Цитаты из книги «Разрушенная»

– Я не кусаюсь. – Ага, только целуешься. – Всегда.

Я пообещал себе не забыть прислать дяде Джо в подарок окорок на Рождество за то, что дает племяннице такие дельные советы. С одной стороны, я безусловно был счастлив, потому что она пришла ко мне, но с другой – я бы, наверно, провел остаток своей жизни в тюрьме, хлебая баланду, если бы она решила пойти не ко мне, а к какому-нибудь другому парню. Так что, пожалуй, не окорок… Открытку? Да, надо отправить ему открытку

– Я просто хочу чувствовать, как бьется твое сердце. Ничего больше. Это попытка прикинуться романтиком, или он говорит серьезно? Уэс так и не убрал руку с моей груди. А потом он снова прижал меня к себе, и я всем телом ощутила его тепло. – Ну пожалуйста. – Если только я вылечу из колледжа… – Не вылетишь, – убедительно ответил Уэс. – Я твой куратор. Ты поссорилась с соседкой по блоку. Я защищаю тебя и твою честь, вот и все. – Только моя соседка по блоку сама бы с удовольствием надрала тебе задницу за то, что ты хочешь украсть мою честь и вообще строишь из себя плейбоя. – Строю из себя плейбоя? – Парень нехотя отстранился от меня. – Может быть, но уж явно не с тобой. – Потому что я не такая, как все, да? Скольким девушкам ты это говорил за последние двадцать лет? – В первый раз это случилось, когда мне было восемь… – начал он. Вот это да! Я рассмеялась. Просто не получилось сдержаться. – Серьезно. – Уэс развернул меня так, чтоб я могла видеть его лицо. – Я не собираюсь врать. Я хочу тебя. Я, блин, настолько чертовски хочу тебя, что, уверен, я стану святым, когда окажусь на небесах, за то, что еще и пальцем тебя не тронул. Я прищурилась. – Просто… – он выругался и запустил пятерню в свою шевелюру. – Просто… я чувствую себя гораздо лучше, когда ты рядом. Более целым, если можно так сказать. Ты понимаешь? – Думаю, да.

– А может, это и не очень хорошая идея, – попыталась я взять свои слова назад. Уэс взял меня за руку. – Вот и отлично. Люблю плохие идеи, они заставляют меня чувствовать себя живым.

– Они любили тебя, – с напором сказал дядя Джо. Слова застряли у меня в горле. – И они бы хотели, чтобы ты жила. Я проглотила комок в горле. – А что, если я не буду жить? Если я умру? – Я физически чувствовала, как темнота заполняет меня, захлестывает с головой. Я забралась на кровать и уткнулась лицом в колени. Доктор всегда говорил, что тревога – четкий симптом депрессии. Я никогда бы ему не поверила, но за последние два года тревога и депрессия стали моими лучшими друзьями. Может, именно поэтому Уэс и обратил на меня внимание. – Живи, – севшим голосом тихо проговорил дядя Джо. – Впутайся во что-то безумное. Пусть тебя арестуют. Да хоть попадись на употреблении наркотиков. Я похихикала над тем, насколько его занесло. – Я всего лишь хочу знать, что с тобой все нормально. – Со мной все будет нормально, дядя Джо, я обещаю. А еще ты знаешь, что ты худший опекун на свете? Он вздохнул и негромко засмеялся: – Или лучший, это смотря с какой стороны посмотреть. – Ты только что уговаривал меня попробовать наркотики. – Только не говори своей бабушке, – прозвучал его ответ после небольшой паузы. – Заметано. – Так и порешим. Разговор явно подходил к концу, дядя Джо никогда подолгу не болтал по телефону. Он вообще не особо любил разговаривать, и наш сегодняшняя беседа на самом деле воспринималась чем-то из ряда вон выходящим. – Иди сделай какую-нибудь глупость. Прямо сейчас. – Спасибо, дядя Джо, что поговорил со мной.

