Цитаты из книг автора «Римма Ефимкина»

Как правило, употребляя отрицательные предложения, клиент все же сообщает о своих чувствах, но дополнительно дает понять, что они для него запрещены по той или иной причине. Так, слыша от клиента фразу: «Я не чувствую гнева», терапевт получает сообщение о том, что клиент испытывает гнев, но бессознательно запрещает себе это делать. Очень яркой иллюстрацией к сказанному могут быть слова участника, которые тот произнес по завершении тренинга: «Я не зря здесь потерял время»

Эту фразу – «просто интересно» – обычно добавляют к подобного рода вопросам, чтобы замаскировать табуированное агрессивное чувство под невинное любопытство. Я выделяю ее в отдельный параграф, потому что она этого заслуживает: на мой взгляд, это не просто фраза, а зачин психологической игры-трехходовки, развивающейся по жесткому сценарию. Я заметила, что люди употребляют это словосочетание в тех случаях, когда хотят незаметно нанести удар и при этом не получить ответного удара. Вот несколько примеров употребления фразы «просто интересно» в диалогах на группах личностного роста:

При использовании клиентом в предложениях отрицательных приставок и частиц НЕ и НИ смысл изменяется на противоположный. При этом клиент сообщает не о том опыте, который у него есть, а о том, которого нет либо который он не принимает. Например, когда клиент заявляет: «У меня нет никаких чувств», это означает не то, что чувств действительно нет, а то, что клиент избегает их. Терапевт предлагает заменить отрицательные предложения позитивной синонимичной конструкцией.

Использование сослагательного наклонения – способ уйти от актуальных чувств здесь-и-сейчас, из реальной ситуации в гипотетическую. Это одна из разновидностей диссоциации (см. «Диссоциация»). Терапевт предлагает обойтись без частицы «бы» и употреблять настоящее время, чтобы клиент вступил в реальные отношения и испытал реальные чувства:

Позиция консультанта – исходить из тезиса, что клиент сам сотворил собственное неблагополучие. Поэтому роль терапевта – помочь клиенту выявить его собственный вклад в проблему, а также поменять внешний локус контроля на внутренний:

Использование клиентом в речи безличных предложений, в которых нет подлежащего (субъекта действия), означает, что ответственность как бы не принадлежит никому. В модели мира клиента появляется некая сила, влияющая на его жизнь. Подобная диссоциация от собственных чувств несет защитную функцию, поскольку позволяет не переживать травмирующие эмоции, а относиться к ним отстраненно, как бы со стороны. В нашей культуре, как это ни парадоксально, диссоциированные фразы, в отличие от «Я-высказываний», являются социально одобряемыми, а потому более предпочтительными. Сравните две фразы: «У меня появилось желание» и «Я хочу» – вторая расценивается как проявление нескромности. Однако именно Я-высказывания позволяют человеку ощутить себя субъектом действия, а не объектом, и именно они свидетельствуют о зрелости личности. Во время терапевтической беседы роль психотерапевта заключается в возвращении клиенту ответственности. Его задача – помочь клиенту осознать чувства и принять их как свои, пережить их. Это подразумевает переход клиента от диссоциированной позиции к позиции вовлеченности. Близки по смыслу к безличным предложениям и такие фразы, в которых подлежащим является неодушевленное существительное:

Подобные предложения представляют собой правила клиента, сформулированные им для самого себя, однако звучат они так, будто верны для всех людей. При этом, будучи отчужденными от самого клиента, эти правила исключают возможность существования альтернатив. Чтобы клиент осознал, что это правило не общечеловеческое, а его собственное, терапевт предлагает начать предложение со слов «Я считаю» или «Я заявляю»:

Этот класс семантически неправильных фраз связан с убеждением говорящего в том, что один человек может знать о том, что думает или чувствует другой человек, не располагая его прямым сообщением об этом. В таких случаях происходит проецирование клиентом на другого человека своих собственных табуированных мыслей и желаний. Терапевт ставит под сомнение достоверность этих иллюзий, давая возможность клиенту самому осознать свои проекции. Для этого терапевт просит сообщить подробности того, каким образом передается эта информация:

Происходит так: один человек совершает поступок, а другой реагирует на него, испытывая те или иные чувства. Хотя эти события происходят одно за другим, между поступком одного человека и реакцией другого не существует необходимой связи. Следовательно, строя подобные предложения, клиент возлагает ответственность за свои эмоции на людей или силы, находящиеся вне его контроля.

«Я должен окончить это ко вторнику»; «Мне не следует этого делать» Долженствования – это такие слова, как должен, мне следует, обязан, надо, нельзя и т. п. Ф. Перлз иронично называл такие высказывания клиентов «мастурбациями» от англ. must – «должен». Он считал безличные императивы можно, нельзя, надо и др. «непереваренными интроектами» – то есть родительскими посланиями, воспринятыми некритично, «проглоченными, но не прожеванными».