Тантрические медитации

Вступление

В конце каждой главы я предлагаю одну из медитационных техник, которые использую на своих семинарах, чтобы помочь людям получить опыт Тантры и понять ее основные принципы. Нет необходимости делать эти упражнения в какой-то особой последовательности или шаг за шагом, добавляя каждую последующую к предыдущей. Для меня Тантра – это прозрение, вспышка понимания, а не тренировка. Это обнаружение того, что уже существует, – как внутри вас, так и в природе. Каждая техника даст вам новый вкус Тантры. Тогда к концу книги ваше понимание будет укоренено в личном опыте.

Подготовка

Существует несколько простых вещей, которые могут усилить ваши переживания этих тантрических техник. Например, вы можете создать у себя дома специальное медитационное пространство, или храм, которое будете использовать только для этих упражнений. Если у вас нет возможности выделить для этого целую отдельную комнату, вы можете временно превратить в тантрический храм свою гостиную, спальню или кабинет, использовав благовония, свечи и мягкую фоновую музыку.

Эти приготовления придадут больше значения тому времени, которое вы уделите исследованию Тантры, – соответственно, ваши переживания смогут углубиться. Важно также проследить, чтобы вам никто и ничто не мешало – ни телефонные звонки, ни другие люди в доме, ни громкая музыка или телевизор. Это поможет вам с большей тотальностью сфокусироваться на упражнениях.

Хорошо также перед началом принять душ и надеть чистую, свободную и удобную одежду. Теперь первое упражнение.

Сонастройка дыхания в любви

Дыхание – это один из самых простых и эффективных способов почувствовать связь с другим человеком. Когда мужчина и женщина глубоко любят друг друга, это происходит самопроизвольно: сидя или лежа рядом друг с другом, они спонтанно начинают дышать в одном ритме. Поскольку их переполняет любовь, они уже находятся в гармонии, растворяются друг в друге, их дыхание естественным образом тоже становится гармоничным. То же самое может случиться, если мы стремимся к этому сознательно и намеренно. Когда мы даем себе время посидеть вместе и сонастроить дыхание, между нами возникает связь.

• Мужчина сидит спиной к стене, раздвинув ноги и вытянув их вперед. Женщина садится перед ним, глядя в том же направлении и мягко опираясь спиной на грудь мужчины.

• Проверьте, действительно ли вы оба сидите в удобной позе.

• Закройте глаза и перенесите внимание на свое дыхание, позволяя ему стать медленным и расслабленным. Дышите в живот.

• Мужчина, почувствовав, что он к этому готов, без всякой спешки или усилия начинает настраиваться на дыхание женщины и следует ее ритму в течение десяти минут. Когда ваша возлюбленная делает выдох, вы тоже выдыхаете; когда ваша возлюбленная делает вдох, вы тоже вдыхаете.

• Вы почти сразу почувствуете связь, контакт и обнаружите, что это очень простой и естественный способ достичь состояния гармонии и общности.

• Затем, когда вы ощутите, что готовы перейти к следующей стадии, женщина в течение десяти минут будет следовать за дыханием мужчины.

• После этого вы можете уже не думать, кто за кем следует – каждый просто сонастраивается с дыханием партнера. Продолжайте это упражнение на протяжении тридцати минут или дольше, если вам хочется. Не нужно ничего делать или преследовать какую-то цель. Вы можете просто наслаждаться этой формой общности. Через некоторое время, если захотите, вы можете лечь рядом и заняться любовью, сохраняя гармонию дыхания. Наступят моменты, когда вы будете терять связь, но это абсолютно нормально. Если чуть раньше вам уже удалось найти единый ритм, значит, вы можете его восстановить. Вы можете либо заниматься любовью, либо просто лежать рядом, нежно обнимаясь столько, сколько вам хочется. Вы будете удивлены, когда обнаружите, какая глубокая близость возникает благодаря этой простой технике.

Глава 2
Инициация в Тантру

В мире всегда существовала традиция поиска истины…

Я называю ее саньясой. Она вечна.

Она началась не с меня.

В нее внесли вклад миллионы людей.

Я тоже внес в нее свой вклад.

Она будет становиться все богаче и богаче.

Когда я уйду, будет появляться все больше и больше людей, которые сделают ее еще богаче.

Старая саньяса была серьезной.

Я внес свой вклад – чувство юмора.

Старая саньяса была печальной.

Я внес свой вклад – песню, танец, смех…

Я сделал ее более человечной.

Старая саньяса в каком-то смысле была жизнеотрицающей.

Я сделал ее жизнеутверждающей.

Но это та же самая саньяса. Это тот же самый поиск.

