Цитаты из книги «Чайка Джонатан Ливингстон»

Вера здесь ни при чем, – не уставал повторять Чианг, – забудь о ней. Даже в случае обычного умения летать, на одной вере вряд ли далеко улетишь…

Какая же тут безответственность – понять, в чем смысл жизни, и открыть пути достижения высшей цели бытия? Скорее наоборот – посвятивший себя этому как раз и проявляет максимум ответственности. Ведь что мы знали до сих пор – тысячелетия свар из-за рыбьих голов… Теперь у нас появилась возможность понять первопричину – постичь, ради чего мы живем. Открытие, осознание, освобождение!

– Что ты сделал? Как мы здесь оказались? * * *

Необходимо избавиться от всего, что …А его ученики мирно посапывали тем временем во сне, утомившись после дня полетов. Им нравилось тренироваться – их увлекала скорость и возможность с каждой последующей тренировкой узнать что-то новое, утоляя тем самым все возрастающую жажду знаний.

Джонатан говорил им: – Каждый из нас воплощает идею Великой Чайки – ничем не ограниченную идею абсолютной свободы.

– Чайка Мэйнард, ты волен быть самим

скорости была Сила, и радость, и чистая красота.

Лучше вообще не существовать, чем существовать без смысла и радости – как водоросль. Это разумно. В этом есть безупречная логика – а Чайка Энтони всю свою жизнь ориентировался на честность и логику. Все равно придется умереть – рано или поздно, – и он не видел никакой причины продлевать скучный и болезненный опыт существования. И вот на высоте в 2000 футов он завалился вперед и устремился прямо к воде со скоростью почти пятьдесят миль в час. Было на удивление радостно – от того, что он наконец принял решение. Нашел ответ, имеющий хоть какой-то смысл.

Я вижу только один ответ: ты – редкая птица, такие встречаются в лучшем случае одна на миллион. Подавляющее большинство из нас развиваются так медленно. Мы перелетаем из одного мира в другой, почти такой же, тут же забывая, откуда мы пришли, и не беспокоясь о том, куда идем. Мы просто живем текущим мгновением. А ты представляешь себе, сколько жизней каждому из нас понадобилось прожить, чтобы только лишь осознать: пропитание, и грызня, и власть в Стае – это еще далеко не все? Тысячи жизней,

Клятва, которую он дал себе за несколько минут до этого, была забыта, унесена прочь бешеным ветром. Джонатан нарушил обещание, однако вины за собой не ощущал. Подобного рода клятвы что-то значат для тех, кто приемлет обыденность.