– Какие планы на сегодня? – спокойно спросила я, когда мы все прибрали.
«Уже давно хотел взобраться на гору. Кончились цветы для порошка. Нужно собрать новые»
– Понятно! – ответила я.
Он обычно сразу говорил, если я иду с ним. Раз сейчас он это не добавил, значит, хочет побыть один.
«Хочешь пойти со мной?» – с опаской спросил Джек.
Я кивнула с улыбкой, и вроде он тоже смягчился. Но не факт.
Мы обогнули скалу с нашей пещерой к той стороне, что была наиболее удобна для подъема – так Джек показал.
Взобраться наверх было не так уж сложно. Меня больше волновало, как мы будем спускаться вниз. Оказалось, что я немножко боюсь высоты. Джек посмеялся, когда я ему об этом сообщила.
«А на вид такая бесстрашная» – прокомментировал он.
– Это только на вид. – я улыбнулась.
Джек привел меня на целое поле с фиолетовыми цветами.
Когда мы приблизились к ним, меня действительно обдало не особо приятным запахом. Терпимо, но в вазу на стол я бы такой букет не поставила. А мутантам с их усиленным обонянием, наверно, запах этих цветов был просто невыносим.
Мы набрали столько, сколько смогли, и спустились вниз.
Я вспотела раз тридцать пока нащупывала выступы руками и ногами, и облегченно выдохнула, когда ботинки коснулись твердой земли.
«Не так уж страшно» – улыбнулся Джек.
– В следующий раз я подожду тебя в пещере… – начала я, но он поднял палец и прислушался.
Что-то не так.
Я в миг напряглась и потянулась за пистолетом.
Джек закрыл глаза и поворачивал головой в разные стороны целую минуту.
Я уже сняла с предохранителя и смотрела между деревьями.
«Что-то слышал. Сейчас тихо» – показал Джек, открыв глаза.
Я кивнула.
«Надо вернуться в пещеру. Быстро»
Держа оружие наготове, мы тихо крались вдоль склона. Джек первый, я – за ним. Идти было недалеко, но мало ли.
Джек пару раз останавливался и поднимал палец вверх. Это всегда значило, что я должна замереть и умолкнуть. Так я и делала. Он слушал несколько секунд, потом мы снова начинали идти.
Мы почти дома.
Сейчас зайдем в пещеру, закроем проход глыбой и выдохнем.
Я готова просидеть там хоть целую неделю, если это успокоит мои нервы.
Осталось десять метров, и мы на месте.
Джек резко направил пистолет вверх. За секунду до того, как на него обрушилась серая тварь.
Мутант всем весом спрыгнул с дерева на Джека.
Он не успел выстрелить, и вместе с мутантом на себе откатился в сторону.
Я заорала.
Выстрелила один раз, и чуть не попала в ногу Джека.
– Нет! Отойди от него! – кричала я в надежде отвлечь тварь на себя.
Я переводила пистолет, пытаясь прицелиться, но боялась попасть в Джека.
Мутант издавал ужасающие звуки!
А я бегала из стороны в сторону и орала.
– Нееет!
Они валялись на земле и боролись. Рычание твари сотрясало мои вены. От него кровь застывала.
Одна рука Джека держала лапу чудовища, а вторая – его морду. В это же время он уворачивался от второй когтистой ручищи.
Ничего не видно!
Они так быстро крутились!
Я вообще не понимала, где был Джек, а где мутант…
– Неееет! Джек! Боже!
Пистолет не поможет!
Я схватила палку и побежала к ним.
Занесла ее над головой и ударила в спину твари, когда та оказалась сверху.
Мутант рыкнул и отвлекся на какую-то долю секунды.
И Джеку этого хватило.
Освободив одну руку, он выхватил нож из ботинка и вонзил в склизкую голову мутанта.
Тварь издала последний рык и обмякла, свалившись на Джека всем жилистым телом.
– Джек! – завопила я. – Боже, ты цел???
