– До конца не знаю. Но мне кажется, что я по крайней мере понял бы, почему все сложилось именно так. А может быть, мне даже удалось бы их спасти.

– Я никогда в тебе не сомневался, Чарли, но боюсь, даже твоей восьмилетней версии это было не под силу.

– Кто знает. Может, я захотел бы мороженого и вместо дома после представления они бы решили поехать в близлежащее кафе. Может, им бы просто стало страшно идти со мной по неосвещенному переулку. А может, все случилось бы так, как случилось, а я бы затем подал в суд на DC, обвиняя их в незаконном использовании части моей биографии.

На последней фразе Чарли искренне улыбнулся, хотя грусть сохранилась в его глазах. Йос улыбнулся в ответ.

– Да, может, и так. Ты часто вспоминаешь тот вечер?

– Не особенно. Скорее утро. Знаешь, всегда кажется, что такие вещи ты обязательно почувствуешь. Где-то здесь, внутри, – Чарли постучал себя правой рукой по грудной клетке. – Но если это так, то я был явным исключением из правила. В тот вечер я заснул моментально. И только проснувшись дома в одиночестве, я все осознал. Конечно, родители могли вдруг куда-то уехать или остаться в гостях. Но я не то что чувствовал, я знал, что это не так. Они никогда так не делали. И тогда я испытал самое страшное чувство на свете.

Йос молча смотрел на Чарли, в ожидании ответа. Тот наконец вернул свой взгляд в помещение и, посмотрев Йосу глаза, произнес слово, от которого у Йоса по всему телу пробежали мурашки. Не столько от него самого, сколько от того, насколько знакомым оно ему было.

– Бессилие. Это самый ужасный момент, когда ты все понимаешь, но ничего не можешь с этим поделать. Ты просто стоишь, смотришь факту прямо в глаза, и понимаешь, что сейчас он встанет, выйдет за дверь и официально свершится, а ты не в силах его остановить.

– Поэтому ты пошел в полицию?

– Ага, – Чарли качнул головой в знак подтверждения и вернул взгляд за пределы кафе. – Я хотел победить это чувство. У меня не было иллюзий, и я прекрасно понимал, что именно здесь, в полиции, я буду встречаться с этим монстром лицом к лицу чаще, чем где бы то ни было. Но именно эти встречи дают возможность сделать так, чтобы другие это чувство испытывали реже. А некоторые бы даже вовсе его не испытали.

– Понимаю, – тихо ответил Йос. – Но ты наверняка не так представлял себе нашу работу, – неожиданно подмигнул он Чарли.

– О да, не то слово, – хохотнул Чарли, принимая невысказанное вслух предложение сменить тему на более непринужденную. – Когда я смотрел полицейские сериалы по типу «Детектив Магнум» и «Хантер», то, конечно, я думал – все будет иначе. Что я, как местный супергерой, буду бегать за преступниками, драться с ними, вскрывать махинации года…

– А вместо этого пишешь гору отчетов и опрашиваешь бухих барменов, не видели ли они случаем жертву. А когда, наконец, ловишь преступников, то оказывается, что это вовсе не суперзлодей, а так, нарик местного пошива.

– В яблочко, – произнес Чарли и пригубил только что принесенную вторую порцию кофе.

– Тогда почему ты остался? Ты мог бы выбрать любую профессию.

– Мог. Например, профессию домохозяйки, продолжая смотреть все те же сериалы. Я мог себе это позволить. И я даже думал об этом. Но знаешь, когда я общался со своими знакомыми, я понял, что у всех одна и та же история. Все заинтересовались профессией благодаря книге, сериалу или чьему-то рассказу. Однако чего они не осознали, так это того, что на самом деле их заинтересовал лишь успех, который там был описан. Вот только никто не сказал, что в отличие от сериала он составляет вовсе не треть жизни, и даже не одну пятую. Будет здорово, если наберется на сотую долю процента. И нигде не говорится об остальных 99,99% пота и боли, которые надо перенести для его достижения. И отсюда я осознал одну важную вещь, – с этими словами он наклонился к Йосу, как будто готовясь раскрыть ему страшную тайну. Йос подчинился и наклонился в ответ. – Профессия ничего не значит.

– В смысле?

– В прямом. У всех одно и то же. Юристы, бизнесмены, маркетологи, чиновники. Все они представляли свою работу иначе. И почти все они испытывают разочарование.

– Почти? – уточнил Йос. Принимая во внимание круг общения Чарли, Йос не сомневался, что тот делится не столько соображениями, сколько личным опытом.

– Ага. Есть счастливчики, которые всем довольны. Но не потому, что они нашли профессию мечты или свое признание. Лишь потому, что они верят в то, что они делают что-то важное. Значимое. Необходимое. Большинство верят в это по своей глупости, но это не имеет значения. Ведь ты же сам не любишь нашу работу, всю эту бюрократию. Но ты продолжаешь быть детективом. И я знаю, ты веришь, что, даже несмотря на все несовершенство, ты имеешь возможность спасать жизни. Это перекрывает все недостатки, ведь так?

– Так.

– Вот и я решил, что поиск другой работы не имеет смысла. Я не найду то, что сделает меня счастливым. Поэтому надо остаться там, где я верю, что я делаю что-то важное. Потому и остался здесь.

– И что думаешь по поводу нашего дела? – Йос наконец решился затронуть вишенку на торте. – После таких заявлений мэра капитан точно захочет, чтобы мы поймали гадов как можно скорее. Есть идеи?

