Когда хозяин открывал ресторан в 93-м году, он думал, что здесь будут обедать респектабельные бизнесмены, богатые и уважаемые люди города. Но никто из них не захотел добираться до этого заведения, располагавшегося в стороне от центра, за рекой, так что вскоре хорошо обставленную харчевню облюбовали окрестные бандиты.

Потом их прогнал вставший на ноги Артур, и заведение стало, что называется, для своих. Посторонних сюда и не пускали (да и мало у кого были деньги на рестораны), а сам Артур засел на втором этаже, приезжая обедать туда почти каждый день. Туда же подтягивалась верхушка его банды.

Артур и сейчас сидел во главе стола, внимательно, со взглядом знатока, рассматривая шашлык из баранины. Покрутил кусок мяса, отложил, закусил жареной на шампуре помидоркой и снова вернулся к мясу, наконец-то его попробовав.

– Сойдёт, – вынес он вердикт. – Мирон, чё там у тебя с тем прииском?

– Один из московских хозяев сегодня приехал в область, – доложил Мирон. – Какие-то дела свои устряпывать. А по факту – хотел встретиться с Кремнём у нас за спиной.

Этот высокий белобрысый мужик, коротко стриженный под машинку, был в группировке на особом положении. Он никогда не сидел, до зареченских не никак не был связан ни с одной за банд, и вообще, его биография была безупречной до определённого момента. Вячеслав Миронов был ветераном-афганцем, собрал в группировке самую крепкую и серьёзную бригаду из людей с боевым опытом, и к его мнению Артур всегда прислушивался.

– Вот суки, – Артур хмыкнул. – В глаза одно говорят, а сами Кремню хотят прииск продать подороже.

В зале сразу недовольно загудели. Сидевшие за столом высокопоставленные зареченские требовали наказать наглых барыг, но Мирон помалкивал, думая о чём-то о своём.

Артур внимательно всех оглядел по очереди. Рядом с Мироном сидел Шаво, чернявый мужик с армянскими корнями, потом Муха, угрюмый толстяк с едва заметным шрамом на виске, оставшимся после покушения.

Дальше сидел настоящий бугай-великан, высокий, широкий, под два метра, с глазами навыкате, ещё и поставленными очень широко. Как-то его в шутку прозвали Крокодилычем (мол, такой же большой и страшный), тот не огорчился, посмеялся, и прозвище к нему прилипло на всю жизнь.

Дальше сидели Лопата и Серый, а в самом конце приютился Чапай. У Чапая опухшее после драки лицо, что Артур заметил сразу, но молчал, уже зная причину случившегося. Решил оставить всё на конец.

– И не говори, Артур, те ещё хитрюги, – Мирон покачал головой и наколол кусочек шашлыка на вилку. – Но мы вмешались, подошли, напомнили об обязательствах и последствиях. Так что он передумал и едет к нам в город, подписывать все бумаги.

– А что Кремень?

– Сначала приехал, хотел стрелку забивать и предъявы кидать, – ответил Мирон с лёгкой усмешкой, – Но я ему обосновал, что он не прав, что мы с прииском уже работаем, и Кремень отстал. Не знал, говорит, что мы там уже сидим.

– Вот падла! – с чувством сказал Шаво. – Не знал он, как же!

– Ну, Мирон кого хочешь уговорит, – Артур заулыбался и протянул свою ручищу, чтобы одобрительно похлопать бригадира по плечу. Заодно и блюдо с мясом подвинул ближе к нему. – Ты ешь, не стесняйся. Ладно, с Кроссом ещё перетру по этой теме, а Кремень – ну, с ним побазарим как-нибудь, чтобы не расслаблялся. Чё там у нас дальше? Чё по набережной, Серый? Всё пробил по тем гастролёрам? Чё им надо было?

– Да, пробил, – хрипло сказал Серый.

Среди всех собравшихся Серый сидел дольше всех, почти пятнадцать лет провёл на зоне, о чём говорили сизые партаки, густо покрывавшие его руки аж до пальцев. И всё же несмотря на такой солидный «послужной список» и авторитетные разбойные статьи, пришёл он в банду к Артуру, а не к Слепому, потому что вора он не переваривал ещё с зоны.

– Они открыли на какого-то бомжа фирмочку, – медленно, сиплым голосом говорил Серый, – и хотели контракт с городом заключать на ремонт тех халуп на набережной, которые мы присмотрели себе. Ну и с одним чинушей с города встречались, чтобы он их вперёд других поставил, за долю. А сами хотели с бабками свинтить по итогу, всех кинуть. И чё потом с бомжа-то брать?

