Мой новый учитель

Ранним утром, как и прежде, меня разбудил протяжный звук трубы, провозглашающий начало нового дня в монастыре. Выйдя на крыльцо длинного одноэтажного дома, где размещались кельи, я встретился с Ю, и мы отправились на площадь, где уже собирались монахи для общего ритуала. От моих вчерашних тревог не осталось и следа. Я быстро и с удовольствием снова втягивался в жизнь монастыря. После ритуала и общей молитвы Ю предложил мне позавтракать кукурузной кашей, а потом сказал наконец, что я могу задать вопросы, которые у меня накопились.

Странно, когда я ехал в Китай, когда снова встретился с Ю, у меня было множество вопросов. Сейчас, когда он наконец предложил мне их задать, я с удивлением обнаружил, что моя голова по-прежнему пуста и вопросов в ней нет никаких.

– Может, тебе вернуться обратно домой? – со смехом спросил Ю. – Я вижу, ты уже нашел все ответы.

– Да нет у меня никаких ответов. Просто здесь сама обстановка умиротворяет. И даже воздух кажется целебным. А приеду домой – и опять начнется: где взять денег, как заработать, как прокормить семью, как жить дальше, – я махнул рукой и замолчал, чувствуя, что если продолжу, то опять разбалансируюсь и выйду из своего неожиданно возникшего умиротворения.

– Так ты и приехал сюда, чтобы разрешить эти вопросы, верно? – спросил Ю.

– Я приехал, потому что вы меня звали! – неожиданно выпалил я. – Ты и Чен. Снились мне все время. Кстати, где он?

Ю смотрел на меня пристально, спокойно, с чуть заметной улыбкой и молчал. Я понял, что так и не дождусь ответа.

Потом Ю сказал:

– Ну что ж, пойдем, – и жестом пригласил следовать за ним.

Он меня привел к дому, который был больше и выглядел богаче, чем другие домики лам. На сей раз мы не остались во дворике, а вошли внутрь. Нас встретил хозяин – невысокого роста монах с коротко стриженными темными волосами, впалыми щеками и заостренными чертами лица. Мне он показался совсем юным. Но я уже знал, что все впечатления о возрасте лам в этом монастыре более чем обманчивы.

Ю сказал, что это мастер Санму, который на сей раз будет моим учителем.

Санму неплохо говорил по-английски. Поэтому услуги Ю в качестве переводчика почти не понадобились. Мои же навыки понимания тибетского языка без перевода, наработанные в прошлый мой приезд, к сожалению, оказались утраченными. Но Ю утешил меня: сказал, что через некоторое время они восстановятся – если, конечно, я буду прилежным учеником.

Дом был обставлен довольно богато. Я уже знал, что многие ламы здесь живут вовсе не в аскетичной обстановке. И вот убедился в этом сам.

Санму усадил меня на низкую мягкую кушетку, сам сел на такую же кушетку напротив. Ю устроился поодаль.

Некоторое время Санму пристально молча изучал меня. Затем сказал:

– Твой разум нуждается в очищении.

Я опешил, это прозвучало неожиданно, и я не сразу понял, что он имеет в виду. Но потом вспомнил, какая сумятица творилась в моей голове накануне вечером. Да и все мое состояние в последнее время свидетельствовало о том, что он прав.

Санму встал, отозвал в сторонку Ю, и они некоторое время о чем-то тихо говорили по-тибетски. Временами мне казалось, что они пререкаются. Когда разговор наконец закончился, Ю подошел ко мне и тихо сказал:

– Пойдем. Он согласен тебя учить.

Мы вышли из дома Санму. Я находился в полном недоумении.

Ю сказал, что Санму готов преподать мне особые уроки. И что занятия начнутся с завтрашнего дня, сразу после утренних ритуалов.

– Санму не каждого соглашается учить, – добавил он. – Относительно тебя у него тоже были сомнения. Ему не нравится то состояние, в котором ты находишься. Но он увидел у тебя большие задатки. У тебя есть способности, давшие ему основание думать, что его уроки не пройдут бесследно.

– Что это за уроки? – спросил я.

– Видишь ли, Санму очень богатый человек. И при этом, если ты заметил, он довольно сильно отличается от всех известных тебе богатых людей.

И действительно, до сих пор я считал, что богатство можно обрести и удержать только каким-то гигантским напряжением всех своих сил, постоянной бешеной активностью, способностью делать множество дел одновременно, беспрестанной гонкой за успехом и борьбой с конкурентами. Санму же представлял собой какое-то воплощенное спокойствие и безмятежность.

– Может, он получил богатство по наследству? – поинтересовался я.

– Нет, – улыбнулся Ю. – У него бизнес, и довольно крупный. Когда-то он сам его создал с нуля, поднявшись из самых низов до уровня богатого и преуспевающего человека.

– Санму – бизнесмен?! – тут я уже вытаращил глаза от удивления. – Что же он делает в монастыре?

– Нечему удивляться, – пожал плечами Ю. – Санму так организовал свой бизнес, что он работает практически без его участия. А сам он может лишь получать доходы и жить так, как ему нравится. А разве не в этом смысл богатства?

Я промолчал, потому что о богатстве даже и не мечтал. Предел моих мечтаний был в том, чтобы прокормить семью, но даже с этой задачей я не справился.

– Не кори себя, – Ю словно прочитал мои мысли. – Очень трудно одному идти в ногу, когда все идут не в ногу. Ты хоть и прошел обучение здесь, но, вернувшись домой, вновь невольно поддался тем ценностям и правилам жизни, что присущи большинству европейцев. Ты включился в эту бешеную гонку за успехом, деньгами, начал бороться за свое счастье, не зная, что такая погоня рано или поздно приводит к краху.

