Читать книгу «Три плюс одна» онлайн полностью📖 — Петра Ингвина — MyBook.

Глава 5. Террористы и украденные шашлыки

Первая партия мяса подходила к готовности. Есть холодное ради кого-то в этой среде было не принято, про Юрца с Анфисой вопрос даже не подняли. Все окружили причину слюноотделения, Ник с друзьями тоже подошли.

Луиза все же удивилась, что загулявшей парочки долго нет – не случилось ли чего? Ник тоже настороженно поглядывал по сторонам. Знай Юрец о настроениях в соседнем лагере и странном событии в этом, он бы так далеко не «угулял».

– Не переживай, – Толик приобнял Луизу за плечи, – это нормально.

– Даже более чем нормально, – уточнила Рита. – Будь у меня нормальный кавалер, я бы сейчас тоже «гуляла», а не холестерином накачивалась.

Ее странный взгляд создавал впечатление, что она не смотрит на того, с кем разговаривает. Это не косоглазие и не близорукость, как у Луизы, которая действительно не узнавала людей без очков и смотрела сквозь. Рита просто смотрела мимо, а когда взоры с собеседником случайно пересекались, никакого отклика не происходило. Словно с пустотой общаешься.

Оказалось, что так не всегда. В глазах Риты вспыхнула мысль, и ее взор, только что проползший по Нику, скакнул вбок и немного вниз на стоявшего справа Аскера. Выразив неудовольствие тем, что пришлось опуститься, он перенесся влево, где пробежался по мясистым губам и выпуклым глазам Мирона, тоже невысокого, но не столь маленького, как Аскер. Задумчивый взгляд справа налево оценил широту плеч, вызванную не спортом, а полнотой, и поставил окончательный крест, скользнув сверху вниз от короткого белого «ежика» до серых от пыли кроссовок.

Затем Рита вновь уставилась на Ника – прямо и бесцеремонно. Теперь она его бесцеремонно клеила. Из свободных присутствующих Ник единственный соответствовал ее запросам, то есть при равных прочих условиях наиболее привлекал внешне. Рост не ущемлял достоинства возможной партнерши, легкая сутулость и узкая грудь прикрывались спортивной курткой, а стройность, как толерантно именовал Ник свою худобу, по сравнению с Ритиной выглядела даже мужественной. Не выделявшееся красотой лицо и короткая стрижка, которая даже до ранга прически не доросла, роли уже не играли, выбор был сделан. Теперь Ник – кандидат в бойфренды. Хотя бы на выходные. Точнее, именно на выходные, в обычное время особа вроде Риты его снова в упор не увидит.

Вместо радости, что в кои-то веки понравился девчонке, Ник почувствовал себя неуютно. Пока у него есть Луиза, другие не нужны.

Стоп. Какое «пока»? Какое «у него»? Какое «есть»?! У него пока есть только мечты, настолько же далекие от реальности, как килька от акулы. То, за прикосновение к чему не жалко полжизни, обнимала рука Толика. Не лучше ли закрутить с Ритой, показав, что тоже не лыком шит?

Вот-вот. Шит. Произнести мягко, с растягиванием, и перевести с английского. Самое оно. Луизе нужен другой, в этом она видит счастье. Можно ли мечтать о ее несчастье ради своего счастья?

В голове всплыла песенка из древнего фильма, так поразившая, что с детства засела намертво: «А если случится, что друг влюблен, а я на его пути – уйду с дороги, таков закон, третий должен уйти». Песня рвала душу, очень хотелось поступить так же – по-дружески и очень по-мужски. На деле – не получалось. Наоборот, вместе с товарищами по несчастью Ник продолжал надеяться на чудо. Чудеса случаются (как и некстати упомянутое англоязычное «шит»), и кто сказал, что однажды невероятное не произойдет? Но к чуду нужно быть готовым, для этого Золушка должна прийти на бал, а будущий маркиз Карабас завести кота. Если Ник примет заигрывания Риты, то в момент, когда нежданное чудо случится, он может оказаться не у дел и остаться с такими Ритами. Это история даже не про синицу и журавля, а про воду и уксус для умирающего от жажды.

Еще факт в доказательство, что чудеса существуют – неведомый невидимка. Или притворившееся им природное явление – в собственном рассудке сомневаться не хотелось. Если невидимка – не обман зрения, то приключения только начинаются. Ник вновь вспомнил про Анфису и Юрца.

– Позвонить загулявшим? – предложил он.

– Лучше сообщение послать, что самое вкусное доедаем, – улыбнулась Фаня. – Прибегут как миленькие.

