Перво-наперво я глухо задёрнула шторы на окне, после чего села в кресло поближе к камину. Тело сотрясалось от озноба, весело потрескивающий в очаге огонь не помогал согреться. Сейчас бы мне нужно было начать предпринимать хоть какие-то действия. Поговорить с Тэоной, выяснить всё, что она не успела мне рассказать.

«Вы же сами…».

Что я сама? Сама желала выйти замуж за Теогарда? Готова была терпеть его холодность и даже ненависть? Неужели Элла была в него влюблена настолько, что ехала к нему в замок с желанием вскоре назваться его женой? Ну, положим, так и было. Стокгольмский синдром никто не отменял. Но Адальмару-то зачем было соглашаться на эту свадьбу? И зачем так остро теперь воспринимать намёки на то, что жениться на мне вовсе необязательно?

Мог бы выдохнуть с облегчением, а потом, глядишь, и я бы созналась в том, что вовсе не монашка. И может, Теогард бы проникся моей историей и помог мне покинуть этот мир. Я усмехнулась. Похоже, если он и готов будет помочь мне в этом, то мир я покину в весьма буквальном смысле.

В этот день меня не беспокоили. То ли Тэона понимала, что я сама попрошу её отложить нашу беседу, то ли брат запретил ей ко мне приходить – было неважно. Главное, что я провела остаток дня в спокойствии. Трижды слуги приносили мне подносы с едой, которые я трижды же отправляла обратно нетронутыми. И когда ночь опустилась на землю, улеглась в кровать и почти мгновенно заснула.

На следующее утро я, как ни странно, тоже проснулась отдохнувшей и полной энтузиазма. В общем и целом, картина окружающего меня мира стала ясна, как себя в нём вести – примерно тоже. А значит, придётся действовать в имеющихся условиях.

Завтрак я буквально смела за секунду, благоразумно решив, что морить себя голодом – самое последнее занятие, которому стоит предаваться. И всё же нужно будет озадачить своего будущего мужа покупкой новых платьев. И обуви. В общем, дел оказалось невпроворот.

Правда, выйдя из гостиной и оказавшись в коридоре, я столкнулась с первой трудностью – совершенно не имела представления, куда идти, чтобы отыскать Тэону. Зато за дверью обнаружилось сразу двое стражников. Интересно, Адальмар приставил их ко мне, чтобы я не сделала то единственную разумную вещь, что сама просилась на ум?

– М-м-м… уважаемый, – не зная, как ещё обратиться к стражу, проговорила я. Лицо последнего осталось непроницаемым. – Вы не могли бы проводить меня к госпоже… Мор? Сестре вашего, эм… Адальмара.

Страж моргнул раз, другой, после чего отрапортовал:

– Госпожа Мор отбыла из замка рано утром.

Прекрасно. Значит, мне снова сидеть в своей комнате? Это было последним, чего я желала.

– Тогда… отведите меня куда-нибудь. Я не знаю… куда. Замок же большой?

Страж снова заморгал так часто, что я так и увидела, как в его голове крутятся и вертятся винтики и шпунтики.

– Желаете ли посетить библиотеку? Или зимний сад? – гаркнул он, и я поморщилась.

– Совершенно необязательно так кричать. Ведите в библиотеку.

Страж оказался весьма разговорчивым парнем. Стоило только нам пройти пятый коридор, как он начал рассказывать о том, что у Адальмара в замке находится самая огромная библиотека в северной округе. А такого огромного сада, в который завезены бабочки всех видов и размеров, нет даже у особей королевских кровей.

Кстати, это ещё один пункт, о котором мне следовало бы разузнать. Какова в этом мире форма власти? Какое место занимает в ней мой жених?

Страж толкнул передо мной огромную тяжёлую дверь, отступил в сторону, и я с замиранием сердца вошла в огромное – надо ли говорить, что у Адальмара и оно было таким? – помещение. Бесконечные ряды и полки с книгами. Шкафы, высотой до потолка – и всюду золотистые, серебристые, благородно-изумрудные, чёрные корешки, на которых вытеснены буквы названий.

