Глава 7

Нет, не может этого быть.

Перед глазами стало совсем темно, и Изабелла почувствовала, что падает в бездонную пропасть.

– Ей плохо! – раздался визг Керолайн, успевшей подхватить свою бессознательную принцессу и тут же начавшей оседать вместе с ней на пол.

Судя по звукам, одновременно с фрейлиной подоспел еще кто-то. Родители и Рикардо находились за столом в дальнем углу комнаты. Значит, дон Алехандро? Он и его спутник были ближе всех.

– Сеньорита Изабелла, Вы меня слышите?

Нет-нет, это простое совпадение.

– Вам нужно на воздух.

Девушка ощутила себя в трепещущих руках подруги и с трудом открыла глаза. Внимательный взгляд из под темных полей шляпы прямо над ее лицом. От обезумевшего сердцебиения вновь стало ничего не видно. Какой же цвет?

– Изабелла, дорогая! Ты плохо себя чувствуешь?

Мама…

– Разрешите, я вынесу ее на улицу.

Сильные руки и привычный чуть сладкий аромат одежды Рикардо.

– Тебе тоже так показалось? – внезапно раздался его шепот.

Девушка дернулась от неожиданности. Ее брат никогда не говорил шепотом. Неужели?.. Иначе почему он так быстро вышел с ней во двор? Чтобы без свидетелей услышать подтверждение собственным мыслям?

– Изабелла! – послышался далеко сзади голос отца.

Рикардо успел так далеко с ней уйти? Зачем?

– Это он? – словно раскаленное железо, проникли в сознание его едва слышные слова.

О, Господи, неужели ей это не привиделось?!

– Ну же, сестренка, это он?

Снова стало темно.

– Я не знаю, – невероятным усилием разомкнула губы Изабелла.

– Рикардо! Куда вы убежали? – прозвучал теперь совсем рядом голос дона Ластиньо.

– К скамейкам.

У Рикардо всегда и на все был готов ответ.

– Я принесла воды, – тут же подбежала запыхавшаяся фрейлина с расплескавшимся бокалом.

– Прошу прощения, всему виной мой поздний визит. Сеньорите давно следовало идти отдыхать.

Снова этот низкий тембр. Но из-за шума в голове непонятно, тот ли самый. Невозможно сосредоточиться. С первого звука его голоса сердце начинает стучать так сильно, что все остальные слова уже не слышны. Девушка сделала глубокий вдох и открыла глаза. Рикардо сидит с ней на руках на широкой скамье под деревом. Рядом Керолайн и мама. Трое мужчин стоят в отдалении, чтобы не заслонять собой свободное пространство и не перекрывать доступ свежего воздуха.

– Родная, как ты? – сеньора Камелия провела рукой по темным волнистым волосам.

– Все в порядке, просто голова закружилась, – прошептала Изабелла.

Ей не кажется. Дон Алехандро и ее отец стоят, как каменные, рядом со своим гостем, и, хотя их взгляды сосредоточены на скамейке, каждый жест невольно направлен к молодому человеку.

Нет, этого просто не может быть… Но ведь она ясно видит одну и ту же мысль на лицах всех присутствующих.

– Еще воды? – шепчет Керолайн, хотя ее глаза задают совсем другой вопрос.

"Это он?" – трепещет листва в кронах деревьев.

"Он?" – заливаются трелями ночные птицы.

"Он?" – мерцают звезды в бесконечном небе.

Весь осязаемый мир сейчас беспощадно набросился на нее с единственным вопросом. Потому что только она одна может дать на него ответ.

Изабелла почти до слез сжала пальцы и, опираясь на плечо брата, спустила ноги на землю. Здесь слишком темно. Она ничего не поймет. Видны только приблизительные очертания. Нужно взять себя в руки и превратиться в стороннего наблюдателя, не зависящего от урагана эмоций, который сейчас безмолвно буйствовал во дворе де ла Вега.

– Вернемся в дом? – произнес Рикардо. – Там можно сесть в кресло или прилечь на диван.

