Идти… Искать… и уничтожать…
Их называют Охотниками, они рыскают в ночи, выискивая тех людей, кто мог бы навредить им. И в школе их учат, как распознать их, чтобы уничтожить; с младенчества им внушают, что они опасны; и они убивают. Не смотря на то что руки их по локоть в крови, а лица покрыты синяками и ссадинами от побоев, они все равно прячутся в тени, они это пристальный взор в спину, они те, кто считает себя правым, делают то что должно, то, что считают правильным.
На этот раз они будут особенно кровавы. Почему? Не знают, что делать с опасностью, но уничтожают ее. Поравнявшись с парнем на углу переулка она заметила его сияние и поспешила следом за ним. На глазах у парня происходит стремительное движение рук, и он даже не понимает того что произошло на самом деле. Он падает и испускает последний вздох, а девушка уходит, разыскивая следующую жертву. Скоро начнет светать…
Рядом с ним на коленях лежит огромный том, на обложке которого изображен меч и щит. Надпись гласит «Легенда Великого Мира». Наполненный новыми словами, мозг снова возвращал в сознание забытые истины. Хотелось бы проснуться, но не получалось как будто что-то мешает. Словно руки-ноги связаны, тело обмотано цепями, крепко прибитыми на стену. Вырваться, иначе смерть. Мысль, рой мыслей, образов, сцен старых войн, ворвались в мозг, прорвались в памяти, разорвали мир и склеили новый, более реальный, но такой правильный и бесконечно манящий…
Через любимый мотив звонка пробился дверной звонок Анечка вздрогнула, вытащила наушник из ушей, сняла очки и, положив рукопись на стол, пошла посмотреть, кто же пришел.
– Анны Евгеньевны? – спросил мужчина в форме службы доставки. В получении расписались. Ему передали пакет и письмо – «Добрый вечер» – Мужчина кивнул головой и ушел. И тут ее взгляд остановился на словах «Аня», которые были написаны на конверте. Она пробежала глазами по строчкам, затем медленно, более вдумчиво прочла она, и смысл письма резал ее разум. Листок выпал из рук девушки, она прижала ладони к лицу, сдерживая слезы, рот, глаза… Юноша позвонил в дверь, и за дверью раздались быстрые шаги, а затем послышался женский голос:
– Именинник.
– Я-я. Что произошло? В тот момент, когда дверь распахнулась, и они вошли в квартиру, он прижал девушку к себе, закрывая дверь. Она снова заплакала, и слезы потекли по его футболке, а руки юноши скользили по ее спине, успокаивая.
– Ань, ну что случилось? – спросил он, девушка не ответила, всхлипывая.
– И я тебе на майку тушью насрала – спустя некоторое время сказала девушка, вытирая слезы. – Не стоит извиняться, я просто немного отодвинулась. Сжав пальцы на его груди она нервно теребила испачканный материал, который был на ней.
– Не волнуйтесь, сказал он ей, вытирая слезы с щек большим пальцем, заглядывая в ее янтарные, с черным ободком, глаза и спросил – Что случилось? И сердце Анечки забилось от его близости, она отступила на шаг, не зная как справиться с нахлынувшими чувствами, и протянула ему смятый листок. Он разулся, поставил девушку на диван в гостиной и только потом сел сам и развернул листок бумаги:
«Здравствуйте Анна Николаевна" – это мой друг детства, который был близким другом вашей бабушки Марии Максимовны Анатолий Сергеевич. И все же мне очень жаль, что я не смог увидеть тебя или написать тебе хотя бы одно письмо при более благоприятных обстоятельствах. Сообщаю тебе о смерти Марии. В ней было принято решение о кремации, и прах был развеян над ее любимым местом – по ее завещанию и по нему же ты получаешь эти книги как семейное наследство.
С глубоким сожалением Анатолий Сергеевич Волков – Доверенное Лицо Марии Максимовны Черновой»
– Я даже не попрощалась с Аней – шепнула она мне – теперь у меня нет даже могилы, к которой я могла бы пойти – и непрошеные слезы вновь потекли по ее щекам – Я совсем одна – еле слышным шепотом произнесла.
– Правда – Кирилл снова прижал ее к себе – неправда – у тебя есть мы – Оля, Маркс и я. Ты никогда не будешь один, слышишь?
– И это правда… – она шмыгнула носом, вытерла слезы и сказала – да, ты прав, что у меня такое настроение. Вдруг в глазах девушки потемнело, и он упал, Кирилл подхватил ее на руки и успел вовремя подхватить, пока она не коснулась пола. В этот момент юноша опустился на диван и со страхом в глазах смотрел на собственную руку. Неуверенность, страх и ненависть охватили его, ненависть, которая никак не могла быть связана с девушкой, которую он видел перед собой, к той девушке, которую он ненавидел. Сейчас уже неважно – он должен или нет? Он должен и будет! Беги скорее. Забыть все, уйти и не вспоминать, как это было. И он ушел, хлопая дверью, ушел, оставив Аню в бессознательном состоянии.
Люди в плащах медленно выходили из леса и словно бы знали, что их жертвы не смогут убежать. Он становился все уже и уже. И она прижала сверточек к груди все крепче, боясь, чтобы они раньше времени не открыли портал. И юноша, который был возле неё и держал рукоять меча так сильно, что побелела костяшка пальцев – он будет сражаться до последнего вздоха, пока не умрет. И только бы успеть…
Тени двигались медленно, неторопливо, неотвратимо, но вот вспышка ослепительного света и они поплыли быстрее. И снова раздался детский плач, девушка последний раз посмотрела в лицо своего сына, слезы заструились по её щекам и задрожали маленькие губки. А ребенок исчез в портале – новая вспышка света закрыла его от теней. Этот звук был похож на то как будто кто-то из них выворачивает наизнанку душу. Кружок сомкнулся и последнее «люблю» прозвучало как-то неубедительно. Но он помнил ее как сейчас – они шли по дороге и вспоминали о первой встрече. Вспоминаю о том, как однажды я познакомился с девушкой-первокурсницей. А ведь все было так просто – я познакомился с ее другом и, черт возьми, винил именно его во всем! А теперь все по-другому – он даже предположить не может, что теперь делать.
