Цитаты из книги «Чертов нахал»

Упорно стараясь не смотреть на блюдо с вредной едой, я подняла глаза и уставилась на бейсболку Чэнса. Он приобрел ее в сувенирной лавочке при гостинице и надел козырьком назад. Из-под нее в беспорядке выбивались каштановые волосы, и, надо сказать, вы

– Конечно. Чем сильнее ты стараешься быть хорошей и правильной, тем больше в глубине души стремишься к тому, что считаешь порочным. А поэтому ты не просто попробуешь мою нездоровую жирную пищу, но еще и будешь уплетать ее с огромным количеством моего петушиного соуса, и, уверяю, тебе это понравится. – Прости… С каким, каким соусом?

– Мне, пожалуйста, тройной ванильный латте с обезжиренным молоком. Очень горячий и с небольшим количеством пены. Чэнс посмотрел на меня, сощурившись, а затем повернулся к официантке. – Вы поняли, что она сказала?

– Для одной ночи у тебя здесь слишком много женских штучек, – произнес он со ртом, полным зубной пасты, и зачитал вслух всю информацию на этикетке моих духов от Эсте Лаудер: – Париж, «Private Collection Tuberose Gardenia».

– О да, я бы с радостью съел тебя. – Что ты сказал? Он недоуменно обернулся. – Я сказал, что с радостью съел бы твое печенье. Боже. Да мне просто необходимо выспаться! А еще принять холодный душ.

– А что означают буквы Ч. Н.? – Это мои инициалы. – Дай-ка, угадаю. Чертов Нахал? – Послушай… Я бы назвал свое имя, но, раз ты такая умная, пожалуй, позволю тебе теряться в догадках. – Как хочешь, Нахал.

Я соскочила с седла мотоцикла и провела пальцем по буквам на седле.

Я проигнорировала его жест, скрестив руки на груди. – Разве у меня есть выбор? – Ну, в конце концов, ты могла вот его попросить поменять тебе колесо. – Он кивнул в сторону огромного, устрашающего вида типа, который с интересом наблюдал за нашей перепалкой. И выглядел он точь-в-точь как Герман Мюнстер из «Семейки монстров»[1].

безопаснее, чем путешествовать в одиночестве.

– Пожалуй, если только ты не маньяк. – Подумать только, от кого я это слышу? От террористки, обезглавившей американского президента! Я не смогла сдержать смех. Ситуация приобретала оттенок безумия.