–Да, да. Конечно. Поднимайтесь.

Дверь открылась, и полицейские проследовали внутрь. Затем зашли в лифт и поехали на девятый этаж.

–Как думаешь? – спросил Ласинский. – Обычная «бытовуха»?

–Да, наверняка, – спокойно ответил Добров. – Пьяный отец теперь буянит. Наверное, жена нас вызвала. Будем надеяться, что никто никого не прирезал. У меня таких случаев за все время работы набралось полным-полно.

–Если что скрутим, – взволнованно ответил Ласинский.

Младший лейтенант Ласинский волновался не просто так. В последний раз, когда он столкнулся с семейными разборками, то в первый раз увидел истекающий кровью труп молодой женщины. Она была в белой спальной рубашке, проще говоря «ночнушке», ставшей от крови наполовину красной. Она лежала на белой плитке, устилавшей пол, а ее черные волосы покрывали засохшие сгустки крови. В ту ночь, когда Ласинский ее видел, он не мог заснуть. Ее образ стоял перед его глазами, словно фотокарточка. И теперь, Ласинский боялся, что такое может повториться снова. Кто знает? Может там труп женщины. А маленькая девочка немного тронулась умом, глядя на мертвую маму и валяющегося рядом с ней пьяного отца?

Лифт остановился, развеяв тяжелые мысли работников правоохранительных органов. Полицейские вышли и подошли к квартире номер тридцать три. Старший лейтенант Добров нажал на звонок. Пронзительный звон раздался в квартире. Добров убрал палец со звонка, и полицейские принялись ждать. Прошла минута, две, три. Никто не открывал дверь. Тогда Добров позвонил еще раз. И в этот самый миг дверь квартиры номер тридцать три распахнулась.

На пороге возник мужчина. Весь его вид был невероятно странным и отталкивающим. Начиная от серого костюма, который был мал мужчине, рукава пиджака и штанины брюк доходили лишь до локтей и колен соответственно. Сам мужчина был невероятно высок, его голова доходила до верха входной двери, и он был на голову выше, самого высокого из полицейских, Доброва. А кожа на его предплечьях, ногах и лице немного отвисала, подобно защищающему, подобранному не по размеру, костюму. Больше всего это было заметно на лице, где кожа свисала на щеках, а в прорезях глаз, у самых уголков, были заметны слабые кровяные потеки. А с подбородка, вытягивая кожу, висела маленькая бородка.

–Вежи его! – тут же крикнул старший лейтенант Добров и бросился на мужчину.

Полицейские накинулись на высокого мужчину. Добров без труда повалил несопротивляющегося незнакомца на спину. В один миг наручники защелкнулись на кистях мужчины.

–Осмотри квартиру! – крикнул старший лейтенант Добров младшему сержанту Ласинскому.

Ласинский тут же принялся заглядывать во все, находящиеся по пути, комнаты. Он заглянул в санитарный узел, в ванную комнату. Все было в порядке. Ничего подозрительного. Все на своих местах и ни одной живой души. Тогда он заглянул в еще одну комнату, но, как и прежде, ничего подозрительно там не обнаружил, лишь на кухне Ласинский обнаружил валяющуюся у газовой плиты разбитую и сломанную пополам плазму, а все остальное – кухонный гарнитур и стол, стояло не тронутым. На них не лежало ни окровавленного ножа, ни чего то подобного. На них не лежало вообще ничего. Тогда он заглянул в зал. Картина в зале была немного иной. Шкаф-купе с пустым местом от плазмы, стоящие в разные стороны кресла, одно было отвернуто к окну, и диван, на котором, прямо посередине, расположилось красное пятно крови.

–Помогите! – раздался детский голос слева от Ласинского.

Ласинский от неожиданности вздрогнул и отскочил в бок. Ноги его подкосились, и он с грохотом упал на пол.

–Что там?!!! – закричал старший сержант Добров.

–Ничего! – тут же ответил Ласинский. – Здесь девочка! Маленькая девочка!

Ласинский смотрел на то, что его напугало. В углу, прикрытая распахнутой дверью комнаты, сидела маленькая девочка в красном бальном платьице. Ее бледное личико, как и пряди ее черных волос, покрывали разводы крови.

–Старший лейтенант! – закричал Ласинский. – Она вся в крови!

–Так осмотри ее, кретин! – прокричал в ответ Добров. – Я здесь смотрю за этим мужиком.

