Энви всегда переступала порог библиотеки с трепетом и полной грудью вдыхала книжный дух, витающий в помещении. Она не любила Центральную библиотеку Хельсинки за её технологичность и современные материалы: стекло, пластик, металл. Именно дерево, по её мнению, впитывало и хранило истории, а в старой Национальной библиотеке их набралось немало. Иногда девушке чудилось, что книги перешёптываются, тихо шелестя страницами, будто хотят что-то сообщить, и ей нравилось это состояние восторженного сумасшествия. Но сегодня она пришла не одна, и книги испуганно молчали и напряжённо прислушивались, словно сразу распознали в Илмари необычное существо. Но всё это, конечно, Энви придумывала на ходу, углубляясь в книжное царство.
В помещении царил таинственный полумрак – зашторенные окна пропускали мало света. Из-за этого невозможно было понять, какое на улице время суток. А не остановились ли часы мироздания вообще, пока они здесь, в этом магическом месте?
Большого читального зала библиотека позволить себе не могла, поэтому возле окон просто располагалось несколько столов. От включенных настольных ламп веяло уютом, так и хотелось присесть с книгой под этот тёплый яркий свет. Энви залюбовалась симметрией расставленных ламп и красновато-жёлтыми ореолами вокруг них.
– Ищите что-то конкретное? – голос администратора вырвал её из размышлений.
– Н-нет, мы пока не знаем точно.
– Подсказать раздел? – не отставала библиотекарь, окидывая парочку подозрительным взглядом.
«Похоже, удивилась посетителям в такую рань, да ещё в выходной. И, наверное, мы странно выглядим. Ещё бы! Илмари с ног до головы в коже, такое не часто увидишь, ведь костюмы для сцены теперь изготавливаются из синтетических материалов, – и она вспомнила музыкантов любимой группы Минны – облачённых в разноцветные кэтсьюты из латекса, винила, лайкры и сетки. Сама же Энви обожала кожаную одежду, заклёпки и шипы, татуировки и длинные волосы. – Сейчас стиль Илмари не так популярен, и даже готы, какими он их знал, изменились. Ни длинных плащей, ни одежды под старину, вампирские и викторианские готы исчезли. Теперь в ходу “синтетика”».
Энви обожала смотреть на пышные и длинные платья, цилиндры, перчатки и выбеленные лица. Сейчас такие персонажи встречались редко.
– Спасибо, сами справимся. Я знаю, где мистика и эзотерика, – она покосилась на Илмари. Тот с таким увлечением разглядывал что-то на потолке, что вертелся вокруг своей оси. – Пойдём? – кашлянула она, и парень заторопился следом.
– Как здесь здорово, – подал голос Илмари. – Мне нравится! Спасибо, что привела.
– Не за что. Согласна, тут уютно.
– Итак, с чего начнём? – парень перестал вертеть головой и посерьёзнел.
– Думаю, надо полистать энциклопедии, посмотреть общую классификацию… – Энви запнулась, подбирая нужное слово. Проникновенный и внимательный взгляд Илмари мешал собраться с мыслями. Она отвернулась к стеллажу и пробежалась глазами по корешкам, словно искала подсказку у безмолвных, но невероятно мудрых книг.
– Может, стоило всё-таки попросить помощи? – медленно произнес Суло.
– И что бы ты спросил? – дёрнула головой девушка, будто обиделась на предложение. – Классификацию сверхъестественных сущностей! – нашлась она и нырнула в проход.
Илмари незамедлительно последовал за ней, как раз чтобы подхватить пару толстенных книг, которые передала ему Энви.
– Я знаю эту секцию, как свои пять пальцев! Вернее у меня их десять. Точнее, двадцать, если считать с пальцами ног… – пролепетала она. Парень по-прежнему слушал её внимательно, чем заставлял чувствовать себя глупее с каждой минутой. – Ладно, неважно, – махнула она рукой, – пойдём, посмотрим эти книги.
Она протиснулась между Илмари и шкафом. Стараясь как можно быстрее преодолеть узкий проход, Энви спиной чуть не снесла стеллаж. Почему не пропустила парня вперёд? Хорошо, хоть догадалась дать ему в руки книги, иначе обтёрлась бы сейчас не о шершавые потрепанные переплёты, а о его грудь, что гораздо опаснее для её рассудка и психического состояния в целом.