– Он может хотеть чего угодно, как и мэр, как и мы с тобой. Но есть реальность, которая заключается в том, что у нас с тобой есть лишь один выход – ждать.

– Ждать чего? – спросил Йос на долю секунды раньше, чем понял, что напарник имеет в виду. – Ты шутишь? Ждать новых убийств?! Это бред.

– Вовсе нет, – возразил Чарли, но Йос ответил лишь гневным взглядом. – Йос, я не меньше тебя хочу схватить ублюдков. Но посмотри правде в глаза – у нас никаких зацепок. Нет свидетелей, нет следов по орудиям убийства, нет даже близко ничего похожего по их МО² в базе (Йос отметил, что Чарли впервые использовал это сокращение, хотя он редко прибегал к профессиональному жаргону, считая, что он нужен лишь для пафоса). С тем же успехом мы можем с тобой арестовать владельца этого кафе.

– Мы можем продолжить искать! Поспрашивать у наших контактов на улице. Но ждать… разве это не приведет к тому, что, как ты выразился, кто-то испытает то самое чувство бессилия, против которого ты борешься?

– Приведет, – согласился Чарли. – И в каком-нибудь из моих любимых сериалов герои бы никогда такого не допустили. Но мы не в сериале. В реальности поймать маньяка редко удается даже после двух убийств. В нашем случае вряд ли мы остановим всех четырех даже на трех. Мы, конечно, пробьем то, что ты накопал сегодня. Но ты же и сам знаешь, шансы невелики.

В этот момент Йос впервые понял Чарли. Понял весь его цинизм и расчетливость. Многие полицейские после нескольких лет работы перестают заниматься поддержанием порядка и переходят на сторону врага, против которого обязались защищать общество. И их можно понять: они все испытали то разочарование, о котором только что говорил Чарли, которое еще больше усугублялось низкой зарплатой и еще более низким социальным статусом. Остальные, подобно Йосу, продолжают вести битву с преступностью, но лишь благодаря своим эмоциям, близко к сердцу переживая каждое поражение, испытывая искреннее отвращение к преступникам и используя эти эмоции для их поимки. И был Чарли, который стоял в стороне. Он продолжал бороться, но для этого ему не нужны были эмоции. Хватало того смысла, который он видел в своей борьбе. И оттого в этой борьбе его сердцу не было места.

– И сколько ты полагаешь ждать? – произнес Йос.

– Если я что-то понял за свою жизнь, так это то, что подобного рода выступления редко остаются без внимания. Готов поспорить, что минимум один повторит свой успех сегодня ночью.

– А если нет?

– Тогда я куплю тебе новый костюм от Бриони, – сказал Чарли, поднимаясь со своего места. – Но я уверен, что в этот раз мне этого делать не придется. Поэтому я планирую пойти поспать, чтобы с утра быть готовым к расследованию. Что и тебе советую.

– Да, да, – задумчиво произнес Йос. – Скоро пойду.

– Окей. Я заплачу за нас обоих. До завтра.

– До завтра.

Чарли ушел, а Йос заказал еще кофе и погрузился в свои мысли, направив свой невидящий взгляд на улицу. Внутри него продолжали борьбу голос разума, который понимал, что Чарли прав, и голос сострадания к жертвам, их семьям и новым пострадавшим, которых он просто не мог оставить на растерзание. Под эти мысли он наблюдал, хоть и не воспринимал, как просыпается город. Фонари постепенно гасли, на дорогах сначала появились грузовики, развозившие товары по многочисленным торговым точкам. За ними последовали мусоровозы. Наконец, появились первые автобусы и такси, которые везли самых ранних жаворонков на работу. Словно очнувшись от сна, Йос встал и, оставив пятидолларовую купюру на столе, вышел из кафе, направившись обратно в участок. В этом раунде победу одержало сострадание. Для Йоса не могло быть иначе.

Проходя мимо магазина с барахлом, который, как он теперь увидел, был заброшен уже как минимум пару недель, судя по слою пыли на окнах и куче мусора у входа, он неожиданно снова вернулся к воспоминанию того самого урока в академии. Тогда преподаватель попросил их придумать идеальное преступление. Йосу достались уличные грабежи, которые часто случались в момент позднего возвращения людей в неблагополучные районы. Основной сложностью было то, что люди прекрасно понимали опасность своего района, и часто даже знали, кого именно необходимо бояться. Поэтому с точки зрения преступника всегда есть риск, что у них будет при себе средство самозащиты. Возможно, даже огнестрельное. Тогда Йос предложил идею грабить жертв парой. Семейной парой. Его логика заключалась в том, что человеческие стереотипы основаны на предпосылке, что опасность исходит от мужчин. Эта предпосылка повторяется в рассказах родителей, книгах, новостях и много где еще. Но ассоциации насилия с семейной парой почти не существует. Наоборот, куда чаще семья становится жертвой преступников. Поэтому, увидев парня с девушкой, особенно если они еще будут мило болтать и держаться за руки, подсознание жертвы не почувствует опасность и быстро переключит внимание на ее поиски в другом месте. И именно в этот момент жертву легко застать врасплох. На замечание преподавателя, что такая банда быстро запомнится, Йос возразил, что для этого нужно, чтобы о ней кто-то знал. А это сложно, если жертвы не переживут нападение.

После этого занятия Йос получил «отлично» автоматом по всем трем предметам у этого преподавателя. За подсознание. И именно его Йос собирался сейчас использовать для поиска преступников.