Откинув голову назад, Лиззи с ужасом взглянула на Илиоса.
– Вы… вы не имеет права так говорить! – вскричала она. Но в этот момент что-то яростное, стихийное вспыхнуло в ней – желание, возбуждение, первобытная потребность женщины. Тело ее содрогнулось, а душу охватил стыд: она не должна была хотеть его, и тем более – в таких обстоятельствах.
– Имею право, – заверил ее Илиос.
– Не могу поверить, что кто-то может быть таким… жестоким и бесчеловечным, таким черствым и бездушным.
Внезапный звонок мобильного телефона, сообщающий Лиззи о поступившем сообщении, мгновенно отвлек их обоих.
Наблюдая за тем, как она нервно роется в сумочке в поисках своего телефона, Илиос презрительно скривился.
– Вы явно сгораете от нетерпения, чтобы прочитать послание своего любовника, но…
– Это сообщение от моих сестер, – рассеянно прервала его Лиззи, не отрывая глаз от маленького экрана. – Они хотят знать, все ли у меня в порядке.
– И вы, конечно, сейчас напишете им о моем так называемом «жестоком и бесчеловечном» поведении.
– Нет, – ответила Лиззи. – Если я сделаю это, они будут очень переживать за меня, а я совсем этого не хочу. Я – старшая сестра. И это я должна оберегать их, а не они меня.
Илиос молча обдумывал ее ответ. Старшая сестра, заботящаяся о своих младших сестрах? Совсем не такой он хотел видеть эту женщину.
– Уже темнеет, – сказал он ей, указав на горизонт. Белое зимнее солнце, скрываясь за облаками, опускалось за край моря. – Скоро будет совсем темно. Мне надо возвращаться в Фессалоники. И там мы можем продолжить нашу дискуссию.
Лиззи помертвела, но вдруг увидела возможность скрыться от него, что было ей крайне необходимо. Ей ненавистна была мысль о побеге, она хотела остаться и бороться с ним до конца, чтобы доказать свою невиновность. Но с этим человеком, одержимо и гневно настаивавшим на возмещении ущерба, нельзя было нормально общаться по всем правилам поведения.
– Замечательно, – согласилась она, снова доставая свой мобильный телефон.
– Что вы делаете? – требовательно спросил Илиос.
– Собираюсь вызвать такси, – ответила Лиззи.
Илиос покачал головой:
– В этом нет необходимости. Вам не надо вызывать такси. Вы поедете со мной.
– Нет! То есть спасибо вам. Я предпочитаю сама решать свои проблемы, – твердо произнесла Лиззи, но сердце ее панически забилось.
– Оставьте ваши чопорные английские манеры, – буркнул Илиос. – Уверяю вас, что я не собираюсь использовать свой автомобиль как некую временную замену публичного дома. И, кроме того, сумма, которую вы задолжали мне, настолько велика, что вы не сможете расплатиться со мной всего за один раз, в неудобной позе, на заднем сиденье автомобиля. – С этими словами он взял ее дорожную сумку, и сделал это так властно и быстро, что Лиззи ничего не оставалось делать, как кивнуть в знак согласия. – Пойдемте со мной, – скомандовал Илиос.
Ему надо было взять машину, оставленную возле виллы Манос, но он не хотел оставлять Лиззи здесь одну. Он не верил ей. Возможно, мошенница попытается обмануть его во второй раз и скрыться, не заплатив долги.
Тропинка, поднимавшаяся к мысу, была узкой, и Илиос дал ей ясно понять, чтобы она шла впереди него. В обычных обстоятельствах Лиззи порадовалась бы такой прогулке – ранним вечером, на свежем воздухе. И даже сейчас, когда они поднялись наверх, она не смогла удержаться от соблазна. Сойдя с тропинки, девушка направилась к самому краю обрыва, чтобы полюбоваться прекрасным морским пейзажем.
Илиос смотрел, как ветер треплет светлые волосы Лиззи, обвивая их вокруг ее стройной шеи, но вдруг понял, что она делает.
Лиззи сделала всего лишь несколько шагов, когда услышала позади себя его командный голос: «Не двигайся. Оставайся на месте».
Ей было трудно отказать себе в таком маленьком удовольствии после всего, что здесь произошло. Поэтому Лиззи проигнорировала его, решив хоть в чем-то одержать над ним победу. Это было ее восстанием, и она предвкушала триумф.
Лиззи, не обернувшись, продолжала идти к краю обрыва, и тогда Илиос, бросив ее сумку, кинулся за ней.
Лиззи слишком поздно поняла, почему он кричал ей вслед. Земля вдруг стала оползать под ее ногами. Край обрыва стал отваливаться – и Лиззи почувствовала, что сейчас он рухнет в море. Вместе с нею, камнями и землей… Голова у нее закружилась, в глазах потемнело.
