Цитаты из книги «Ледяной укус»

Он уронил вторую сигарету и сбросил ее с галереи. – Что – ударить меня в глаз? – Ну нет. Конечно нет. Я имел в виду идею бурного общения с тобой – вот что возбуждает. Я большой любитель… ммм… контактных видов спорта.

Внезапно мое огорчение достигло критической точки, и я с трудом удерживала себя в руках. Я так устала слышать благоразумные, практичные советы всякий раз, когда в моей жизни все шло не так! В глубине души я понимала, что Дмитрий всего лишь хочет помочь мне, но я была не в том состоянии, чтобы воспринимать исполненные благих намерений слова. Мне хотелось одного – чтобы он поддержал меня.

– Роза? Роза? Ты в порядке? Ее голос звучал хрипло и яростно. Мир вокруг поплыл.Потом появились какие-то люди, и я оказалась в академической больнице. Там мне посветили в глаза и начали задавать совершенно идиотские вопросы.– Как тебя зовут?– Что?Я сощурилась от яркого света.– Назови свое имя.Я узнала доктора Олендзки.– Вы знаете мое имя.– Я хочу, чтобы ты произнесла его.– Роза. Роза Хэзевей.– Ты помнишь, когда твой день рождения?– Конечно. Почему вы задаете такие тупые вопросы? Вы потеряли мою историю болезни?Доктор Олендзки раздраженно вздохнула и отошла, унеся с собой режущий глаза яркий свет. – Думаю, с ней все нормально, – сказала она кому-то.

Как это ты не знаешь, где находится сердце? В особенности, учитывая, сколько ты их разбила? Я бросила на него такой же яростный взгляд, что и на Дмитрия. На этот раз он сработал. Мейсон побледнел.– Беликов отвратительный, злобный человек, и его нужно бросить в яму с бешеными гадюками за то ужасное оскорбление, которое он нанес тебе сегодня.– Спасибо, – поджав губы, сказала я и… задумалась: – Могут ли гадюки быть бешеными?– Не вижу причин, почему бы и нет. Все могут, так мне кажется. – Он открыл для меня дверь в коридор. – Хотя… канадские гуси могут быть хуже гадюк. – Канадские гуси смертоноснее гадюк?

Стригои не выносят солнечного света, а вот я его не боюсь, и вообще я боюсь только гнева Дмитрия.

Кристиан целовал ее, и – класс! – вот это был поцелуй. На этот раз он не дурачился. Поцелуи такого рода нельзя видеть детям. Черт, такие поцелуи вообще никому нельзя видеть и тем более сопереживать через духовную связь.

Если ты научишь меня ругаться по-русски, я, может, по-новому оценю твой язык. – Ты и так ругаешься слишком много.– Просто я так самовыражаюсь. – Ох, Роза… – Он вздохнул. – Уж как ты выражаешь себя, так, по-моему, никто не умеет.

Между прочим, меня зовут Роза Хэзевей. Мне семнадцать, я учусь защищать и убивать вампиров, влюблена в совершенно неподходящего парня, а моя лучшая подруга обладает сверхъестественными магическими способностями, которые рано или поздно сведут ее с ума. Эй, никто никогда не утверждал, будто средняя школа – это легко!

Юные девушки? Юные девушки? Конечно. Юные и одновременно старые. Они мало что видели в жизни и тем не менее видели слишком много. Одна помечена жизнью, другая – смертью… и это о них ты беспокоишься? Беспокойся о себе, дампир. Беспокойся о себе, беспокойся обо мне. Мы – те, кто действительно молод.

взгляд на замерзшее озеро и пошла вслед за остальными в дом. Там было пусто, пыльно, грязно… и всего одна комната. В углу стояла ничем не прикрытая узкая кровать