Ошо

«Последний Завет»

С того самого момента, когда я переступила порог этого дома, меня буквально распирало от вопросов. Сначала я сдерживалась, но через некоторое время почувствовала, что могу, не скрывая своего любопытства, их задать: «О чем все это?.. Кто этот парень на фотографиях?.. Почему вы одеты во все оранжевое?.. Что для вас означает слово „медитация“?»

Баскар, красивый индиец с длинными черными блестящими волосами, спокойный и очень непосредственный, мягко рассмеялся над моим нетерпением и поднял руки, как будто для того, чтобы остановить мой неугомонный ум. «Будет лучше, если ты почитаешь вот эти журналы, – сказал он, указывая на небольшую стопку журналов в углу гостиной. – А потом уже, если у тебя останутся какие-то вопросы…»

Поскольку Говиндаса не было дома, я бросила рюкзак в кухне, скинула ботинки, села на подушку и взяла первый журнал. Назывался он просто – «Саньяса». На обложке была фотография того самого человека, который смотрел на меня с портрета на стене. Выяснилось, что его зовут Раджниш, хотя сейчас он известен как Ошо. Самая большая статья в журнале была посвящена Тантре – это был первый раз, когда я встретила это слово, – и я с увлечением погрузилась в нее.

Статья представляла собой отрывок из беседы Ошо и сразу же привлекла мое внимание. Я впервые слышала, чтобы духовный наставник – кто-то, кого принято называть «не от мира сего», – говорил о сексе как о священнодействии. Это затронуло какую-то струнку внутри меня, поскольку у меня всегда было ощущение, что секс может быть прекрасным духовным явлением, хотя сама я никогда этого не испытывала и не слышала, чтобы кто-нибудь говорил об этом в таком ключе.

Священники, монахини и учителя, которых я знала в Неаполе, либо говорили о сексе с осуждением – причем глаза их при этом похотливо поблескивали – либо с умным видом ссылались на теории Зигмунда Фрейда и Карла Густава Юнга. Для меня сама идея, что секс и духовность – это одна энергия, была настоящим откровением, и я жадно «пожирала» статью, как вдруг в комнату вошел Говиндас.

Он выглядел великолепно и немного экзотично – точно так, как когда я увидела его впервые. Мы обнялись, он поспрашивал, где я побывала после отъезда из Мюнхена, а затем показал мне квартиру. Она располагалась в очень старом здании в пригороде под названием Пазинг. В квартире были кухня, три спальни и небольшая комната для медитаций. Электрического водонагревателя там не было, и, если нужно было принять горячую ванну, приходилось топить дровами печку в помещении этажом ниже… Поэтому банный день устраивался только раз в неделю.

Баскар и его прелестная жена-немка Прия жили в одной комнате, молодой жизнерадостный немец по имени Прабхупад – в другой, а в третьей временно жил Говиндас. В его комнате были две кровати, и поскольку занимавший вторую кровать человек как раз накануне уехал в Индию, я могла на ней спать. Лидия, как я узнала, какое-то время провела здесь, но уже давно вернулась в Италию. Как ни странно, она исчезла из моей жизни навсегда, и я ее никогда больше не видела, хотя она вернулась в наш родной город Неаполь.

Когда я поинтересовалась, что означает название журнала «Саньяса», Говиндас объяснил, что это действие, которое совершает человек, когда становится учеником просветленного Мастера. Это духовный путь. Если человек хочет получить инициацию, он «принимает саньясу», а значит, становится «саньясином».

Несколько позже я обнаружила, что слово «саньяса» имеет более широкий смысл. Все духовные искатели в Индии, которые принадлежат к индуистской религии и принимают решение «отречься от мира» – то есть отказаться от собственности, от семьи, дома и работы, – все они называют себя саньясинами. Они носят оранжевую одежду, просят милостыню, поклоняются многочисленным богам и богиням, следуют наставлениям личного духовного учителя, если он у них есть, странствуют по стране. Таких людей тысячи, и эта традиция насчитывает уже много веков.

Ошо полностью перевернул понятие саньясы и предложил совершенно новый, революционный взгляд, говоря, что только трусы отрекаются от мира и убегают в Гималаи, чтобы попытаться забыть все те желания, которые привязывают их к самсаре, или колесу жизни и смерти. То же самое он говорил о христианских и буддистских монахах и монахинях – что они убегают от непростых жизненных ситуаций, которые бросают им вызов, а также от земных удовольствий.

По мнению Ошо, настоящее искусство саньясы заключается в том, чтобы оставаться в мире, наслаждаясь всеми его удовольствиями, в том числе сексом, и в то же время освобождать себя от мирских привязанностей через медитацию. Не удивительно, что Ошо стал очень противоречивой фигурой в Индии, а затем и во всем мире.

