Преподаватель информатики поразил нас тогда незнакомыми словами. Но слово «интерфейс» все узнали и посмотрели на лицо студента-монгола. Кстати, этого «информированного препода» прозвали АбЗолют – он был зол до лютости. Корень его зла, видимо, был в малом росте. Чтобы как-то возвыситься над студентами, он между рядами не ходил, а только по подиуму перед доской. Причем, любил ходить спиной вперед. Ох, сколько раз мы заключали пари! Свалится или не свалится? Но он каждый раз останавливался на краю! Но одной группе все же «повезло». Свалился! Смеху то было! В тот день… А вот потом группе было не до смеха! Когда в полном составе ходили и пересдавали ему предмет по пять и более раз!!!

Про преподавателя английского языка и говорить нечего. До сих пор не могу понять, почему она по-русски с нами не говорила, как другие «преподы»? Стеснялась, что ли, или не знала русский? Побормочет, побормочет что-то непонятное, затем говорит:

– Гудбай, чилдрен!

Мы сидим. А она покраснеет и рукой машет, мол:

– Идите, пока не убила!

Это мы понимали, это выполняли. Но больше, ей-ей, вспомнить нечего!

С особым теплом вспоминаю «преподов» по спецпредметам. Как они обогатили наш скудный и паскудный язык, какие слова мы взяли от них!

Слово «барботаж» стало означать у нас команду: «Взять бар на абордаж!»

«Барботирование» – фланирование от бара к бару.

«Волочение» – процесс ухаживания за девушкой.

А термины металлургии и прокатки «дразнение» и «дрессировка» – это стадии ухаживания.

«Нормализация» – процесс «приведения в норму» загулявших студентов деканом.

«Дозатор» – еще одна кличка бармена.

«Дендрит» – научное ругательство (очень похоже на «едрит», но культурнее).

«Красностойкость» – выносливость при употреблении красного вина.

«Ползучесть» – высшая степень выносливости.

Ну, а спецтермины «раздевание» и «разливка», вообще, стали самыми применяемыми по отношению к девушкам и вину!

Несмотря на все старания «преподов» обратить наше внимание на свои предметы, учеба шла «ламинарным потоком». То есть, жизнь студентов и преподавание текли параллельно, не пересекаясь! Мы-то о себе думали, что «ученого учить – только портить». Лишь в сессию «преподы» героически вставали на пути стихийного движения студентов, и в «турбулентном потоке» всё перемешивалось так, что выплывали только самые сильные! Вот как это было…

Обычно перед экзаменом мы устраивали Валтасаров пир (оргию накануне несчастья)! Затем проводили восхитительную Вальпургиеву ночь! Но все заканчивалось Варфоломеевским экзаменационным днем!

Помню, как парень с параллельной группы, притащился пьяный после экзамена. Он сумел только произнести:

– Экстерн! Экстракт! Экстремист! Эксцесс!

Только утром он сумел нам объяснить свои слова. Оказалось, что преподаватель видел его в первый раз. Познакомились, и студент попытался выдать сжатое изложение знаний о предмете. Но невежественный «препод» не опознал эти сведения и повел себя как сторонник крайних мер. Возникла острая ситуация, завершившаяся невоздержанным криком: «Вон!!!»

Надо добавить, что на экзамен, который проводил этот преподаватель, ходил смотреть весь факультет. Как на комический фильм ужасов! При неправильных ответах, этот «препод» начинал медленно краснеть. Наконец, багровый как Синьор Помидор, он хватал зачетку несчастного и бросал её к выходу из аудитории. А крик: «Вон!!!», раздавался уже в спину улепетывающего студента.

На экзамене по сопромату я встретил легендарного Вечного Студента. Сколько я слышал рассказов о его героической учебе! И представлял его гренадером двухметрового роста, который стоит по стойке «смирно» и громовым голосом «посылает» «преподов»:

– Ничего вам, враги, не скажу! Хоть пытайте, хоть казните!

Всего лишь двадцать лет, феномен, проучился, а уже на третий курс перешел!!!

Легенды, легендами, а на самом деле Вечный оказался невзрачным мужичком с большими залысинами. Он толкал меня в спину и шептал:

– Парень, реши мне задачу! Ну, пожалуйста!!!

