Цитаты из книги «Картины Италии»

Фолкнер оценивал художника «не по силе успеха, а по мощи поражения». Как-то Висконти сказал: «Я люблю рассказывать истории поражений» – вряд ли имея в виду себя. Но именно великолепной неудачей, блистательным провалом стал «Рокко», обернувшийся и огромным успехом.

Эти слова многое объясняют. «Либерти» (в России «модерн», во Франции «ар-нуво») – безудержно избыточный стиль, рисунок тонет в деталях

творчества стала не философия жизни, не этика, а эстетика. «Я рос в эпоху „либерти“. Вполне естественно, что я дышал ее воздухом». Эти слова многое объясняют. «Либерти» (в России «модерн», во Франции «ар-нуво») – безудержно избыточный стиль, рисунок тонет в деталях. Сохранились черновики двух романов Висконти – «Ангел» и «Трое, эксперимент», – сюжеты загромождены подробностями. Другое дело кино – вот разница между рассказом и показом.

Примечательно его высказывание по поводу своего фильма «Самая красивая»: «Мы, режиссеры, все – шарлатаны. Мы вкладываем иллюзии в головы матерей и маленьких девочек… Мы продаем любовный напиток, который на деле вовсе не волшебный эликсир. Это просто бокал бордо, так же, как в опере». Имеется в виду «Любовный напиток» Доницетти – комедия с трагическим оттенком, хотя по сердцу Висконти всегда оказывалась чистая трагедия, с юмором у него было плохо.

Вообще, тишина в оперном театре началась с Россини. Не вполне ясно: то ли его музыка была такова, что заставила публику прекратить болтовню и шатание по залу, то ли именно в то время власти решили навести порядок, и публика, наконец, услышала музыку, отчего и пошла баснословная популярность Россини. Так или иначе, первым стали слушать его. Тем любопытнее судьба человека, плюнувшего на всемирную славу, чтобы в парижском уединении изредка сочинять прелестную простую музыку, а постоянно – сложную дорогостоящую кулинари

Основанное на многовековом опыте изучения душевных и физических потребностей, претензий, порывов, пороков – тонкое и точное знание силы и слабости человека как вида. В Сицилии – живом учебном пособии по всемирной истории – это понимаешь лучше, чем в других местах. Хотя принципы универсальны: культура преступления старше иных культур, и Каин убил Авеля не в Корлеоне.

Общественные цели сомнительны, идеалы лживы, ценности скомпрометированы. От всего этого так соблазнительно отгородиться бастионами привычек, вещей, мнений

Свое» – это компания, родня, любимая команда, излюбленный сорт пива. А ад, как сказал Сартр, – это другие.

Освобожденный человек, не доверяющий больше агрессивному гибельному государству, не освободился от решения проблемы «своего»

Уже много времени я никогда не говорю того, что думаю, и никогда не думаю того, что говорю, а если мне случится иной раз сказать правду, я прячу ее под таким количеством лжи, что трудно бывает до нее доискаться».