– Благодарю, – выдохнула я и, пропустив мимо ушей обещание стража остаться за дверью и проводить меня после осмотра, куда я пожелаю, шагнула вперёд.

Здесь пахло… потрясающе. Терпко, но в то же время свежо, без ароматов застоявшейся пыли. Книгами, деревом и… Адальмаром.

Как только эта мысль пришла мне в голову, я поморщилась. Никакого Теогарда хотя бы здесь, пока я наслаждаюсь одиночеством. Я прошлась вдоль бесконечных рядов с книгами, попутно читая названия на корешках, но мало что понимая в них. Унылая задница Адальмар, похоже, во всём следовал своим правилам быть самым скучным и мрачным типом на свете.

Добравшись до стола, возле которого стояло несколько кресел, я устроилась в одном из них. Прямо передо мной лежали кипа бумаг и длинные штуковины, похожие на карандашные грифели. И почему-то моя рука сама по себе потянулась к ним, словно тело знало, что делать.

Я устроила лист плотной бумаги на коленях, зажала в пальцах грифель и… неожиданно для самой себя, начала наносить на белое полотно штрихи. Перед глазами стояла фигура Теогарда – прищуренный взгляд ледяных голубых глаз, полные губы, словно вычерченные размеренными линиями, скулы, на которых играли желваки.

Сходство было потрясающим. Казалось, что тело Эллы прекрасно отдавало себе отчёт в том, как именно создать настолько похожий на оригинал портрет. И мне ничего не нужно было делать – просто мысленно представить образ Теогарда.

Когда рисунок был закончен, я повернула его к свету и прикусила нижнюю губу. И вправду – один в один мрачный обитатель этого огромного замка. Который меня просто ненавидит и ищет любой повод, чтобы доставить самые ужасные страдания.

Неожиданно разозлившись, я бросила рисунок на стол и стала яростно водить по нему грифелем, пока бумага не порвалась. Детский поступок, но он доставил мне удовлетворение. Теперь от портрета Теогарда остались только глаза, которые смотрели на меня с осуждением. Или мне это только казалось – неважно.

Я фыркнула и сложила руки на груди. Пусть смотрит сколько влезет. Мне плевать. А лучше – вообще никогда не узнает о том, как я здесь поиздевалась над его унылым обликом.

Неожиданно дверь в библиотеку стала открываться, и я быстро схватила рисунок и сунула его за диванную подушку, а сама замерла на месте, молясь всем богам, чтобы это был не Адальмар.

– Элла! – послышался голос от двери, когда в библиотеку заглянула Тэона, понуждая меня вздохнуть с облегчением.

– Я здесь, – откликнулась, махнув сестре Теогарда рукой. И когда она подошла, улыбнулась: – Я хотела сама найти вас, но страж сказал, что вы уехали.

– Да, я… надеюсь, что вы не будете сердиться, но я ездила за тканями, чтобы сшить вам платья. Теогард против того, чтобы вы выезжали из замка без него, потому швей пришлось привезти прямо сюда.

Я вскинула бровь, но комментировать это не стала. Против – значит, против. А вот возможность получить новый гардероб будет весьма кстати.

– Конечно, я не сержусь и очень вам благодарна, – заверила я Тэю. – И предлагаю перейти на «ты».

В это мгновение, как произнесла своё предложение, у меня впервые мелькнуло подозрение, что Тэона если не знает о том, кто действительно перед ней, то начинает догадываться. Но меня это почему-то не пугало. Напротив, если и был в этом замке тот человек, которому можно было всё рассказать, я чувствовала нутром, что это – сестра Адальмара.

– О! Я совсем не против, – улыбнулась она мне, устраиваясь в соседнем кресле. – Чем вы… то есть ты здесь занималась?

– М-м, я просто отдыхала. Немного устала от однообразия моей комнаты, захотелось прогуляться.