«Преподу», принимавшему экзамен, надоело сидеть без дела, и он ласково сказал:

– Иван Иваныч, прошу ко мне!

– Дык, я еще не готов! – сдавленно ответил мужчинка.

– А мы вместе и посмотрим! – настаивал «препод».

Вечный поплелся к столу, сел на краешек стула.

– Сколько Иван Иваныч до века то осталось?

– Век живи – век учись? А что считать – всё равно дураком помру, Михал Данилыч!

– Ну, это вы зря! Успехи на лицо! Так, что тут у нас? – сказал «препод», внимательно осматривая пустой листок. – Очень хорошо! А как жена, как дети?

Мужчина приободрился:

– Жена хорошо, а вот младшенький приболел!

– Так идите, идите быстрей, лечите парня! Давайте зачетку!

И радостный Вечный Студент с героическим «троебаном» в зачетке ушел, сверкая медалями на груди!

Но не всем так везло. Ваш рассказчик, например, в тот раз «завалил»! Дело в том, что я впервые пришел на экзамен со «шпорами». Но, чтобы сдавать с ними, надо иметь опыт, а главное наглость. Этих необходимых качеств у меня не было! И подлые «шпоры» стали по одной выпадать на пол аудитории. Все члены мои леденели, а я ждал крика: «Вон!!!»

Но крика не последовало. Успокоившись, я запинывал проклятые бумажки, куда-то за себя, а «препод» делал вид, что ничего не заметил. О, коварный! Он все заметил! И очень быстро доказал это, приступив сразу к «допвопросам»! Затем также быстро доказал, что сегодня мне на экзамене делать нечего! А к концу опроса я понял, что мне, вообще, на этом свете делать нечего! Но, ура, ура!!! «Препод» оказался добрым и спас мою жизнь словами:

– Ничего страшного, в следующий раз сдадите. Но только приходите сами, без «костылей»!

А Староста нашей группы всегда сдавал экзамены со шпаргалками. Ему, как начальнику, «преподы» делали поблажки. И, в конце концов, наш групповой «капо» собрал совершенно уникальную коллекцию. Представьте: он после Госэкзаменов продал полное собрание «шпор» по всем предметам, за все пять лет учебы!!! Вот уж мы погуляли то на эти деньги! И это празднование было самым запомнившимся событием за все годы учебы!

Ну, что же! Дань памяти святой учебе отдан, и можно поговорить о том, что действительно составляло основу жизни в Похеронии. И давайте начнем с главного. С секса!

Секс в Похеронии!

«Молодо зелено – погулять велено!»

Поговорка.

      Как изменилась наша страна с тех далеких ночей! Какие свобода и фантазия в этом коренном вопросе всех времен и народов разразились! Теперь «сытый голодного не раз Имеет»! А у нас в Похеронии все по любви было:

– «оральный» секс был исключительно от слова «орать»;

– близлежащие люди были исключительно противоположного пола.

Да, правду говорю:

– Мы жили без всякой «задней мысли». И «концы с концами не сводили". Может быть мы и представляли всё в розовом свете, но не в голубом!

Предметом интереса всегда были девушки. Но нам, неопытным и пугливым, необходим был толчок в нужном направлении. «Толчок» поселился в нашей комнате в лице старшего товарища Николая. Это был парень старше нас всего на один год, но в некотором отношении старше на целую эпоху.

– Мальчики! – обратился он к нам. – Сколько можно «накладывать на себя руки»? Это позорное явление должно уйти в прошлое! Также пора расстаться с детскими страхами. Сорвите невинности маску – сорвете женскую ласку!

И закончил речь боевым лозунгом:

– Только смелость города «дерет»!

Мы сразу представили, как наш боевой старший товарищ берет почту, телеграф, вокзалы… И всех подряд, всех подряд!!! Затем Николай наливал нам спирта. Для храбрости! И несколько раз повторял:

– Смотреть ЕЙ в глаза, не отрываясь! Нагло, смело и с вызовом!

