Цитаты из книги «Сталь и Солнечный шторм»

пламени метнулась к Луке и Адель. Их обдало жаром, но Инкарнат Черной дыры молниеносно притянул Адель к себе и заключил в объятия. Облако черного дыма сомкнулось вокруг них, спасая от гнева бога Солнца; тьма закружилась рядом бурлящими потоками. Внутри облака было холодно и тихо. Мрак пульсировал, словно живое существо, самоотверженно защищая своего хозяина. Сквозь плотную толщу не проникало ни единого лучика огненного света.

– Не быть этому. – С усилием он поднял пылающие ладони. – Никогда… Зарычав, он развел руки в стороны, и стена

– Твоя звезда умерла, а вместо нее возникло – произнес король. – Ты всего лишь фантом. Инкарнат того, что противоречит природе.

– Не сравнивай нас. Ты не всесилен. – Он покачал головой. – Законы Вселенной незыблемы, Малахия: у всего есть начало и конец. Со временем твоя звезда превратится в белого карлика, и ты исчезнешь. Вечно лишь то, что уже погибло, – Черные дыры. Солнце слишком мало́, оно не может подарить своему избраннику истинное могущество. Тебе никогда не познать величия той звезды, что через смерть обрела бессмертие.

Притворяйся до тех пор, пока сама не поверишь в свою ложь», «Может, тогда и они тебе поверят…»

Его каштановые волосы небрежно торчали в стороны, на щеках появилась легкая щетина. Он осунулся, высокие скулы заострились, а кожа казалась излишне бледной. Исайя был в своем неизменном черном костюме и в пальто такого же цвета – даже покинув Клуб в силу обстоятельств, остался верен его стилю.

Он о чем-то разговаривал с обеспокоенным Шаем. Белый кафтан, расшитый золотом, выбивался из унылых декораций Шу, делая Малахию похожим на бриллиант в куче грязи. Длинные золотистые волосы были стянуты на затылке в хвост, а на щеках темнела многодневная щетина. Король ничуть не изменился с последней встречи. Медленно повернув голову, он встретился с Адель взглядом и холодно улыбнулся.

– Я уже и забыл, что ты делаешь меня сильнее, – задумчиво произнес Исайя.

– Ради всего святого, уйдите! – взмолился Исайя.

– Еще раз прикоснешься к ней, и я тебя убью, – мрачно сказал он, заметив окровавленную руку Адель.