– Я могу показать тебе замок. Но не сегодня, конечно. Сегодня нам нужно снять с тебя мерки.

Мы замолчали. Я думала о том, не будет ли верным признаться во всём Тэоне прямо сейчас и попросить помочь найти выход – и из их замка, и из их мира. И наверное, так бы и сделала, если бы не одно «но». Возможно, она мне не поверит, расскажет брату, что его невеста снова попыталась сбежать, а у того от таких вестей снова приключится желание показать мне какие-нибудь ужасы.

– Мы с тобой так и не договорили вчера утром, – напомнила я Тэе, и та кивнула, словно только и ждала, что я сама заведу беседу на эту тему.

– Да. Я ведь не зря спросила тебя о том, помнишь ли ты хоть что-то.

– Я так ничего и не вспомнила. Наверное, слишком сильно ударилась головой.

На лице Тэоны вновь мелькнуло выражение, словно она вынуждена делать вид, что верит каждому моему слову, на деле же знает обо всём досконально.

– Ваш брак с Тео был делом решённым ещё несколько десятилетий назад. Вернее, не конкретно с тобой, а с дочерью Гириона Гисбора, архидестура ордена Святой Гестарии.

– Я – дочь этого самого архи?

– Нет, ты его племянница. Дочь господина Гисбора умерла некоторое время назад. Теогард был с самого начала не очень вдохновлён этой идеей. Жениться вот так, когда об этом договорено едва ли не с самого его рождения. Он всячески оттягивал этот момент, а когда встретил свою будущую жену, объявил отцу, что не готов и дальше придерживаться своих обязательств. Ты не представляешь, какой был скандал! Я думала, стены замка рухнут от криков. Слово, данное Гисбору отцом, было нарушено.

– Вообще-то я считаю, что взрослые люди сами должны решать, когда им жениться и выходить замуж, – вставила я ремарку.

– Вот и Тео так считает. Но он знал, что этот союз слишком важен. Уже три десятка лет назад на востоке стало неспокойно. И хоть пока они опасаются затевать войну, вполне вероятны волнения. Ваш брак даст и Теогарду, и господину Гисбору множество преимуществ.

Ага, значит, я – разменная монета. Потому что своих преимуществ даже близко не видела. Зато мужчины обо всём договорились. И видимо, Элла-прошлая была не в силах сказать им «нет».

– А что он даст мне? – решила я всё же уточнить то, что было для меня самым насущным.

– Ты станешь женой одного из самых влиятельных правителей севера.

Мне почудилось, что в голосе Тэи отчётливо прозвучала гордость за то, что принадлежит роду правителей, с оттенком обиды, что я этого не оценила. Но сестра Адальмара быстро взяла себя в руки и улыбнулась мне.

– Этот брак не так уж и плох. Теогард – заботливый муж, а ты… на удивление похожа на его Адель. Не внешне, нет. Здесь вы кардинально разные, но твой характер наверняка напоминает ему о ней.

Вот это были новости так новости. И не сказать, что они меня особо радовали. А если бы всё случилось наоборот и вместо того, чтобы меня возненавидеть, это мрачный тип в меня бы влюбился? Нет, такого даже в мыслях допустить нельзя. Пусть уж лучше и дальше испытывает ко мне неприязнь, возможно, это оттянет момент свадьбы.

– Расскажи мне, какой была его жена, – попросила я Тэю, устраиваясь в кресле удобнее.

– О, она была… знаешь, как только он привёз её в наш замок, всё стало будто бы живым. Я не знаю, как объяснить. Отец всегда считал, что на нашем роду лежит проклятье. Мама ушла, едва родился Тео. И все мы сомневались, что он выживет, потому что дети, рождённые после меня, умирали один за другим. Но Теогард… ты сама видела, в какого мужчину он превратился.

– И всё же… я про Адель.

