и упереться в спину Бронвин. Она изо всех сил толкнула подругу, и наконец та вместе с дверью, пошатываясь, ступила на сухую землю. Мы выбрались из воды вслед за ней, прижимаясь друг к другу и дрожа от холода на резком ночном ветру.
Скалы, на которых стоял маяк, в самом широком
иллюминатор на двери. В одной руке Голан держал пистолет, а в другой клетку с птицами, такую тесную, что зрительно отличить одну птицу от другой было практически невозможно.
Просвистел очередной выстрел, заставивший меня пригнуться пониже.
– Подойдите ближе, и я пристрелю их обеих, – закричал Голан, тряся клеткой.
– Она может делать все, что захочет, – напомнила ей Бронвин. – Она – Птица.
Эмма бросила тетрадь на пол и затоптала огонь.
– Я пришел, чтобы сказать вам: я ухожу, хочет она этого или нет. Я отказываюсь становиться узником и не желаю зарывать голову в песок, пока мой отец подвергается смертельной опасности.
– Тогда я иду с тобой, – заявила Эмма.
– Ты шутишь, – вскинула голову Бронвин.
– Ты вернулся! – произнесла она, когда я вошел в комнату.
– Я и не уходил. Мисс Сапсан меня не отпустила.
Я изложил им свою дилемму.
– В общем, если я попытаюсь уйти, я буду изгнан.
Блокнот в руках Эммы вспыхнул.
– Она не имеет права! – воскликнула девушка, не замечая языков пламени, лижущих ее пальцы.
– Она может делать все, что захочет, – напомнила ей Бронвин. – Она – Птица.
кивая в мою сторону. – За пределами нашей петли при загадочных обстоятельствах погиб человек. У нас нет полной уверенности относительно причин его смерти, и мы не можем наверняка утверждать, что это представляет опасность именно для нас, но мы должны вести себя так, как если бы все это
они постоянно не меняли место жительства, их было бы очень легко выследить и уничтожить.
– И как часто они это делают? – спросил я, чувствуя, что у меня по