В первую же мою ночь в Мюнхене я и Говиндас стали любовниками. Его мягкая и неспешная манера заниматься любовью меня приятно поразила. Для меня это было, безусловно, очень новое и очень интригующее переживание. Во-первых, у него не было уже знакомого мне мужского напора или торопливого стремления к сексуальной разрядке. Он никуда не спешил. Казалось, для него каждый шаг на пути так же приятен и ценен, как и кульминация. Во-вторых, его прикосновения были удивительными – такими мягкими и нежными, что ощущались скорее как чувственные, нежели сексуальные – раньше я не понимала, в чем разница, по той простой причине, что ко мне так никогда не прикасались.

Я немного нервничала из-за того, что Говиндас, как я знала, был раньше с Лидией, моей подругой. В моих глазах она была гораздо красивее меня: она была высокой и стройной, я же всегда была округлой и пышнотелой. Тем не менее я чувствовала, что мне невероятно повезло, что я наслаждаюсь вниманием мужчины, который раньше казался мне столь неземным и недоступным. Оказалось, что он очень сердечный и игривый. Я видела, что нравлюсь ему, но что он не влюблен в меня, а я – в своих усилиях приспособиться к новому окружению – считала неприличным показывать, что по уши влюблена в человека, всерьез занимающегося медитацией. Поэтому я решила делать вид, что мне все равно, и наслаждаться Говиндасом, пока он рядом.

На следующий день Говиндас сказал мне, что все жильцы квартиры отправляются в медитационный центр делать «Динамическую медитацию», и поинтересовался, не хочу ли я к ним присоединиться. Когда я спросила: «А что это такое?» – он дал объяснение, которое звучало так экстравагантно: сначала хаотическое дыхание, затем стадия сумасшествия, затем прыжки вверх-вниз, далее внезапная неподвижность, а потом танец, – что я не почувствовала желания пойти. Я побоялась, что не смогу сделать все «как надо».

Итак, все ушли делать Динамику, а я осталась одна в своем новом доме. Взяв другой номер журнала «Саньяса», я прочитала в нем о медитации под названием «Татрак», древней индийской технике, во время которой нужно в течение длительного времени смотреть в глаза Мастера.

Вечером, поскольку мои соседи все не возвращались, я решила попробовать хотя бы одну медитационную технику, чтобы понять, о чем говорят все эти люди. Не знаю как, но я ухитрилась все перепутать и начала делать странную смесь Динамики и Татрака, глубоко дыша, прыгая вверх-вниз и одновременно глядя на фотографию Ошо на стене комнаты.

Когда я, наконец, дошла до последней стадии этой мною же придуманной медитации, я опустилась на пол, чтобы полежать в тишине. Закрыв глаза, я как будто погрузилась в никуда, в какое-то незнакомое мне пространство. Это было очень расслабленное и приятное состояние, похожее на сон, хотя глубоко внутри я бодрствовала. Много позже и где-то очень-очень далеко я услышала звонок в дверь. Я медленно села и посмотрела на часы. Прошло четыре часа! Звонок продолжал звонить. Я поднялась на ноги и открыла дверь. Это был Баскар. Он с любопытством посмотрел на меня.

– Эй, что с тобой? Ты выглядишь как-то по-другому.

– Да? – Я протерла глаза, чувствуя себя немного ошарашенно. – Я медитировала.

Он озорно улыбнулся и спросил:

– И когда ты принимаешь саньясу?

Я улыбнулась ему в ответ.

– Сейчас.

Он удивился, я – тоже. До этого момента я всерьез не думала о том, чтобы принять саньясу, а если и думала, то скорее в негативных терминах, вроде того, что: «Это интересно, но не для меня». Но такая уж я есть. Когда я оказываюсь в новых и неожиданных ситуациях, мой отклик на них скорее похож на внезапный импульс или вспышку интуиции – лишь позже я перевариваю, что на самом деле произошло. Это не означает, что мое решение принять саньясу было случайным и поспешным. Напротив, оно пришло ко мне из более глубокого пространства, чем мой обычный рационализирующий и анализирующий ум, – скорее из пространства знания, нежели размышления.

Баскар засомневался:

– Сейчас? Но мне через пятнадцать минут нужно идти на работу. Боюсь, нам не хватит времени.

Я пожала плечами:

– Ну ладно, не важно. В другой раз.

– Нет-нет, если ты готова, давай сделаем это сейчас. Он сделал все очень неформально и просто, но в то же время с такой искренностью и любовью, что это глубоко тронуло мое сердце. Я начала ценить качества мягкости и грациозности, которыми как будто от природы наделены многие индийцы.

Баскар провел меня в небольшую комнату для медитаций, зажег свечу перед портретом Ошо и предложил мне посмотреть в глаза мастера. «Как хорошо, – подумала я, – сегодня я уже делала нечто подобное по собственной инициативе!»

Он вышел в свою комнату и вернулся с малой