– Ах, да. Мне просто вспомнилось, каким мрачным был наш замок до того момента, когда здесь появилась Адель. Даже отец её полюбил, хотя, до самой её смерти был противником этого брака. Она никогда не лезла в карман за словом. Умела дать отпор любому. Иногда они с Тео ссорились, но Адель всегда выходила победительницей из споров. Она была весёлой, светлой, умела посмеяться над собой. И умела сопереживать. Он очень её любит… то есть, я хотела сказать – любил.

Признаться честно, я испытала в этот момент смешанные чувства. Во-первых, у меня совершенно не вязался тот образ Теогарда, которого я знала, с любящим мужчиной. Во-вторых, стало обидно за Эллу. Выходит, в любом случае, ей вообще не светило познать этого прекрасного чувства со стороны Адальмара? Бедная девочка, отдали замуж, как вещь, внешностью природа обделила, да ещё и в довесок муж оказался бы самой настоящей занозой с показами казней по утрам.

– Сейчас этот брак настолько нужен, что Теогарду важнее жениться на нелюбимой, чем разорвать помолвку? – уточнила я, не особо надеясь услышать в ответ что-то, что избавит меня от скорой свадьбы.

– М-м-м… если договор между вами – вернее, между отцом и господином Гисбором – будет нарушен со стороны Теогарда, он отдаст ордену треть своей армии, а на это, как ты понимаешь, Тео никогда не пойдёт.

Я откинулась на спинку кресла и сложила руки на коленях. Значит, это поведение Адальмара объясняется банальным нежеланием жениться и попыткой сделать так, чтобы невеста сама от него отказалась? Или я не там копаю?

В целом, как бы то ни было, нужно будет переговорить с тем самым господином Гисбором, «моим» дядюшкой. В разговорах он появляется регулярно, следовательно, пора бы мне с ним встретиться. Сразу же перед мысленным взором нарисовался пухленький добродушный мужчина, который обожает Эллу и, выслушав рассказ племянницы о том, как ей не желается идти замуж, тут же заверит её, что никакой свадьбы не будет. Ну а дальше уже, может, я найду способ, как рассказать ему всё, а заодно – получу от дядюшки помощь.

– Скажи, а я ведь могу съездить к дяде Гисбору? – осторожно спросила я, и Тэя кивнула.

– Разумеется. Теогард как раз завтра собирается ехать с тобой в столицу на приём. Где и представит как свою невесту. Там будет и господин Гисбор.

Я невольно округлила глаза. Представляю картину – завтра, полностью готовый, Тео просто зашёл бы ко мне и сообщил, что я должна быть готова через пять минут? Вполне в его духе.

– Значит, мне нужно самое роскошное платье, – задумчиво проговорила я, окрылённая хоть какими-то перспективами.

– Да. И у нас для этого всего один день и одна ночь. Нужно поторопиться.

Я поднялась из кресла и мы с Тэей поспешили к выходу из библиотеки. Примерка – как раз то, что нужно. Буду стоять манекеном и размышлять. Потому что мне и вправду об очень многом предстояло подумать.

Всё следующее время вплоть до момента, когда нам с Адальмаром нужно было отбывать из замка, прошло в бесконечных примерках. Я отвлекалась только на обеды-ужины и сон, и то с тем условием, что они будут не слишком длительными.

Тэона вместе с отрядом швей решили обеспечить меня гардеробом на год вперёд, а я не отказывалась, несмотря на то, что не собиралась задерживаться в этом мире столь долго. Может, вместо меня в теле появится настоящая Эл’лаар. Ей совсем не повредит иметь гардероб, в котором не будут преобладать пятьдесят оттенков чёрного.

– Тэя, а у вас здесь женщины… вне стен монастыря, имею ввиду, пользуются ли какими-то ухищрениями, чтобы стать более привлекательными? – задала я вопрос, усиленно делая вид, что меня это не особо волнует.

– Ухищрениями? – с недоумением, отчётливо сквозившем в голосе, переспросила Тэона, и я поняла, что дело плохо.

– Ну, да. Например, чтобы ресницы были более чёрными. Или губы – красными.

– А! Такими, конечно. Но редко. А что?

