18

Четверг, вечер, 24 октября

Вэн – вот же молодчик! – зарубал Someone Like You, а сам Брайс смотрел сразу два разных шоу, причем оба без звука, на разделенном экране своего пятидесятипятидюймового «самсунга». На одном шли новости, на другом – то, ради чего ему, по большей части, и требовался телевизор. По большей части, но не сегодня.

Ему нравилась эта песня. Они танцевали под нее на втором свидании в каком-то брайтонском ночном клубе. «Такая, как ты!» – прошептал он ей на ухо и поцеловал в щеку. Потом они поцеловались в губы и так, не размыкая губ, и протанцевали до самого конца песни.

Он видел, как она, проводив копов, вернулась в комнату, налила большой бокал белого вина и закурила еще одну сигарету.

Ах ты, ах ты. Слишком много куришь, крошка. Но не беспокойся, дыми! Это тебя не убьет. Тебя убьет кое-что другое, а не эти тонкие белые штучки с фильтром.

Она подобрала пульт и включила звук – шел выпуск новостей. Пожар в «Куба Либре» больше не показывали. На экране был премьер-министр. Он приехал на какую-то фабрику по производству супа и ходил по ней в дурацкого вида защитной шапочке и перчатках. Пробуя из большой ложки суп, премьер одобрительно кивал.

Рэд плакала.

Брайс тоже плакал. Он смотрел на экран лэптопа, на все те имейлы, что она присылала ему в те первые дни, когда они так любили друг друга.

Ты – чудо! Я так по тебе скучаю, мой дорогой Брайс. Жду не дождусь сегодняшнего вечера. хххххххххххххххххххх.

Господи, мой милый Брайс, что ты со мной сделал? Каждая секунда без тебя – истинная пытка. Жду и желаю. ххххххххххххххххххххх.

Я говорила, что ты – самый изумительный, невероятный, умный, красивый мужчина из всех, кого я только встречала. Я так тебя хочу. Приходи поскорей. На мне уже нет ничего под одеждой, и я жду. ххххххххххххххххххххххххххх.

Глупая девчонка, – думал он, шмыгая носом и вытирая глаза. – Глупая, глупая девчонка. Помнишь, как мы ходили смотреть «Отелло» в лондонском Олд-Вике? Помнишь ту строчку? Ты, как дикарь, который поднял собственной рукою и выбросил жемчужину ценней, чем край его.

Помнишь?

19

Двумя годами ранее

К выбору платья Рэд подошла со всей тщательностью да еще привлекла к этому делу свою лучшую подругу Рэкел. В то субботнее июньское утро они вместе предприняли многочасовой поход по модным брайтонским магазинам. В конце концов она остановилась на простом черном платье «А-линия» из бутика на Дюкс-Лейн. И продавщица, и Рэкел – тоже рыженькая – подтвердили, что Рэд выглядит в нем потрясающе сексуально и притом без лишней откровенности.

Ей всегда шло черное, так что, следуя за метрдотелем через зал брайтонского ресторана «Куба Либре» – под громадными бамбуковыми лопастями, к столику в углу, – она чувствовала себя совершенно уверенно.

Мистер Лорен еще не пришел, с извиняющейся улыбкой сообщил метрдотель. Но, подойдя к столику, Рэд с удивлением обнаружила бутылку шампанского в ведерке со льдом и красную розу на тарелке перед стулом, к которому ее подвели.

– Желает ли мадам выпить что-нибудь?

– Нет, спасибо, – сказала она, хотя, по правде говоря, нервничала в тот момент так, что большой стакан коктейля был бы очень даже кстати.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и нескольких минут, как у ее столика возникло видение. Высокий, с короткими, уложенными с гелем черными волосами – ни дать ни взять молодой Джордж Клуни. На нем был прекрасный черный льняной пиджак, рубашка с открытым воротом, дорогие на вид джинсы и черные лоферы. А еще он улыбался – самой самоуверенной улыбкой из всех, что она видела, – демонстрируя безукоризненно белые зубы. Вживую он выглядел даже лучше, чем на фотографии.