Невинное предложение, но все поняли, что за ним кроется. В доме есть свет, от которого их гостю уже будет не скрыться. И там ему придется снять шляпу.

– Возможно, сеньорите нужно еще подышать прохладным воздухом?

Словно вспышка молнии. Он не хочет идти в помещение! Почему? Тянет время? Зачем? Бережет их головы или… Он сам не готов?

Надо успокоиться. Совпадения еще никто не отменял.

– Я думаю, девочкам уже нужно идти спать, – слышится голос сеньоры Камелии.

Сеньора Линарес тоже вступила в игру. Ее слова означают, что они сейчас направятся в гасиенду де ла Вега под предлогом сбора теплых накидок, и там же попрощаются перед уходом домой. Этим она вынудит их гостя зайти в освещенный зал.

– Прошу меня простить. Я действительно приехал не вовремя. Чтобы не доставлять вам неудобств, я переночую в отеле, а завтра утром…

– О нет, это исключено! – не дал договорить молодому человеку дон Алехандро, положив ему руку на плечо и таким образом получив возможность оказаться с ним лицом к лицу. – Вы наш гость и не можете остановиться нигде, кроме нашего дома.

– Право, это очень неудобно.

– Об этом не может быть и речи, – ознаменовал окончание разговора губернатор.

Если бы Изабелла могла сейчас смеяться, она бы вдоволь повеселилась над тем, как каждый из присутствовавших во дворе попытался заманить их единственную жертву в невидимую общую ловушку и как дон Алехандро бескомпромиссно захлопнул на ней крышку.

– На втором этаже для Вас уже давно готова комната, – расставил точки над i дон Ластиньо, в свою очередь поворачиваясь к молодому человеку и отрезая ему вдвоем с другом любую возможность к отступлению.

– Тогда пойдемте, – даже более чем поспешно поднялся с места Рикардо, снова закидывая Изабеллу на руки.

Девушка приросла взглядом к неподвижному гостю. Найдет ли он какой-нибудь повод, чтобы отказаться или сдастся общему натиску?

– Идем, – скомандовал дон Алехандро и первым направился к гасиенде.

Следом пошел дон Ластиньо, а за ним…

– Сейчас как следует рассмотришь его, – раздался шепот Рикардо. – Хотя он уже совершил очень серьезный промах. Кем бы он ни был.

Промах? Он? Изабелла почувствовала, как, вопреки мутной голове, обострились все ее мысли.

– Какой? – тут же возникла Керолайн, вросшая в правое плечо Рикардо.

Линарес немного замедлил ход, поэтому молодые люди оказались позади всех втроем.

– Кери все это время была в платке, – почти неслышно произнес Рикардо.

Фрейлина медленно подняла руки к голове и, обнаружив там упомянутый аксессуар, с округлившимися глазами замерла на месте. Изабелла же недоуменно посмотрела на брата. Она помнила, что ее подруга перед выходом из гасиенды Линарес набросила на плечи накидку, потому что ей показалось, что за окном подул сильный ветер. Волосы ее принцессы были убраны в высокую прическу и непогода была им не страшна, а вот с собственными белокурыми локонами Керолайн от волнения не успела ничего сделать, в связи с чем платок пришел к ней на выручку очень вовремя. Девушка благополучно прошла в непривычном для себя аксессуаре по улице от двери до двери, потом провела в нем все время короткой встречи с сеньором Энрике, оставшись с покрытой головой в помещении под впечатлением свершившегося визита, далее снова выскочила в платке во двор следом за Рикардо и таким образом пребывала в нем до настоящего момента.

– И что? – нетерпеливо спросила Изабелла, переводя взгляд то на брата, то на подругу.

– Ты этого не слышала, потому что потеряла сознание, но сеньор Монтеррей…

– Боюсь показаться назойливым, – вдруг послышалась будоражащая разум интонация их ночного гостя, перебившего Линареса на середине фразы, – но, мне кажется, моя персона не стоит того, чтобы сеньорита ради прощания возвращалась в душное помещение. Я пробыл здесь меньше десяти минут и успел доставить столько неприятностей. Разрешите откланяться прямо сейчас и более вас не задерживать.

