Есть много связанных с этим интересных вещей. Та группа, которую я встретил в Москве, использовала восточные метафоры и иносказания, и одной из излюбленных тем была тема тюрьмы – человек находится в тюрьме, и поэтому чего он может хотеть, что может быть его главным желанием? Если он более или менее в своем уме, то может желать только одного – бегства из тюрьмы. Но прежде, чем он сможет сформулировать свое желание бежать, он должен осознать, что находится в тюрьме. Если он не понимает, что заключен в тюрьму, то не будет желать освобождения. Затем, когда он сформулирует это желание, он начнет оценивать возможности побега и поймет, что сам по себе он не сможет бежать, потому что нужно подрывать стены и так далее. Он поймет, что должен, прежде всего, найти других людей, которые захотели бы бежать вместе с ним, – небольшую группу людей. Он поймет, что некоторое количество людей, возможно, сумеют сбежать. Но все не смогут. Один не сумеет, и все не сумеют, но небольшое количество сможет. Но, опять-таки, при каких условиях? Он приходит к выводу, что необходима помощь. Без этого побег невозможен. Они должны иметь карты, напильники, инструменты и так далее, то есть им необходима помощь извне.

Таково в точности и положение человека. Мы можем научиться тому, как применять неиспользуемые части нашей машины. Эта тюрьма по сути означает, что мы сидим на кухне и в подвале нашего дома и не способны покинуть эти пределы. Выбраться возможно, но не в одиночку. Без школы не может никто. Школа означает, что есть люди, которые уже бежали, или, по меньшей мере, готовятся бежать. Школа не может начаться без помощи другой школы, без помощи тех, кто бежал прежде. От них мы можем получить некие идеи, некий план, некое знание – это наши инструменты. Я повторяю: все бежать не сумеют. Против этого есть много законов. Говоря проще – это было бы слишком заметно, и это немедленно вызвало бы реакцию со стороны механических сил.

В. Желание бежать по сути своей инстинктивно?

О. Нет. Инстинктивна только внутренняя работа организма. Такое желание должно быть интеллектуальным и эмоциональным, так как инстинктивная функция принадлежит, на самом деле, более низким функциям, то есть физическим. Однако в некоторых условиях может иметь место и физическое желание бежать. Например, если в комнате слишком жарко, а мы знаем, что снаружи прохладно, – конечно, мы можем желать бегства. Но для осознания того, что мы в тюрьме, а побег возможен, необходимы разум и чувство.

В. Кажется, очень трудно без длительного самонаблюдения понять, какова цель твоего бегства.

О. Да, конечно. Тюрьма – это просто пример. Для нас тюрьма – это наш сон, и, говоря без всяких метафор, мы хотим проснуться, когда понимаем, что спим. Это нужно понять эмоционально. Мы должны осознать, что во сне мы беспомощны – может случиться все что угодно. Мы можем наблюдать жизнь, видеть, почему вещи случаются так или иначе – как крупные, так и мелкие – и понять, что это происходит только оттого, что люди спят. Естественно, что люди ничего не могут делать во сне.

Вы знаете, в отношении к этим идеям и этим методам мы живем в некотором смысле в довольно странное время, так как школы быстро исчезают. Тридцать или сорок лет назад можно было найти самые различные школы, которых теперь практически не существует или их намного труднее найти.

В. Они исчезают на Востоке так же, как и на Западе?

О. Я имею в виду Восток, конечно. На Западе они давно перестали существовать.

Но о школах, мне кажется, мы должны говорить отдельно. Это очень интересная тема, так как мы не знаем, как правильно их различать. Есть разные виды школ.

* * *

В. Когда мы начинаем себя наблюдать, не лучше ли выбрать для этого множество различных коротких действий, чем какое-то одно долгое дело? Имеет ли это значение?

О. Нет. Вы должны стараться себя наблюдать в различных условиях, не только в одних и тех же.

В. В таком случае, хорошо ли будет затем анализировать?

О. Нет. Вообще говоря, поначалу (и вообще довольно долго) не должно быть никакого анализа. Чтобы анализировать, необходимо знать законы: почему вещи случились именно так и не могли произойти никак иначе. Поэтому пока вы не знаете законов, лучше не пытаться анализировать. Только наблюдать вещи, как они есть, и пытаться отнести их к эмоциональной, интеллектуальной, двигательной или инстинктивной функциям. Каждая из этих функций имеет свой собственный центр или разум, через который она проявляется.

