Цитаты из книги «Прекратите ходить по яичной скорлупе. Жизнь с тем, у кого пограничное расстройство личности»

Однако многим людям с ПРЛ сложно пробудить в себе образ любимого, который утешил бы их в состоянии печали или тревоги. Если этого человека физически нет рядом, на эмоциональном уровне он будто перестает существовать. Поэтому ПЛ могут часто звонить, чтобы убедиться, что вы существуете и что они вам небезразличны. Чтобы было проще понять свой страх покинутости и справиться с ним, ПЛ могут хранить под рукой вашу фотографию или носить с собой памятную вещицу, связанную в их представлении с вами, – так дети носят с собой плюшевых мишек или одеяла в качестве напоминания о родительской любви. Обычно для этого используются письма, фотографии, духи, которые напоминают о партнере. Данная стратегия помогает ПЛ снизить тревогу и страх, а также вести себя менее навязчиво, тем самым облегчая жизнь близким.

Чем более напряженная ситуация, тем выше вероятность, что человек переживет диссоциацию. Люди с ПРЛ могут переживать разные степени диссоциации как форму избегания болезненных чувств и ситуаций. Чем более напряженная ситуация, тем выше вероятность, что человек переживет диссоциацию. В крайних случаях люди с ПРЛ могут на короткий период времени потерять контакт с реальностью. Если ваш близкий с ПРЛ вспоминает то, что вы пережили вместе, не так, как вы, вероятно, тому виной именно диссоциация.

Думаю, всех «пограничников» волнует одно – потеря любви. Чувствуя себя загнанной в угол, я пугаюсь, а внешне выражаю это злостью. Гнев проще выносить, чем страх, в гневе я менее уязвима. Я защищаюсь, нападая. Настоящий гнев, который испытывают нормальные люди, когда с ними несправедливо обращаются, я не испытываю вообще. Для этого нужна личность. А так как у меня личности нет – или она спрятана так глубоко, что до нее не докопаться, – то и злиться я не могу.

Вот что сами ПЛ рассказывают о самоповреждении: ♦ «Честно говоря, думаю, я делал это, чтобы кто-то заметил, как мне нужна помощь».♦ «Когда я себя режу, не надо объяснять, как мне плохо. Я могу это показать».♦ «Когда я злюсь на кого-то, мне хочется его уничтожить, убить, причинить этому человеку боль. Но я знаю, что не могу этого сделать. Поэтому я вымещаю злость, когда режу себя или выдираю волосы. На какое-то время это помогает почувствовать себя лучше, но потом мне становится за себя стыдно, и я думаю, что не следовало так делать».♦ «Когда насилие со стороны отца прекратилось, мне пришлось восполнять внезапно исчезнувшую боль самой». ♦ «Для меня шрамы – лишь внешнее отображение того, что делали мои родители».

меня всегда был неутолимый голод, суть которого я не могла определить, только называла его бездонной пропастью нужды. Иногда из-за нее я боялась сближаться с кем бы то ни было: мне казалось, люди увидят, какая я гнилая, нестабильная. Поэтому я использовала диверсификацию. У меня было много друзей, но ни с кем из них я не находилась в близких отношениях. Если вдруг я теряла бдительность, давала кому-то понять, какая я на самом деле странная, и это отпугивало человека – что ж, у меня было еще пятьдесят девять таких же товарищей. И от стыда я психую. Так получай! Эй, знаешь, дружочек, плевать я на тебя хотела. Как тебе такое?!Я в ярости, кричу до тех пор, пока не валюсь в изнеможении. Очнувшись, я понимаю, как много боли ему принесла. И презираю себя за это сильнее, чем когда-либо могла представить. Я испугана до смерти. Потому что знаю: он уйдет. Я так уязвима. Я не сильный человек. Пожалуйста, не уходи. Ты мне нужен! Как мне тебе это доказать?

Чтобы запустить эту реакцию, много не нужно: одна пограничная женщина не давала соседке выйти из квартиры, чтобы сдать вещи в прачечную.

Поначалу люди с ПРЛ мне не особенно доверяли, но со временем их вера в меня крепла, и они открывали свои глубинные переживания, описывая невероятное опустошение, приносимое расстройством. Многие делились ужасными историями сексуального насилия, самоповреждения, депрессии и попыток самоубийства. Одна женщина написала: «Быть “пограничником” – значит жить в аду, не меньше. Боль, злость, замешательство, страдание. Никогда не знаешь, какие чувства принесет следующая минута. Грустно оттого, что вредишь тем, кого любишь. Очень-очень редко я вдруг испытываю невероятную радость, и это тревожит. Тогда я себя режу. А потом мне стыдно за это. Моя жизнь похожа на бесконечный “Отель Калифорния”, и единственный способ выйти из замкнутого круга – уйти навсегда».

Но на самом деле задача каждого из нас – четко выражать свои мысли и чувства и ответственно принимать решения, согласующиеся с нашими ценностями и убеждениями. Нам не нужно заставлять других думать и чувствовать так же, как мы, или так, как нам хочется. Надо избавиться от фантазий о возможности изменить другого человека или контролировать его действия. Только так нам удастся открыть для себя силу своих истинных возможностей – возможностей менять себя и свои действия.

Люди со здоровыми эмоциональными границами относятся к собственным мыслям и чувствам с пониманием и уважением. Иными словами, они уважают самих себя и собственную уникальность.

но лично я кажусь себя беспомощной. Иногда мне так больно от того, что другие со мной делают (в реальности или это кажущееся событие, неважно); или у меня возникает ощущение, что меня бросили, так что я сама отдаляюсь, мрачнею и молчу. Иногда людей бесит подобное, и, устав от этой чуши, они уходят. А я снова остаюсь ни с чем.