Глава 3. Отказ доступа

Регистратура налево в конце коридора. Без столкновения туда не добраться. Но снова начинаем не мы: два санитара кидаются на Нио. Одного он укладывает кулаком в горло, второму заряжает коленом в живот. Больше ничего не успеваю увидеть – на меня бежит третий, и так резко дёргает за руку, что суставы пружинят. От боли на глаза выступают слёзы. Парень прижимает меня спиной к себе и предплечьем давит на горло.

– Стой спокойно и не будет больно, – слышу над ухом.

Хорошо вы тут обращаетесь с ценными пациентами. Можно и не пытаться вырваться – задушит, но не отпустит. Воздуха уже не хватает. Нужно что-то быстро придумать!

Да ведь у меня в руке шприц!

Металлический стержень нагрелся от тепла ладони. Выдвигаю иглу и всаживаю в предплечье мужчине, без колебаний давлю на поршень. Через пару секунд санитар разжимает удушающее объятье и падает на пол без сознания. А я кашляю и отпрыгиваю от него. Так быстро отключился? А вдруг я его убила? Вколола ему, даже не зная, что в ампуле. Отбрасываю шприц в сторону, будто это смертельно опасное оружие.

Кто-то снова хватает меня за руку. Это Нио. Со своей парочкой разобрался и подоспел на помощь.

– Ты как? Нормально? Он что-нибудь сделал тебе?

– Не успел, – сглатываю я.

– Хорошо придумала, – он кивает на санитара, которого я вырубила.

– Наверное, на адреналине.

– Он жив, просто в отключке, – отвечает Миллрэт. – В шприце был транквилизатор.

Видимо, я так ошарашено смотрю, что легко догадаться, о чём думаю. Как вовремя он с объяснениями. Я одна бы тут с ума сошла, а он так хладнокровно всё воспринимает. Если я начну думать, точно не сдвинусь с места, а бесстрашный напарник придаёт решимости.

– Пора уходить. Идём, – он тянет меня в коридор, и мы ныряем в полутьму, где тумбы и тележки с бельем прижимаются к стенам.

Нио прихрамывает, но порез не мешает ему. Влетаем в сверкающую белизной просторную регистратуру. Ряды стеллажей уносятся под потолок. За изогнутой стойкой – парень и девушка. Больше здесь никого.

– Элия, компьютер! А вы – отошли! Быстро! – командный голос сына градоначальника прокатывается по помещению.

– Вы не имеете права входить в базу! Мы сообщим рестри́ктерам, – возмущается парень, но Нио делает к нему всего шаг, и тот теряется.

Администраторы пугаются даже не крепких мышц, высокого роста и королевской осанки, а жёсткого взгляда. Не хотелось бы стоять перед Нио – кажется, обратит в прах силой своего разума. И в это легко верится. Парочка больше не перечит – обоих сметает из регистратуры. А я бегу за стойку и склоняюсь над клавиатурой.

– Посмотрю, что в соседней комнате, – бросает напарник, а я уже стучу по кнопкам.

От волнения ошибаюсь в собственном имени. Со второй попытки база данных выдаёт мою карточку, но тут же выползает баннер: «Конфиденциальная информация. Доступ по паролю». Взламывать я не умею, у Нио в этом больше опыта, зачем отправил меня?

Ответ очевиден – если на нас нападут, пока я рыщу в картотеке, он сможет меня защитить, а я его – нет.

Набираю имя Миллрэта, но результат тот же. Мало того, экран пульсирует красным, а кристаллы в ушах начинают вещать: «Попытка доступа к секретной информации в поликлинике. Кристаллы нарушителей заблокированы. Сигнал тревоги передан в участок. Оставайтесь на месте до прибытия рестриктеров».

На пороге тут же появляется Нио. Сообщение беспрестанно звучит в голове – понятно уже, что моя попытка влезть в базу провалилась. Смежная комната оказалась гардеробной, и мужчина надел брюки и ботинки, а сверху, прямо на больничную футболку, – чёрный плащ, но не по размеру: ткань натянулась на плечах, полы на широкой груди не сходятся. Длиной как женская юбка – выше колена. Комично выглядит, но мне не до смеха.