– Не приведи Господи так оголодать. – Рита все больше чувствовала в Фане конкурентку. Все привыкли, что та – приложение к компании в качестве тени Толика, и внимание к Нику не прошло незамеченным. А поцелуй с шептанием заставил перейти к действиям.

Ник стоял между Мироном и Аскером. Рита обошла приятелей, ее хрупкая фигурка оттеснила Мирона от Ника, и плечи всех троих сомкнулись в новой конфигурации. Ник почувствовал, как об его ногу потерлось соседнее бедро.

Итак, Рита думает, что Фаня имеет на него планы, поэтому приняла меры. Знала бы она, что симпатией даже не пахнет. «Мы с тобой в одной ситуации», – сказала ему Фаня. У них общая цель. И все. Пока Толик не взялся за ее родную сестру, Фаня не выходила из тени. Что-то изменилось. И связано это не с Ником.

– Ник прав, при таком соседстве все может случиться. Я позвоню. – Фаня пошла за телефоном.

Толик заинтересовался обмолвкой про соседство, и Оленька рассказала о визите гостей. Аскеру вновь пришлось объяснять, что земляки против них ничего не имеют, хотели пригласить к общему столу, а на отказ не обиделись.

– У наших все нормально, просили не беспокоить, – сообщила вернувшаяся Фаня. – А теперь вопрос на смекалку: когда выгружались, кто-нибудь подумал, куда здесь в туалет ходить?

Голая поверхность вокруг, где не было ни кустиков, ни деревьев, поубавила общего оптимизма, лица погрустнели.

Мирон проворчал:

– Я об этом говорил. Меня никто не слушал.

Толик взмахнул гривой, чтобы растрепанные волосы ровнее легли по плечам:

– Умеете же из ничего создать проблему.

Зависть – отвратительное качество. Ник стоял напротив, и глаза мозолили расположенные рядом с Луизой широкие плечи, рельефный пресс и обольстительная улыбка. Не мачо типикус бруталус, перед которыми у женщин отнимаются ноги и рассудок, не плюшевый обаяшка, каких они любят затискать до смерти или не могут переспорить и вынужденно на все соглашаются. Толик был другим. Чисто иконописный агнец божий, явившийся наставить заблудшее стадо на путь истинный. Волнистые светлые пряди обрамляли лицо, взор сиял безмятежностью, полноту картины завершала испачканная рубаха, расстегнутая и в новой ипостаси напоминавшая хитон. Или как называлась холщовая накидка на апостолах и прочих библейских персонажах?

Короче, не Толик, а спаситель человечества.

– Пока все здесь, у мангала, отхожим местом назначается сектор за большой палаткой. – Жестом бронзового вождя пролетариата спаситель указал направление.

Оленька надула губки:

– Мне не нравится слово «пока».

– Через час-два проблема рассосется сама собой. – С улыбкой вселенской мудрости Толик обвел грешную землю взмахом сеятеля.

Гора пакетов, пирамиды палаток на заднем плане, свинцовая рябь озера, у берега пестрившая плавающим пластиком – все неуклонно хмурилось, становилось блекло-серым, размытым и, если не выйдет луна, грозило скоро исчезнуть во тьме. Только подмигивание углей веселило, а шипящее причмокивание над ними влекло взгляды и напоминало, что кусать и глотать среди обязанностей головы иногда важнее прочих. Толкавшаяся локтями компания вдыхала дым, сводивший горло, аромат разносился такой, что терпеть дальше стало невозможно.

– Ничего, что мясо – свинина? – раздававший шкворчавшие шампуры Бизончик с ухмылкой глянул на Аскера. – Что по этому поводу говорит твоя совесть?

– А тебе твоя что сейчас говорит? – не отвел взгляда Аскер. – Вообще, она у тебя есть, если позволяет задавать такие вопросы?

Аскер не любил, когда задевали даже по мелочам, не говоря о большем. Это бзик всех выходцев с Кавказа. К Аскеру, при его чрезвычайно несолидной внешности, даже прозвища не липли. Впрочем, имя само по себе звучало прозвищем. Переводится – «воин», «солдат». Разовые клички, типа «шпендик», «клоп» и тому подобные, отскакивали, как от стены на хлипком фундаменте – никто не настаивал, поскольку не хотел оказаться раздавленным. Это было странно, учитывая, что рост Аскера – метр с кепкой. Образно, конечно. Самый маленький в компании. Его телосложение напоминало богатыря наоборот. И взгляд не горел присущей сородичам пусть даже дутой уверенностью или специально тренируемой на страх врагам кровожадностью. Голос – звонкий, мальчишеский, несмотря на прилагаемые усилия. Фальшивая сиплость, как и хрипотца, приводили лишь к смеху. А смеяться над Аскером не стоило – он выходил из себя, и чем все закончится в таком случае, не знал никто.

