Дотти сделала неуклюжий реверанс, которому ее, без сомнения, наскоро обучил Гектор. Алекс с неудовольствием вынужден был признаться, что выглядит она свежо и даже соблазнительно в нежно-голубой блузке и юбке, подчеркивающей изящную фигуру. Он не хотел долго смотреть на нее, но глаза – без его ведома – пристально изучали ее длинные ноги идеальной формы.

Алекс поспешил посмотреть на лицо Дотти, но и здесь утратил бдительность, привлеченный чувственным ртом и блестящими темно-голубыми глазами. Они напомнили ему васильки, растущие на полях его резиденции – острова Аурум.

Алексу очень не хватало собственного дворца, в котором он жил и работал. Хелленика, самый большой остров архипелага, была основным туристическим центром, в отличие от тихого, спокойного Аурума. Конечно, не следовало негативно относиться к туристам, поскольку туризм был основным источником дохода, но с тех пор, как его начало волновать состояние здоровья дочери, Алексу причиняло дискомфорт все. Даже женщина, стоящая перед ним.

Алекс не был готов к встрече с таким логопедом. Мисс Ричардс выглядела слишком молодо, а задачу ей предстояло решить сложную. Неудивительно, что Гектор воздержался от комментариев.

– Мне сказали, что вы плохо перенесли перелет на вертолете. Вам уже лучше? – спросил он.

– Гораздо лучше, спасибо. Вид был потрясающий.

Алекс приподнял бровь:

– Вряд ли вы смогли насладиться им в полной мере.

– Мне жаль, что ваше побуждение показать мне окрестности с вертолета не привело к желаемым результатам. – Ее откровенная манера говорить удивляла его все больше. – Я увижу вашу дочь сегодня утром?

– Да. – Алекс бросил взгляд на Гектора. – Попроси, пожалуйста, Софию привести Зоуи к нам.

Старик поклонился и вышел из кабинета, оставив их наедине. Алекс предложил Дотти присесть на мягкий диван:

– Хотите чай или кофе?

– Нет, спасибо. Я только что пила чай. Но, пожалуйста, не стесняйтесь и наливайте себе, если хотите.

Если он хочет? Никто никогда не разговаривал с принцем подобным образом. Казалось, общение с ним не доставляло мисс Ричардс никаких проблем. Ему редко доводилось наблюдать подобное.

– Мой начальник, доктор Райс, сказал, что у вашей дочери проблемы с общением, – продолжала Дотти, – но не посвятил меня в детали. Как давно умерла ваша жена?

– Два года назад.

– Сейчас Зоуи четыре года. Она вряд ли помнит что-то о матери, не считая рассказов о ней и фотографий. Ваша жена родила Зоуи в срок?

– Нет, на шесть недель раньше, и они провели в больнице месяц.

– У девочки с младенчества наблюдалось отставание в развитии?

– До рождения дочери я не общался с детьми и не могу судить, каким должно быть развитие. Ее трудно понимать. Королева и я привыкли к Зоуи, но в последние месяцы ее поведение изменилось в худшую сторону. За это время уволились учитель рисования, учитель английского языка, учитель танцев и три няни. Учитель греческого языка на грани ухода, и в дошкольном классе с ней тоже не справились.

– Обычно первые признаки отклонения замечает тот, кто ухаживает за ребенком. Ваша жена ничего не говорила вам?

– Нет. Большую часть времени она проводила в постели из-за больного сердца. О Зоуи заботились няни. Я занимался с дочерью вечерами, но ничего не замечал, пока две недели назад нам не отказали в посещении занятий для дошкольников. Я считал, что, раз Зоуи родилась недоношенной, она может немного отставать в развитии.

– Она проходила регулярные осмотры у педиатра?

– Да.

– Никаких проблем не было?

Алекс помотал головой:

– Я даже водил ее к своему врачу, чтобы выслушать еще одно мнение. Никто не обнаружил у нее никакого физического дефекта.

– Понятно. А как она себя ведет?

– Когда подходит время занятий, у Зоуи начинается истерика. Она прячется под кровать или убегает в апартаменты своей прабабушки.

– А аппетит?

Сегодня утром Зоуи едва прикоснулась к завтраку, что тоже очень насторожило Алекса.

– Отвратительный.

Дотти внимательно разглядывала принца, словно пыталась разглядеть его душу.

– Наверное, вы обезумели от беспокойства, – сказала она.

Обезумел?

– Да, – пробурчал он. Это слово идеально соответствовало его состоянию. Мисс Ричардс оказалась очень прозорливой – в отличие ото всех остальных. Если не считать королеву и Стасио, она единственная позволяла себе говорить то, что думает.

– Представьте себе, что ваша дочь чувствует то же самое, только помножьте свои ощущения на сто.

Алекс удивленно заморгал. Заявление этой женщины прозвучало настолько уверенно, что он сразу понял: она прекрасно разбирается в своем деле. Пока Алекс размышлял над своим открытием, появилась его дочь, крепко сжимающая Софию за руку. За их спинами маячил Гектор.