– Вы пришли раньше – непростительная оплошность с моей стороны. Мне так жаль. – У него был фантастический голос с едва заметным американским акцентом. Он взял ее руку, поцеловал – она уловила тяжелый, пахучий и очень-очень сексуальный аромат его одеколона, – потом сел напротив и, еще раз улыбнувшись, сказал: – Вау! Вы совсем не такая, какой я вас представлял!

Она улыбнулась:

– Неужели? – Ей в голову пришла та же мысль. Такой роскошный мужчина, и зачем ему понадобилось пользоваться услугами бюро знакомств?

– Нет, на самом деле я имел в виду… Я видел вашу фотографию на сайте и на вашей странице в Фейсбуке… знал, что вы красивая, но… но не настолько же красивая!

– Ну, сказать по правде, вы для меня тоже приятный сюрприз! – призналась Рэд. – И спасибо за цветок. Вы очень внимательны.

– Любите шампанское?

– Ну, если уж вы настаиваете, – усмехнулась она.

Он поднял руку, помахал, и уже в следующее мгновение у столика возник официант.

– Марочное. Для вас – только самое лучшее.

Официант наполнил бокалы, и Брайс поднял свой.

– Итак… – Он улыбнулся, и от его улыбки у нее едва не растаяло сердце. – «Одинокая девушка с огнем в волосах, 29 лет, чахнет на любовном пепелище. Ищет новое вдохновение, новое пламя для тлеющего костра. Приятного общения, дружбы и – кто знает – может быть, чего-то большего?»

– Боже мой, как напыщенно и убого, – сказала она.

– Вовсе нет. По крайней мере, мое внимание оно привлекло. Поэтому-то мы здесь. И мне уже хорошо. А вам?

– Мне очень хорошо.

Они чокнулись.

Он сделал глоток.

– Знаете, я позволил себе небольшую дерзость. Мне сказали, здесь очень хорошее меню, но я подумал, что для нашего первого обеда следует заказать что-то особенное. В одном из имейлов вы упомянули, что любите морепродукты?

– Люблю.

– Отлично. Я позвонил и попросил управляющего приготовить двух лобстеров. А для начала – мне показалось, что мы могли бы чуточку отступить от меню… Как насчет белужьей икры? Вас устроит? Белужья считается лучшей в мире.

Все складывалось настолько ошеломительно, что в какой-то момент Рэд засомневалась – уж не подстава ли? Может, это подстроила Рэкел или кто-то еще из ее друзей? Но им-то зачем? Они бы никогда не позволили себе столь жестокого розыгрыша. Она снова посмотрела на него – его глаза, веселые и живые, улыбались ей. Все настоящее. Конечно, через край, но не поддельное.

– Господи… Вау… Вообще-то я никогда в жизни не пробовала икру… в смысле, настоящую. Только морского воробья, ту, что в банках.

– Для вас – самое лучшее, – повторил он. – Вы – великолепны, вы это знаете?

– Спасибо, но… нет, не знаю.

– Ну так вот, вы – великолепны!

Они снова чокнулись.

Кто этот Адонис? Все было как во сне. За годы после Доминика сколько лягушек она перецеловала! Неужели наконец повезло встретить принца? Она конечно же не могла опьянеть после одного бокала шампанского, но голова определенно шла кругом. В нем было что-то… колдовское. А еще он был очень, очень сексуален.

И все же тревожный звоночек еще звенел.

– Вы так и не рассказали мне в письмах, чем занимаетесь.

Она пожала плечами:

– Работаю секретаршей в одной проектной фирме. А вообще всегда хотела стать агентом по недвижимости.

– У меня есть контакты с несколькими агентами. Если захотите, могу вас с ними связать.

– Спасибо. А вы? Вы что делаете?

– Работал пилотом в «Юнайтед», в Штатах, потом устроился к одному техасскому миллионеру. К сожалению, заболела жена. Рак груди. Приходилось много времени проводить с ней, так что летать я больше не мог. Она из Англии и очень хотела провести последние дни здесь, с родными. Мне удалось пройти переобучение и получить наземную работу – авиадиспетчером в Гатуике.

