Тем временем мы подошли ко входу в бассейн. В этот момент там проходила тренировка по синхронному плаванию у девчонок. Чуть-чуть приоткрыв дверь, Лева с открытым ртом глазел в образовавшуюся щелочку на юных пловчих. Вдруг он как ошпаренный отскочил от двери, которая в следующую секунду распахнулась, и оттуда вылетели два парня в спортивных костюмах с символикой ЦСКА.

– И запомните, – загремел вслед строгий женский голос. – У нас здесь не бюро знакомств и не школьные вечера! Еще раз вас здесь увижу – информация тут же дойдет до вашего тренера! И уж поверьте мне, я постараюсь сделать так, чтобы вас и с соревнований поснимали к чертовой бабушке, и из ЦСКА поперли с волчьим билетом!

Пацаны пристыженно поспешили прочь от бассейна. Они были удивительно похожи друг на друга – видимо, это были братья-близнецы. Единственное их отличие заключалось в их комплекции – один был чуть покрупнее другого.

– Так, а вам чего надо, ребята? – высунулась голова обладательницы строгого голоса – по всей видимости, тренера пловчих.

– Да мы хотели спросить, как можно попасть в бассейн, – как можно спокойнее ответил я.

– А-а, ну это внизу спрашивайте, не здесь, – так же строго ответила тренер и плотно захлопнула дверь, повернув ключ изнутри и отрезав любую возможность дальнейшего диалога.

– Ну вот, – расстроился Сеня. – В первый же день пребывания в Ростове нас лишили самого интересного.

– Да уж, – отозвался Лева. – А я только там такую девчонку присмотрел…

– А ты в курсе, что спортсменам во время соревнований запрещено общаться с противоположным полом? – подначил его я.

– Да в курсе, конечно, – вздохнул Лева. – Но я же ничего такого!

– Ладно, «ничего такого», – засмеялся я. – Пойдемте лучше дальше посмотрим, что здесь.

Дальше нашему взгляду предстало футбольное поле и открытые игровые площадки, на которых снаружи тренировались легкоатлетки.

– О, вот это да! – оживился Лева.

– Что, про пловчих уже забыл? – усмехнулся я.

– Нет, ты только посмотри, какие девчонки! – завелся Лева. Не обращая внимания ни на кого, кроме легкоатлеток, он быстро сбросил с себя майку, подбежал к ближайшей перекладине и начал самозабвенно подтягиваться с героическим видом.

Вид Левы, корчившего такую физиономию, будто он не подтягивается, а поднимает одной рукой локомотив, не мог не вызвать смеха – уж слишком гипертрофированно и карикатурно все это выглядело. Но это, конечно, у меня. Что же касается прекрасных атлеток, то ни одна из них не обратила на Леву ни малейшего внимания. Собственно, я даже не уверен, что все они вообще заметили наше появление. Тренировка все-таки есть тренировка, и когда ты увлечен именно тем, что делаешь в данный момент, то ни до каких симпатичный посетителей тебе и дела нет никакого. А потому разочарованный Лева, заметив полное равнодушие девчонок к своей персоне, с досадой спрыгнул с перекладины, надел майку и зашагал обратно. «И на что ты, интересно знать, рассчитывал?» – с иронией подумал я. «Что при твоем появлении все девки моментально бросят свою тренировку и подлетят к тебе, восхищаясь твоей мужественной физиономией и мощными мускулами? Что они будут ахать и охать каждый раз, когда ты подтягиваешься? Эх, друг мой ситный, не нюхал ты еще большого спорта!»

– Чего-то они какие-то… – огорченно произнес Лева.

– Какие? – поинтересовался я.

– Да они не смотрят даже, – сказал Лева.

– А куда они должны смотреть? – удивился я. – Они делом занимаются, тренируются. Ты вот во время тренировок на сборах много о девчонках думал? А после тренировок? Я же помню, как ты сразу плюхался в кровать и лежал в ней мертвым грузом, пока утро не наступит. Сильно тебе в тот момент хотелось с кем-нибудь знакомиться?