Изабелла с замершим сердцем увидела, как трое мужчин остановились около главного входа и обернулись в ее сторону. По крайней мере, так поступила высокая фигура в темном дорожном костюме, двое же спутников были вынуждены повторить это движение.

– Сеньор Энрике прав, – спустя несколько напряженных секунд раздался голос губернатора. – В данной ситуации заходить в дом в самом деле нет смысла. Изабелла, тебе нужно как можно быстрее идти отдыхать. Да и, откровенно говоря, нам с нашим гостем еще есть, о чем пообщаться. В связи с рядом недавно возникших условий мы ограничены определенными временными рамками, а завтрашний бал и подготовка к нему отнимает у нас целый день. Терять столько времени – непозволительная роскошь, поэтому сегодня нам необходимо хотя бы в общих чертах обсудить наш вопрос.

У девушки перехватило дыхание. Если она сейчас уйдет, впереди ее ожидает самая мучительная ночь в ее жизни.

– Добрых снов, сеньорита, – зазвучал в голове низкий голос.

Нет, не может быть.

– Спокойной ночи, – размеренный ответ Рикардо откуда-то сверху.

Кажется, все повторили друг другу эту фразу и теперь устремили взгляды в сторону Изабеллы.

– Спокойной ночи, – прошептали ее губы, и перед глазами снова возникли густые кроны садовых деревьев.

Нет, только не сейчас…

– Зачем он тянет до завтра?! – воскликнула Кери, едва они втроем переступили порог спальни Изабеллы. – После платка все и так все поняли.

"Платок", – промелькнуло в голове знакомое слово. Рикардо что-то говорил про платок.

Девушка медленно подняла глаза на брата, успевшего посадить ее на кровать и расположиться в кресле напротив.

– Пока Изабелла не даст окончательного ответа, мы не можем ничего утверждать. Но если это действительно он, тогда это крайне странно, потому что еще никогда он не был так неосмотрителен, – протянул молодой человек, задумчиво изучая покачивающуюся от ночного ветра гардину, однако в следующую минуту встретился взглядом с бездонными синими глазами и подался вперед. – Ну-ка, подумай, какое отличие между тобой и Керолайн бросается в глаза в первую очередь?

– Не знаю, – отрешенно произнесла Изабелла.

– Волосы, – отчеканил молодой человек.

– Волосы? – бездумно повторила девушка.

Линарес вздохнул:

– Ты брюнетка, а Кери блондинка, понятно?

Ответом послужил пустой взгляд в его сторону.

– Даже те, кто никогда вас не видел, сразу поймут кто из вас кто. У тебя южный тип внешности, а у Керолайн – северный, это очевидно по цвету волос. Согласна?

Изабелла медленно кивнула.

– Но я же была в платке! – не выдержав, взвыла Кери.

– А что это значит? – спросил Рикардо.

Тишина.

– А это значит, – с расстановкой начал молодой человек, – что девушка, стоявшая рядом с тобой, могла быть кем угодно: от прислуги до твоей матери, потому что успеть рассмотреть всех присутствовавших в тот момент в зале и сделать хоть какие-то умозаключения было невозможно. Ты грохнулась в обморок в первую же секунду. Улавливаешь?

– …

Линарес воздел руки кверху и встал с кресла.

– Девушкой в платке мог быть кто угодно. Даже ты.

Изабелла почувствовала глубоко внутри подозрительные шевеления.

– Или же эти две особы вообще могли оказаться не вами. Это могли быть наши поздние гостьи, собиравшиеся уходить и потому стоявшие рядом с дверью. Кроме того, если уж мы заговорили о волосах, то твои волосы были убраны в прическу, из-за которой невозможно было определить ни их точный цвет, ни длину, а я уверен, что эти их характеристики известны далеко за пределами Эль Пуэбло. Короче говоря, невозможно было сказать, кто вы с Керолайн такие. Однако, – Рикардо приблизился к сестре и наклонился к ее лицу, – что делает сеньор Энрике, когда ты теряешь сознание? – Изабелла почувствовала, как напряглась каждая клетка ее тела. – Правильно, бросается к тебе со словами…

– К этому времени она уже упала в обморок, – встряла фрейлина.