Скинув с него мертвого мутанта, я в ужасе отпрянула.
Джек с трудом облокотился на ствол дерева. Проследив за моим взглядом, он медленно поднял руки ладонями вверх.
«Стой» – он беззвучно показал губами.
Слезы вырвались из моих глаз.
– О Боже, Джек!
Я рыдала и поднимала свой пистолет в его сторону.
«Стой» – снова взмолился он.
– Джек, Боже… он тебя укусил! Господи! Нет!
На его плече зияли глубокие следы от клыков монстра. Из раны водопадом лилась кровь.
– Нет!
Меня сотрясали конвульсии. Все тело ломило.
– Нет, Джек! Пожалуйста, только не ты!!!
«Стой» – снова взмолился Джек, отползая подальше.
– Я не могу! Ты знаешь, что будет дальше! – я рыдала так сильно, что даже слова не выговаривала. – Я должна… Я должна сделать это… Пока ты не превратился!
Почему это происходило со мной? Почему все дорогие мне люди умирали?
Джек был дорог мне! Дорог, черт возьми! Сука, ты не можешь забрать и его!
«Стой. Не стреляй, пожалуйста» – полные ужаса глаза Джека смотрели на меня, когда он показывал.
Я знала, что сейчас его начнет бить озноб. Тело начнет извиваться в неестественных позах. Затем он выблюет кровь, его глаза станут почти черными и пустыми… полными голода. И он сразу наброситься на меня.
«Стой» – снова молил Джек, отползая дальше от меня.
– Я не могу!
Он высоко поднял руки, показывая на пальцах:
«Считай»
Считать? Считать секунд?!
Уже точно прошло десять секунд… значит еще столько же.
Я крепко держала пистолет, нацеленный в голову моего единственного друга.
Слезы без остановки лились из глаз, а тело тряслось от приступов.
– Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать.
Он кивнул.
Я еще сильнее заплакала.
Нет, Боже! За что???
– Четырнадцать. Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать. Боже, Джек!
Он снова кивнул, держа руки на виду и глубоко дыша.
– Восемнадцать…
Я так сильно плакала, что уже ничего не видела.
– Девятнадцать… Джек! Прости меня!
Я повыше подняла пистолет, приказав себе насильно успокоиться.
– Двадцать!
Последнюю секунду я произнесла твердым голосом, готовая на все, что произойдет дальше.
Но такого я не ожидала.
Ничего не произошло. Абсолютно ничего.
Джек так же сидел и смотрел на меня огромными глазами. Грудь быстро вздымалась от вдохов и выдохов. Его руки были подняты. Укус так и кровоточил на плече чуть выше локтя.
Я отодвинула пистолет и посмотрела на него в полном шоке. Затем снова нацелила и приготовилась выстрелить.
«Стой. Стой» – снова показал Джек одними губами.
Я опустила пистолет в землю, но предохранитель оставила снятым.
– Что… – начала я.
Я сошла с ума. Или умерла. Или сначала первое, а потом второе.
Я даже протерла глаза, потому что была уверена, что мне это кажется, и Джек уже бьется в конвульсиях, превращаясь в одного из монстров из ночных кошмаров.
Но ничего не изменилось… Он также сидел и дышал, только теперь более спокойно.
– Какого хрена! – громко спросила я, снова направив на него пистолет. Вдруг именно ему надо больше времени, чтобы обратиться.
«Я – это я» – настороженно показал Джек.
– Как такое возможно? – спросила я, но маленькая надежда уже разгоралась в груди.
«Укусы мунтатов на меня не действуют»
Я опустила пистолет в землю.
– Мутантов??? Были и другие? Тебя уже кусали?
«Да. Это четвертый раз»
Мой рот непроизвольно открылся, а пистолет выпал из рук и бесшумно приземлился в траву.
– Джек… – я хотела что-то сказать, но мое тело среагировало быстрее.
Я рванула к нему.
Он сначала напрягся, но затем развел руки, и я упала в его объятия.