– Зоуи, – начал Алекс по-английски, – подойди ко мне. – Девочка нерешительно шагнула вперед. – Это мисс Ричардс. Она приехала из Нью-Йорка, чтобы познакомиться с тобой. Поздороваешься с ней?

Зоуи бросила на гостью беглый взгляд, и ее лицо исказилось. Он прекрасно знал это ее выражение: она приготовилась к борьбе. Алекс перешел на греческий и задал тот же вопрос. На этот раз Зоуи ответила, что хочет к Йайе, зарыдала и выбежала из комнаты. София бросилась за ней.

Алекс направился было к дверям, но мисс Ричардс неожиданно остановила его:

– Позвольте ей уйти.

Алекс удивился. Никто, кроме покойного отца, не смел вести себя с ним подобным образом, говорить, как он должен поступить с собственной дочерью.

– Скорее всего, девочка решила, что я – ее новая няня, – добавила Дотти спокойно. – Я не стала бы винить ее за то, что она убежала. Похоже, она ощущает себя в тупике. Прежде всего, вам следует показать ее отоларингологу и сурдологу.

Он нахмурился:

– Как я сообщил вам минуту назад, Зоуи обследовали два специалиста.

– Нет, ей требуется несколько иной осмотр, – продолжала она все тем же спокойным тоном. – Ребенок или взрослый с речевым отклонением может иметь какую-то дополнительную проблему, которую нельзя заметить при обычном осмотре. И это не вина педиатров. А если я не смогу помочь ей, придется обращаться к психиатру, чтобы выяснить, почему она регрессирует. Давайте для начала проверим, не скопилось ли слишком много серы в ее ушках. Может, это мешает Зоуи хорошо слышать и заставляет ее не произносить или нечетко произносить звуки, а также неправильно артикулировать. У Зоуи бывают боли в ушах?

– Несколько раз в год.

– Возможно, у нее проблемы со слуховыми каналами.

Это звучало убедительно. Алекс сжал кулаки. Почему он сам об этом не подумал?

– Принцы не могут знать всего. – Дотти словно прочитала мысли Алекса, и его щеки вспыхнули. – Не могли бы вы организовать это как можно скорее? Я не могу начать диагностику без результатов обследования специалистов. Вашему ребенку срочно требуется помощь.

Как будто он сам об этом не догадывался… Иначе зачем он ее вызвал сюда?

Алексу не нравилось испытывать чувство вины за то, что он запустил проблему. Еще ему не нравилось, когда его мысли угадывают и говорят, что он должен делать. Но поскольку речь шла о Зоуи, он решил пока об этом не думать.

– Я узнаю, смогут ли специалисты осмотреть ее сегодня.

– Отлично. Сообщите мне результаты, и я смогу начать работу. – Дотти встала.

– Я еще не отпускал вас, мисс Ричардс.

Она обернулась.

– Простите и, пожалуйста, зовите меня Дотти. – Из-под черных густых ресниц на него смотрели невинные глаза. – Я никогда не работала с родителями из монархических семей. Для меня все в новинку.

Именно так. Алекс тоже чувствовал, что происходит нечто такое, к чему он не привык. Он никогда не считал себя тщеславным, но ему очень хотелось понять: неужели он не понравился мисс Ричардс?

– Принц я или нет, не имеет значения. Вы всегда уходите, не закончив разговор?

– Я решила, что мы договорили, – заметила Дотти. – Я много работаю с дошкольниками. Ваша дочка просто очаровательна, и я уверена, что очень быстро докопаюсь до сути ее проблемы. Боюсь, я слишком сконцентрирована на своей работе, ваше высочество…

Она говорила несколько нерешительно, словно не была уверена, правильно ли поступает.

Дотти Ричардс не была похожа ни на одну из тех женщин, которых он когда-либо встречал. Она не грубила, но в ней не было и крохи раболепия. Алекс не знал, как относиться к этому. Сейчас она говорила с ним предельно откровенно. Он вспомнил совет, который дала ему мать: «Никогда не позволяй себе поддаваться первому впечатлению, иначе можешь горько пожалеть об этом».

– Я рад, что вы так сконцентрированы на своей работе, – сказал он, искренне веря в это. – Зоуи – свет моей жизни.

В ее глазах сверкнула боль.

– Вы счастливчик, потому что у вас есть дочь, даже если вы и принц.

Его брови поползли вверх.

– Даже если я и принц?

Дотти покачала головой:

– Прошу прощения. Я имела в виду, что некоторые полагают, будто у принца есть все, чтобы быть самым счастливым человеком на свете. Но очаровательная дочка делает вас еще счастливее.

И хотя она улыбалась, в ее тоне сквозила чуть заметная горечь.

Сразу после ухода мисс Ричардс Алекс договорился о приеме у специалистов. Она ушла, но оставила ему воспоминание о боли, мелькнувшей в ее огромных темно-голубых глазах.