Каменный дом встретил гостью непривычным сумраком и темнотой, но они совершенно не пугали и не носили угнетающего характера. Напротив, как только Изабелла переступила знакомый порог, она вдруг почувствовала невероятное облегчение и желанное ощущение сонливой расслабленности. Единственное, на что ее хватило перед тем, как упасть в кровать и заснуть почти на двенадцать часов, это зажечь свечи в коридоре и с почти уже закрытыми глазами написать домой записку о том, что с ней все в порядке и она на месте. Письмо в Эль Пуэбло, как всегда, вменялось отнести Тито, поэтому, едва добравшийся до укрытия и еще не успевший отдышаться, бедный пес был оснащен специальным ошейником и развернут обратно. После чего Изабелла удалилась в свою спальню и проспала без единого сновидения почти до двух часов дня.

Пробудившись и вспорхнув над кроватью, девушка первым делом поспешила на улицу, обнаружив под дверью спящего без задних ног посыльного. Тито примчался в Гранит, увешанный ворохом записок из дома, как студент конспектами перед сессией. Изабелле написали все: мама, отец, дон Алехандро, Рикардо и, конечно, Керолайн, гневное письмо которой с трудом уместилось на трех, мелко исписанных со всех сторон листах, но в целом все послания носили одинаково предсказуемый характер и пестрили стандартными наставительными фразами. Правда, Рикардо в конце краткой поучительной записки приписал, что, во избежание повторения данного инцидента, лично займется ускорением свадебного процесса своей сестры, чтобы ее несносное поведение и гуляния по ночам стали предметом тщательного наблюдения ее пока еще безымянного мужа.

К счастью, все родственники ограничились только письменными излияниями, прекрасно зная, что в Граните Изабелла была едва ли не в большей безопасности, чем в гасиенде, в связи с чем никто не приехал забрать ее домой. Хотя в глубине души Изабелла понимала, что в подобном повороте событий не обошлось без участия Шарлотты, которая сумела тактично воспользоваться собственным медицинским авторитетом и намекнуть на то, что Изабелле необходимо было пару дней побыть одной вдали от людного поселения и даже собственной семьи.

Перечитав весь немалый объем корреспонденции за легким обедом, организованным из запасов пропитания в погребе, девушка навестила заметно повеселевшего Торнадо, который за минувшую ночь смирился с жизнью под седлом, ибо снять его и надеть еще раз уже было бы невозможно. Тито все еще отсыпался после ночного марафона, развалившись у прохладной стены Гранита возле входной двери, надежно скрытой от посторонних глаз свисающими зарослями густого растения, поэтому девушка со спокойным сердцем оставила его в объятиях Морфея и вывела жеребца на прогулку через запасной выход, чтобы ненароком не потревожить верного почтальона.

Солнце уже перестало испепелять землю и воздух, благодаря чему марш-бросок по ближайшим окрестностям получился крайне приятным. Торнадо вволю набегался по удобной равнине, и его прерывистое дыхание даже стало отдаленно напоминать то, которое он обычно зарабатывал во время поездок со своим хозяином. А на половине пути обратно к Граниту их встретил Тито, укоризненно глядя то на своего друга, то на Изабеллу, без предупреждения оставивших его в одиночестве. Однако после пары ласковых слов и минуты поглаживания по спине он уже сиял восторженной улыбкой и мчался за Торнадо со свешенным на бок языком.

Девушка не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так счастливо и свободно. Солнце, легкий ветер, аромат выжженных трав родной земли, слепящая глаза поверхность небольшого озера и уютная тень раскидистых деревьев как рукой сняли пресловутый жар и дотошно перечисленные вчера Шарлоттой симптомы переутомления, а молчаливая, но надежная компания в лице Тито и Торнадо, сопровождавших каждый шаг их временной хозяйки, незаметно образовали собой наилучшее из обществ, которое можно было вообразить в данной ситуации. Даже столь услужливый и исполнительный Бернардо при всей его удивительной способности появляться на глаза только в случае необходимости сейчас нарушил бы своим незримым присутствием состояние полного покоя и умиротворения.

Но Бернардо в это время в Эль Пуэбло не было.

Около десяти дней назад он передал вместе с Тито записку о том, что ему необходимо было отлучиться из поселения на пару недель. Это означало, в частности, что он не смог бы подготовить Гранит к приезду Изабеллы. И именно этот факт стал вчера определяющим в принятии решения о поездке в дальнее укрытие. Во-первых, Изабелле всегда было очень неудобно отвлекать Бернардо своими перемещениями от его работы, которой у него, несомненно, была целая пропасть, но о которых она обязана была ему сообщать согласно договоренности с Зорро; а во-вторых, его отсутствие означало, что хотя бы одну ночь за прошедшие пару месяцев она сможет побыть в полном единении с собой. И, к счастью, ее ожидания оправдались сполна.