– Ну, может, у тебя есть что-то подобное? – поинтересовалась я, надеясь, что мне не придётся лезть в камин за сажей, чтобы использовать её в качестве туши. Или натирать щёки свёклой, как в «Морозко».

– Есть. Мне Абель привёз с юга, но я им никогда не пользовалась.

Тэя нахмурилась, а мгновением позже буквально просияла:

– Я поняла! Ты хочешь быть особенно красивой на этом приёме.

«И наверняка она решила, что желаю я этого исключительно для её занозы-братца», – мрачно подумала я, следя взглядом за тем, как Тэона выпархивает из моей комнаты.

В целом она была права. Я действительно желала быть особенно красивой на этом приёме, но делала я это отнюдь не для Адальмара. Мне вообще хотелось вновь почувствовать себя привлекательной и желанной. В моём мире и с внешностью Аделины с этим не было никаких проблем, и косметикой я пользовалась исключительно чтобы подчеркнуть свою красоту. В случае же с Эллой придётся постараться.

Вскоре Тэона вернулась обратно с бархатным мешочком, в котором обнаружилось несколько баночек. Румяна, краска для ресниц, а попросту – тушь, что-то схожее с помадой. Я уселась перед зеркалом и придирчиво посмотрела на своё отражение. Что ж… нужно будет повозиться со всем этим добром, вспомнить, какие цвета и макияж идут блондинкам, ну а после… после добиться того результата, который я представляла себе, и надеяться, что его оценю не только я.

– Ты такая хорошенькая! – в который раз воскликнула Тэя, когда я крутилась перед зеркалом в изумрудном платье. Его сшили в первую очередь и в рекордные сроки, подгоняемые сестрой Адальмара, которая буквально стояла над душой у нескольких швей, что не просто успели сотворить целое платье, но даже вышили подол. На нём теперь красовался причудливый орнамент. Как по мне – излишняя роскошь, но Тэя не успокоилась, пока не украсила платье так, как ей виделось.

– Спасибо, – я в последний раз покрутилась перед зеркалом и действительно осталась довольна своей внешностью. Из того, что мне перепало в наследство от Эллы, вряд ли можно было бы слепить что-то более интересное. Дымчатый макияж, сделавший взгляд более выразительным, и конечно, акцент на губы – то немногое, что действительно привлекало внимание.

– Не благодари, ты действительно очень хоро…

– И мы почти опаздываем.

О! Кажется, этот голос я уже была способна узнать из тысячи. Теогард Адальмар собственной персоной. Без стука, что даже не оспаривается, ибо хозяин замка имеет право ходить везде, где ему вздумается.

Я повернулась к нему и замерла. Почему-то хотелось, чтобы он оценил, как преобразилась его невеста. Но вместо этого Тео кивнул сестре на дверь с безмолвной просьбой выйти, и Тэя всё же повиновалась, хоть и бросила на меня обеспокоенный взгляд.

И мы остались один на один. Я и Адальмар, что до сих пор не смотрел на меня. Отводил взгляд, рассматривал убранство комнаты, но меня будто бы не замечал. А когда всё же повернулся в мою сторону, в его глазах я увидела привычную холодность.

– Вы кое-что оставили в библиотеке, – проговорил Теогард, и я увидела мой рисунок, зажатый в его руке. – Потрясающее… художество.

В голосе Адальмара послышалась насмешка, и я хмыкнула. Не врать же теперь, что автор изображения вовсе не я? Тео почувствует ложь сразу, и ему совсем не нужно обладать для этого какими-то особыми талантами.

– Я рада, что вы оценили его по достоинству, – проговорила я и повернулась лицом к зеркалу. – И не стоило себя утруждать. Я бы нашла рисунок сама… Когда-нибудь.

– Ну, что вы? Принести его вам нисколько меня не затруднило.

Теогард подошёл ближе, бросил лист бумаги на туалетный столик возле зеркала и, встав так, чтобы смотреть мне в глаза, поинтересовался: