Цитаты из книги «Каюсь. Том 2»

Теперь можно было не гадать на кого похож, мамкин сынок без вариантов.

На секунду наши взгляды пересеклись, и мне этого хватило, чтобы всего прошило насквозь.

Так у нее глазенки горели, что у меня потеплело внутри. Такой она казалась в это мгновение юной с этими небрежно-собранными в шишку волосами и немного отекшим лицом, такой по-детски радостной.

пользу моего отцовства. Не знаю, почему. Наверное, уже просто сжился с мыслью о ребенке и распланировал все, а может, потому что люблю Чайку и хочу, чтобы от этой любви осталось хоть что-то светлое и хорошее.

Если же в остатке тонны боли, обиды, разочарования и ноль доверия, то это конец всему. И ничего тут не попишешь, люби не люби, тоскуй ни тоскуй… Вот такие мыслишки выдавало мое подсознание, даже во сне не позволяя забыться и насладиться моментом.

Ты не сгорел, Олеж, ты все еще горишь и будешь гореть, пока не поймешь главного. –А что есть главное? –Для каждого свое,

Кивок после всего, через что мы прошли – вопиющий пафос и издевка

Невесело усмехнувшись про себя, сам не заметил, как кивнул, соглашаясь с этой мыслью. Только, когда Чайка закаменела, уставившись на меня во все глаза, понял, что сделал, и стало даже смешно

Как говорил Екклезиаст: « всё суета сует и томление духа»

я знаю точно, что голод по ней не утихнет никогда, и никто не спасет меня из этого блокадного Ленинграда, оккупированного нестерпимой болью и проклятыми воспоминаниями.