– Ладно, – Федорчук выдохнул. Говорил он хрипло, сегодня мучался давлением, судя по лицу густого красного цвета, почти как борщ. – Тут с главка справлялись о тебе, сам генерал Хорьков интересовался этим случаем, он, кстати, сам сюда едет из-за следака. Короче, велел не казнить, а миловать. Коллеги со смежного направления хвалили тебя, аж из Москвы звонили. Так что, крутой Уокер, вали-ка на свою реабилитацию, пока ещё кого-то не застрелил.

– И что насчёт этой темнухи с квартирами… – начал было Шухов, но Федорчук его прервал:

– Да устроили вы мне тут с этой серией, я на пять лет постарел! Как вернёшься, чтобы взял ноги в зубы и чтобы землю пахал, пока не откопаешь всё. Уже столько трупаков, мать моя, как можно-то?… Отказные поотменяли, а подозреваемых кто искать будет?

– А если справишься, – Шухов заулыбался. – На концерт Майкла Джексона в Москву отправим, во второй ряд… оцепления! Ха-ха, слыхал анекдот, Емельяныч! Руоповцы сегодня травили.

– Нет, – мрачно ответил Федорчук, не оценив шутку.

А я всего-то зашёл подписать авансовый отчет в бухгалтерию, где меня начальники и выловили. Короче, надо из ГОВД валить, а то я знаю их, сейчас опять к чему-нибудь припрягут, потом ещё сам виноват будешь, что не уехал вовремя в область. Да там и Руслан Сафин при виде меня замахал руками, мол, вали отсюда по-хорошему, пока не вспомнили.

В общем, сегодня в областной госпиталь, где я должен проходить реабилитацию, ляжет рыжий чекист Женя, а у меня самого много дел. Даже непривычно, что не давит грузом рутины необходимость срочно что-нибудь заполнять, отчитываться и строчить очередной рапорт о проделанной работе или справку в оперативно-поисковое дело. А вместо всего этого я буду заниматься своими делами. Не личными, конечно, а служебными. Но всё равно – своими.

Мужики из моего отделения будут держать меня в курсе последних новостей и ответов на запросы. Особенно меня интересовали результаты лабораторных исследований по всяким мелочам, которые собрал Кирилл, и ответ пейджинговой компании по сообщениям на мой пейджер и пейджер убитого Кузьмина.

Вообще-то, у меня сейчас два важных дела, первое – покушение на отца и связь с «квартирной» серией. Второе – Орлов и его парни, надо держать всё на контроле, потому что цепочку их конфликта с братвой я целиком не знал. Поэтому и старался чаще перед ними отсвечивать, чтобы они мне верили. Даже если дойдёт до крайности, я смогу до них достучаться.

А пока впереди две встречи: со следачкой Ириной и с Турком, надо послушать, что он расскажет по этому делу. С него и начну. И вот, понимая, что для окружающих я выгляжу как чудак и понторез, я прошёл мимо телефонов-автоматов и достал мобилу.

Туркин ответил сразу.

– Говори! – торопливо выпалил он.

– На улице Чапаева есть пельменная, – я как раз увидел вывеску. – Дуй туда, разговор есть, по поводу вчерашнего и остального. Пожрём заодно.

– Я тоже с тобой поговорить хотел! – ещё быстрее прокричал Турок. – Рядом, скоро буду!

И отключился, разговор длился чуть больше десяти секунд. Турок экономит деньги своей Конторы, не иначе. Я убрал телефон и пошёл по улице. Пельменная мне тоже не помешает, я пошёл туда не просто так.

Недавно пробивал, что в ней в последние пару месяцев работал Федюнин, мой собственный убийца, который в этой жизни на скользкий путь так и не ступил. Хотелось бы проследить, что так оно и останется, и сам он киллером никогда не станет.

Он там числился официально техником, но, скорее всего, работал не только с оборудованием на кухне, а занимался всем подряд. Толком не знаю, чем именно, я же никогда, по сути, и не был с ним знаком настолько, чтобы спросить напрямую. Может, он хорошо лепит пельмени или отличный повар, или умеет что-то ещё?

Уже скоро я был на месте. У пельменной стояла типичная вишнёвая девятка, и я уж было подумал, что это Турок успел первым приехать. Но нет, на этой прикатили бандиты, видел их рожи сквозь окна в зале. Надеюсь, они просто проголодались и заглянули подкрепиться, а не выбивать деньги за крышу. Если второе, то вмешаюсь.

Вошёл в зал. За кассой двое, сам Федюнин, ещё бледнее чем обычно, стоял, опираясь на костыль, рядом с ним толстая женщина в белом переднике, повариха или официантка. Передник измазан мукой, но её лицо выглядело ещё белее от накатившего страха.

– Ты чё-то попутал? – возмущался бритоголовый бандит, который нависал над полированной стойкой.