Рыдания снова вырвались наружу.
Я так крепко сжимала его, что чувствовала, как учащенно колотится его сердце.
– Джек, я думала… – сквозь плач пробормотала я. – Думала, что это все. Конец. Что ты ушел! Я думала, что потеряла тебя!
Он ласково гладил меня по спине, пока я вдоволь не наревелась и не успокоилась.
Встав, я помогла подняться Джеку, перекинула его руку себе через шею, и мы пришли в пещеру. По пути мы подняли наши пистолеты.
Без единого слова я сначала спустила глыбу в проходе, затем насыпала побольше фиолетового порошка и помогла Джеку добраться до матраца.
Первым делом, он нащупал рукой маленькое зеркальце и глянул в него.
В полном молчании я стянула с него футболку и обработала глубокий укус.
Его тело все было в царапинах и синяках.
Промыв и заштопав все, что надо, я наконец успокоилась и села у костра.
Все это время я была уверена, что, вот-вот, и он превратится в мутанта. Но Джек оставался Джеком. Более того, он с какой-то блаженной улыбкой смотрел на меня.
– Если тебе забавно, друг мой, то мне нисколько! – брякнула я. – У меня чуть инфаркт не случился!
Он начал показывать, корчась от боли:
«Теперь ты знаешь. Я рад»
– Что знаю? Я вообще не понимаю, что только что произошло? Хочешь честный ответ? Я почти уверена, что свихнулась!
Он засмеялся, прижимая раненную руку к животу.
«Не знал, как рассказать тебе об этом. Но ты все увидела сама»
– Знаешь, что… – огрызнулась я. – Меня мало волнует, что это ранит твои дикарские чувства, но ты должен мне все объяснить!
Я достала недопитую бутылку рома и две кружки. Разлив в них пойло, я протянула одну ему и снова села напротив.
– Давай начинай! – приказала я. – Если ты потеряешь сознание во время рассказа, я тебя растормошу!
Он мило улыбнулся, и я подметила, что счастлива.
Я думала, что потеряла его. Это был один из самых страшных моментов в моей жизни. Он был такой же страшный как, когда Дэйтон умер.
– Значит, у тебя иммунитет к вирусу, к которому ни у кого нет иммунитета? – спросила я.
«Это не иммунитет» – показал он, сделав глоток рома.
Ему было трудно показывать, и вообще я никогда не видела его таким уставшим, но он продолжил:
«Иммунитет – это если клетки человека настолько сильные, что полностью побеждают вирус. У меня нет иммунитета. Я изменяюсь»
Я в ужасе посмотрела на уже серьезного Джека.
«Мой слух улучшался с каждым укусом. Как и обоняние и зрение. После третьего – я стал видеть в темноте»
Он немного отдышался.
«Мои раны затягиваются намного быстрее, чем у человека, и иногда мне хочется мяса с кровью»
Я прикрыла рот рукой.
«И мои глаза…» – он помолчал немного. – «Глаза меняют цвет каждый раз. Раньше они были светло-голубыми. После каждого укуса они темнеют»
Я отставила кружку и подползла к Джеку.
Пристально вглядываясь в его глаза, я заметила, что он прав.
Когда мы встретились, глаза у него были мутные с легкой синевой.
Сейчас они стали темно-голубыми с отблеском красного.
– Если у тебя такой хороший слух, почему ты не услышал эту тварь на дереве?
«Он перестал шевелиться. Засел там еще задолго до того, как мы спустились с горы. Увидел нас и быстро понял, что я слышу его малейшие шорохи. Замер и ждал, когда я окажусь прямо под ним»
Я отодвинулась обратно, решив, что я позже подумаю, что делать со всей этой информацией.
«Зато теперь я могу снять это, наконец» – показал он и с трудом стянул повязки с рук.
Теперь в такой вблизи я четко видела, какие шрамы он прятал под тряпками.
Это были следы от укусов… давно зажившие, но перепутать было невозможно.
