Вторая часть вызовов (субъективная), стоявших перед В. В. Путиным в начале третьего срока, как говорилось выше, формировалась настроениями внутри российского общества. Следует заметить, что, как и в 1990-е и 2000-е, общество оставалось фрагментированным: жители больших столичных городов сильно отличались по восприятию ситуации в стране от жителей регионов. Однако и в самих городах социальный состав был очень неоднородным. Преодолеть этот разрыв удалось только к концу 2030-х годов во время экономического бума, связанного со сменой общественного уклада от общества потребления к обществу самореализации[8].
Эту группу вызовов отличала аморфность протестных требований – абстрактные, не артикулированные «желания обновления» и «смены власти», прикрывались на первых порах требованиями соблюдения законности и прав человека. Отсутствие сильных лидеров и внутренней сплоченности оппозиции осложняли, в том числе, и действия власти по нейтрализации возможной политической угрозы – среди оппозиции не было лидеров ни для ведения переговоров, ни объектов-лидеров для точечной политической атаки.
В результате власть стала определять эту угрозу как «скрытую» и бороться с ней не политическими, а силовыми методами. Оппозиция со своей стороны ничего не смогла противопроставить власти.
Несистемная оппозиция[9], которая воспринималась как выразитель настроений протестной части населения в 2011–2012 годах, летом-осенью 2013 года предприняла очередную попытку сформировать единый фронт и оформиться в политическую силу. Во главе оппозиции стало объединение «Принципиально нет!», возглавляемое триумвиратом в составе А. А. Раскольного, Л. А. Рестошиной, и Д. С. Мовицкого. Название блока быстро распространилось на весь лагерь т. н. «болотной оппозиции» (по названию места проведения многочисленного оппозиционного митинга в 2011 году – Болотной площади в Москве).
Из запланированных шести митингов до конца 2014 года состоялось только три. Данные о численности участников этих мероприятий как самой Принципиальной оппозиции, так и МВД, впервые совпали. Так, на митинг 4 сентября 2014 года, приуроченный к выходу в свет нового («путинского») учебника российской истории и началу учебного года, пришли 3 тысячи человек, на митинг в октябре – 2 тысячи человек, а на декабрьский, приуроченный к третьей годовщине событий 2011 года, – всего 200 человек.
Отрицательная динамика поддержки населения, неактуальные и заведомо невыполнимые политические требования (например, о проведении перевыборов 2011 года), отсутствие конструктивных предложений и программы действий показали нежизнеспособность движения. Провал попыток изменить ситуацию в лагере принципиальной оппозиции вынудил Координационный совет оппозиции 5 апреля 2015 года объявить о самороспуске. Так была поставлена точка в очередном витке развития западно-либеральной оппозиции в России.
Из Заявления Координационного совета оппозиции о Самороспуске, подписанного членами либерального крыла
«… Мы видам тщетность наших совместных дальнейших усилий. Нам противостоит система, которая принципиально не действует в законном пространстве. Члены Совета постоянно подвергаются преследованиям, условия их работы стали невыносимыми… К тому же часть членов Совета оказались людьми, неспособными к командной работе. Для них главное – получить пиар-дивиденды от работы на нашей площадке. Они не способны к компромиссу, который так необходим России. Это их беда и наша общая вина… У народов России мы просим прощения, что не смогли оправдать возложенные на нас надежды. Мы обещаем продолжить нашу борьбу в новом формате, а пока начнём совместные консультации относительно его очертаний…»
Споры о дискредитации или самодискретитации несистемной (Принципиальной) оппозиции стали лейтмотивом общественной дискуссии. Главный вопрос сводился к тому, кто виноват в уходе Принципиальной оппозиции с политической арены. Ее сторонники объясняли неудачи силовыми методами борьбы власти с недовольными, а также недопустимым использованием властного ресурса и полным контролем над информационным пространством.
Однако истинные причины краха принципиальной оппозиции были иными: 1) неконструктивная риторика, 2) потерявшее актуальность в начале XXI века – антисоветское по сути – «философское» наследие 1990-х годов в качестве ценностной базы, 3) негибкая ориентация на политику западных государств и 4) догматичная приверженность «западным ценностям», не признающая национальных. Следствием этого стала неспособность создать логичную, понятную большинству населения и патриотичную политическую программу. Принципиальная оппозиция, таким образом, полностью проиграла битву за внимание народа, самостоятельно дискредитировав себя в глазах россиян. С крахом Принципиальной оппозиции принято связывать конец «западного проекта» для России.
С уходом с политической сцены весной 2015 года несистемной (Принципиальной) оппозиции в политическом пространстве страны произошло разделение оппозиции на стремящуюся стать системной («Системная-2») и Новую. Лидеры Системной-2 стремились влиться в Системную оппозицию, ориентировавшуюяся на сотрудничество с властью и возникшие в прошлое десятилетие взаимные договорённости, и не выходила за рамки парламентской работы на федеральном и региональном уровнях. Новая оппозиция родилась в последующий период Националистического ренессанса.
Часть «креативного класса», разочарованная в ходе развития событий в России и принявшая невозможность реализации собственных политических устремлений, сформировала Гильдию временных экстерриториалов. Её возглавил известный блоггер и бывший член «Принципиально нет!» А. А. Раскольный. Члены Гильдии решили свести к минимуму личное общение с государственными органами власти, доверив всё взаимодействие с чиновниками от своего имени юристам-профессионалам. Это они называли «жизнью в России по принципу экстерриториальности». Многие члены гильдии были одновременно гражданами других государств.