– Чёрт! Твою мать! Что за хрень творится? – ругается Миллрэт, а потом выдёргивает из уха серьгу и давит ногой. – От своего кристалла тоже избавься, или нас по ним отследят. Как чувствовал, что придётся делать ноги, – говорит он и бросает мне пиджак и туфли. – Надевай и пошли. Здесь оставаться нельзя.

Нелегко расстаться с единственным средством общения в Синдерсити. Как позвонить родителям без кристалла? Но вмешались рестриктеры, а это уже не шутки. Если нас поймают, то отдадут врачам. А что те хотят сделать, мы без понятия. Да и транслируемое сообщение всё заблокировало. Надеюсь, мы найдём другой способ связаться с близкими.

Всё, что происходит вокруг, как плохое кино. И мы вовлечены в сюжет. Но я не актриса и на главную роль не подписывалась. Разбиваю кристалл в крошки. Без пререканий скидываю тапки. У туфель, которые принёс Нио, низкий каблук и маленький размер, а вот пиджак большой, из рукавов торчат только кончики пальцев.

На пороге появляется вторая волна санитаров. Эти вооружены лучше – пистолетами с транквилизаторами и шокерами. Но теперь мы нападаем первыми. Сначала вперёд бросается Нио, затем я. Когда он рядом, я становлюсь смелее, будто синхронизируюсь с нейроимпульсами его мозга. Ещё не решила, нравится мне это или нет, но влияние однозначно хорошее – бесстрашие не согласуется с паникой, и шансы выжить повышаются.

Хватаю со стойки увесистый журнал, замахиваюсь и выбиваю пистолет из рук ближайшего санитара. Оружие катится по полу, но журнал у меня выдирают, а я, схлопотав по лицу, лечу на пол. Секунда геройства закончилась.

Какой чёрт понёс меня тягаться с мужчиной?

Плевать, что платье короткое – пока потухают сыплющие из глаз искры, голыми коленями по холодному полу ползу за стойку так быстро, как могу. Не вижу, что происходит, но слышу удары кулаков и треск шокера – Нио остался один с несколькими санитарами. Не успела сосчитать сколько их. Кажется, план побега провалился.

Из-под стойки ныряю в коридор между стеллажами, встаю и бегу по нему до конца. За мной – двое. Один стреляет шокером, и электроды почти дотягиваются, но я рывком цепляюсь за полку и ухожу в следующий проход. От тряски сверху сыплются журналы и папки. Свалить бы шкаф, да перекрыть путь, но он слишком тяжёл.

Зато слышу мерное жужжание механизма, и меня осеняет. Теперь бегу, нарочно скидывая всё с полок. И меньшего беспорядка хватило бы, чтобы Экси потянулась прибирать. Манипуляторы вырастают сразу и с пола, и с потолка, потому что погром большой. Бегу так быстро, что едва не получаю от одного по лбу, но вовремя уворачиваюсь. Относительно санитаров я невысокая и худая, поэтому легко пролезаю между «руками» Экси, а вот мужчины застревают и чертыхаются мне в спину.

Раздаётся щелчок, и в книгу справа вонзается дротик транквилизатора. Это было близко. Хорошо, что промахнулись.

Несусь на звук драки, оглядываю полки, чтобы схватить что-нибудь увесистое, но тут сплошь тонкие папки. Поворот – и я в зале. Нио дерётся с санитаром, а в шаге от меня, сплевывая кровь, с пола встает мужчина и целится в Миллрэта. Я у него за спиной, а Нио слишком занят, чтобы смотреть по сторонам. Кажется, я подоспела вовремя.

Подскакиваю и со всей силы пинаю санитара под колено. Правда, он всё равно успевает выпустить дротик, но, к счастью, тот летит мимо. Выбиваю пистолет из рук и наваливаюсь на мужчину, но веса не хватает, и он без труда откидывает меня спиной на полки. Падаю на пол, ударившись всем, чем можно, и меня присыпает бумагами.

Пока выбираюсь из-под вороха папок, санитар уже нависает надо мной, но вдруг вздрагивает, падает на живот и бьётся в конвульсиях, а из спины у него торчат два электрода. Мы с Нио по очереди выручаем друг друга.

– Эй, ты как? – он отбрасывает шокер и протягивает мне руку.