Два круглым шрама от клыков находились на предплечье левой руки, и один – на запястье правой.
Я даже и подумать не могла. Никто не мог. Такого НИКОГДА не случалось. НИКТО не выживал даже после средних царапин.
– Когда ты узнал, что у тебя иммунитет или как ты там это называешь?
«В шесть лет и узнал. Гулял во дворе с другими детьми, когда началась Катастрофа. Все дети, кроме меня и еще одной девочки, упали на землю, а затем поднялись мутантами. Один мальчик укусил меня сюда» – Джек показал на самый давний шрам.
«Как-то сумел отбиться и спрятаться в домике на дереве. Отец нашел меня. Вскоре он узнал, что все укушенные сразу же обращались, но со мной этого не случилось»
«Папа строго-настрого запретил кому-то рассказывать об укусе и стал одевать меня в вещи с длинным рукавом.»
– Может, хочешь отдохнуть? – спросила я, видя как тяжело ему разговаривать на языке жестов. Или это мне нужна была передышка?
«Сначала все расскажу, потом отдохну. Да и давно надо было рассказать» – показал он и продолжил.
«Потом меня укусили в десять лет. Мы жили в Четвертом центре, мутанты проникли к город. Мне не повезло. После этого я заметил, что стал быстрее и сильнее своих сверстников, и слышал вещи, которые другие не могли»
Джек протянул мне кружку, чтобы я налила еще. Потом вернулся к рассказу:
«Отец опять запретил что-то говорить другим, и мы переехали в Нью-Йорк. Мы были уверены, что у меня иммунитет к вирусу, но в шестнадцать лет у меня появилась девушка. И я заразил ее. Будь у меня настоящий иммунитет, моя кровь была бы чистой и не опасной для другого человека, но я инфицирован. Просто на меня это действует не так, как на всех остальных»
Я напряглась и спросила:
– Как ты ее заразил?
Джек болезненно сморщился и отвернулся в сторону.
«Мы занимались сексом»
Я была в шоке.
– Поэтому ты остановил меня вчера?
Он кивнул.
Я дотронулась до своих губ.
– Но мы ведь целовались…
«Поцелуи не опасны.» – сразу показал Джек. – «Не спрашивай, как это работает. У меня нет ответа. Но я знаю, что через слюну вирус не передается»
Я кивнула, всего на мгновение испугавшись за свою жизнь.
– И вы поэтому ушли из Нью-Йорка?
Джек кивнул.
«Мы были на запрещенной вечеринке в доме моего друга. Я пришел туда со своей девушкой. Она захотела уединиться, и мы поднялись в одну из спален. Это был ее первый раз, как и мой, и она настояла на том, чтобы мы не использовали защиту»
Джек печально улыбнулся.
«Надо было убедить ее в обратном, но я был молод и глуп. Тогда мне казалось, что фортуна улыбнулась мне»
«Мы сделали все, что хотели. С ней все было нормально. И мы спустились вниз к остальным друзьям»
«Через полчаса ей стало плохо. Ее буквально начало трясти во время игры в биллиард. Я почему-то сразу все понял и оцепенел. Не мог даже пошевелиться. Не знаю, почему она сразу не обратилась. Видимо, инфекция постепенно проникала в кровь. Ребята пытались помочь ей, но она обернулась за двадцать секунд и набросилась на первого ближайшего человека»
«Начался ад. Не могу передать это словами. Мои друзья становились монстрами каждые двадцать секунд, и в этом был виноват я»
«Каким-то чудом я выбрался из дома, хотя мой лучший друг успел укусить меня. Нашел отца и рассказал ему все. Через два часа мы выехали из Нью-Йорка»
– О, Джек… – я сама не заметила, как глаза наполнились слезами сочувствия.
«Довольно быстро мы нашли эту пещеру. Отец ее оборудовал, но об этом я уже рассказывал. Затем он взял образцы моей крови и слюны, и один съездил в Фрилленгтон. Исследовав кровь, врач подтвердил наши опасения: моя кровь инфицирована, хотя слюна осталась чистой»
– А врач не заподозрил неладное? – спросила я.