– Да кем он себя возомнил?! – кричала я в телефонную трубку. На другом конце дядя Джо тяжело вздохнул. – Судя по твоим рассказам, он вполне приятный молодой человек и его слова не лишены смысла. Мне хотелось схватить что-нибудь тяжелое и с размаху швырнуть в стену. Я достала из упаковки еще одну таблетку и раскусила пополам. Было горько, ну и ладно. Мне надо было прийти в себя. Конечно, я знаю, что антидепрессанты принимают курсом, а не когда тебя что-то взбесило, но на данный момент меня вполне устраивал даже эффект плацебо. – Кирстен, он ведет себя как хороший друг. А ты пытаешься скрывать свои эмоции и избегаешь его. – Да мы всего один день как знакомы! И что? Он готов из штанов выпрыгнуть, чтоб помочь мне? Спасти меня? Да мне от этого только хуже становится! – Правда, что ли? – спокойно спросил дядя Джо. – А вот мне кажется, что он словно снимает пластырь, которым ты залепила свои эмоции. И тебе больно, потому что болячка к нему присохла. Я, конечно, не специалист, но пока ты продолжала жить так, как жила уже очень долго, не пытаясь ничего изменить. Я разрешил тебе учиться в колледже в четырех часах езды отсюда именно для того, чтобы ты почувствовала свободу и дала волю своим эмоциям. Помнишь, о чем мы договаривались? – Да, да, – простонала я и шлепнулась на кровать. – «Либо приспосабливайся, либо пакуй манатки и возвращайся». Дядя одобрительно засмеялся, и это немного привело меня в чувство. – Именно. Ты не смогла пережить трагедию так, как это обычно происходит у здоровых людей. По идее, ты уже не должна сидеть на антидепрессантах и не должна быть такой нервной и зажатой. Господи, Кирстен, да тебе ведь всего восемнадцать! – Я стара как мир. – Ты еще ребенок. – Я хорошо представляла себе, как дядя Джо мерил шагами кухню, вышагивая по дощатому полу из угла в угол. – Живи. Выпей пива – только не больше одной кружки. Обмани смерть. Сделай то, чего твоим родителям так и не удалось. Разденься догола и прыгай по комнате. Делай хоть что-то, это в любом случае будет гораздо лучше, чем сидеть и круглые сутки пялиться в чертову стену, как ты это делаешь последние два года. – Ты смотрел программу доктора Фила?[4] – недоверчиво спросила я. – Может быть, – засмеялся дядя. – Но главное сейчас то, что тебе нужно начать жить полной жизнью.

– Л-ладно… – Она продолжала смотреть на Джеймса, но все-таки начала говорить, уже неплохо. – Я подняла руку на занятии, меня спросили. И я получила замечание от профессора за то, что исправила его. Я моргнул. – И я завела двоих приятелей. А вот это хорошая новость. Я улыбнулся. Но Кирстен оставалась серьезной. – Скажем так, они даже немного приветливее тебя и ведут себя более раскованно. Могу поклясться: в этот момент перед моими глазами нарисовалась четкая картина того, как я убиваю двух человек голыми руками. – Кто они? Они к тебе приставали? Они тебя обижали? Серьезно, я поубиваю их всех. Я… – Я встал и обвел столовую безумным взглядом в поисках сопливых первокурсников, которые бы осмелились даже покоситься в сторону Кирстен. – Сядь. – Она потянула меня вниз и покачала головой. – Я сказала им, что у меня есть молодой человек, и мы закрыли вопрос. – Я имел в виду приятелей-девочек. – Я почти слышал, как бурлит моя кровь и все внутри закипает. – Не парней. – И что? – Девушка только развела руками. – Это были единственные два человека, которые мной заинтересовались и с которыми мне удалось пообщаться. – Конечно, они заинтересовались, – прорычал я. – Уэс? Она назвала меня Уэсом. Теперь можно умирать с чистой совестью. Многие называли меня Уэсом. Но я не предлагал ей перейти эту грань. Хотя это было бы так естественно. И именно так я подписал письмо. Наверно, я выглядел, как довольный кот. Моя улыбка все росла, а тем временем ее глаза сужались. – Что? – спросила Кирстен. – Ничего. – Я взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони. – Просто я счастлив.