– Как в фильме «Управляя полетами»?

– Да, только на самом деле там все не так.

Принесли икру. Ее подали в серебряной мисочке, обложенной льдом, с крохотными блинчиками и горкой сметаны. Серебристо-серые икринки были размером с миниатюрные горошинки. Ничего подобного Рэд прежде не видела. Ей они напомнили лягушачью икру.

Брайс показал, как это нужно есть: положил на блин немножко сметаны, на сметану водрузил немножко икры и, взяв блин руками, отправил все в рот.

Она сделала то же самое и попыталась замаскировать первоначальный шок. Ощущение было примерно такое же, как в детстве, когда она простудилась и мать заставляла ее пить рыбий жир. А потом она почувствовала, как тают на языке шелковистые икринки, и испытала что-то вроде волнительного трепета, осознав, что ест самый знаменитый и дорогой деликатес.

– И как? – спросил он.

– Изумительно!

– Вы – изумительная. – Он вдруг достал из внутреннего кармана колоду карт и развернул их веером, так что ей открылись все до единой карты.

– Ух ты! Впечатляет.

Он повернул карты так, чтобы их видела только она.

– Выберите одну. Любую. Дотроньтесь до нее, но мне не показывайте.

Она дотронулась до дамы червей:

– Готово.

Он тряхнул кистью, и карты сложились с легким шелестом. Снова развернул:

– Видите свою?

Ее карты не было. Рэд нахмурилась и оглядела стол – куда же она запропастилась?

– Нет. Не вижу.

– Откройте сумочку.

Она наклонилась, подняла с пола сумочку, щелкнула застежкой, открыла… И ахнула. Червонная дама лежала между телефоном и тюбиком помады. Рэд взяла ее.

– Вы эту выбрали? – спросил он.

– Невероятно! Как вы это сделали?

Он пожал плечами:

– Фокусы – мое хобби. Я занимаюсь этим ради удовольствия. Слышали о Волшебном замке в Лос-Анджелесе?

Рэд покачала головой.

– Бывали в Лос-Анджелесе?

– Нет.

– Может быть, я свожу вас туда когда-нибудь. Кто знает…

Она усмехнулась:

– В Лос-Анджелес я бы с удовольствием.

– У вас ничего не пропало?

– Вроде бы нет.

Он опустил руку в боковой карман и достал часы. Это был ее «свотч».

– Как? – воскликнула она.

Он передал ей часы, и она надела их на запястье.

– Да, вы меня поразили.

– Вы меня тоже.

Вопреки всем своим принципам – и совету Рэкел, – она все же пригласила его на кофе, когда они вышли из такси и он проводил ее к дому.

Он погладил ее по лицу, перебрал пальцами волосы, взял ее руки в свои и, наклонившись, поцеловал в губы.

– Не сегодня. Сегодня мы выпили немного лишнего. Я хочу, чтобы, когда мы займемся любовью, это было что-то особенное.

Рэд закрыла за собой дверь, прошла по общему коридору, мимо прикованного цепочкой велосипеда, поднялась по лестнице и, только войдя в свою квартиру на третьем этаже современного дома у реки Адэр, с видом на Шорэмский порт, заметила на правом запястье браслет.

Тонкий серебряный браслет опоясывал руку удобно и изящно. Незаметно такой не наденешь. Когда же он успел это сделать? Наверное, перед самым расставанием, когда взял ее за руки?

И еще больше сбивало с толку отсутствие застежки. Браслет был цельный. Рэд внимательно его осмотрела, потянула, но так и не обнаружила никакого соединения. Присмотревшись, она обнаружила аккуратную гравировку: дама червей. И символ – сердечко.

Телефон пискнул, оповещая о поступившем сообщении. Рэд достала его и посмотрела на дисплей.

Если захочешь снять, придется подождать до следующего свидания.

Она набрала короткое XXX.

И почти сразу же получила ответ: XXX.