«Нет. Врач даже не спросил ничего. Понимаешь, Лекса, никто и никогда даже не думал про возможность иммунитета»
– И с тех пор ты живешь здесь?
Кивнул.
«Отец был уверен, что если мы будем жить в общине, то, рано или поздно, нечто подобное повторится, и люди узнают. Я верил ему, когда он убеждал меня, что никто не должен узнать»
– Но почему? – я действительно не понимала.
«Потому что… как сказал отец… меня бы разрезали вдоль и поперек, чтобы исследовать каждый миллиметр организма. Вытащили бы из меня весь костный мозг и так далее. И он был прав»
Я пришурилась, а Джек украдкой взглянул на меня.
– В смысле? Кто-то узнал, что у тебя иммунитет?
«Это самая неприятная часть моей жизни» – показал он и залпом допил ром.
Я налила ему еще, и Джек продолжил:
«Мы иногда выбирались в какую-нибудь общину на день-два, чтобы почувствовать себя людьми и… скажем так… восполнить необходимые… потребности»
Больно мутно он говорил.
– Джек, что ты имеешь в виду? – спросила я.
Он поджал губы и стыдливо опустил глаза в пол. Долго молчал, но все же решил показать:
«Мы ходили в бары и в… бордели. Точнее в места, где, как нам сообщали в барах, можно было получить женщин»
Видимо, мои брови поднялись вверх, потому что Джек сразу продолжил:
«Я уже давно этим не занимаюсь. И не горжусь»
– Но ты сказал… Ты сказал, что не можешь заниматься сексом… Зачем бы тебе?
Было очевидно, как ему неловко рассказывать мне все это, но все же Джек ответил:
«Как я сказал, я этим не горжусь, но в моей жизни был секс. Защищенный и осторожный, но он был. Не каждый раз, конечно… Часто меня переполняли страхи и паранойя, что резинка порвется, и в такие моменты я довольствовался поцелуями и обнаженными танцами»
– Обнаженными… танцами… – повторила я, стараясь не засмеяться.
«Платил девушкам, чтобы они разделись и танцевали»
– Я понимаю, что это означает, Джек. – я улыбнулась.
Он это заметил.
«Может показаться, что это смешно и глупо, но это помогало»
Взяв себя в руки, я спросила:
– Ты начал о самом неприятном отрезке жизни. Это произошло в одном из таких мест?
«Да. Одна девушка, к которой я наведывался чаще всего, увидела мои шрамы на руках, поняла, откуда они, и сообщила своему брату. Он был кем-то вроде местного лекаря, но больным на голову. В очередной визит к девушке, меня вырубили. Очнулся уже привязанным к потолку. Сначала ублюдки думали, что я знаю какое-то лекарство и пытали меня, чтобы узнать, где раздобыть средство от вируса. Пороли кнутом. Потом поняли, что дело в моей природе. Уложили на хирургический стол и выкачивали костный мозг»
– Все твои шрамы на спине – от этого? – в ужасе спросила я.
Джек кивнул.
«Этот врач толком и не знал, где искать костный мозг, поэтому изрезал мне всю спину своим сраным скальпелем»
А я ведь сразу заметила разницу в отметинах на его спине. Точно, это были следы от плетей и хирургических ножей.
Джек горько усмехнулся.
«Его бесили мои крики… И он вырезал мне голосовые связки»
Я зажала рот рукой, пытаясь держать новые слезы при себе. Джек смягчился:
«Не плачь. Я уже давно смирился»
– Как ты выбрался? – всхлипывая, спросила я.
«Отец… Нашел меня. Убил всех, кто был в том здании, и поджег, не оставив следов. Потом он вы́ходил меня и раздобыл книгу по амслену – языку жестов. Через два месяца мы уже свободно разговаривали, как с тобой сейчас»
О проекте
О подписке