В абсолютном сумбуре чувств, Энви села за стол. Илмари словно не чувствовал веса тяжёлых книг и шёл медленно и степенно, с пятки на носок, с врождённой грацией и изяществом, больше присущим женщинам, но эти качества отлично вписывались в его походку и поведение. Те несколько секунд, до того как он приземлился на стул, показались девушке подарком благосклонной Вселенной.
Энви опустила глаза к геральдическому узору, выполненному блинтовым тиснением и полустёртым золочёным буквам: «Большая книга мифологических существ» – и распахнула энциклопедию. Илмари достался «Словарь мистической терминологии». Оба углубились в изучение материалов, не зная, что конкретно ищут.
В молчаливом просматривании картинок и тихом шелесте перелистываемых страниц прошёл час, процесс грозил затянуться ещё надолго, а Энви снова проголодалась.
Проклиная прожорливый желудок, она завидовала, что Илмари не испытывает потребности во сне и еде. Она бросала на него взгляды украдкой – поглощённый поиском, он не отрывался от пожелтевших страниц, жаждая понять, кто он такой или что такое. Девушка изо всех сил старалась помочь разгадать загадку его происхождения и второго пришествия на скромную планету Земля, но, чем больше читала, тем сильнее запутывалась.
В книге встречалось множество дьявольских и божественных существ, но ни одно не подходило Илмари – он не нёс конкретного зла или добра и уж точно вернулся не ради коварства, козней и пакостей. Или сам ещё об этом не знал. Все виды призраков отпадали, ибо у парня была плоть. Реинкарнация исключалась, ведь дух Илмари вернулся в своё собственное тело, а не переродился в новое. Одержимость Энви тоже вычеркнула – она безоговорочно верила, что с ней говорит именно Илмари Суло. Некоторые статьи отсылали к истокам шаманизма и предлагали искать ответы о вернувшейся душе именно там, но несчастная голова уже пульсировала от усталости и наполненности мыслями.
Девушка решила взять короткий перерыв и отвлечься. Она посмотрела на Илмари. Тёплый свет настольной лампы падал на его склонённую голову, придавая тёмно-каштановым волосам золотистый оттенок. Завитки вокруг ушей и шеи казались ангельски обворожительными. Энви забыла обо всем на свете и в очередной раз залюбовалась парнем. Наверное, она никогда не устанет это делать.
Детали его облика притягивали взгляды как магнит. Краем глаза девушка заметила, что библиотекарь тоже отложила дела и самым наглым образом засматривается на Илмари. В её взгляде яркие бабочки переносили пыльцу с цветка на цветок. Подобная радужность означала только одно – беспросветное очарование красавцем.
Энви почувствовала укол ревности. Может, Суло после воскрешения приобрел способность влюблять в себя весь женский пол? Администратор заметила хмурый взгляд, убивающий её бабочек, и отвернулась. Довольная маленькой победой, Энви снова глянула на Суло, облачённого в чёрные кожаные одеяния, как Элвис Пресли на телешоу тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года.
В голове сразу заиграла «Oh my love», и мужчина, которого столетие назад звали королём рок-н-ролла, бесподобным голосом запел о любви. О чём ещё петь, с таким-то титулом? Энви редко слушала Элвиса, но строки о любви не могли не волновать трепетное сердце чувствительной девушки. Если уж говорить о царствующих особах, то на голову одного парня она с удовольствием возложила бы корону.
Было так уютно сидеть напротив Илмари, в окружении книг, в тишине и свете ламп, покрываться мурашками от собственных мыслей. Чувствуя, что ускользает всё дальше от разгадки сущности «короля», девушка собралась вернуться к поискам, как Суло поднял на неё взгляд. Щеки Энви покраснели, челюсть сковало спазмом, и отвернуться она не смогла.
– Есть зацепки? У меня – ноль, – вздохнул Илмари.
Голос повиновался не сразу, поэтому Энви помедлила с ответом:
– У меня тоже. Вроде нахожу что-то похожее, но оказывается совершенно не то.
– Аналогично. Кажется, мы никогда не узнаем, кто я…
– Я думаю, ты вернулся на Землю ради чего-то. Не может быть, чтобы людей возвращали просто так. Должна быть какая-то цель!
– Должна, определённо, – кивнул Илмари. – Только я не знаю какая.