По городу опять гуляет мрак – ни одного человека, который бы мог рассказать о произошедшем. Синий цвет – это полиция, которая мчится на вызов. Его нашли, но у них как всегда ничего нет кроме этого пятна, на этот раз в икре юноши. И они снова бродят по улицам, от их зорких взглядов не скроется ни один человек.
А он идёт в одиночку – отбивается от стаи – и рыщет, успокаивая себя. Не сумасшедший ли он? Конечно же, возможно…
Когда он снова поднял трубку и увидел в ней знакомый светящийся силуэт, он решил перезвонить еще раз.
«Вчера в Нижнем Новгороде была найдена еще одна жертва серии убийств. На его теле также было обнаружено клеймо Аничкин…»
Марк поперхнулся своим кофе, и чуть было не свалился со стула, когда встал. А Оля молча, с отрешённым лицом дала мне телефон и сказала, что я могу позвонить. В это время пальцы юноши быстро бегали по дисплею.
– Что за ужас! – Не волнуйтесь, я рядом, – сказала Оля, и парень облегченно вздохнул.
– Не удалось тебе дозвониться до Кирилла?
– Неа. Аня шмыгнула носом и сказала: – Если он вдруг… его…
– Ну, успокойся же, маленькая – Сказал Марк, кладя левую руку поверх ладони Оли – я уверен, что с ним всё хорошо… Я отвезу тебя сегодня.
Начинался день у Ани всегда одинаково. Девушка вышла из комнаты, зашла в ванную комнату и стала умываться; она была очень расстроена тем фактом, что с Киром что-то случилось.
Она очнулась, лежа на собственной постели в пустой квартире, она была очень удивлена и испугана. Сегодня утром она получила письмо, которое было адресовано ей накануне, и теперь оно лежало на столе, а тогда валялось на земле в том месте, где его и выронил Кир, подскакивая к девушке, чтобы поймать, это она уже видела, а потом снова тьма. Безуспешные попытки дозвонится до него. И страх… Его путы оплетали сердце, проникая в душу, показывая то, что он так сильно (и все-таки безуспешно) пытался скрыть от всех, включая себя саму. Приехал Марк около получаса назад, и начались обычные серые будни, наполненные самыми обычными и скучными обязанностями и заботами. Да, но как обычно бывает, когда думаешь, что все хорошо и ничего плохого произойти не может – кое-что не так и просто и дело вовсе не в том, что Кир не давал о себе знать уже три дня к ряду.
– Ань, ты домой идешь?
Аня отложила бумаги в сторону и посмотрела на часы – Сейчас уже поздно, мне пора идти.
– Точно? А теперь посмотри, аккуратно и хорошо?
Затем, не поднимая головы от бумаг, она кивнула и снова уткнулась в бумаги Дверь захлопнулась за Марком, он тяжело вздохнул и ушел.
Комната Анечки была обставлена в теплых тонах. По стенам были уложены панели из сосны и лакированный паркет. Напротив двери из матового стекла стоит дубовая доска и кожаный диван, у стены – деревянный стол и два кресла, у окна – письменный стол и два стула, у стены – книжный шкаф. Стены были обиты панелями под дерево, а в кабинете стояли маленькие лампы. Были и картины… лесные просторы… река в низине… водопады на заднем плане…и самая большая картина, которая висела над письменным столом, была изображена на заднем плане реки, текущей с заднего плана и падающей водопадом на переднем. И только лампа на столе освещала бумаги и опущенный темноволосый затылок девушки, склонившейся над ними, тень причудливо играла в ее лице. И вдруг стало холодно, защебетали птицы, и в воздухе раздался гром, заглушивший падающую с неба воду. Приподняв голову, я увидел, что это были чьи то пальцы, которые нежно касались моей головы. И Аня, вздрогнув, посмотрела вверх. Вместо кабинета она увидела лесную опушку и речушку с водопадами, как на любимой картине.
За письменным столом она все еще сидела в кресле со своими бумагами и была окружена лесом и звуками леса. И она услышала тихий смех – на столе рядом со мной лежал юноша. Он откинул темные, как у нее самой, волосы со лба, открывая ее взору такое странное лицо и такие почти забытые нежные теплые глаза цвета молочного шоколада.
А на юноше была широкая белая рубаха с широкими рукавами и широкий кожаный ремень. В сапогах, которые он носил на ногах, была вставка из льна, которая доходила до середины икр и заканчивалась там, где начиналась штанина.
– Приветик! – произнес тот же голос – сестрёнка.
Сознание снова возвратилось к ней с неожиданной картиной прошлого – той самой картины из далекого детства, которую ей удалось отогнать от себя все эти годы, считая ее плодом своего детского воображения. Лес окружил поляну высокой травой, скрывшей от чужих глаз мальчика и девочку. Молодой человек был на спине, подложив под голову руки, ноги его были согнуты в коленках, а на животе лежала совсем еще маленькая девочка, которая была младше трех лет. Девочка играла с его пальцами и смеялась каждый раз, когда на нее садилась муха. И вот сейчас она снова рассмеялась, спугнув бабочку, которая села ей на носик. На это юноша ответил смехом, наблюдая за попытками сестры поймать ее.
О проекте
О подписке