Аяр с Ефремовым тихо вышли из комнаты в коридор и свернули на лестницу ведущую на второй этаж. Следом за ними в коридор вышли Сурдинов и Мильчик. Они медленно пошли вперед, держа автоматы на изготовке и проверяя каждое помещение на своем пути. Когда они прошли примерно половину своего этажа, Сурдинов дал знак остановиться. Судя по всему, на первом этаже уже давно никого не было. Совершенно пустые палаты с покрытым толстым слоем пыли полом, могли говорить, что госпиталь располагался либо на втором, либо на третьем этаже.

– Здесь искать нечего, нужно подняться на третий этаж, пока парни обходят второй.

Мильчик первым прошел на лестницу и стал подниматься на второй этаж. Подождав командира, он хотел двинуться проверять третий, но тут их окликнул Ефремов, показавшийся из коридора.

– Третий Аяр проверяет, так что можно пока туда не ходить. Пойдёмте покажу кое-что.

Олег прошел по коридору до третьей по счету палаты. Там он показал на большие бурые пятна на полу и кучу разорванной одежды, сваленной в углу.

– Полагаешь это следы кровавой расправы над теми, кто здесь обитал? – спросил Сурдинов, пошевелив тряпки носком своего берца.

– Не знаю, что и сказать.

– Послушай Олег, здесь была больница, а не дом престарелых. Тут и операции делали, так что всё это ни о чем мне не говорит.

– Может и так командир, но старую одежду они могли бы сжечь.

– А в других палатах что?

– В четырех были больные, врачи и медсестры обитали в ординаторской и еще в одной палате. Медикаменты есть, но мало, поживиться нечем. Вот нашел ещё – Ефремов протянул Сурдинову большую толстую тетрадь.

– О, здесь списки всех пациентов и персонала с именами, фамилиями и датами рождения. Это очень ценно. А документов не было?

– Нет, ничего. Даже пропуска какого-нибудь и того не нашлось.

– Это странно – еще раз осмотрев тряпье, произнес полковник.

– Так и есть – сказал Ефремов и поправив автомат, вышел во коридор.

Вскоре появился Байбашев.

– Нашел что-нибудь? – спросил Сурдинов, заметив сержанта.

– На третьем этаже была кухня и прачечная. Собственно, больше там ничего нет. Я спустился по другой лестнице и посмотрел следы. Отсюда вывели много людей на площадку перед главным входом, в сопровождении жуков. Потом их погрузили в несколько бронемашин на гусеницах и повезли по лесной дороге на запад.

– Да, видел такие на гусеницах. Они недавно появились у Айры – подтвердил Мильчик.

– А отряд Хопкинса? – спросил полковник, очевидно заинтересовавшись этими сведениями.

– Они подошли к зданию, но не стали заходить, а пошли следом за машинами.

– Странно, хотя может им что-то сказал их попутчик. Ещё что-нибудь?

– Да командир. Из больницы забрали не всех, а только тех, кто был относительно здоров.

– А куда же делись остальные?

– Их всех убили и сложили у забора с восточной стороны. Я поначалу думал собака что ли сдохла, а когда подошел то и увидел.

– Да чтоб их – произнес Сурдинов.

Он обхватил голову руками и тяжело вдохнул. Оторвавшись от прокуренных кабинетов, из которых он выходил иногда только под утро и оставив позади бесконечные совещания, Сурдинов поначалу радовался, как ребёнок. Ему казалось, что вот именно здесь он сможет проявить себя по-настоящему. Да, конечно, слава его отца играла во всем этом свою роль. Александру хотелось настоящих дел, в которых так преуспел Сурдинов-старший. Хотелось завоевать такой авторитет у своих подчиненных, какой был у Армандо Диаса. Однако, чем дольше продолжался этот не самый сложный поход, тем больше он погружался во тьму страхов и сомнений. Все ли он делает правильно? Не допустил ли он какую-то фатальную ошибку, отправившись сюда? Готов ли он увидеть все ужасы этой войны не из кабинета, а вот так, непосредственно на месте? Эти вопросы и мрачные мысли появились у полковника сразу, как только скрылся из вида вертолет, который его сюда доставил.

– Не переживай командир, я думаю, далеко отсюда их увести не могли. Дорога очень плохая. Так что скоро всё выясним – сказал Байбашев, достав сигарету и немного размяв ее в руках.

Полковник поднялся и поправил кобуру на бедре, которая ему почему-то очень мешала. Он был благодарен сержанту за его ободряющие слова. Видимо, на лице Сурдинова отобразилось гораздо больше, что он хотел бы показать.

– Ладно, здесь нам делать уже нечего. Отправляемся за ними. Байбашев вперед, Ефремов замыкающий – приказал он.

Отряд выдвинулся из здания больницы, двигаясь по следам оставшихся в живых обитателей больницы и отряда Хопкинса. Несмотря на то, что они шли по дороге, лес вокруг становился всё гуще и темнее. Старые ели закрывали своей густой синеватой хвоей солнечный свет, а края дороги заросли высоким кустарником.

– Слышите? – неожиданно спросил Мильчик, посмотрев куда-то в лесную чащу.

Действительно, где-то вдали послышался громкий вой какого-то животного, скорее всего волка. Вскоре к нему присоединились еще несколько голосов не менее жутких и мрачных.

– Похоже стая – произнёс Ефремов.

– Далеко? – спросил Сурдинов.

– Да, пожалуй далеко. Но эти черти чуют за многие километры. Ох, не хотелось бы с ними встретиться – поморщившись, произнес Олег.

– Не каркай – сказал Мильчик, застыв на месте.

– Нам нужно выяснить, что случилось с пленными до заката. Я не думаю, что в планах Айры было катать этих несчастных по лесу. Так что хватит разговоров – сухо произнёс Александр и отряд двинутся дальше.

По началу Байбашев ушел вперед, но вскоре притормозил и поравнялся с отрядом. В таком лесу встретить волков можно было за каждым поворотом, так что лучше было держаться вместе. Как охотник, сержант это знал лучше других. Дорога резко ушла вправо, а впереди показался край оврага, в котором судя по журчанию воды протекала небольшая речка. Аяр решил спросить у Сурдинова разрешения спуститься чтобы наполнить фляжку, но в этот момент он что-то увидел и остановился.

– Смотрите, там человек у оврага стоит – тихо произнёс он.