– Объяснил им, что к чему? – Артур прожевал ещё кусок мяса.

– Объяснил. Косяк признали, отработают, – Серый задумчиво поднял глаза к потолку. – Но схема у них рабочая, можно провернуть в другом месте, если добро дашь. А всю долю нам зашлют, за вычетом расходов. Если всё в ажуре будет, предложу им к нам идти, пусть бабки потом доят с чинуш всяких, за контракты. Тема перспективная.

– Вот, это я понимаю, – Артур снова заулыбался. – А Чапай тогда заладил – валить их надо, валить их надо. Всех бы валил, а работать кто будет и бабки приносить? – он усмехнулся.

– Артур, – с трудом произнёс Чапай. – Тут проблемка возникла…

– А я тебе слова не давал, – отрезал Артур. – Помалкивай пока, до тебя дойдёт.

Чапай поспешно кивнул и склонился над своей тарелкой.

– Серый, пусть занимаются, только сам присматривай, чтобы не подставили. Муха, а чё там с автоматами игровыми? – Артур повернулся к очередному бугру. – Заказали?

– Пришла уже первая партия с Питера, – мрачно произнёс Муха. – Там пацаны грамотные с ними приехали, сами и ставят, и всё настраивают. Начинку знают, что и как поставить, чтобы всё по системе работало. Говорят, надо сделать так, чтобы иногда лохи и выигрывали, типа, так азарта у них больше будет. А по итогу такой придурок-то, когда радостный, ещё больше бабла оставит. Я послушал, согласился.

– Вот и я про что. Жадность тут не нужна, автоматы всё равно окупятся. Вот их надо и ставить на набережную, когда на ней марафет наведут перед выборами, – Артур откинулся на спинку стула и поковырял в зубах. – Там и всякие кафешки будут, магазины с алкашкой, кабаки. И наши клубы с автоматами тоже там, под носом у Кросса, да? Вот он охренеет, когда мы на нашу половину всё это воткнём.

Все в зале засмеялись. Артур налил себе вина, все присутствующие сразу расслабились – значит, основная часть сходки закончилась, можно просто поесть и поговорить. Только Чапай сидел напряжённый.

– А мне этот пацан, Светкин сын, всю кровь портит, – произнёс Артур после второго бокала вина. Разговор уже совсем ушёл от обычных тем, перешёл к семейным. – Тогда в ментовку его загребли с какими-то чертями, ходил забирать. А тут в школе подрался, кому-то нос разбил. Ну это-то ладно, с кем не бывало, пацаны драться должны уметь, да и он прав был, я пробивал. Это ладно… так не учится же он ни хрена! Одни двойки пошли.

– Ремнём его надо, – пробасил Крокодилыч. – Меня вот пороли за каждую мелочь.

– И толку-то? – Артур хмыкнул. – Не помогло, бандюганом стал, ха!

Он засмеялся, а остальные начали смеяться ещё громче. Шаво аж ухохатывался, постоянно глядя на Артура. Даже Муха усмехнулся пару раз.

– Не, бесполезно этот ремень, – продолжил Артур. – Шкету уже семнадцать, а директриса ещё такая, коза драная, возникает, типа зашугал я его своими подзатыльниками. А как ещё-то его воспитывать? Мать-то его баловала, а эта возмущается.

– Разобраться с ней? – спросил Крокодилыч.

– Б**ь, Макс, ну куда ты? – Артур развёл руками. – Со всеми бы разбирался. Сам с ней говорю, я же не Чапай, чтобы по каждому чиху прибегать жаловаться и на помощь звать.

– Артур, я… – начал было Чапай.

– Тихо, – произнёс Артур, глядя на него. – До тебя ещё дойдёт.

Чапай снова склонил голову.

– Дети совсем от рук отбились, – медленно произнёс Муха. – Всё бы телевизор смотрели да в «Марио» бы своего играли на денди. Вот что не говори, а раньше, когда мы п***ками были, было интереснее. Там и пионеры всякие были, и макулатура, и бабкам всяким помогали, и бутылки сдавали. На картошку ездили в колхоз. Некогда было прохлаждаться. А сейчас – всем по барабану, из школы пришли и за телевизор сразу упали. Заняться-то им нечем. Не мелочь же его учить по карманам тырить.