В связи с функциями и состояниями сознания (а также с точки зрения возможной эволюции) люди делятся на семь категорий, при этом рождаются только в одной из трех первых. Человек, в котором преобладает инстинктивная или двигательная функция, а интеллектуальная и эмоциональная менее развиты, называется человеком № 1; если преобладает эмоциональная функция, он будет человеком № 2; если же преобладает интеллектуальная функция, то это человек № 3. Выше этих трех видов людей, но таковым не рождающийся, – человек № 4. Это означает начало изменения – главным образом в сознании, но также в знании и способности к наблюдению. Следующим идет человек № 5, который уже развил в себе третье состояние сознания (самосознание) и в котором работает высшая эмоциональная функция. Следующим идут человек № 6 и, наконец, человек № 7, имеющий полное объективное сознание и в котором работает высшая интеллектуальная функция.

В. Как мы можем распознать более развитого человека, чем мы сами, если не знаем, по каким признакам судить?

О. Когда мы больше знаем о том, чего нам недостает, что мы себе приписываем, но чем на самом деле не обладаем, мы начнем видеть что-то об этом, хотя людей более высокого уровня можно отличить только по их знанию. Если они знают что-то, чего не знаем мы, и если мы понимаем, что больше никто этого не знает, и что это не могло быть изучено каким-то обычным образом, то это может являться показателем.

Попытайтесь подумать немного о характеристиках этих семи категорий. Например, какие могут быть общие характеристики людей № 1, № 2 и № 3? Прежде всего – сон. Люди № 1, № 2 и № 3, пока они не начинают изучать себя в связи с какой-либо системой, которая даст им возможность самоизучения, проводят всю свою жизнь во сне. Они только выглядят бодрствующими, но на самом деле никогда не просыпаются (или случайно просыпаются на мгновение, оглядываются вокруг и снова засыпают). Это и есть первая характеристика людей № 1, № 2 и № 3. Второй характеристикой является тот факт, что, хотя такие люди имеют много различных «Я», некоторые из этих «Я» даже не знают друг друга. Человек способен иметь вполне определенные отношения, убеждения и взгляды, и одновременно с этим он может иметь совершенно другие убеждения, взгляды, симпатии и антипатии, и обладатели этих разных отношений и убеждений не знают друг о друге. Это одна из главных характеристик людей № 1, № 2 и № 3. Люди очень разделены, и они не знают и не могут знать об этом, ибо каждое из этих «Я» знает только некоторые «Я», которые оно встречает по ассоциациям; другие «Я» остаются совершенно неизвестными. «Я» разделены в соответствии с функциями: есть интеллектуальные, эмоциональные, инстинктивные и двигательные «Я». Вокруг себя они кое-что знают, но дальше этого они не знают ничего, поэтому до тех пор, пока человек не начнет себя изучать со знанием этого деления, он никогда не сможет прийти к правильному пониманию своих функций или реакций.

Этот сон человека и это отсутствие в нем единства создают другую очень важную характеристику, а именно – полную механичность человека. Человек в этом состоянии, человек № 1, № 2 и № 3, является машиной, управляемой внешними влияниями. Он не имеет возможности сопротивляться этим влияниям, отличать их друг от друга, изучать себя отдельно от них. Он видит себя независимо держащимся на ногах и имеет стойкую и очень сильную иллюзию того, что свободен идти, куда хочет, может двигаться согласно своему желанию, может идти направо или налево. Но он не может этого делать – если он движется направо, это означает, что он не может двигаться налево. «Воля» – совершенно ошибочное понятие, ее не существует. Воля может существовать только в человеке, который имеет одно управляющее «Я». Но до тех пор, пока человек имеет много различных «Я», которые не знают друг о друге, он имеет точно так же много различных воль: каждое «Я» имеет свою собственную волю, не может быть одного «Я» или одной воли. Но человек способен прийти к состоянию, когда приобретает управляющее «Я» и волю. Он может достичь этого состояния только путем развития сознания. Таковы самые элементарные принципы этой системы.

* * *

Теперь я хочу сказать еще одну вещь. Мы начинаем с психологии – изучения самого себя, человеческой машины, состояний сознания, методов исправления вещей и так далее; но в то же самое время важной частью системы являются доктрины общих законов мира, ибо мы не можем понять даже самих себя, если не знаем некоторых основных законов, которые стоят за всеми вещами. Обычного научного знания для этого недостаточно, так как именно такие важные вопросы, как отсутствие самовоспоминания, в психологии упущены. Поэтому наша наука либо забыла, либо никогда не знала основных законов, на которых все основано.

Как я сказал, все вещи в мире, большие и малые, основаны на двух основных законах, которые в этой системе называются Законом Трех и Законом Семи.