– Ребята, я не в курсе про деньги! – оправдывался Федюнин. – Мне хозяин сегодня утром позвонил, попросил выйти с больничного за двойную оплату, а сам он поехал за мукой…

– Ты мне не заливай, чучело, про муку свою! – браток ударил кулаком по полировке. – У тебя там чё, нога сломанная? Срок подошёл, не заплатишь, я тебе её ещё больше доломаю, падаль!

Не, так не пойдёт. Я вот сразу понял, что хитрый хозяин забегаловки сбежал, не заплатив денег братве, а чтобы бандиты не «скучали», оставил им жертву вместо себя. Чтобы на лохе оторвались и поостыли немного. Пока разберутся с этой парочкой, хозяин будет далеко.

И пусть сегодня я официально не работал, но как сотрудник я всегда на службе и обязан, как по закону, так и по совести, жёстко пресекать преступные поползновения.

А ещё – не хватало того, чтобы какие-то бандиты всё-таки доконали этого Федюнина и поставили его на бабки. Нет, такое событие надо пресекать в корне, чтобы та ситуация с киллерством не повторилась.

Я решительным шагом пошёл к ним…

* * *

Этим утром, Верхнереченск.

– Да я бы сходил с вами, – Витя Орлов отмахнулся и положил гитару на скамейку. – Да денег нет.

– Да ладно, пошли, Витёк, – начали уговаривать его остальные парни, расположившиеся вокруг. – Чё такого-то? Заплатим за тебя.

– Не, хорош, надо за дело уже браться, – Орлов запахнул куртку плотнее. – На гражданке-то, конечно, весело, но надо же какую-то работу искать. Ладно вот Игорёк, в технаре учится, Кеха в кафешку устроился, а я-то как приехал, так всё ничего найти не могу.

– Спроси мента твоего знакомого, – предложил сидящий рядом Егор. – У них же там вечно людей нет.

– Я, кстати, узнавал, что раз звание офицерское военное есть, то могут его и оставить, и даже в выслугу зачесть, сколько в армии был, – Орлов пожал плечами. – Спрошу.

– А чё там в ментовке делать-то? – грубо спросил Тоха, невысокий плотный парень, прикладываясь к бутылке пива. – Мусором становиться. Западло же. Пацаны не одобрят.

– А ты с каких-то это пор нахватался такого? – прервал его Орлов. – На улицу вернулся к себе, сразу крутым стал? Ты завязывай, авторитет, блин, местного пошиба, гроза района.

Кто-то засмеялся, Тоха отпил ещё и поставил бутылку на землю.

– Не люблю я этих ментов, – произнёс он, поморщившись. – Тогда после выпускного отхватил от одного дубинкой, вот, недавно ещё выхватывали. Егорку, вон, повязали почти. А так, пацаны на районе потом не поймут, чего мы это…

– Ну, решили же вопрос с Егором, – возразил Орлов. – Так что давай без этой своей темы. Все эти твои блаторезы, если бы там оказались, где мы были, сразу бы забились во все щели, как крысы, где и сдохли бы. Так что говорю же, завязывай.

– Кстати, слыхали? – Игорь потянулся за сигаретами. – Говорят, в городе менты взяли трёх чехов рядом с «Сапфиром», и ещё одного замочили в общаге.

– Не, это не чехи, – Егор закашлялся. – Другие какие-то. Ночью-то вообще в городе чё творилось. Говорят, мент бывший застрелил следака, а его другой мент вальнул при задержании.

– Это его Паха и вальнул, – молчавший до этого Андрей, парень с заметным шрамом, пересекающим обе губы и подбородок, показал на дом. – Вот, который тогда с собакой к нам подходил, и который тебя, Гоша, отмазывал.

– Ну вы дали тогда, пацаны, – влез Тоха. – Это же братва была, а вы на них попёрли. Как бы не спросили за это…

– Какая это братва, понты одни да пальцы веером, – Орлов отмахнулся от него. – Андрюха, ты про этого, Паху Васильева? Точно он?

– Да! В натуре, пацаны базарили, прямо в глаз этому бывшему менту маслину засандалил, – начал с жаром рассказывать Андрюха. – Тот какой-то тёлкой ещё прикрывался, а Паха ему прямо в глаз зарядил с пээма.

– Слышал, – кивнул Игорь. – А ещё перед этим было, когда получку давали на заводе у мамки, там какие-то отморозки кассу решили брать. Так он их спалил, сел к ним в машину, начал их спрашивать, кто вы по жизни, загрузил их по полной, короче. А потом они ещё в ментовку сдаваться приехали! Ха-ха, так и говорили, точно! Я тогда там же был, у завода, с сеструхой, кто-то из ментов приехавших рассказывал.

– А неплохо вышло, я даже не слышал, – Орлов усмехнулся. – А он же меня тогда звал, чтобы одного прапора, который стволами барыжил, вычислили, и, вот эту падлу мы с ним тогда и … – он прищурил глаза и присмотрелся. – А это ещё кто?