Плащ уже порван по шву на плече. На зеленоватой футболке брызги крови, на лице и костяшках пальцев – ссадины. Но это совсем не уродует его. Героические отметины.

– Я в порядке, – тянусь к нему, но принять руку не успеваю. Два санитара – те самые, что гнались за мной, – выбегают из прохода. Зараза, быстро же они разобрались с манипуляторами. – Нио, сзади!

Но он уже и сам видит угрозу. Технично и быстро ударяет одного в грудь, затем головой в лицо. Морщусь от неприятного хруста. Второго мужчину Нио отбрасывает в коридор стеллажей и скрывается из виду. Слышны только вскрики боли, а когда Миллрэт появляется снова, я уже на ногах. В данный момент больше никто не посягает на нашу свободу. Но система уже вызвала рестриктеров, поэтому передышка короткая.

– Элия, уходим! – мужчина тянет меня в гардероб, а там – к окну.

Распахивает створки и прыгает вниз. Этаж первый, но я медлю, и Нио меня торопит:

– Скорее! Дай руку!

С поддержкой легче забраться на подоконник. Упираюсь в плечи Миллрэта, но он уже сам подхватывает меня и вытаскивает на улицу. Прижимает крепко, но бережно. Деликатная сила объятий. На короткий миг меня обдаёт жаром его тела, а потом ноги получают опору.

– Спасибо, – лепечу в ответ.

Как глупо! Через такие страшные вещи прошла, а стоило коснуться мужчины – заробела. Но мысли исчезают, когда вдали слышится сирена – это рестриктеры едут по нашу душу. Ещё и несколько машин – вот это размах. Сутки назад ты была никому не нужна, Элия, а сегодня врачи поликлиники и власти города открывают на тебя охоту.

– Бежим! – выкрикивает Нио, и мы утопаем в зелени кустов.

Мчим пустынными переулками, пока сирены позади не захлёбываются пустотой улиц. Ночь снова тихая, но напряжённая. Я уже выдохлась, ещё чуть-чуть и силы кончатся. Медленно, но верно отстаю.

– Нио! Куда мы? – останавливаюсь, чтобы отдышаться.

– Не знаю, – его грудная клетка ходит ходуном. – Надо найти, где переждать ночь, – он поджимает губы и сдвигает брови.

Я оборачиваюсь. Где бы спрятаться до утра? Жёлтый ромб указателя на перекрестке сообщает, что мы в Северной зоне. А значит…

– Есть идея, – говорю я. – Сюда, здесь недалеко.

Передышке конец: снова бежим, но теперь легче – улица идёт под уклон. Жилые дома здесь редки, небольшой лесок и заброшенная стройка – вот декорации для обзорной площадки, на которой мы зависаем с Юной и близнецами. Только мы знаем об этом месте. Как удачно мы с Нио оказались поблизости.

Тропа петляет в густых кустах, мелкие колючки цепляются за одежду, царапают голые ноги. Иду вверх по склону, показываю дорогу. Вдруг слышу за спиной окрик. Мужчина отстал, мало того – привалился к сломанной стене и склонил голову. Сбегаю к нему узнать, в чём дело. Взгляд Нио помутнел, на лбу выступил пот.

– Что случилось? Тебе плохо?

– Сознание сейчас… отключится, – говорит как истинный конструктор, перекатывает слова во рту с огромным усилием.

Он плотно смыкает веки, а затем быстро моргает и трёт бок, куда врач воткнул шприц. Чёрт, значит, частично транквилизатор попал внутрь. Препарат сильный – санитара вырубил за секунды. Как Миллрэт ещё держится? По спине холодом прокатывается страх. Если он упадёт в обморок здесь и сейчас – беда! – я его не дотащу.

– Уже близко, потерпи, пожалуйста! Вот только подняться осталось! Там нас никто не увидит, спокойно переждём ночь. Я помогу, – обхватываю его спину, но сдвинуть с места не в силах. Если сам не будет идти – всё пропало.

Нио кивает и отталкивается от стены. Его качает, и меня вместе с ним. Чёртовы врачи! Пусть летят в пропасть со своими экспериментами!