– "Сеньорита Изабелла, Вы меня слышите?"

Бросающий в дрожь озноб на спине и в ногах.

– Никто не успел представить вас до этого момента, и даже Керолайн не произнесла твоего имени.

Изабелла подняла на брата огромные глаза.

– Для того, чтобы безошибочно распознать в тебе бывшую британскую принцессу, он должен был знать тебя в лицо.

***

– Если бы мне все это рассказал кто-то другой, я почла бы его за очередного пациента моего лечащего врача, – обмахиваясь веером в и без того прохладной комнате, пробормотала Фиона.

За окном уже начинал брезжить рассвет. Это был третий час, который принцесса провела практически без движения. До этого она безостановочно ходила из угла в угол, слушая бархатистый голос своего посетителя.

Примерно через полтора часа от начала повествования, то и дело перебиваемого нетерпеливыми вопросами, девушка, подняв руку, остановила рассказчика, подбежала к двери и потребовала у подоспевшего на ее неистовый стук охранника приготовить двойную порцию ужина. Ее запрос был выполнен незамедлительно, и таким образом через двадцать минут заокеанский гость получил на подносе весомое подкрепление для своих сил, после чего вернулся к рассказу и с тех пор уже не останавливался.

– Нет, этого просто не может быть, – развела руками девушка, когда молодой человек наконец замолчал и откинулся на спинку кресла с бокалом вина в правой руке. – Так не бывает. Ты уверен, что тебе самому это все не привиделось?

Ее собеседник усмехнулся и, словно в доказательство своих слов, помахал в воздухе снятой еще несколько часов назад черной маской.

– Вот это поворот, – прыснула Фиона. – Моя младшая сестренка-то, оказывается, не принцесса, а… – Она внезапно замолчала.

Наступила продолжительная тишина. Молодой человек отставил бокал и, покинув свое место, подошел к окну. Под высокими стенами здания снова менялся караул.

– Да и не сестра она мне вовсе… А в тот день, чуть больше года назад, это был ты за изгородью, выходит. Это был ты… – Фиона медленно повернула голову в сторону и, сосредоточив взгляд в известной ей одной точке звенящего воздуха, долго смотрела в пустоту, не говоря ни слова. – Значит, она вернулась на родину, – через некоторое время произнесла принцесса. – Что ж, так и должно было быть. – Она еще немного помолчала. – Керолайн уже вышла замуж за Линареса? – Ответом ей послужил отрицательный жест. – Тьфу ты, цаца! Допрыгается ведь! Такой партии ей больше никогда не представится. Чего она ждет? – Фиона хмыкнула и перевела взгляд на своего визитера. – Хотя, зная ее собачью преданность, могу предположить, с чем связаны подобные ожидания. Бедный дон Рикардо. Какая-то мелкая пигалица загнала его под каблук и еще ставит условия. На его месте провела бы такие разъяснительные работы, что та и пикнуть бы не посмела. Ждет она, видите ли. У моря погоды. – Принцесса тоже встала с кресла и медленно двинулась по периметру комнаты. – Ладно, с этими вроде все ясно. Одна вернулась на свое место, другая нашла новый дом. Пропащая судьба Линареса уже тоже определена. А жаль. Вот уж завидный жених. Как ваши дамы перенесут такую потерю? – она с усмешкой обернулась и посмотрела на обнаженную спину с удивительным орнаментом. – Или две? – ее серые, похожие на состаренное серебро, глаза внимательно изучили каждый завиток и остановились на темном рисунке на плече. – Много же сюрпризов еще ожидает Эль Пуэбло, – задумчиво протянула Фиона, подходя к окну и сближаясь со своим посетителем. – Какая горячая кровь, – провела она острым ногтем по загорелой коже. – Тебе хоть известно, что такое холод? Или ты его не чувствуешь? Так же как не чувствуешь боль и страх, – кончики пальцев на мгновение обхватили часть сильного плеча и попытались сдавить литые мускулы. – Камень, кажется, не так крепок, как это тело, – поглотили глухие стены едва уловимое дыхание. – Сколько женщин уже отдали тебе свои души? Десятки? Сотни? Сгорели дотла в твоем зеленом пламени. – Тонкая рука скользнула с рельефного плеча на широкую грудь. – Ты что-нибудь чувствовал при этом? Или чувства уже не властны над тобой? – Девушка сделала шаг назад и, постучав пальцем по красиво закругленному подбородку, окинула предмет своего изучения глубоким взглядом. – Впрочем, с той жизнью, в которую ты влез, чувства принесли бы слишком много проблем. Или же… – снова крадущееся движение вперед, – ты чего-то не договариваешь? – Тишина. – Хотя сейчас это не имеет значения. Очень многое в моей жизни уже не имеет значения… – Принцесса облокотилась на грудь своего гостя и, покусывая нижнюю губу, повернула голову к зеркалу. – Торжества, балы, наряды. И еще этот Нордфолк оббивает порог. Отец и мать уже сто раз ему все сказали, а он никак не поймет… Говорит, что увезет меня в Европу, что у него там уйма знакомых светил медицины, что им ничего не стоит меня вылечить. Как будто это имеет значение. – Она презрительно хмыкнула. – Вот как объяснить человеку, что "нет" значит "нет"? Существует ли какой-то действенный способ? – Фиона подняла голову и сразу же встретилась с бездонным зеленым омутом. – Тебе ведь не раз приходилось говорить "нет"?