Все напряглись, видя, как во двор дома заезжает большой «паджерик» красного цвета. Проехал джип прямо по клумбе, не огороженной даже кирпичами, и остановился на детской площадке, раздавив передним колесом построенный окрестными детьми замок из песка.

– Ну и рожа, – проговорил сквозь зубы Игорь. – Бандитская физия, сразу видно.

– Надо осторожнее, пацаны, – тихо произнёс Тоха. – Это кто-то серьёзный.

Из джипа вышло трое, сначала два рослых быка, потом вальяжно вывалился третий, самый главный. Невысокий усатый мужичок лет сорока, в кожанке поверх майки и в спортивных штанах, важно прошёл вперёд, крутя в левой руке чётки из оргстекла, а быки неотступно следовали за ним.

Остановился мужичок напротив парней, быки встали по обе стороны от него, держа руки в карманах.

Витя Орлов поднялся ему навстречу.

– Ну чё, пацаны, – произнёс неизвестный усач, громко жуя жвачку. – Знаете, кто я?

– Чапай, – всё так же тихо сказал Тоха за спиной у Орлова. – Из зареченских.

– Значит, знаете, – Чапай кивнул. – Короче, вы тут на дискаче недавно моих людей тронули, и это зря. Короче, – он медленно оглядел всех. – Косяк ваш, вы неправы оказались. Вы на правильных пацанов руку подняли. Зря, – повторил он, хмыкнул и смачно харкнул под ноги. – Но сильно наказывать не буду, пока живите. Бабки заплатите, отпущу.

– Что сказал? Наказывать? – произнёс Орлов странным голосом, чуть склонив голову набок.

– Чё слышал! – отрезал Чапай. – Раз руки распустили и моих людей тронули, платите бабки, две штуки баксов. Срок – неделя. Не расплатитесь – поставлю на счётчик.

– Две штуки? – Орлов вскинул правую бровь.

– Ты глухой или чё? – Чапай скривился и снова сплюнул. – Две штуки гринов!

Кто-то из парней Орлова громко удивился, кто-то зашептался. Сначала они начали рассеянно переглядываться между собой, но уже через несколько секунд рассеянность ушла. А вот злости прибавилось, гул от шепотков стал громче.

– Не отдашь через неделю, – продолжал Чапай, – включится счётчик, по сто баксов каждый день. Потому что иначе вы, соплежуи, не научитесь, кого можно трогать, кого нельзя. А не научитесь, в лесопосадки поедем, там разговор короткий. Понял? А? – он скривился ещё сильнее и наклонился. – Чё-то сказать хочешь? Лошки вы малолетние, поняли?

Гул позади Орлова стал сильнее, уже более недовольный.

– Да ты, дядя, смотрю, совсем не боишься? – тихо произнёс Орлов.

Левый глаз у него начал моргать чаще.

– Тебя бояться?! – Чапай подошёл к нему и смотрел в упор снизу вверх яростным взглядом. – Ты, пацанчик, совсем, чё-то попутал или чё? Чё молчишь? А? Проблемы?

– Могу устроить, – прохрипел Орлов.

Ударил он сразу, Чапай рухнул на землю, замычав и зажав разбитый нос, Орлов налетел сверху и начал бить. Быки переглянулись, но одного тут же сбил с ног врезавшийся в него плечом Егор, а второго огрел бутылкой по голове Тоха. Когда бык осел на землю, Тоха вздрогнул, потом посмотрел, как Орлов утюжит Чапая.

– Витька! – крикнул он. – Хорош! Это же бугор у зареченских! Он же потом нам устроит!

– Щас в милицию позвоню! – раздался крик со стороны ближайшего дома. – Вы чё там делаете? Кого вы там бьёте?

Орлов успокоился быстро, поднялся и отошёл. Рассеянно посмотрел на окна домов, где торчали зрители, на людей во дворе и на побитого бандита, не зная, что делать дальше. Чапай медленно поднялся на колени, потрогал лицо, посмотрел на пальцы, испачканные в крови, поднялся и, хромая, медленно побрёл к машине. Побитые быки потянулись следом. Все смотрели на них, ожидая, достанут они оружие или нет.

Расчехлять стволы не стали, может, и не носили их с собой, опасаясь усиленных нарядов милиции в городе по случаю ночной стрельбы, может, свои соображения имелись.

Но перед тем, как уехать, побитый Чапай обернулся:

– Ну это вы зря, – тихо произнёс он.

Вскоре “паджерик” уехал.

– Это же Чапай, он под Артуром ходит, – взволнованным голосом произнёс Тоха.

– И чё предлагаешь? – Орлов посмотрел на отбитый кулак. – В жопу его целовать надо было или чё? Бабки платить? Чтобы они на нас как на лохов последних смотрели?

– Гасить их всё-таки надо было, – сказал Тоха и вытер лоб. – Потому что они, сука, вернутся.