Подгоняемые вибрацией печального голоса по коже Энви поплыли мурашки. Внутри всё задрожало, как если бы его голос проник внутрь и зазвенел камертоном, отражаясь от тонких стенок внутренних органов, настраиваясь на их частоту. И когда он затих, девушка поняла, что сделает всё, чтобы помочь Илмари. Она удивилась, ведь прежде не отличалась особой храбростью, но уверенность была тверда и логична.
Энви решительно захлопнула энциклопедию и поднялась:
– Здесь мы не найдём ответ, мы тут просто теряем время!
– И где же надо искать? – парень обескуражено смотрел на неё снизу вверх.
– У тебя дома!
Сидя рядом с Илмари в автобусе, едущем в Ласилла, Энви смущалась. В последнее время она сроднилась с чувством неловкости из-за парня, к близости которого никак не могла привыкнуть. Сейчас ему предстояла встреча с родственниками. Суло отвернулся к окну и, скорее всего, думал об этом, потому что молчал всю дорогу.
Девушка ощущала, как он собран и напряжён – даже не как тугая пружина, а как металлическая стружка в прессовальной машине. Наверное, не стоило надеяться, что родители живы, и Илмари придётся пережить потерю и похоронить их. Брата встретить реальнее, если он ещё живёт в том доме.
Общение с родными не всегда приятно, иногда грозит потерей нервов и настроения. Близкие ранят больнее всего, но их стрелы не смазаны ядом и даже смертельное попадание не причинит такого вреда, как царапина от злейшего врага. Однако всё гораздо сложнее, когда не видишься с ними двадцать пять лет, в течение которых мёртв. Да, его оплакали, но ведь не забыли! Энви искренне в это верила.
Илмари по-прежнему смотрел в окно, но, казалось, ничего там не видел, и его дух витал где-то между мирами. Завитки волос скрыли лицо, лишь серьга в левом ухе подрагивала от тряски автобуса. Девушка скользнула взглядом по ткани плаща, которая показалась ей грубой и необработанной в сравнении с его кожей.
– Илмари… – позвала она, отогнав грешные мысли.
Он вздрогнул и повернулся. По лицу скользнула тень, будто его вырвали из седьмого круга ада – прямиком из кипящей кровавой реки, из пасти пса или из-под струй пламени в знойной пустыне. Энви стало безумно его жаль, но сумрак душевных страданий уже сменился на спокойную и тёплую улыбку.
– Да, Энви? – произнёс он с яркими томными интонациями. Но вряд ли в тот момент хотел соблазнить девушку. Вероятно, даже не подозревал, какой умопомрачительный эффект производит его низкий голос. Особенно вместе со взглядом…
– Я… просто хотела сказать, что мы скоро выходим, – растерялась она.
– Хорошо, – кивнул тот. – Это новая дорога? Я её не помню.
– Да, новая, объездная.
Короткий разговор завершился, и оставшееся расстояние они молчали, но не в удушливой тягости, а в приятной меланхолии, благотворной для обоих. Они будто общались на невидимых уровнях, но вряд ли подозревали об этом, просто им было хорошо рядом друг с другом: Илмари успокаивался и настраивался на встречу, а Энви впитывала расслабленное течение времени и постигала прелесть тишины.
Из автобуса вышли молча и двинулись по улице под гудение поезда. Значит, рядом проходила железная дорога, а, следовательно, и дом семьи Суло. Девушка спешила за Илмари, отставая на полтора шага – дистанцию, которая преодолевалась без особых усилий, но кажущуюся колоссальной, если глубоко задуматься. Но размышлять на эту тему сейчас не хотелось, и она просто шла мимо старых кирпичных домов, любовалась цветущими липами, вдыхала ароматы бадана и лобелии. Кажется, парень узнал местность и зашагал быстрее.
«Интересно, бьётся ли его сердце? – вдруг подумала Энви. – По большому счёту, не должно…», – она тоже прибавила шаг, чтобы не отстать.
– Скоро будем на месте, – бросил парень через плечо со стойким волнением в голосе.
Оно передалось и ей, и девушка затрепетала, будто что-то важное и эпохальное грозилось свершиться прямо сейчас. В тот момент она ощущала себя не песчинкой в жаркой пустыне или крупицей в безбрежном океане, а чем-то колоссальным, например, оазисом или островом. Она улыбнулась, понимая, что эти мысли навеял ей Илмари своим присутствием, сама бы она никогда не подумала о себе, как о ценной и важной.