За окном уже давно кипела утренняя жизнь: суетливая беготня, звяканье посуды, звуки передвигаемых предметов, перебранка слуг. Но в самой высокой комнате под крышей из красной черепицы царила тишина.

– Ты и сейчас скажешь мне "нет"? – раздался едва слышный шепот. – Как в тот вечер на балу и в ту ночь в Пещерах. Откажешь мне в третий раз? – Молчание. Только две пары глаз, внимательно следящих за движением воздуха в узком пространстве между губами. – О, жестокий… Тебе не нужно слов. Ты убиваешь взглядом. Один твой жест мог решить тогда мою судьбу. Я пошла бы за тобой на край света, забыла бы обо всех обидах и несправедливости. Вся моя жизнь была в твоем ответе… Но, – Фиона резко провернулась на каблуках и, заложив руки за спину, зашагала по комнате, – у всех свои вкусы и предпочтения, и пытаться изменить это бессмысленно. – Она посмотрела в окно. – Уже совсем светло. Как ты собираешься выбираться отсюда? Или, – девушка рассмеялась и откинула за спину беспорядочно рассыпавшиеся за долгую ночь блестящие волосы, – ты проведешь со мной весь этот день? – Она пристально вгляделась в строгие и правильные черты лица. – Нет, твои глаза говорят, что ты скоро уйдешь. Что ж, тогда у меня последний вопрос.

Принцесса вновь оказалась около высокого облика, освещаемого первыми утренними лучами, и, поднявшись на кончики пальцев, прошептала, почти касаясь маняще приоткрытых губ:

– Она в безопасности?

– Да.

– Где ты ее спрятал? В Мексике?

– В Эль Пуэбло.

Красивый разрез глаз внезапно увеличился, и заключенная отпрянула назад:

– Где?!

– Она в Эль Пуэбло.

– Ты что, не помог ей бежать?!

– Она отказалась.

– И ты послушал ее?! Ты был ее единственным спасением! Кроме тебя, ей никто…

– У нее теперь есть собственный спаситель.

– … не мог… Что?

– Дон Рафаэль.

Фиона слегка наклонила голову вбок:

– Веласкес?

– Со всем его состоянием.

Принцесса ненадолго замолчала.

– Ты меня разыгрываешь, – прищурилась она, уткнув в талию одну руку и укоризненно покачав указательным пальцем другой. Однако молчание оппонента заставило ее сменить позу и податься вперед. – Дон Рафаэль Веласкес?

– Она живет в его гасиенде.