До этого не доводили. С одной стороны, Нику было завидно, а с другой… Не хочется всю жизнь провести на вулкане, выискивая обиды там, где их нет. На учебу и прочее (а это и есть жизнь) времени не останется. У Аскера так и вышло: успеваемость хромала на обе ноги, еще и горбилась. А затевать свару с человеком склада Бизончика в ситуации, когда достаточно отшутиться…

Ник искал возможность свести стычку к шутке, но, как назло, на ум ничего не приходило. Разрядить обстановку попробовала Фаня:

– Свинина – это хотя бы натурпродукт, с ней ясно, что она добывается из свиньи, как баранина – из барана, конина – из коня. Я бы больше волновалась по поводу говядины.

Да уж, остроумие – не ее конек. Бизончик и Аскер продолжали сверлить друг друга взглядами. Мирон отмалчивался. В таких случаях он всегда отмалчивался. Вот отхлынет разговор от опасного рубежа, и речь самого умного умника найдет включающий рубильник и польется соловьем.

Заговорила Луиза:

– Любое мясо – это необходимые человеческому организму белки, а запреты вызваны религиозными предписаниями. «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, и всякое дерево, у которого плод, сеющий семя – вам сие будет в пищу». Желудочно-кишечный тракт человека – как у травоядного, а не плотоядного. Человек предназначался для существования в раю. А религии появились, когда на Земле что-то случилось. К примеру, астероид упал. Какая произошла катастрофа – версий много, то есть точно никто не знает, зато последствия известны: «Еще мясо было в их зубах, еще не были съедены птицы, как возгорелся на них гнев Громовержца и поразил их великим мором…» Понятие Бога пришло после пережитого страха. Первое время Его повсеместно ассоциировали с Солнцем. Версия о катастрофе, которая на долгое время закрыла наше светило, очень логична. Растительная пища исчезла или оскудела, а то, что приходилось есть, вызывало болезни и мучительную смерть. Тогда и появились инструкции в виде Священных Писаний. Их не требовалось понимать, их в тот момент нужно было выполнять, чтобы выжить. Запреты на поедание свиньи, тушканчика, зайца, совы, чайки…

– Всех пернатых хищников и падальщиков, – в паузе, вызванной набиранием воздуха, вставил вышедший из ступора Мирон, – крота, мышей, ящериц – всем семейством…

Луиза кивнула ему и продолжила:

– Среди этих запретов сказано: «Все, на что упадет что-нибудь от трупа их, нечисто будет»…

Бизончик нетерпеливо помахивал шашлыком и уже жалел, что поднял тему.

– Хватит портить аппетит, – озвучила Фаня мнение большинства.

Но Луизу было не остановить.

– «Если что-нибудь от трупа их упадет на семя, которое сеют, то оно чисто», «Если же когда вода налита на семя, упадет на него что-нибудь от трупа их, то оно нечисто для вас», «Если же упадет в какой-нибудь сосуд, то находящееся в нем будет нечисто, а самый сосуд разбейте» – что это, если не советы врача неграмотному населению?

– Есть и другой вариант, тоже из эзотерики, – вновь подключился Мирон. – Употреблять свинину виделось чем-то сродни каннибализму, потому что свинья – ближайший родственник человека. Легенды утверждают, что древние знали об этом больше нас.

– Что за чушь про родство? – Бизончик с тревогой оглядел насаженные куски мяса.

– Мирон имеет в виду давно доказанный факт, что ДНК человека намного ближе к свинье, чем к обезьянам, – пояснила Луиза.

– И что бы там ни утверждала теория Дарвина, наука наблюдает обратную эволюцию – инволюцию. – Ник, наконец, понял, как привести разговор к шутке. – Отсюда следует, что все было с точностью до наоборот: не человек произошел от обезьяны, а обезьяна от человека – с промежуточной стадией "человек ленивый".

– А сам человек произошел от свиньи? – улыбнулась Фаня.

– Человек мог вообще ни от кого не происходить, – сообщил Мирон. – Человек – единственное на планете существо, которое не является частью ни одной пищевой цепочки. Все живое живет по другим законам. Когда в Китае боролись с воробьями – вредителями полей, как тогда считали, то расплодили жуков, которые сожрали урожай. Для восстановления равновесия пришлось за валюту массово завозить импортных птичек. А человека откуда не убери, природа только вздохнет с облегчением.