В конце улицы Суло остановился и спрятался за пушистыми ветками пихты. Заполучив дерево в качестве укрытия, он выглянул на другую сторону дороги на двухэтажный дом из красного кирпича. Стены и местами крыша едва проглядывали из-за густо разросшихся винограда, вьюна и плюща. Растительность также оплетала забор. На первый взгляд создавалось впечатление, что дом запущен, но в ухоженном саду – никакой пожухшей листвы, заросли аккуратно подстрижены, а цветы росли, будто создавали узор.
Энви поняла, что они пришли.
– Так мило! – она не удержалась от возгласа.
– Мама всё свободное время проводила в саду, ухаживала за ним. Даже после работы находила силы поковыряться в земле. Но никогда не ругала ни меня, ни Пи́тари за то, что мы топтали грядки и цветы… – Илмари тонул в воспоминаниях и вдруг вздрогнул. – Пойдём, – сказал он и пошёл вперед.
«Наверное, чтобы скрыть слёзы», – подумала Энви, идя за ним.
Но шаги парня, сначала широкие и бойкие, всё больше теряли уверенность и скорость. Вскоре он остановился, не дойдя до калитки, сделанной наполовину из дерева, наполовину из сетки. Его взгляд растерянно бегал по каменным плитам дорожки, уводящей к крыльцу.
«Сделать ещё хоть шаг для него, наверное, тяжело, как если бы к ногам приковали неподъёмные гири. А какой груз у него на сердце… Я должна помочь ему!»
Но только она собралась сказать что-то ободряющее, как парень решился. Пара быстрых шагов – и он схватился за калитку. А после тихо вскрикнул, согнулся пополам, как от резкой боли и сжал руками за голову.
От неожиданности Энви опешила, но быстро пришла в себя и кинулась к Илмари. Она колебалась всего секунду перед тем, как дотронуться до него, подумав, что, возможно, опять увидит образы, но ничего не было.
«Если бы я коснулась его, когда он взялся за калитку, как тогда с постаментом».
Но сейчас она ничего не хотела видеть – понимала, что парня посетили страшные и болезненные образы. Это касалось его одного, посторонние не должны подглядывать.
– Илмари! Что случилось? Ты снова что-то видел? – она обхватила его руками, помогая разогнуться.
Суло трясло, он резко побледнел, а во взгляде ещё отражалось пламя боли, пожирающей мозг. Но она постепенно утихала – выступившие слёзы гасили пожар, возвращая глазам мягкий свет. Парень распрямился и опустил руки, он посмотрел на Энви, но будто не видел её и не понимал, где находится.
– Умерли… Они умерли… – пробормотал он.
– Твои родители?
– Да. Я видел их похороны… Видел, как выносят тела, – он так зло посмотрел на калитку, будто это она убила его мать и отца. – Свой гроб я тоже видел… Это сводит с ума, я не могу, – он попятился, – я не могу войти туда, слишком больно!
– Илмари! Прошу, не уходи! Если уйдёшь сейчас, прийти второй раз будет сложнее. Пожалуйста! Мы пришли сюда за ответами, и мы на верном пути. Это видение что-то значит. Давай поговорим с братом. Это же твой дом! А я буду рядом, обещаю.
Простёртая рука Энви подрагивала от волнения и пламенной тирады. Девушка и сама удивилась, что так убедительно говорила. Потому, что ей действительно был важен парень, в нерешительности топчущийся перед ней, и она не оставалась безразличной к его трагичной судьбе. И раз он по неизвестным причинам появился именно перед ней, она вылезет из кожи вон, но сделает для него всё! Тем более, всё, что она могла, – это оказать поддержку, поэтому и протягивала ему руку. Но Илмари сейчас большего и не требовалось.
Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, как если бы успокаивал быстро бьющееся сердце, но оно не билось. И почему человек, у которого остановилось сердце, стоял сейчас живой, думающий и страдающий посередине улицы, перед собственным домом, а не лежал в могиле, где ему положено находиться по состоянию здоровья, – это и предстояло выяснить.