Вцепляюсь в мужчину изо всех сил и волоку вверх. Он держится за меня, старается не опираться сильно, но уже едва переставляет ноги. Кажется, ещё шаг – оба улетим в кусты и покатимся до самого низа. Перспектива меня не прельщает, поэтому упорно толкаю его вперёд, пока, наконец, не переступаем через подножку разбитого кирпича, белоснежным гребнем окаймляющую круглую площадку.

Вот и ровная поверхность. Под ногами – асфальт, усеянный каменным крошевом.

– Ты молодец! – вздыхаю с облегчением и тащу Нио к стене.

Но он уже не слышит – теряет сознание. Медленно сползает, а я проседаю под его весом. Не удержу, куда мне. Хоть бы головой не стукнулся. Обдираю тыльные стороны ладоней, ударяюсь лопаткой, бедром, да всем на свете. Спина вспоминает удар о стеллаж и заставляет сморщиться.

Опускаю голову Миллрэта на асфальт, выпутываю из-под него застрявшую ногу, перекатываю мужчину на спину и сажусь рядом. Подтягиваю платье, чтобы не сесть голой задницей на кирпич. Голени в царапинах от колючек, на пиджаке – белая пыль. Она везде – подняли шагами. Стряхиваю её с волос Нио, не могу удержаться – слишком чуждо смотрится на чёрных кудрях. Дую на ободранные кисти и слушаю, как шумит ветер, гонимый Сиренами. Здесь только он и мы. Можно выдохнуть – от погони ушли.

Но вместо спокойствия меня накрывает нервная дрожь. Неизвестно, когда мужчина придёт в себя. А мне что делать? Сидеть и ждать, пока он очнётся? Без кристаллов нет связи – мы отрезаны от родных. До моего дома далеко, доберусь за час, а если бегом, то быстрее.

Но… Закусываю губу. Я ведь не могу бросить Нио! Как оставлю его тут одного? Это будет нечестно, бесчеловечно! Он столько раз выручал меня сегодня, рисковал собой. Без него меня схватили бы. Похоже, сейчас самое безопасное место в городе – рядом с ним.

Значит, вместе надо решать, что делать дальше.

Встаю и отряхиваюсь, кружу по площадке, смотрю на Синдерсити. Отсюда отличный вид ранним вечером – видны макушки зданий, а вдали – стена пепла. Сейчас в темноте мерцают редкие огни города и тускло светятся Сирены. С тоской смотрю на одну из них.

Как круто может поменяться жизнь. Сутки назад всё было хорошо, а сейчас – непонятно и странно. И как прежде уже не будет. Вспоминаю, как думала об этом угасающим от снотворного сознанием, переживала, что больше не увижу Нио. Вот, пожалуйста, лежит здесь, любуйся, сколько хочешь. Перевожу на него взгляд и вздыхаю.

Внезапная вспышка боли валит меня с ног, обломок кирпича впивается в бедро, но мне не до этого – голова пульсирует, точно металлическая нить пилит мозг. Перед глазами всё плывёт, фокус пляшет, тру виски, едва сдерживая стон. Клонюсь вниз, касаясь головой асфальта. Нет сил терпеть…

Безумие прекращается так же быстро, как началось. Дышу часто, сердце недовольно колотит в ребра. Стираю пот с лица, преследую отголоски боли, но она схлынула полностью, будто и не было. Запоздало вспоминаю рекомендацию врача не подвергать себя стрессу. Только сам же и подверг. И почему мне транквилизатор не подарил забытье, как Нио? Даже завидую. Что это было? Что со мной происходит?

Мне страшно, что приступ повторится. Подползаю к Миллрэту. Глупо, знаю, но рядом с ним я смелее. Укладываюсь возле него и прижимаюсь спиной к тёплому боку. Опускаю на руку тяжёлую голову и закрываю глаза. Хочу сжаться до размера пылинки, улететь с завесой пепла, стать дыханием тумана.

Думаю об этом, пока не засыпаю.

* * *

Просыпаюсь оттого, что меня кто-то тормошит за плечо и зовёт по имени. От тихого голоса накатывает безмятежность. Но стоит увидеть заваленную обломками площадку и белую пыль на рукаве, как сразу всё вспоминаю.

Я лежу на боку. Перекатываюсь на спину и упираюсь в широкую грудь Нио. Он склонился надо мной, лицо бледное, голубые глаза глядят с беспокойством.

