Цитаты из книг автора «Диана Принцесса»

Я иногда думала: неужели именно долгое отсутствие сына так испортило их отношения? Когда, будучи уже совсем взрослой, узнала, что отец заставлял маму пройти обследование, чтобы выяснить, может ли она вообще рожать сыновей, не сразу поверила. Но потом, когда мой Гарри родился совершенно рыжим (а он как две капли воды похож на мою сестру Сару) и Чарльз засомневался в своем отцовстве, я поверила, что такой поступок мужа возможен.

Подумаешь, муж неверен и имеет многолетнюю любовницу! Разве это причина, чтобы страдать булимией, ревновать и тем более разводиться?! В конце концов, можешь поплакать в подушку, но так, чтобы даже горничная не догадалась, а уж за пределами собственной спальни об этом вообще никто ничего не должен знать!

Безжалостней всего она к самой себе. Жить столько десятилетий, внешне не проявляя никаких эмоций, если и плакать, то так, чтобы об этом не догадалась даже горничная по мокрым подушкам, если радоваться, то только внутри, потому что откровенный хохот – это неприлично… Вся жизнь – служение долгу, когда ни единого недостойного поступка, ни единого лишнего слова, жеста, простой улыбки, все рассчитано и выверено. Если улыбка, то точно вовремя, а не тогда, когда губы сами расползаются в стороны, если жест, то ограниченный, чтобы не подумали лишнего или не дать кому-то надежду, которая не оправдается.

Действительно, прибыли Нэнси Рейган и Даниэль Миттеран, супруги президентов США и Франции годились мне в матери, но разговаривали приветливо, держались отнюдь не свысока. Никаких проколов я не допустила, говорила только то, что нужно, вела себя подобающе.

Больше всего в этой Фирме мне жаль не Чарльза, не изгнанную Ферджи, не принцессу Маргарет… мне жаль основательницу и главную опору Фирмы – королеву.

От настоящей истерии меня тогда спас не муж, а поездки по странам. Я самостоятельно отправилась в Монако на похороны Грейс Келли, а потом мы полетели в Австралию уже всей семьей.

Муж взял с собой на борт собрание сочинений своего обожаемого писателя-философа Лоуренса Ван дер Поста и намеревался в очередной раз его проштудировать

Конечно, в королевских замках не было романов Барбары Картленд, потому мне поневоле пришлось переключиться на другую литературу, и это понравилось.

Правда, я так и не научилась любить философствования Лоуренса Ван дер Поста или Карла Юнга, которых обожал Чарльз.

Я чувствовала себя ненужной, брошенной, обманутой женщиной! Снова никчемной, снова ни на что не способной. А совсем недалеко жила та, к которой стремились сердце и мысли моего мужа. Она ничем не лучше, откровенно некрасива, неаккуратна, старше на четырнадцать лет, не обладает фигурой или длинными ногами, но она любима. Любима МОИМ мужем, тем, для которого я ничто, ко мне в спальню он приходил… даже не буду вспоминать, насколько редко.