Закон Трех, если описать его кратко, означает, что в каждом проявлении, в каждом явлении и в каждом событии задействованы три силы. Они называются (но это только слова, так как они не выражают их качеств) положительной, отрицательной и нейтрализующей, или активной, пассивной и нейтрализующей, или, еще более просто, их можно назвать первой, второй и третьей силой. Эти три силы входят во все. Во многих случаях мы понимаем необходимость двух сил, потому как одна сила не может произвести действия, и существуют действие и противодействие. Но третьей силы мы обычно не сознаем. Это связано с состоянием нашего бытия, состоянием нашего сознания. В другом состоянии мы осознавали бы ее во многих случаях, где не видим ее теперь. Иногда мы можем найти примеры третьей силы в обычном научном исследовании – например, в химии и биологии можно найти необходимость третьей силы в создании процессов и явлений.

Мы начинаем с изучения психологии. Позднее мы больше поговорим о трех силах и сможем найти несколько примеров их взаимодействия. Но лучше быть подготовленными и уже теперь привыкнуть к идее необходимости изучения этих трех сил.

Также необходимо вкратце описать Закон Семи. Он означает то, что ни один процесс в мире не возможен без перерывов. Чтобы проиллюстрировать эту идею, давайте возьмем некоторый период, в котором количество вибраций увеличивается. Допустим, все началось с тысячи вибраций в секунду, а затем их количество увеличилось до двух тысяч. Такой период был назван октавой, поскольку этот закон был применен в музыке, где этот период был разделен на семь нот и повторение первой ноты. Октава, особенно мажорная октава, – это на самом деле картина или формула космического закона, так как в космических процессах в пределах одной октавы есть два момента, когда вибрации ослабевают сами собой. Вибрации не развиваются постоянно. В мажорной октаве это показано отсутствием полутонов; вот почему говорят, что это картина космического закона, но этот закон не имеет никакого отношения к музыке.

Понимать Закон Семи необходимо прежде всего потому, что он играет очень важную роль во всех событиях. Если бы не было Закона Семи, все в мире пришло бы к концу, но, вследствие этого закона, все отклоняется. Например, если дождь начался, он шел бы без остановки, если наводнение началось, оно покрыло бы все, если землетрясение началось, оно продолжалось бы безгранично. Но эти явления прекращаются вследствие Закона Семи, так как при каждом пропуске полутона события отклоняются, они не идут по прямым линиям. Закон Семи объясняет также, почему в природе нет прямых линий. Все в нашей жизни, и наша машина также, основано на этом Законе. Поэтому мы будем изучать его в работе нашего организма, так как мы должны себя изучать не только психологически, не только в связи со своей умственной жизнью, но также в связи с жизнью физической. В своих физических процессах мы находим много примеров действия этого Закона.

В то же самое время Закон Семи объясняет, как дать добавочный толчок октаве и сохранить прямую линию (если вы знаете, как и в какой момент это сделать). В человеческой деятельности мы порой наблюдаем, как люди начинают делать одну вещь, а спустя некоторое время делают уже совершенно иную вещь, но по-прежнему называют ее первым именем. Они не замечают, что вещь полностью изменилась. Но в личной работе – особенно в работе, связанной с этой системой, – мы должны изучить, как удерживать октавы от отклонения, как сохранять прямую линию. Иначе мы ни к чему не придем.

* * *

Мы должны постоянно возвращаться к психологии, даже когда изучаем другие стороны системы, так как только с помощью изучения психологии мы реально увеличим наше знание; без этого мы будем только учить слова. Только когда мы узнаем, как изучать себя психологически, в связи с работой нашего ума, нашей познавательной способностью и так далее, мы можем начать что-либо понимать.

Я попытаюсь дать некоторые примеры того, как необходимо начинать самоизучение. Мы уже говорили о лжи, и я дал возможное определение психологии как «изучения лжи». Поэтому одной из первых и наиболее важных вещей для наблюдения является ложь. Весьма близки ко лжи наши иллюзии, вещи, относительно которых мы себя обманываем, ошибочные идеи, ошибочные убеждения, ошибочные взгляды и так далее. Все это нужно изучать, так как, пока мы не начнем понимать свои иллюзии, мы никогда не сумеем увидеть истину. Во всем мы должны сперва отделить иллюзии от фактов. Только тогда можно будет увидеть, сможем ли мы на самом деле научиться чему-то новому.

Одна из самых важных и самых трудных для преодоления иллюзий – это наше убеждение, что мы можем «делать». Попытайтесь понять, что это значит. Мы считаем, что составляем планы, решаем, начинаем и достигаем того, чего хотим, но система говорит о том, что человек № 1, 2 и 3 не способен «делать» – он не может делать ничего, с ним все только случается. Это может звучать странно – особенно в наше время, когда каждый думает, что способен что-то делать. Но шаг за шагом вы поймете, что многие вещи, которые мы привыкли говорить о человеке вообще, могут быть истинны только по отношению к людям более высокого уровня и неприменимы к людям уровня низкого. Если вы говорите, что человек может «делать», это будет правильно по отношению к человеку № 7 или № 6. Даже человек № 5 может кое-что делать по сравнению с нами, но мы не можем делать ничего. Точно так же можно сказать, что человек имеет сознание. Это будет правильно по отношению к человеку № 5, 6 или 7 (начиная с № 5), а если сказать, что человек имеет совесть, это будет правильно по отношению к человеку № 4, но не к человеку № 1, 2 или 3. Мы должны научиться различать, к какой категории человека относятся те или иные вещи, ибо некоторые вещи правильны в отношении одной категории, но ошибочны в отношении другой.

