Цитаты из книги «Дочь Земли. Трансформация женской судьбы»

обиду. Я проглотила свою злость… – С тех пор ты делала так много раз, – продолжала Ноана. – Ты глотала разные чувства. Наше общество бывает жестоко. И порою мы запрещаем своим детям всё, что естественно для живого, здорового организма: бегать, плакать, смеяться, кричать. Твои чувства, которые ты определила как «лишние» и которые не были тобою прожиты, продолжали бродить по телу в поисках выхода и не находили его. Постепенно сосуд наполнялся такими ходячими мертвецами, перебродившими, кислыми и гниющими. Они источали соответствующие ароматы в виде фонового неудовлетворения, ядовитого сарказма, вечной усталости, обидчивости и уязвимости. Кто-то из них перерос в физические болячки. Но главное, они уже не пускали в тебя глубоко другие, живые чувства! В сосуде просто не было для них места! И поэтому всё, что бы ты ни проживала, казалось теперь поверхностным и пустым. В детстве – радость так радость! Удивление так удивление! А сейчас только злость да обида проходят ярко. Потому что они лежат на поверхности и наполняют тело собою. Даже оргазм и тот ты проживаешь уже неярко. Потому что, чтобы его прожить, надо уйти глубоко в тело. А тебе там

Твой сосуд был пустой и чистый. Поэтому не важно, радость приходила к тебе или злость, ты проживала их свободно и жадно! Они влетали на скорости в твой сосуд, разбивались о чистое дно и немедленно выплескивались наружу, оставляя сосуд снова пустым. Но со временем твои чувства стали неудобными и неуместными. Социальные требования жаждали порядка и наказания. И однажды невинное детское чувство ярости, рождённое в твоем теле, не смогло выплеснуться наружу. Хорошие девочки не кричат. Чья-то ладонь прижала крышкой сосуд снаружи. И злость заметалась по твоему телу в поисках выхода… Мне вдруг стало трудно дышать. Не знаю, где там у меня крышка, но я чётко ощутила чью-то ладонь, сжимающую моё горло! Боже, как же трудно дышать. Да, я помню этот момент. Когда я разозлилась и хотела дать сдачи, но было нельзя! Я побоялась себя защитить. Мама бы стала ругаться. Было «нельзя» проявлять себя, и я проглотила свою

Тебе больше не надо отчаянно бить ножкой, чтобы тебя заметили. Больше не нужно ждать оценки и одобрения! Можно больше не быть удобной, послушной. Можно быть просто собой! Так, какая ты есть!

Перед глазами вдруг встала мама. «Сейчас же прекрати реветь!» – кричала она мне, маленькой. И я чувствовала, как детская обида и слезы плотным комом встали посреди горла, а затем мёртвым грузом свалились в грудь… Затем появился папа, которому не нравилось, что я громко пела и мешала ему работать… Учитель, которому мешал мой смех, соседи, которых раздражали крики во время игры… Директор, которому не нужна была моя инициатива… Мужчина, который боялся моих слез… Один за одним перед моими глазами вставали люди, которые объясняли мне, что лучше молчать и терпеть! Не высовываться и не проявляться! Не кричать, не плакать, не петь! И я верила им! Я все эти годы позволяла им хоронить мой голос, мои идеи, мои порывы. Они словно брали большие тяжелые

– Проявляйся, родная… Открывай свое тело. Очищай свой сосуд. Твоё тело несёт в себе мощный потенциал. В тебе много энергии и талантов. Но ты не пускаешь их дальше. Ты закрыла в себе свои чувства. И они разрушают тебя. Ты не сможешь долго носить их там. Они разорвут тебя изнутри… Открывай своё тело… Пропускай энергию дальше…

главное, они уже не пускали в тебя глубоко другие, живые чувства! В сосуде просто не было для них места! И поэтому всё, что бы ты ни проживала, казалось теперь поверхностным и пустым. В детстве – радость так радость! Удивление так удивление! А сейчас только злость да обида проходят ярко.

главное, они уже не пускали в тебя глубоко другие, живые чувства!

Твои чувства, которые ты определила как «лишние» и которые не были тобою прожиты, продолжали бродить по телу в поисках выхода и не находили его. Постепенно сосуд наполнялся такими ходячими мертвецами, перебродившими, кислыми и гниющими. Они источали соответствующие ароматы в виде фонового неудовлетворения, ядовитого сарказма, вечной усталости, обидчивости и уязвимости.

Наше общество бывает жестоко. И порою мы запрещаем своим детям всё, что естественно для живого, здорового организма: бегать, плакать, смеяться, кричать.

Чтобы жить, нужна смелость. А ты просто смотришь свой сериал, не важно, по телеку или вживую. Реагируешь заготовленными штампами. Прикрываешься «моральными принципами». Тебе кажется, что, если ты хватаешься за сердце, ты правильная и живая. Если репостишь в интернете жалостливые истории и картинки, ты милосердная, ты в любви. Чёрта с два. Так ты только инсульт заработаешь к 30–40 годам. А к любви это отношения не имеет.