Ласинский поднялся и подошел к девочке. Его сердце бешено стучало. Он начал ожидать, что где-нибудь, в одном из углов комнаты лежит тело женщины. Мамы ребенка, которого он сейчас видит.

–Ты в порядке? – Ласинский наклонился над девочкой. – Все хорошо?

–Нет,– ответила девочка и пронзительно зарыдала.

Младший сержант Ласинский взял девочку на руки, при этом осмотрев ее голову. Видимых признаков травмы он не обнаружил.

–Что случилось, детка? – спросил Ласинский, трясущимся от волнения голосом.

–Он, – заговорила сквозь слезы девочка. – Папа меня ударил. И он. Он забрал маму. Он унес ее!

После этих слов девочка истерически заревела. Ее плач смешался с криком отчаяния и боли. Сейчас эта девочка совсем не походила на того смеющегося ребенка, которого они слышали в домофон.

Ласинский с девочкой на руках вышел в коридор и подошел к старшему лейтенанту Доброву.

–Что здесь твориться? – спросил Добров. – Там труп, случайно, не валяется?

–Нет, – ответил ему Ласинский. – Что будем делать?

–Вызывай дежурного! – раздраженно крикнул Добров.

Ласинский тут же схватил рацию с пояса и нажал на вызов. Но рация не ответила даже писком, сообщающем о работоспособности. Что и говорить, никаких сигналов, а уж тем более помех и голосов из нее не последовало. Тогда Ласинский достал мобильный телефон. На что лишь раздраженно вздохнул.

–Что случилось? – глядя на него спросил Добров.

–Рация не работает. И мобильник сдох.

–Вот раздолбай! – разозлился на него Добров.

Все это время мужчина, что лежал лицом в пол под коленом старшего лейтенанта Доброва, улыбался. Словно все происходящее его забавляло. И когда Добров попробовал сделать вызов на своей рации, но у него ничего не получилось, не смог сдержать смех. Добров на него лишь раздраженно посмотрел, и достал свой мобильник.

–Какого черта! – выругался Добров, когда понял, что и его мобильник не работает.

–Не знаю, – растерянно ответил младший сержант Ласинский.

–Ладно, берем его и девочку. В отделении все объясним.

Полицейские повели смеющегося мужчину к выходу. Младший сержант Ласинский все также нес на руках маленькую девочку, заливающуюся слезами. Полицейские вышли из квартиры, Ласинский громко хлопнул дверью. Они благополучно спустились на лифте. Лишь на пятом этаже в лифт хотел зайти молодой парень, лет двадцати двух. Но увидев полицию, а уж тем более повязавшую кого-то, он отвернулся в сторону, сказав, что подождет другой. И вот, полицейские сели в служебный автомобиль и помчались в отделение.

–Да, заткнись ты! Наконец! – Ласинский не выдержал смеха арестованного мужчины, сидящего рядом с ним.

В служебный автомобиль за руль, как и прежде, сел старший лейтенант Добров. А вот младший сержант Ласинский сел на заднее сиденье, посередине между арестованным мужчиной в маленьком сером костюме и плачущей девочкой. И вот Ласинский не выдержал смеха арестованного и ударил того ладонью по затылку. Добров лишь посмотрел на него с укором, но промолчал.

–Как думаете, старший лейтенант? – заговорил Ласинский. – Что там могло произойти?

–Думаю, это мужик прирезал свою жену, – без промедления ответил Добров.

–А насчет раций и мобильников?

–Даже не знаю, что и думать. Такое в моей практике впервые.

И словно в ответ на вопрос Ласинского, рация на ремне Доброва засвистела и застрекотала. Добров радостно ее выхватил, но тут же бросил в сторону.

–Вот черт! – выругался Добров. – Она меня током ударила.

В этот миг полицейские ясно услышали, как по рации заговорили.

–Дежурный! – раздался в рации мужской голос.

–Дежурный! – снова повторил голос.

–Да, слушаю вас, – раздался в рации другой голос.

–Это старший лейтенант Добров. Вызов ложный. Подросток шалит. Мамочке его выписан штраф.

Полицейские в ужасе переглянулись. В это миг девочка перестала плакать, а арестованный мужчина снова засмеялся.

–Понял вас. Отбой, – снова раздался голос в рации.