Так в прогулках, общении с природой, а потом и в вечернем чтении в излюбленном кресле малого зала пролетел целый день долгожданного отдыха. Завтра ночью уже нужно будет возвращаться. Керолайн и без того устроит светопреставление по поводу того, что они не съездили сегодня на примерку платья для бала.

Изабелла отложила книгу и посмотрела на часы. Стрелки показывали одиннадцать вечера. Надо было пораньше лечь спать, чтобы не пропустить чудесное утро на природе так же, как она умудрилась сделать это сегодня.

Девушка погасила свечи в двух белоснежных нишах и вышла в коридор. Перед сном следовало осмотреть дом, а заодно убрать свет везде, где он сейчас не требовался. В частности, это касалось кухни, ванной и большого зала.

Изабелла планомерно прошлась по всем помещениям Гранита; проверила бочки с водой на кухне; заглянула в погреб, убедившись, что там не было портящегося пропитания; потом забрела в подсобку, где прихватила пару новых свечей, которые зачем-то зажгла от ниш в коридоре; немного постояла за углом около каменного обелиска, ведущего в нижнюю часть дома; и так, незаметно для себя, оказалась перед дверью в его комнату.

Нужно было убедиться, что там тоже все в порядке. На всякий случай… Девушка немного помялась на пороге и взялась за ручку. Вдруг там что-то упало или каким-то чудодейственным образом сдвинулось с места. Или, может, там надо прибраться, в случае если Бернардо что-то пропустил. Да и мало ли что могло случиться в спальне молодого человека за такое продолжительное время.

Сердце бешено забилось в груди, но рука уже толкала оказавшуюся незапертой дверь.

Затемненная комната сразу же ударила по трепещущему сознанию легким ароматом лаванды. Изабелла осторожно прошла вперед и осмотрелась. Идеальный порядок. Как всегда. Видимо, Бернардо перед своим отъездом приезжал сюда и занимался уборкой.

Девушка поставила две свечи в ближайшую к выходу нишу и присела на край кровати.

"Неужели он, и правда, скоро вернется?" – снова застучало в голове.

Это казалось чем-то невероятным. Хотя здравый смысл подсказывал, что отъезд Бернардо должен был быть обусловлен именно этим событием. Видимо, ему предстояло очень многое подготовить к возвращению молодого человека.

Изабелла откинулась на темно-синее покрывало и перевела взгляд на два танцующих пламени.

Она однажды набралась смелости и при встрече с Бернардо спросила, не было ли вестей от его хозяина, после чего услышала ответ о том, что от молодого человека регулярно приходят письма с сообщениями не только о новых поручениях, но и о его местоположении и намеченном курсе движения. Она тогда поинтересовалась, все ли идет по плану и нет ли каких-нибудь сбоев или отклонений, на что получила едва заметную улыбку и информацию о том, что вероятность ошибок в расчетах была ничтожно мала.

Тринадцатое ноября… Бал-маскарад. Как он появится? Опять из воздуха? В котором исчез тогда в гасиенде де ла Вега…

А она ведь так и не спросила его в ту последнюю ночь, как он это сделал. Вдруг бы он раскрыл ей эту тайну? Рассказал же он ей однажды в доме Катрин про корабли, перемещение складов и свою связь с Лукардом. Может, надо было перебороть страх и спросить его?

Изабелла прикрыла глаза и в тысячный раз вспомнила все подробности его исчезновения.

Ради их спокойствия в тот момент он принял, возможно, одно из самых непростых решений в его жизни: открыто признался в собственной слабости, потому что его неспособность не только к самостоятельному передвижению, но и к элементарному самообслуживанию видели все. Благодаря своей физической форме он мог поднять какой-то предмет или переставить что-то с места на место, но это должно было быть одноразовое и кратковременное действие. Более тонкие задачи, к тому же имеющие продолжительность во времени, как, например, держание на весу тарелки или применение столовых приборов, были для него невыполнимы и приводили к сильному дрожанию рук. И с подобной демонстрацией собственной беспомощности он хоть и ненадолго, но вынужден был смириться, чтобы дать понять, что он выбрался из цепких когтей того света.