Понять, что человек не может «делать», очень важно, так как в этом основа нашего взгляда на самих себя, и даже когда мы разочаровываемся в себе, мы продолжаем думать, что другие люди способны «делать». Мы не можем целиком и полностью принять то, что вещи происходят механически и что никто не дает им толчка. Вначале это трудно увидеть в большом масштабе, но уже очень скоро вы увидите это в самих себе. При изучении себя, когда вы попытаетесь делать некоторые вещи, которых обычно не делаете (например, если вы попытаетесь себя помнить, если попытаетесь себя осознавать), вы очень скоро увидите, можете ли вы «делать» что-то или нет. И в большинстве случаев вы обнаружите, что не можете это делать.

В. Если мы ничего не можем делать с собой, как люди № 1, 2 или 3, должны ли мы привлечь некую помощь извне, если хотим стать сознательными?

О. Нет такой внешней помощи, которую мы могли бы привлечь, потому что мы механичны. Мы ничего не можем делать, но в делании есть различия, и самонаблюдение покажет их. Например, мы способны оказать некоторое сопротивление. Мы можем иметь какое-то желание, какую-то склонность, но способны оказать сопротивление этому желанию и можем продолжать сопротивляться каждый день. В совсем малых вещах мы имеем выбор, так что, хотя мы и не можем «делать», – есть много небольших вещей, которые мы можем делать уже сейчас. Например, мы можем пытаться себя осознавать. Конечно, мы не способны делать это долго. Но стараемся мы или нет? Вот в чем вопрос. При наблюдении своих различных действий мы видим, что хотя, как общий принцип, человек № 1, 2 или 3 ничего не может «делать», если он становится в чем-то заинтересован, если начинает хотеть чего-то большего, чем обычные вещи, то он не всегда остается на одном и том же уровне, и он может выбрать моменты, когда способен начать делать в неком очень элементарном смысле.

Другая очень важная проблема, которую мы должны рассмотреть, это идея добра и зла в этой системе. Обычно взгляды людей на эту тему очень запутанны, и необходимо самому определить, как ее понимать. С точки зрения этой системы есть только две вещи, которые можно сравнивать или рассматривать в человеке, – проявления механических законов и проявления сознания. Если вы захотите, с целью прийти к некоторому стандарту, найти примеры того, что вы называете хорошим или плохим, то сразу увидите, что то, что мы называем злом, всегда механично, оно никогда не может быть сознательным, а то, что мы называем добром, всегда сознательно, оно не может быть механичным. Понадобится много времени, чтобы увидеть причину этого, так как понятия механического и сознательного смешаны в нашем уме. Мы никогда не описываем их правильно, поэтому это тот вопрос, который вы должны рассмотреть и изучить следующим.

Далее, в связи с вопросом о добре и зле, мы должны попытаться понять отношение морали и совести друг к другу. Что такое мораль и что такое совесть? Прежде всего мы должны сказать, что мораль непостоянна. Она различна в разных странах, в разных столетиях, в разных десятилетиях, у разных классов, у людей разного образования и так далее. То, что может быть нравственным на Кавказе, окажется безнравственным в Европе. Например, в некоторых странах кровная месть – самая нравственная вещь; если человек отказывается убить кого-то, кто убил его дядю, его будут считать самым безнравственным человеком. Но в Европе никто не будет так думать, наоборот, большинство людей будут считать человека очень безнравственным, если он убил кого бы то ни было, пусть даже родственника убийцы своего дяди. Поэтому мораль всегда различна и изменчива. Но совесть никогда не меняется. Совесть – это род эмоционального понимания истины в некоторых определенных отношениях, обычно в отношении к поведению, к людям и так далее. Она всегда одна и та же. Она не способна изменяться, не может быть разной у разных народов, в разных странах, у разных людей.

Попробуйте связать в вашем уме то, что я сказал об изучении добра и зла, механичности и сознательности, морали и совести, а затем задать вопрос: «Возможно ли сознательное зло?» Это потребует изучения и наблюдения, но с точки зрения этой системы существует вполне определенный принцип, что сознательное зло невозможно – механичность всегда несознательна.

В