Добров начал сбавлять скорость, желая остановиться. Арестованный мужчина повернулся к младшему лейтенанту и ткнул его плечом в бок. Взволнованный Ласинский раздраженно посмотрел на него. В его глазах читалась тревога и непонимание происходящего. Но, как только он сосредоточил взгляд на арестованном мужчине, его перекосила гримаса ужаса. Мужчина, сидящий рядом с Ласинским, стянул с кистей наручники вместе с кожей. Под ней оказались измазанные в крови тонкие кисти другого человека. После чего мужчина поднял руки вверх и стянул с головы кожу и волосы, подобно резиновой маске. Только она рвалась и по салону разлетались ошметки человеческой кожи.

Ласинский закричал. На крик обернулся Добров. Он увидел, как арестованный мужчина скинул накладную кожу, и что под ней оказался совсем другой человек, с неестественно тонким лицом, словно лишенный под кожей плоти. Вся его голова была в крови, оставшейся после снятой им человеческой кожи. И тут же девочка, что сидела и плакала, разразилась смехом, подобно арестованному мужчине и вцепилась своими тонкими пальчиками в горло Ласинскому, тем самым, заглушив его крик.

У старшего лейтенанта Доброва перехватило дыхание. Он почувствовал, что вот-вот, и у него будет сердечный приступ. И тут руки мужчины, что сидел сзади и скинул с себя кожу, вцепились в шею Доброву. Добров от неожиданности нажал педаль газа.

–Вперед! Навстречу смерти! – выкрикнула девочка, и ее смех сменился на истерический хохот.

Старший лейтенант Добров лишь успел заметить яркий свет фар впереди и темный силуэт фуры. После чего, резкий наплыв боли сменился всепоглощающей тьмой.

Глава 9.Бледный череп.

Денис помнил, как тысячи игл вонзились в его тело, принося ужасную боль. Они проникали в каждый миллиметр, в каждую частичку его тела. Он кричал, но его рот тут же заполнялся иглами. Они медленно входили в его тело, чтобы Денис помнил и чувствовал. Миллиметр за миллиметром, тьма толкала в него невидимые иглы, а может это и была сама тьма, ставшая вдруг жесткой острой материей, которая хотела поглотить Дениса, навсегда заключив его в свои объятия. Денис помнил и чувствовал, что умирает. Болевой шок просил ему незначительное облечение. Нечем было дышать, но Денис жил. Какая-то неведомая сила поддерживала в нем жизнь.

И вот, тьма поглотила его. Он растворился в ней. Время замерло свой ход. Да и было ли оно здесь? Денис не мог думать. Боль отгоняла все чувства, и наконец, он сдался. Тьма, боль и больше ничего. Остался ли он сам? Нет. Тьма забрала его, и никогда впредь не собиралась отпускать…

Денис открыл глаза. Свет, бледный свет ослепил его, заставляя их снова закрыть. Денис зажмурился, привыкая к нему. Глаза упорно не хотели привыкать к свету, а Денис видел лишь бледный свет, словно вокруг был яркий непроницаемый туман. Наконец, бледный свет стал рассеиваться, и Денис увидел очертания гор вдали. Тая, словно раздуваемый ветром, бледный свет совсем рассеялся, и Денис увидел пустыню. Вокруг него были лишь безжизненные камни, да песок, смешанный с серым грунтом. Никаких следов жизни. Только такие же безжизненные горы вдали. Денис взглянул на себя. На нем надеты джинсы, кеды и черное пальто, поверх тоненькой черной кофты. В голове Дениса возникла мысль, что вся эта одежда была на нем тогда, когда он…

Кто он? Когда она была надета?

Ответов Денис не нашел. Он лишь чувствовал, что кофта и пальто для него были чужими. Словно не принадлежащие ему. В ответ на его мысли, подул ледяной ветер, погнав на Дениса стену песка. Денис успел закрыть глаза и поднять отворот пальто. Песок, смешанный с серым грунтом, подымаемый ветром с земли, ударил в Дениса и чуть не сбил с ног. Порыв ветра закончился также внезапно, как и начался.

Денис снова осмотрелся. Вокруг один и тот же песчаный вид. Решив, что больше ничего ему не остается, он проследовал вперед.

Кто он? Зачем он здесь? И что это за место? А может это все ему сниться? Иллюзия больного разума? Только вот его ли?