– Ну ты сравнил! – изумился Лева. – Там ведь сборы…

– А у них, думаешь, тренировки сильно легче? – спросил я. – Да они здесь каждый день впахивают и думают не о пацанах, а о своих движениях. Вот еще им надо бросать всю свою работу и на тебя глазеть.

– Понятно, – вздохнул Лева.

– Ну, во всяком случае, не во время тренировок – это точно, – попытался я смягчить воздействие своих слов.

Меня-то в первую очередь интересовали именно игровые залы. В самом большом и вместительном из них и должно было уже завтра состояться открытие первенства РСФСР по боксу среди юношей. Но залы сейчас были закрыты, и ни в один из них попасть не было никакой возможности. Единственное, что мы узнали – это что здесь же работали секции фехтования, борьбы и, конечно же, бокса. Об этом нам убедительно сообщал плакат с расписанием работы этих секций, повешенный здесь же, на стене.

– Скучно здесь что-то, – позевывая, заметил Сеня. – Никого нет, все закрыто…

– Да, – согласно кивнул Лева. – Можно было сюда и не приходить. Сколько там времени до скачек-то осталось?

Вообще, конечно, если бы кто-нибудь спросил меня, я бы высказался против того, чтобы Лева шел на скачки. Он только-только восстановился после травмы и начал входить в форму. Причем это возвращение в форму шло у него с завидной скоростью – он уже перестал прихрамывать даже при серьезной нагрузке, и если бы на него смотрел кто-то, кто не был в курсе произошедшего, то не возникло бы даже малейшего подозрения, что с Левой что-то не так. И вообще, теперь он был всерьез настроен показать отличный результат на чемпионате РСФСР. А в таких обстоятельствах последнее, что нужно бы делать – это лезть туда, где ты можешь нарваться на новые приключения.

Я нехотя взглянул на часы. Они показывали без двадцати четыре. В принципе, если уж идти на эти долбаные скачки, то сейчас. Как раз есть запас времени, чтобы занять свободные места и оглядеться. Сильно раньше времени там делать нечего, а приходить впритык – значит, обрекать себя на то, чтобы все время заездов проторчать сзади всех, разглядывая чужие спины. Как говорится, раньше было рано, позже будет поздно.

– Пойдем! – решительно сказал я.

Хотя, если честно, мне и самому было любопытно побывать на ипподроме…

Ипподром нас встретил довольно сильным запахом навоза, который, не выезжая из города, можно почувствовать еще разве что в цирке. Вопреки ожиданиям, посетители вели себя довольно цивилизованно. Возможно, сказывалась близость к спортивному объекту, что как-то внутренне дисциплинировало. А может быть, местные завсегдатаи, осознавая, что их хобби – не самое одобряемое в обществе, специально не хотели привлекать к себе внимания и, если уж и случались между ними какие-нибудь конфликты, предпочитали решать их не на глазах у других посетителей.

Нас моментально окружила самая разношерстная публика. Здесь были и явные завсегдатаи, которые здоровались друг с другом, как старые добрые знакомые, и новички вроде нас, которые только присматривались к происходящему и раздумывали, с чего бы начать делать ставки. Интеллигенты в очках и с извиняющимися лицами перемежались с нагловатыми и простоватыми работягами, которые перед походом сюда уже успели где-то принять на грудь «для настроения». Впрочем, пока все выглядело достаточно прилично – представители самых разных социальных групп, которые в другой ситуации, возможно, не смогли бы избежать конфликта, соседствовали друг с другом вполне мирно.

Нам удалось занять хорошие места – очень удобные для обзора. Отсюда можно было наблюдать весь ход бега, не особо опасаясь, что впереди сгрудится толпа тех, кто переживает за свои ставки.

– Эх, – кажется, у Сени было сегодня какое-то мечтательное настроение. – А ведь все эти люди, ну большинство из них, по крайней мере, ходят сюда постоянно…

– Ты завидуешь, что ли? – усмехнулся я. – Брось. Нечему тут завидовать.