Единственной компенсацией, которую он мог получить в той ситуации, была возможность погонять Изабеллу по лестнице с подносом, полным тарелок и бокалов, а также на правах больного покапризничать во время принятия пищи. Что он, в общем, и сделал, однако в рамках своего воспитания. Все, что он себе позволил, это на стадии принятия фруктов несколько раз отвернуться в противоположные стороны, заставив Изабеллу побегать от одного края кровати к другому, чтобы предложить ему "самый вкусный кусочек". С третьего или четвертого захода он нехотя согласился на виноград, правда, с условием, что Изабелла будет одной рукой кормить его, а другой – делать легкий массаж головы, вслед за чем ушла ваза с виноградом, потом тарелка с персиками и блюдце с дольками манго, кожицу с которого собственноручно снимал Линарес.

После этого Изабелла отлучилась за водой, а когда вернулась…

Нет, ни одной зацепки. Он взял и испарился. Причем совершенно неспособный к передвижению.

Девушка открыла глаза. Из-за подобных размышлений спать расхотелось окончательно. К тому же столь неразрешимый обычной логикой вопрос начал способствовать зарождению непонятного тревожного состояния.

Пожалуй, есть смысл порадовать Торнадо ночным забегом.

Изабелла поднялась с кровати и, захватив одну свечу, задумчиво прошла к двери. Почему-то ей захотелось попасть в конюшню через нижний этаж дома, не выходя на улицу раньше времени.

Потайной проход за углом открылся безотказно и, миновав кухню, коридор и еще одну каменную дверь, девушка остановилась напротив загона Торнадо.

Похоже, это было не очень удачной идеей – вновь вернуться к тому непостижимому исчезновению. Даже, можно сказать, пугающему, потому что ощущение скованности и беспокойства нарастало с каждой минутой. Или, может, Шарлотта все же была права относительно ее состояния?..

Послышалось нетерпеливое фырканье, и Изабелла, вздрогнув, перевела взгляд на два буравящих ее карих глаза.

– Идем-идем, – почти шепотом произнесла она и несколько онемевшими руками облачила жеребца в его удила.

На улицу она вышла, вопреки обыкновению, не верхом, а ведя Торнадо под уздцы, и кроме того, снова через запасной выход на противоположной стене, хотя Тито сейчас бодрствовал и вертелся под ногами в ожидании очередной прогулки.

Прохладный ночной воздух несколько развеял гнетущие мысли, однако неприятное волнение все еще не давало запрыгнуть в седло и позволить Торнадо удариться в бешеный галоп. Впрочем, ее спутники ее и не торопили, послушно идя рядом и готовясь к грядущей пробежке.

Они втроем медленно обогнули Гранит с правой стороны и уже почти вышли на небольшую поляну перед озером, как Тито вдруг резко остановился и взъерошил шерсть на затылке. Следом за ним замер Торнадо.

Изабелла почувствовала вязкий холод в руках и ногах и судорожно осмотрелась по сторонам. Ничего. Ни тени, ни звука. Только шорох ветра, поддувающего им в спины. Она попыталась сделать шаг вперед, но тут же услышала предостерегающее рычание. Тито явно что-то чувствовал, но колебался, потому что потоки воздуха шли с их стороны, не принося с собой на его чуткий нос никакой информации.

Значит, что-то скрывалось впереди, за поворотом.

Внутри все заколотилось и сжалось в острую пружину.

Может, там отбившийся от стада бизон? Или одинокий мустанг? Или, в худшем случае, койот или медведь? С первым Тито справится без труда, да и маленький хищник при виде трех противников предпочтет сам покинуть чужую территории. При втором же варианте следовало рассчитывать на скорость Торнадо или на возможность скрыться в Граните. В любом случае необходимо было увидеть угрозу и оценить ее близость и масштабы.

Девушка осторожно подошла к стене и, припав к холодному камню, двинулась вперед под его прикрытием. Охранный пес бесшумно последовал за ней; жеребец же, поймав на себе предостерегающий взгляд, остался на месте.

Изабелла быстро добралась до угла и собралась. Отпрыгнуть в сторону, если хищник находится прямо за поворотом, она должна успеть. Дальше его отвлечет Тито, и этого времени ей хватит, чтобы добежать до Торнадо и вскочить в седло. После этого они отобьют у противника мохнатого друга и втроем рванут прочь. Это было наихудшее развитие событий.

Девушка сделала глубокий вдох и подошла к самому краю стены, готовая при первой опасности отскочить назад, но в ту же минуту беспрерывно дующий ветер на мгновение смолк и до напряженного слуха донеслись обрывки чьих-то голосов. Ноги непроизвольно подкосились, и Изабелла с остановившимся взглядом ухватилась за каменный выступ.

Ошибиться она не могла. Это был голос Монте.