Поэтому он неуверенно шагнул к Энви и осторожно взял её руку. Девушка облегчённо вздохнула, будто боялась, что парень сейчас исчезнет из её жизни. Она улыбнулась и кивнула. Её пальцы обхватили ледяную кисть, стремясь отдать тепло и согреть сердце. Илмари покорно пошёл за ней, аккуратно протиснувшись в калитку, чтобы не задеть ту снова. Они двинулись по тропинке к дому.
– Я не помню этот куст розмарина у входа, – занервничал он, но Энви понимала, растение его мало волнует, что он и подтвердил спросив: – А что я скажу Питари?
– Будем импровизировать, – она быстро нажала на кнопку звонка, чтобы Илмари не начал снова колебаться, и уверенно кивнула на его испуганный взгляд.
Когда за дверью послышались шаги, рука Суло в её ладони похолодела. Энви несильно сжала его кисть, как бы говоря, что всё хорошо.
Дверь отворилась. На пороге стоял среднего роста худощавый мужчина, бодрый и энергичный, лет тридцати пяти на вид, одетый в домашнюю одежду с засученными рукавами. Однако его макушка рано начала терять волосы и голова уже сияла лысиной. На лице присутствовали морщины, но не старили юный взгляд.
Мужчина улыбнулся посетителям и посмотрел сначала на Энви, потом на Илмари. Выражение его лица поменялось. Улыбка замёрзла и обрушилась льдинками к ногам. Зрачки расширились, губы затряслись, будто он увидел призрак из прошлого или восставшего из могилы. Хотя так оно и было. Несомненно, незваный гость напомнил ему погибшего брата. Илмари отреагировал примерно так же – широко распахнул глаза, смотрел испуганно и обрадовано. Шок от встречи отразился на лицах обоих.
Пауза затягивалась, и Энви решила прервать её:
– Здравствуй, ты – Питари Суло? – осторожно спросила она.
– Что? – мужчина вздрогнул и отвернулся от восставшего мертвеца. – Да-да, это я, – он рассеянно закивал. – Извините, пожалуйста, что так застыл, – он бросил короткий взгляд на Илмари, которому на глаза уже навернулись слёзы, – просто ты, парень, так похож на… Ой, не буду загружать, дела прошлые и семейные, не обращай внимания. Так кто вы, ребята? – улыбнулся он.
Девушка собиралась соврать какую-нибудь ерунду, как Илмари сбросил с себя оцепенение и выпалил раньше неё:
– Я Илмари, твой погибший брат! Разве ты не помнишь меня, Питари?
«Отлично! – вздохнула Энви. – Под импровизацией я имела в виду несколько другое… Не удивлюсь, если Питари сейчас погонит нас отсюда», – она закатила глаза и опасливо посмотрела на хозяина дома.
Он изумился, но быстро пришёл в себя, его губы подобрались, а глаза сузились.
– Знаешь что, парень, – он поднял в воздух палец и угрожающе потряс им перед лицом Илмари, в голосе росло раздражение, – это дурацкая шутка! Да, ты похож на моего брата, но это не значит, что у тебя есть право приходить сюда и издеваться над горем других людей, пусть это и было давным-давно!
– Питари, послушай! Дай объяснить! – Илмари попытался исправить ситуацию, но мужчина уже не хотел ничего слушать и перебил:
– Мой брат погиб, и его кости лежат на кладбище. Прояви уважение к усопшим и вон с порога моего дома! – Питари отвернулся и ушёл.
– Брат, подожди! – парень кинулся следом, но дверь захлопнулась так резко, что чуть не прихватила с собой его нос.
– Ну и что ты натворил, – вздохнула Энви.
– Сама сказала – импровизируй, – Суло повернулся. На него жалко было смотреть.
– Да, но я не думала, что ты скажешь ему всю правду в лоб, – девушка запнулась от его взгляда. – Обычный человек сразу в такое не поверит. Конечно, он счёл это издевательством.
– Я думал, Питари поверит, он же мой родной брат, – обречённо вздохнул парень.
– Что ж, ты попытался, но сейчас лучше оставить его в покое.
Илмари кивнул, и они спустились с крыльца.
– Сейчас он не в духе разговаривать, – продолжила девушка. – Можем прийти завтра, только пустит ли он нас на порог? Будем приходить до тех пор, пока не откроет, – заявила она с решимостью. – Когда-нибудь это произойдёт…
О проекте
О подписке