– Я-то пионером не был, – прошипел Серый. – Без этой вашей пионерии обходился, меня улица вырастила, и ничего, человеком стал. Вот и этих на улицу надо гнать.

– Мог и не говорить про своё детство, – Артур хмыкнул. – В курсе же я, что ты в те годы помидоры у колхозников тащил с теплиц да бельё у них воровал постиранное, с верёвок. У тебя же из-за ворованных панталон бабских первая ходка-то была?

Серый издал хрипящий звук, Артур хохотнул, и все снова засмеялись. Выпили по третьему разу, и тут Артур очень внимательно посмотрел на Чапая.

– Ну чё, Колька Чаплыгин, огрёб сегодня от пацанов с утречка? – спросил Артур, чуть наклонив голову и глядя исподлобья.

Взгляд не предвещал ничего хорошего, но остальные пока не напрягались, потихоньку говорили о своём.

– Артур, эти лохи совсем оборзели…

– Так тебя лохи побили? – ещё громче произнёс Артур. – А ты тогда кто после этого? А?

– Я с ними разберусь, надо только…

– Я тебе чё сказал? – угрожающе проговорил Артур, и сразу стало тихо. – За своими следить получше, а за той компашкой из пацанов, кто с Чечни приехал, мы сами с Мироном смотрим. И кто тебя просил к ним ехать и на счётчик ставить? А?

– Да я не знал, что это они! – начал оправдываться Чапай. – Говорил Рынде пробить, а он сказал, лохи какие-то…

– Так кто бугор-то, Рындя или ты?! – взревел Артур. – Ты на него не вали! Раз тебя бугром поставили, то и отвечать за косяки тоже ты будешь, а не Рындя! Или мне его бригадиром ставить? А?

Артур поднялся, грозно нависнув над столом.

– Я тебе чётко сказал, туда не лезть. Не понимаешь, значит, тебе же хуже. Значит, так, – он повернулся к Мирону. – Слава, раз дело так пошло, придётся ускоряться, а то если эти пацаны начнут дёргаться, придётся вопрос иначе закрывать, а нам они нужны.

– Ещё как.

– Десяток парней, кто знает, как калаш держать, пригодятся, потом и остальные к ним подтянутся, кто возвращается. Надо успевать, пока Кросс не просёк про это. Так что ты этим пацанам стрелу забей, но побазарь с ними без наездов. Ты вояка, они тоже – общий язык найдёте.

– Поговорим, – Мирон кивнул.

– То, что они на Чапая руку подняли – косяк, но его отработать можно, скажи им. И объясни популярно, что мы не беспредельщики, как о нас в городе говорят, и что разобраться хотим по справедливости. Скажи, что за драку на дискаче спрашивать не будем, там и чапаевские сами полезли, куда не просят. От рук же совсем отбились, некому за ними смотреть.

– Понял, – Мирон бросил ехидный взгляд на Чапая.

– Но этот вопрос закрыть надо. Вот чтобы его закрыть, как нам выгодно, пусть они тот рыночек у порта разгромят, который чехи держат, – Артур ненадолго задумался. – Пацанам и самим это в кайф будет, с чехами ещё раз подраться.

– Так и есть.

– Скажи, пусть не сдерживаются, а мы с тобой присмотримся к ним ещё, кого потом звать, кого нет. А ты, Чапай, – Артур показал в его сторону пальцем, – сидишь на жопе ровно. И раз ты не понимаешь, что я говорю, тогда объясню доступным тебе языком. Тот пятачок с киосками на Пятёрке отдаёшь Мирону, он теперь с него кормиться будет. И половина твоей доли с набережной тоже уйдёт Мирону. А к пацанам тем не лезь, больше предупреждать не буду.

Чапай обречённо кивнул.

Вскоре собрание, совмещённое с обедом, закончилось, все начали расходиться, только Мирон заболтался с Шаво и остался в зале. Чапай хмыкнул, глядя на него, и вышел на улицу, где подошёл к стоящим через дорогу своему «Паджерику» и чёрному «марковнику», где сидели парни из его бригады.

– Ну чё, Чапай? – окошко тойоты открылось. – Что Артур сказал? Гасить чертей этих?

– Артур сказал, чтобы эти падлы за свой косяк ответили, – Чапай хитро хмыкнул и достал мобилу. – Так что давай-ка, Румын, делай, как ты умеешь, прижмём их. А я пока позвоню кое-куды…