Жить в коконе очень тяжело, а покинуть его страшно.
Я знаю, чего боится Чарльз. Того, что за пределами кокона его могут не оценить, что он потеряет привлекательность окончательно.
Серьезный принц никак не мог смириться с тем, что его несерьезная жена интересна людям куда больше, что я куда популярней и за пару часов добиваюсь того, чего они со своим Форин-офисом не в состоянии добиться месяцами уговоров и нудной работы.
Было сказано всего лишь, что мы справились, под этим «мы» подразумевались мы с Чарльзом. Нечестно, справилась прежде всего я, ведь мне было куда трудней.
Но теперь я хоть немного знала себе цену.
Самый маленький, самый слабый, самый пожилой, самый больной… что тут вычислять? Кому же помогать, как не им? Что заумного в том, чтобы, разговаривая с ребенком, присесть перед ним, чтобы не просто наклониться к старику, а коснуться его руки, погладить по голове малыша у матери на руках…
А я не соображала и не высчитывала, я просто сердцем чувствовала того, кто, как и я, не уверен в себе, чем-то обижен, кому плохо и больше других требуется поддержка.
Я очень, очень хотела бы, чтобы он был не принцем, а человеком! С первой и до последней минуты нашего неудачного брака хотела. Он бывает таковым, но с детьми или с Камиллой, только не со мной.