Да, я действительно начал бороться за свое счастье так, как это делает большинство. Хотя в прошлый свой приезд в Тибет уже узнал, что можно другими способами строить свою судьбу – путем внутренней работы с энергетикой, балансировки своего состояния. Но Ю прав – трудно одному идти в ногу, когда все вокруг идут не в ногу. В какой-то момент мне показалось, что либо надо поселиться в монастыре и там заниматься энергетическими практиками, либо надо строить свою жизнь так, как делают это все вокруг: бороться, пробиваться, зарабатывать деньги, не щадя своих сил и времени.

Однако чем больше я старался, тем хуже был результат. Лишь оказавшись в больнице с воспалением легких, я впервые задумался о том, что нарушил какие-то духовные законы. Но тогда я думал, что духовные законы вообще не совместимы с зарабатыванием денег. Что надо отказаться от денег, стать нищим, и лишь тогда сможешь соблюдать все духовные законы. В принципе меня самого такая участь не очень-то пугала – но у меня была семья и ребенок, и я просто не мог обречь их на это.

И вот теперь я узнал, что богатство и духовные законы могут ничуть не противоречить друг другу. Что очень богатый человек может жить в состоянии спокойствия, гармонии с собой, и при этом его богатство не только не уменьшается, а лишь возрастает. Притом что он сам не только не борется за это богатство, но вообще ничего ради него не делает и даже, кажется, вовсе не держится за него.

– Многие люди думают, что богатство и успех чужды монашеству, – продолжал тем временем Ю. – Что монах обязательно должен быть беден, а иначе он не будет достаточно близок к Богу. Но это ошибочная точка зрения. Монах может быть как беден, так и богат – в зависимости от своего собственного выбора. И бедность, и богатство может стать элементом просветляющего опыта. Если, конечно, не делать деньги идолом, как это делаете вы там, на Западе. Так что богатство не чуждо монахам – но им чуждо то отношение к богатству, которое распространено в мире европейских ценностей.

– Отношение к тому, что надо любой ценой завоевать, ухватить и удержать?

– Да. Но такой жесткий силовой подход разрушителен. Он перекрывает течение естественных энергий. Твой разум насоздавал множество жестких мыслеформ, которые перекрутили тебя как жгутами, – продолжил Ю, пристально глядя мне в глаза. – Ты даже не видишь, как они буквально высасывают из тебя жизнь! И лишают тебя возможности даже мало-мальского успеха. Вот почему Санму сказал, что твой разум нуждается в очищении.

Я молчал, думая о том, что же мне теперь делать и как очищать свой разум.

– Не волнуйся, – сказал Ю. – Завтра Санму будет с тобой заниматься. А раз уж он взялся за это, значит, толк будет. Он тебе все расскажет и покажет все упражнения.

– Что за упражнения?

– Узнаешь. Санму владеет такими секретами, которые мало кому здесь известны.

– Секретами богатства?

– Если хочешь, можно и так сказать. Это древнее знание. Оно передается из уст в уста многие тысячелетия. И приходит к тем, кому действительно необходимо.

– Ты тоже владеешь им?

– Лишь отчасти. Мне это не нужно в той мере, в какой это нужно Санму или тебе.

– Почему? Ты чего-то боишься? Может, это опасное знание?

– Нет, это не опасное знание. Но оно нужно тем, кто хочет соединить в себе восточную мудрость и западную предприимчивость. Кто хочет достичь больших успехов в мире денег, при этом оставаясь самим собой и не принося в жертву свои духовные устремления. Мне же не нужно больших денег. Меня вполне устраивает та жизнь, какую я веду вот уже много десятилетий. И вопрос о выживании у меня не стоит – в отличие от тебя и большинства людей в вашей России. К тому же я не являюсь главой семьи в отличие от тебя. Глава семьи должен либо обрести прочный достаток – либо отказаться от роли главы семьи. Иначе он принесет лишь вред и себе, и другим. Так что тебе это нужно, а мне – нет. Поэтому на уроки к Санму ты пойдешь один. Без меня.

Эта перспектива меня немного испугала. Но Ю замолчал и больше не хотел продолжать этот разговор.

Поэтому на следующий день в дом к Санму я и правда отправился в одиночку.

Тайны богатства и успеха. Полный комплекс упражнений

Глава 1. Очищение разума

Учитель предлагает мне смотреть «третьим глазом»

Санму молча пригласил меня в дом и снова усадил на ту же кушетку, что и вчера. Некоторое время пристально изучал меня, но его лицо оставалось спокойным и беспристрастным. Я не заметил никакой мимики и не уловил даже намека на то, что он может обо мне думать.

Затем он встал передо мной, мне велел встать напротив, чтобы внимательно смотреть и запоминать все, что он будет делать.

Я начал смотреть во все глаза.

Лама стоял в обычной стойке, поставив стопы на ширине плеч и чуть согнув колени. Он сделал медленный глубокий и очень долгий вдох, затем три раза сильно и с шумом выдохнул воздух через рот. Затем он начал медленно поворачиваться всем корпусом то в одну, то в другую сторону. Движения были плавные и, как мне показалось, наполненные силой. Затем он начал покачивания вперед – назад. После этого его тело заняло неподвижную позицию. Лама закрыл глаза. Его дыхание, видимо, настолько замедлилось, что стало вообще не ощутимым. Так он стоял не менее пяти минут. После чего открыл глаза и сказал, что упражнение закончено.

Я ничего не понял.

– Повтори, – приказал мне лама.

Я лишь пожал плечами и развел руками, демонстрируя, что мне это не под силу.