Гильдия была оформлена в качестве общественной организации, а в её задачи входило медиаторство между своими членами и государством. Члены гильдии платили 5 % своего заработка в качестве взноса, который шёл на оплату работы юристов. Гильдия стала крупнейшим частным работодателем для юристов в России. Громкие судебные процессы, выигранные юристами Гильдии, повлияли на практику вынесения оправдательных приговоров по «неполитическим» делам. В Гильдию уходили работать бывшие судьи и сотрудники правоохранительных органов. Численность членов Гильдии к 2018 году составила 2 млн. человек В Гильдию активно вступали граждане России, постоянно проживающие за пределами страны.
В 2017 году по инициативе членов националистических организаций Высший следственный департамент (сотрудники которого входили в националистические объединения) провел масштабную проверку деятельности юристов Гильдии.
Официальным предлогом стало подозрение в массовом укрывательстве и выводе за рубеж доходов членов Гильдии. Однако проверка фактов нарушения закона не выявила, а заместитель руководителя Высшего следственного департамента РФ Л. О. Вытиняев вынужден был подать в отставку. Юристы Гильдии добились суда над ним («Дело департаментников») По суду были уволены со службы 11 человек, причастных к незаконной проверке, а сотрудникам Высшего следственного департамента было законодательно запрещено впредь вступать в политические партии.
После краха Принципиальной оппозиции активность политической жизни страны сместилась на правый фланг. Именно на 2015–2017 годы пришелся расцвет националистических объединений, получивший название Националистический ренессанс. С научной точки зрения этот термин является не совсем корректным, поскольку в России не было ярко выраженного националистического периода, к которому могло обратиться за вдохновением националистическое движение. Название следует понимать как апеллирование многочисленных националистических организаций к мифологизированному прошлому страны в периоды абсолютной доминанты русской и православной составляющей. Поэтому, строго говоря, эти годы, учитывая активность государственной Исторической просветительской инициативы, стоит называть началом Национального (а не Националистического) ренессанса, захватывающего более долгий промежуток времени – вплоть до 40-х годов XXI века.
К основным причинами популярности националистических организаций, которые, собственно, и привели к Националистическому ренессансу и формированию Новой оппозиции, принято относить: 1) общую неудовлетворенность значительной части граждан ситуацией в стране, 2) политическую несостоятельность выразителей общественного протеста образца 2011–2012 годов, от которых отвернулись большинство участников оппозиционных митингов, 3) повсеместно участившиеся конфликты между представителями других национальностей (в основном кавказских и азиатских) и местными этническими русскими в крупных городах; 4) чёткая и ясная политическая риторика националистов, 5) глубинное желание реванша за обнищание 1990-х и несправедливое, с точки зрения большинства, обогащение виолентократов в 2000-х годах.
Опасность для стабильности многонационального государства заключалась в привлекательности идеологии националистов, искусственно сочетавшей имперское и советское наследие (в пантеоне героев соседствовали, к примеру, император Александр III, П. А. Столыпин, В. И. Ленин, И. В. Сталин).
Из манифеста Славно-русских общин «Русский националист. Реабилитация»
«Пришло время фомко сказать правду о нашем прошлом. Официальная история не признаёт очевидного: русские – гораздо более древний народ. Ученые подтверждают это, сравнивая санскрит и русский…. Наши враги – люди без национальности, которые исковеркали великое прошлое нашего народа. Мы не должны мстить, но мы обязаны восстановить истину… Великими идеалами, а не экономическими выкладками руководствовались российские императоры, наследником которых стал великий Сталин. Мы однажды построили великую державу, и в наших силах возродить её. В этом – миссия русского народа, русской крови…»
Ответом со стороны власти на лавинообразный рост популярности этой идеологии на региональном уровне и растущую поддержку множества вновь образовавшихся политических партий (в соответствии с законом 2012 года об упрощении регистрации политических партий) стала трехлетняя Историческая просветительская инициатива (ИПИ). Финальным мероприятием в рамках ИПИ стало объявление 2017 года Годом Национальной истории России (в соответствии с Федеральной целевой программой, принятой правительством России в сентябре 2014 года). В 2016 году ООН с подачи российской делегации также объявила 2017 год «Всемирным Годом Истории XX века», а Российскую Федерацию – официальной территорией проведения мероприятий года[10].
В ходе реализации ИПИ были созданы единый учительский план и серия учебников истории России с древнейших времен до начала XXI века, вдвое увеличились часы преподавания российской истории в школах, были введены обязательные уроки по истории России во всех непрофильных (в том числе негуманитарных) вузах.
Ежегодно проводились исторические олимпиады и конкурсы. Каждый год реализации ИПИ издавалось более 50 научно-популярных исследований по истории страны. В эфире телевизионных каналов появились новые исторические программы, в том числе более десяти ток-шоу.
Объявление победителя в номинации «Иностранное документальное кино» на церемонии вручения премии «Оскар» в 2020 году в Лос-Анджелесе (перевод с английского):
«… И победителем становится русский фильм «Болезнь историей. История болезни»!!! Это открытие мирового кинематографа! На сцену приглашается режиссер Александр Деликанов! А. Деликанов: – Благодарю за высокую оценку… Мы очень рады. Признаюсь, мы даже не могли мечтать о том, чтобы соревноваться в прокате с художественным кино… Видимо, мы натолкнулись на что-то новое и ценное… Может, это новый тренд?..»
Интересно отметить тот факт, что благодаря государственной поддержке российские кинокомпании смогли занять лидирующие позиции в мире в сегменте прокатных документальных фильмов, создав специальный жанр DOCURUS[11]
О проекте
О подписке