– Извини, что разбудил. Наверное, уже пора…

– Правильно сделал, спасибо, – без кристаллов мы не знаем время. Ясно одно: уже день – Сирены щедро льют свет на макушку. Отодвигаюсь от Миллрэта и сажусь. – Как ты?

– Нормально. Я вырубился, да? Смутно всё помню. Ладно, хоть подняться успели. Намучилась со мной? – он выглядит виноватым.

Теперь ни за что не поверю тем, кто будет про него злословить. Вспышку ярости Нио объяснил сбоем в Сиренах, во всем остальном – приятный молодой мужчина. На грубость и драку его вынудили, а за командный голос надо благодарить должность.

– Нет, всё хорошо, – мне не сдержать улыбки. – Не переживай. Главное, нас не нашли.

– Что это за место? Никогда тут не был, – Нио встаёт и оглядывается. – Ого, а стоило бы! Прекрасные виды! – он восхищённо смотрит вдаль.

– Мы с друзьями случайно нашли эту площадку, когда гуляли.

– В Северной-то зоне? Занятно, – усмехается мужчина, а я ощущаю тянущее чувство в груди – доверила наш секрет незнакомому человеку. Что скажет Юна и близнецы? Я думаю о Миллрэте хорошо, но не ошиблась ли? Он сын начальника города, а кто я? Но мимолетный страх сбегает, получив ощутимого пинка, когда Нио продолжает:

– Хорошо вам. Мне никогда времени на прогулки не хватает. Издержки профессии.

Встаю возле него, смотрю на нестройные ряды крыш, перемежаемые высотками и зелёными насаждениями. Вдали сады и металлический мост – наш офис. Левее – башни дома градоначальника, а мой отсюда не видно.

Если спереди цивилизация, то за спиной – запустение. Чёткой границы у города нет: лес зарастает гуще, сплетается в непроходимую чащу. Там, куда воздушные потоки Сирен не долетают, пепельная завеса окутывает защитный купол, пылинки кружат в воздухе, подсвеченные светом наших искусственных солнц. Листва кривых деревьев бурая, туман повисает на ветках белёсыми клоками. На миг пейзаж даже кажется мне красивым. Любоваться можно без конца, но сейчас важнее другое.

– Что будем делать? – поворачиваюсь к мужчине. – Что происходит? Нас хотят убить?

– Я не знаю, – он пожимает плечами так растеряно, что я сникаю. – Медики натравили на нас рестриктеров. Операция, смерть, ещё и без ведома отца. Звучит как бред, но…

– Разве мы нарушили Пандект? Нам даже не объявили преступление!

Панде́кт – свод законов Синдерсити. Его соблюдение регулируют рестриктеры. Правила остались такими же, как были до взрыва кальдеры и никогда не казались мне жестокими или ущемляющими свободу, но сейчас не знаю, что и думать.

– Разберёмся. Я поговорю с отцом, – Нио хмурится, голос становится жёстче. И я понимаю, что он подозревает его. Но избавиться от родного сына? Лично я не верю, что за всем этим стоит градоначальник. Но чутьё у меня аховое. – Там в засаде могут ждать рестриктеры, но проверить стоит. Пойдёшь со мной?

– Да, только… К моим бы тоже заскочить, сказать, что всё в порядке. У них сегодня выходной, они дома. Вдруг им уже позвонили и сказали, что я мертва? Они там с ума сходят.

Нио задумчиво хмыкает.

– Зайдём, только в этой одежде мы слишком приметны, – он только сейчас замечает, что рукав порван. Смыкает края, но они тут же расходятся. Стоит поднять руку, ткань натягивается на спине – наверное, жутко неудобно. Но как забавно выглядит.

– Ты прав, надо переодеться, – говорю сквозь смех, хотя сама не в лучшем виде – больничное платье, огромный пиджак и исцарапанные ноги. – У меня идея, где достать!

– Мне нравятся твои идеи, – улыбается Нио. – Благодаря им мы ушли от погони. Ты смело действовала в больнице, не растерялась. Умница, – ловлю в его голосе уважение.

– Да о чём ты! Твоя сила и сноровка привели нас сюда, а я просто… старалась соответствовать, – быстро отворачиваюсь, краска заливает лицо. – Идём.

– Веди, – говорит Нио, и мы покидаем наше ночное пристанище.