Она упала, но не в море. Через секунду, придя в себя, Лиззи с облегчением осознала, что лежит на твердой земле, в объятиях Маноса. Он успел ухватить ее в тот момент, когда она уже готова была свалиться с обрыва, и, с силой дернув на себя, упал вместе с ней на землю. Он спас ей жизнь…
– Ты с ума сошла?! Что ты хотела сделать, черт возьми?
– Во всяком случае, не броситься со скалы, как вы подумали! Кроме всего прочего, моя жизнь не застрахована. Поэтому у меня нет никаких оснований покончить с собой.
– Хочешь сказать, ты не собиралась разыгрывать драму, заявив, что тебе лучше умереть, чем быть опозоренной? – с насмешкой произнес он. – Ну и правильно, потому что ты понапрасну бы потратила время, так как уже опозорила себя, задолжав мне деньги.
– Я только хотела полюбоваться пейзажем, – оправдывалась Лиззи. – Я не знала, что это опасно. Здесь нет никаких предупреждающих знаков.
– А здесь их и не должно быть! Это частная собственность. Эта земля принадлежит мне, ее могу использовать только я, и только я могу наслаждаться ею.
Лиззи все еще была в руках Илиоса, и тяжелое мужское тело придавливало ее к земле…
Она никогда не испытывала такие чувства. Вся ее жизнь, все ее мысли были посвящены только семье.
И теперь, ощутив влечение к этому мужчине, Лиззи пришла в ужас. Она попыталась подавить в себе это чувство, но ей это не удалось. Оно было слишком сильным, слишком настойчивым, слишком властно заявляло о себе…
Илиос ощутил, как маленькое сердце бьется под его рукой, словно пойманная птица, отчаянно рвущаяся на свободу. Но эта женщина – как и эта земля, а также все, что находилось на ней, – принадлежала ему.
Непроизвольно его рука слегка сжала ее грудь, а большой палец прикоснулся к мягкому вначале, но мгновенно напрягшемуся соску. Затем он сжал ее грудь, погладил сосок, а другая рука крепче прижала женщину к себе. Одной ногой он раздвинул ее обтянутые джинсами бедра.
Весь мир – тот мир, который, казалось, она знала, – словно сошел с ума. Ее тело загорелось огнем, будто в лихорадке. Ее груди – сразу обе, а не только та, которую он ласкал, – томительно жаждали наслаждения. А ощущение мужского бедра между ее ног пробуждало желание прижаться к нему, а затем раскрыться для него.
Этот мужчина был… Этот мужчина был ее врагом!
Лиззи резко оттолкнула его, и Илиос сразу же ее отпустил. Он злился – на себя, за недопустимое и непостижимое желание, – и на нее, за то, что она вызвала его.
– Ты не имел права так поступать! – с яростью заявила Лиззи.
– Твое тело говорило совсем другое… – возразил он.
Конечно, он понял, что она чувствовала. Лицо Лиззи покраснело как маков цвет. Она, конечно, не позволила бы ему овладеть ею целиком. Не допустила бы этого.
– Ты можешь думать что хочешь, – воинственно произнесла она, – но я знаю правду.
Конечно, она знала. А правда заключалась в том, что ее охватило желание…
Когда Лиззи снова оказалась на ногах, а Илиос находился от нее на безопасном расстоянии, она решилась задать вопрос:
– Куда мы идем?
– Не в уединенный грот, где я смог бы заточить тебя, как нимфу, томящуюся в ожидании божественных любовных ласк. И там тебе пришлось бы удовлетворять любую мою чувственную потребность. Именно это ты себе вообразила? Нет, дорогая моя, мы всего лишь возвращаемся на виллу Манос, где я оставил свою машину.
– Вилла Манос? Ты там живешь?
– Нет. У меня есть апартаменты в Фессалониках, в здании, где находится офис «Манос констракшн». Вилла очень старая, и ей требуется ремонт. Мой кузен Тино надеялся, что она будет снесена, потому что, по его мнению, здание могло представлять опасность для отдыхающих в гостиничном комплексе, который он планировал построить здесь. Но, я думаю, ты уже все об этом знаешь, ведь вы партнеры.
Лиззи немного запыхалась, но после этих слов она резко повернулась к нему, и в ее серебристых глазах вспыхнул гнев.
– Я уже говорила тебе. Я никогда не видела твоего кузена и никогда не обсуждала с ним его бизнес-план.
– Он хотел, путем различных махинаций, заставить меня продать ему мою половину земли, доставшуюся от деда, и снести наш фамильный особняк. Вот что входило в его бизнес-план!
Илиос был уже на самом верху тропинки. Лиззи последовала за ним – и ошеломленно остановилась, когда увидела то, что находилось внизу.
