается в причал. Жмурясь на восходящее солнце, выгружаем из автобуса вещи, перекладываем на паром.

1 2 3

Премиум

4.62

(24 оценки)