Денис шел вперед, с каждым шагом понимая, что вокруг что-то не так. Он не видел на небе ни солнца, ни облака. Но вокруг было очень светло. Свет был неестественно белым. И у него не было источника. Свет наполнял таинственную пустыню, при этом, не исходя ни откуда.

Одна песчаная насыпь сменялась другой. Одни камни сменялись другими. Ветер то дул, то стихал в одно мгновение. Денис не знал, сколько он шел. Время определять было абсолютно ни почему. Так Денис и шел, пока ноги его не налились кровью, и он ни сел, не в силах больше поднять ноги, ставшие тяжелее камней, что лежали вокруг него. Его горло ужасно пересохло, казалось, еще чуть– чуть и язык в его рту прилипнет к небу.

–Денис! – словно из ветра раздался голос маленькой девочки.

Денис подскочил, забыв об усталости. Голос застал его врасплох. Денис заметался из стороны в сторону, но вокруг увидел лишь те же камни и песок, что и прежде.

–Денис! Ты готов? – снова раздался голос маленькой девочки.

Денис замер. Это голос невинного ребенка отчего-то внушал ему страх. Голос напомнил Денису о чем-то ужасном. Что-то невыразимо зловещее было каждой нотке этого голоса.

–Денис. Мы так ждали. Так ждали.

–Кто ты?!!! – растерянно закричал Денис.

–Мы знакомы. Отчасти. Ты все еще не знаешь моего имени.

–Знакомы? Даже если и так, то я ничего не помню.

–Ты все вспомнишь, – тихо произнесла невидимая девочка и засмеялась.

–Прекрати! – закричал Денис. – Покажись мне.

–Хорошо, – резко прекратив смеяться, ответила девочка.

Денис повернулся из стороны в сторону, но никого не увидел. Время снова начало играть с ним злую шутку. Он не понимал, прошла ли минута, или пронесся час. Все было словно несуществующим. Картинкой неизвестного автора, призванной терзать заблудшие души.

–Я здесь, – раздался голос маленькой девочки, совсем над ухом Дениса.

От неожиданности Денис метнулся в противоположную от голоса сторону. Его нога споткнулась о большой камень, доходящий Денису почти до колен, и Денис упал.

–Вставай, лежебока! – закричала девочка. – У нас много дел.

Денис посмотрел в сторону голоса. На том месте, где совсем недавно, а может и очень давно, стоял он сам, стояла маленькая девочка в красном бальном платьице. Ее черные волосы спадали на ее плечи, а босые ноги стояли на голых камнях. Что-то было в ее образе знакомым, словно Денис уже видел эту девочку. Только вот когда?

–Как? Как ты здесь оказалась? – спросил, поднявшись, Денис.

–Это не имеет значения, – спокойно ответила девочка.

–А что же тогда имеет? – спросил Денис, смотря девочку, появившуюся столь внезапно.

–Наше путешествие. Мы должны пройти путь.

Денис в недоумении уставился на девочку. Ее бледное лицо, подобно маске, не выражало никаких эмоций. На минуту повисло молчание. Денис смотрел на девочку, а девочка смотрела на Дениса. Наконец, Денис заговорил.

–А если я не пойду?

–Тогда ты здесь умрешь, – спокойно ответила девочка.

–Почему я должен тебе верить? – спросил Денис, все еще не сделав и шагу навстречу девочке.

–У тебя нет выхода, – ответила девочка, отвернулась от Дениса и пошла в противоположную от него сторону.

Денис застыл в нерешительности. Он устал бродить по пустыне, но с другой стороны, доверять девочке он тоже не мог. А что ему еще остается? Его горло болит от сухости, его ноги устали. И тут Денис понял, что хочет выбраться отсюда, покинуть это место, даже рискнув жизнью, если потребуется. Денис посмотрел вслед девочке. Она медленно отдалялась. Шаг за шагом она терялась в бледном свете. И Денис побежал за ней. Она была его единственным шансом спастись, и он не хотел терять его.

–Я рада, что ты одумался, – сказала девочка Денису, даже не повернувшись к нему.

–Может здесь есть где-то попить? – отдышавшись, спросил Денис.

Девочка остановилась и повернулась к Денису. На ее бледном лице читалось неподдельное удивление.

–Ты? Ты хочешь пить? – удивленно спросила девочка.

–Да, – растерянно ответил Денис, не поняв ее удивления.