– Вижу единственное объяснение, – сказал Толик. – Человек – болезнетворный вирус, он поступает как любой нормальный вирус: перекраивает здоровый организм планеты под свои нужды, пока тот не сдохнет. И пока природа не уничтожена полностью, предлагаю воспользоваться ее плодами.

Он вгрызся в пахнущее дымом горячее мясо, и дискуссия заглохла. Все ожесточенно жевали.

Насытившись главным блюдом, народ вспомнил и о других продуктах. И напитках. В частично подмоченных пакетах нашлись хлеб, огурцы, помидоры… Толик запретил трогать лишь упаковки с чипсами, консервы и сладости, продукты долговременного хранения – это на завтра и послезавтра. На алкоголь особенно не налегали, сказывалось соседство лагеря, где, наверняка, с тоской поглядывали через озеро отдыхающие кавказцы.

Пока жарилась вторая партия, решили собрать плававшую тару. Ее назначение оставалось тайной. Луиза, наверное, знала ответ, но молчала. Прозрачные и коричневые емкости окружили брошенный в воде внедорожник, как на августовском поле бахча будку сторожа. Сейчас они медленно расплывались в стороны.

Лезть в воду оказалось проблемой – купальники были только у троих, а плавки, кажется, вообще никто не брал. Ник не думал, что окажется на озере, и тело под спортивками облегали полосатые "боксеры" с ширинкой. На роль пляжного костюма они никак не годились. У приятелей, скорее всего, было так же.

– В чем загвоздка? – Бизончик взялся за ремень и стал его расстегивать. – Или кто-то чересчур стеснительный?

Луиза вспыхнула, Толик тут же покачал головой:

– Борис, ты не прав. Восток – дело тонкое, как говорил классик. Делаем так: у кого купальники, те собирают дальнее, а остальные, насколько позволят подобранные штаны, тащат с мелководья.

Рита и Фаня со вздохом полезли в палатки, чтобы вновь облачиться в мокрое, а Оленька, единственная, кто оставался в купальнике, первой ринулась на покорение иной стихии. Она с шумом плюхнулась в воду, и берег окатило волной не меньшей, чем когда в озеро на скорости въехал внедорожник.

– На воздухе холоднее, чем здесь! – провозгласила с фырканьем вынырнувшая первопроходчица. – За день прогрелось. Ура-а-а!

Девушки доставали тару с «глубины», где воды было от колен до пояса – до большей плыть и плыть… точнее, идти и идти. Разувшиеся парни ловили добычу у берега и откидывали дальше, а Луиза, оставленная Толиком снаружи, собирала в кучу. Толик командовал.

– Машину как-то вызволять надо, – сказала Луиза виновато. – Ее же, наверное, теперь только тягачом вытащишь…

Толик беззаботно улыбнулся:

– Блокировки включу, сама выползет. Она в таких дебрях бывала – подготовленные джипы от зависти соляркой захлебнутся. В документах сказано, что брод до метра не страшен, а в реальности у меня вообще не машина, а почти подводная лодка. А завтра будет еще кое-чем.

По окончании работ вернувшийся к мангалу Бизончик взбеленился:

– Кто подходил к шашлыкам?!

Сжатые кулаки и выпятившийся подбородок хорошего не предвещали.

Вопрос был глупым, каждый точно знал, что никто. Толик руководил, остальные таскали, все были на виду.

– Не хватает двух шампуров, – объяснил вспышку Бизончик.

Толик равнодушно пожал плечами:

– Обсчитался, наверное.

Оленька, которая лично помогала насаживать мясо, обидчиво поджала губки, а Фаня предположила:

– Может, какие-нибудь животные утащили? Полевые. В полях же кто-то живет.

– Мыши или кроты? – скривился Бизончик. – А также ящерицы, чайки, падальщики… кто там еще в библейской компании? Да, зайцы, тушканчики… Или это совы унесли?

– Или собаки, – сказала Фаня.

– Какие собаки? – Толик обвел руками пустоту вокруг.

– Бродячие, – упорствовала Фаня. – А что? Я хоть какую-то версию выдвинула. Можете предложить другую?

Ник мог, но промолчал. События ему не нравились, количество разных «привиделось» росло слишком быстро. И понятно, что историю с двуногим невидимкой в этой компании озвучивать не стоило. Просто нужно быть осмотрительнее и чаще глядеть по сторонам. Люди постоянно говорят о сверхъестественном, а оно в конце оказывается шуткой природы… или человека. Через минуту выяснится, что те же пропавшие шампуры с мясом придуманы или ловко припрятаны ради розыгрыша.

С шашлыками – ладно, но Ник не сомневался, что видел гуляющие отверстия в воде.

1
...
...
10