– Ну как? – удивился Сеня. – Интересно же!

– Ага, интересно, – откликнулся я. – Интересно все это до тех пор, пока в долги не начнешь влезать и вещи распродавать из дома.

– Да ладно тебе, Миха, в самом деле, – недовольно проговорил Лева. – Ты вот иногда как включишь в себе какого-то воспитателя, прямо спасу нет от тебя. Кто же говорит, что нужно влезать сюда до такой-то степени? Ну прийти, поглазеть на скачки… ну пусть даже поставить, поиграть – ну так поиграл да ушел!

– Если бы все было так легко и просто, то не было бы столько людей, разорившихся на скачках, – заметил я.

– Ой, а ты прямо, можно подумать, миллион таких знаешь, – отмахнулся Лева.

Я хотел что-то еще добавить, но вовремя остановился. И так уже чуть было не ляпнул что-то вроде «вы-то не знаете, а я помню, как в девяностые людей на счетчик ставили».

Несмотря на то, что и справа, и слева от нас было достаточно свободных мест, один из посетителей расположился прямо вплотную к нам. Я краем глаза оглядел его: это был экземпляр характерной маргинальной внешности. Засаленные волосы были небрежно схвачены в пучок, тщедушное туловище было одето в видавшие виды джинсы и потертый пиджак, из внутреннего кармана выглядывало горлышко «чекушки», а на шее почему-то висел фотоаппарат, сильно выделяясь из всех остальных составляющих его образа. «Все понимаю, но аппарат-то такому персонажу на фига?» – мелькнуло у меня в голове.

Лева и Сеня, по всей видимости, не встречавшие ранее таких деятелей в непосредственной близости от себя, разглядывали его не стесняясь и с неподдельным интересом. Заметив это, наш новый сосед усмехнулся и спросил:

– Че, пацаны? В первый раз на скачках, да?

– Ну да, – признался Лева. – Вот, пришли посмотреть, как тут все устроено.

Вот был же в девяностых фильм, который назывался «Никогда не разговаривай с незнакомцами». И хотя о чем там шла речь, я – хоть убей ты меня! – не помнил, само название в определенных ситуациях мне представлялось весьма актуальным. Вот как сейчас, например. Какого хрена они сами заговаривают с человеком, который явно ведет не самый законопослушный образ жизни? Эх, эта вечная тяга подростков к приключениям! Помноженная на такое же вечное преуменьшение степени опасности…

Я хотел было одернуть своих друзей, но тут начались сами скачки, и весь ипподром, как по команде, тут же отвлекся от разговоров и вытянул головы в сторону поля, на котором происходил забег. Наш маргинальный сосед сделал нам знак, чтобы мы приблизились к нему, и так, чтобы слышали только мы втроем, спросил:

– Видите вон того коня в середине? Ну, с самой роскошной гривой?

– Ну? – нетерпеливо спросил Лева. Очень уж ему хотелось посмотреть забег, не отвлекаясь на непонятные разговоры.

– Его кличка Вулкан, – сообщил нам незнакомец. – Он сегодня победит, зуб даю.

– Вы-то откуда знаете? – недоверчиво переспросил Сеня.

Незнакомец только ухмыльнулся – мол, молодо-зелено.

– Вот увидишь, – пообещал он и тоже повернул голову в сторону поля.

– Откуда он все знает? – шепотом спросил меня Сеня. – Может, он… того?

– Да тише ты, – отмахнулся я. – На поле вон лучше смотри, раз пришел.

«Стану я прямо сейчас и здесь объяснять тебе систему заказных забегов и процентного деления выигрыша», – подумал я.

Когда после финального забега объявили, что победил конь Вулкан, часть ипподрома взорвалась воплями восторга. Мы думали, что среди них будет и наш сосед, однако он только деловито кивнул с довольным видом и что-то записал в вынутом из кармана блокноте.

Я повернулся к пацанам. Лева и Сеня смотрели на соседа, угадавшего выигравшего коня, как Волька на Хоттабыча.