В конце длинной подъездной дороги, обрамленной высокими деревьями, в окружении итальянских садов, слегка возвышающаяся над окружающим ландшафтом, как белая жемчужина на фоне темной зелени и голубой воды Эгейского моря, стояла…
– Вилла Эмо! – выдохнула Лиззи, с восхищением глядя на прекрасное здание. Повернувшись к Илиосу, она потрясенно произнесла: – Она выглядит точно так же, как вилла Эмо, которую построил Палладио для семьи Эмо, недалеко от Венеции.
По обе стороны главного дома расходились крылья в виде сводчатых галерей, а в концах их были возведены башенки в классическом стиле.
– Какая красота! – прошептала Лиззи, восхищаясь необыкновенной архитектурой и гадая о том, каким образом прекрасная вилла, созданная великим архитектором Палладио, построенная для семьи Эмо, оказалась в этом отдаленном уголке Греции, на этом уединенном мысу.
– Смертельная красота, можно сказать, потому что, когда ее захотели отнять у деда, он решительно воспротивился этому и в результате потерял двух своих сыновей – моего отца и отца Тино.
Не взглянув на Лиззи, Илиос стал спускаться к дому, по тропинке вниз. Лиззи машинально последовала за ним. Она мучительно старалась понять, что же тогда произошло.
– Что случилось с твоим отцом?
– Что случилось? – Илиос остановился так резко, что Лиззи чуть не врезалась в него. Ей пришлось даже на секунду упереться рукой в его плечо, чтобы не упасть, но она сразу же отдернула свою руку. Этот физический контакт мог снова пробудить в ней чувственное влечение, а ей надо было сохранять спокойствие духа. – Правящая хунта, захватившая в то время власть, после того как отец отказался продать виллу одному из ее членов, поставила его перед выбором: либо вилла, либо жизнь его сыновей. Но они не знали моего деда. Он выбрал виллу…
– Ценой своей плоти и крови? – Лиззи не смогла скрыть своего ужаса. – Как он мог пойти на это?
Они уже дошли до сада, но пошли по дорожке, огибавшей его.
– У него не было выбора, – глухо произнес Илиос, когда, пройдя по узкой тенистой дорожке, они оказались на мощеном дворе, где стоял его автомобиль.
– Что же случилось с твоим отцом?
– Его расстреляли. И отца Тино тоже. Но в разное время. Отец Тино, младший из двух братьев, был сначала освобожден. Ему удалось убедить черных полковников, что, если они отпустят его, он уговорит отца поменять свое решение. Но ему это не удалось. Моему отцу завязали глаза и расстреляли в тюремном дворе, а дядю застрелили при попытке к бегству…
Лиззи содрогнулась:
– Это ужасно… Представляю, что испытала твоя бедная мать.
– Полагаю, что она не сильно переживала. Их брак с отцом длился всего лишь несколько месяцев… Это был своего рода династический брак. И к тому времени, как она меня родила, режим черных полковников был свергнут.
Лиззи потрясенно взглянула на него:
– Значит, ты не знал своего отца?
– Нет.
– А… свою мать?
– Она повторно вышла замуж – за кузена, с которым у нее уже был роман. А меня отдали бабушке.
– Мать отказалась от тебя?!
Жалость, которую она все больше испытывала к нему, переросла в глубокое сочувствие. У самой Лиззи было счастливое детство. Она и ее сестры выросли в крепкой семье, с любящими и заботливыми родителями.
– Она посчитала, что выполнила свой долг, выйдя замуж за моего отца и родив ему сына, поэтому решила, что теперь может следовать велениям своего сердца, в котором для меня явно не осталось места.
– А где она теперь? Ты видишься с ней?
– Она и ее второй муж погибли в сильный шторм, когда катались на яхте.
Лиззи взглянула на виллу – она была потрясающе красива. Понятно, что любой человек всеми силами постарается сохранить такую виллу для своих потомков, но ведь не ценой жизни своих детей! Разве можно было принести в жертву своих сыновей, как это сделал дед Илиоса?
– Вилла Манос – это не только фамильное наследство, это священная реликвия, – холодно произнес Илиос, явно угадав ее мысли. – Наш дед сказал, что, пока эта вилла будет находиться в руках семьи, Маносы будут преуспевать, но если вилла будет потеряна, наш род вымрет, превратившись в пыль. И тот, кто в данный момент владеет виллой, должен позаботиться о том, чтобы передать ее своему потомку. Кузен мой старше меня, поэтому с самого детства он был уверен в том, что дед передаст ключи от виллы именно ему. Я тоже так думал.
– И почему же этого не произошло? – не могла сдержаться Лиззи.
О проекте
О подписке