– Обед, – я поставил на стол поднос и пододвинул к Кирстен. Она с минуту неодобрительно на него смотрела и морщилась. – Тебе придется это съесть. – Я не голодная. – Девушка отодвинула поднос и недовольно скрестила руки на груди. – Что, первый учебный день не задался? Она сверкнула глазами. Я положил руки на стол. – Хочешь поговорить об этом? – Я не могу. Кирстен делала вид, что внимательно изучает стены столовой, а тем временем ее щеки краснели сильнее с каждой секундой. Практически все присутствующие открыто пялились на нас, словно мы только что объявили, что собираемся усыновить двадцатого ребенка Брэда Питта. – Сейчас я все исправлю

– Ну так, и что там такое? – поинтересовалась Лиза. – Я выхожу замуж! – ЧТО? – закричала она так, что, казалось, задрожали стены. – Шучу, – смеясь, ответила я и протянула ей записку. – Вот, это от Уэса. – От Уэса, значит? Он теперь для тебя Уэс? – Соседка подняла брови и вопросительно посмотрела на меня. Я потупила взгляд. – То есть от Уэстона, я хотела сказать. – Вот-вот, – проворчала Лиза и начала читать. И пока она бежала взглядом по строчкам, ее улыбка ширилась чуть ли не быстрее, чем моя, а когда она закончила и подняла на меня глаза, в них блестели слезы радости. – Он написал тебе любовное письмо! – Это скорее инструкция или руководство к действию, – отмахнулась я от Лизиных скоропостижных выводов. – Он пытается вытащить меня из раковины, где я прячусь от мира. – Да, ты и в правду похожа на рака-отшельника. А еще ты выросла в… Как называется тот глухой городишко, откуда ты приехала? С одним-единственным магазином? Я вздохнула. – Бикельтон. – Да. Вот там. – Соседка покачала головой. – Он прав. Тебе нужно вылезти из раковины и начать жить по-настоящему. И в этом наши с Уэстоном Митчелсом мнения совпадают. – Но… – Я не хотела, чтоб это прозвучало так неуверенно, однако чувство тревоги взяло верх, и мой голос предательски дрожал. – Почему я? – А почему бы и не ты? – Она швырнула записку на стол. – Ты красавица, и это воспламенило его чувства – не вижу в этом ничего такого. Разве нужна какая-то еще причина? – Причина есть всегда, – пустилась в объяснения я, – а такие парни, как он, никогда не уделяют внимание таким девушкам, как я. – А по-моему, такие девушки, как ты, – единственная причина существования таких парней, как он. – Лицо Лизы озарила теплая улыбка. – Ты не видишь себя со стороны так, как мы все тебя видим. Может, он видит больше, чем ты сама, когда смотришься в зеркало. Но, как бы там ни было, не вздумай отталкивать его от себя. Он ухаживает за тобой, и, будь я на твоем месте, я бы благодарила за это высшие силы, когда молилась перед сном.

– Вау! – прохрипела Лиза. – Другая вечеринка? Где? – У «Каппы», – ответила я. – Да ладно! – практически завопила соседка. – Там же самые лучшие вечеринки! И приглашают на них только старшекурсников! Встретила кого-нибудь симпатичного? Как тебе местная публика, они, правда, милые? Неужели там были наркотики? Я слышала, что там бывают. Боже мой, а ты пойдешь туда еще раз? Пойдешь? И вообще, нам срочно нужен Гейб. – Закончила? Лиза дважды глубоко вдохнула и выдохнула, и только после этого кивнула. – Думаю, да. – Хорошо. – Кофе начал побулькивать. – Все выглядело как обычно, ничего из ряда вон выходящего. Всего лишь толпа великолепно одетых людей пьет, ест и… – Про Лорели я решила не рассказывать. – И? – Лиза придвинулась поближе к столу. – И что? Он тебя поцеловал? Ты носишь его ребенка? Он женится на тебе, а я буду жить у вас на коврике под дверью? – Нет, – рассмеялась я. – Ничего такого. Он хочет со мной дружить. – Дружить? – Соседка прикрыла ладошкой широко открытый рот. – С самым сексуальным парнем в студенческом городке? Да что же я сделала не так? – Тебя интересует только то, что у него в штанах. Лиза фыркнула. – Дорогая, да я бы сама стала его штанами. Вот такая вот я отчаянная. Но почему только дружить? Почему не что-то большее? – Его не интересуют первокурсницы, – пожала плечами я.