Девочка отвернулась от него и пошла дальше. Денис растерянно пошел за ней. Он уже хотел снова спросить у девочки, есть ли у него возможность утолить свою жажду, но тут она заговорила.

–Вероятно, твоя душа не совсем готова. Что ж, скоро мы придем. Осталось немного.

–Придем куда? – с надеждой спросил Денис. В нем теплилась надежда скорее выбраться из пустыни.

–Увидишь, – тихо ответила девочка.– Ты все увидишь.

И снова воцарилось молчание. Лишь ветер свистел со всех сторон, да песок перекатывался по камням. А они шли и шли. На все попытки Дениса начать разговор девочка отвечала, что нужно подождать. А Денис не мог ждать. Им начало завладевать отчаяние. Он неимоверно устал. Его ноги горели, а горло, словно, начало трескаться от сухости. Денису начало казаться, что они идут вечность и этому не будет конца. А девочка шла и шла, без единого признака усталости. Ее босые ноги ступали по песку и камням, оставляя едва заметные, тут же заносимые песком, следы. И тут девочка остановилась. Денис тут же повалился на песок, решив, что девочка устала.

–Посмотри туда, – тихо сказала девочка и указала пальцем в сторону.

Денис приподнялся на локтях, уперев их в песок, и проследил за ее пальцем. Бледный свет освещал на песке что-то гладкое, похожее на камень.

–Что это? – спросил Денис.

–То, что нужно, – ответила девочка. – Возьми его.

–Зачем? – удивился Денис.

–Если хочешь выбраться, делай, – спокойно ответила девочка.

Денис заставил себя подняться и подойти к бледному, выделяющемуся на песке, камню. Это был бледный, с небольшими трещинами камень, в форме круглого, выпячивающегося вперед из песка, шара. Денис пригнулся и дернул за него. Камень не поддавался. Было похоже на то, что что-то держит камень, или же он закреплен за что-то скрытое ото всех в песке. Тогда Денис сел на корточки, ухватил камень руками, и, выгибая ноги, тем самым помогая рукам, дернул камень что есть мочи. Раздался треск и Денис упал на спину, держа в руках то, что хотел поднять. Денис перевел взгляд на то, что оказалось в руках. Он почувствовал, что оно значительно легче, чем тогда, когда он хотел его поднять. И как только взгляд Дениса упал на то, что у него в руках, то он тут же бросил это прочь.

Денис увидел череп. Старый, лежащий чрезвычайно давно череп. Его поверхность покрывали лишь небольшие трещины, в остальном же, череп оказался в идеальном состоянии. Височные впадины, выпукло впадающие внутрь, глазные отверстия, носовое отверстие, все было на месте. Даже зубы были здоровы и торчали каждый из своего места. Единственное, что отсутствовало в черепе, это нижняя челюсть. В голове Дениса мелькнула мысль, что, возможно, она еще там, откуда он достал череп, и что, по всей видимости, череп крепился к позвоночнику. Причем, очень крепко. Раз для поднятия его из песка, пришлось прибегнуть к помощи ног.

–Это череп!– крикнул Денис.

–Я знаю, – спокойно ответила девочка.– Возьми его.

Денис бросил на девочку недовольный взгляд, но все же поднял череп. Он оказался очень легкий. Только сейчас Денис заметил, что череп не похож на кость. Хоть Денис и не представлял, как выглядит кость, все же в глаза бросался неестественный бледный цвет черепа, он словно был бледным светом, что царил вокруг, обретшим твердую оболочку. А его гладкая поверхность была сравнима лишь с фарфором или стеклом.

–И что теперь? – спросил Денис девочку.

–Ты знаешь, что это?

–Я что-то не понял, – растерялся Денис.

–Я про то, что царит вокруг, – спокойно ответила девочка.

–Пустыня, – сразу ответил Денис.

–Так-то оно так. Это начало и исход. То, что было и чего не избежать.

–Когда мы выберемся уже отсюда? – Не выдержал Денис и снова плюхнулся на песок. – Я ужасно хочу пить.

Девочка разразилась зловещим смехом. Она смеялась так звонко, что Денис схватился за уши и закричал.

–Прекрати!

Смех девочки стих в одно мгновение. Она смерила Дениса изучающим взглядом. В ее зеленых глазах сверкнули искры пламени. Дениса бросило от этого взгляда девочки в дрожь. А девочка продолжала улыбаться.