Через полчаса в кабаке появлялась группа молодых маньяков. Мы садились за стол и впивались взглядом в окружающих девушек. С самого начала, из-за спирта, эти взгляды были тяжелы. Но какими тяжкими эти взгляды становились под конец вечера! Так и норовили придавить голову к земле. Тут уж не до девушек, себя бы до кровати дотащить. Но и в кровати в голову опять лезли мысли об одном!

…Женская ласка! О, она нам грезилась и наяву и во сне! Чудовищное сочетание юношеского романтизма и бредовых сексуальных фантазий, которые накрикивал пробуждающийся молодой организм! Поэтому, несмотря на временные неудачи, начались «Половецкие пляски»…

Пупу (это наш товарищ-студент) повезло. В их бандитском дворе была штатная дама легкого поведения, которая всех «принимала за чистую монету». Она была из тех женщин, с которыми твои «глаза боятся, а её руки делают!» Перепало и Пупу, но кроме первого опыта ему перепала и дурная болезнь. Вылечился и стал гордо носить звание «Мужик!»

Постепенно, это «звание» получили и все мы. И стали с разной регулярностью занимать «активную жизненную позицию»…

Одним из мест занятия «активной позиции» в нашей общаге была МесСАЛОлина. Роскошная женщина, которой, как и положено, было много. Причем во всех местах! Она была доброй женщиной и жалела многих. Но сама была несчастна.

– Эх, «не с того конца я начала»! – вздыхала она, и говорила очередному претенденту на звание «мужик». – Ну, чего ты «носишься как курица с яйцами»? Иди ко мне!

Так и моталась по общаге с конца на конец!

Староста был самым активным в этих делах. Тот еще был «кобельеро»! Старался никого не пропустить! Причину своей популярности он объяснял просто:

– На ловце и Зверь лежит!

Помню, как он смело бросался на очередную пассию, напевая:

– Начни с начала, начни, Суля…

Но однажды и его огорошили. Услышав его боевую песенку, одна девица деловито ответила поговоркой:

– Не стращай началом, покажи конец!

Но, чтобы девушки не говорили, мы в ответ не хамили. Помню, как Батон (парень из нашей группы) сказал:

– Вашими бы устами, милая, да…

Но не договорил! Мы все закричали:

– Молчать, гусар!

Батон испуганно продолжил:

– Да я же комплимент… Про то, что «…мед пить»!

Были в этом серьезном вопросе и серьезные специалисты. В основном это были ребята после армии. Особо выделялся мужик по кличке «ТРАХторист». «Красовец», детинушка, отслуживший в кремлевской охране. Про него легенды ходили, как он профессионально «входил в тело».

– Дети! – говаривал он нам. – Не бабу абы как, а даму как бык бы!

Как-то эти два человека-легенды, он и МесСАЛОлина, встретились. Она потом сказала:

– Зря говорят, что третий лишний!

– Плевое Тело! – высказался ТРАХторист и вдруг разозлился. – Ну и подложили вы мне свинью!

Однажды мой приятель Петруха прибежал в общагу прихорашиваться.

– С манекенщицей обещают сегодня познакомить! Наконец, мужиком стану! – возбужденно кричал он, причесываясь.

Вечером Петр вернулся злой и ругался:

– Блин! Только под их ногами путался. Они ж, заразы, все двухметровые!

Но он потом все же «исходил» одну из них «вдоль и поперек»!

Но среди нас были и исключения. Те, кто по несчастью попал в руки девушек знающих, что им надо. Одного прозвали Маринист – он полюбил Марину. Другой студент полюбил стервозную Тамару, которую все звали «Тома-Гавк». Этим ребятам все дороги на сторону были закрыты. И они уныло ждали свадьбы, и всего того, что могли позволить им будущие законные жены. Но свадьбы, как и положено, были назначены на… На «после института»!

У декана тоже была попытка прекратить «половую невоздержанность» в общаге. Чтобы все студенты до свадеб «ни-ни»! С месяц проходили рейды и проверки деканата, комендант «бдила» по-настоящему. В этот период девчонки и парни вздыхали:

– Вот ситуация! Ни дать, ни взять!

Но месяц прошел, партия поставила новую задачу, и все снова стали относительно свободными.

А у всех свободных студентов проблем не было! Всё каким-то взаимным чудом решалось к обоюдному удовольствию. Как тогда говорили: «С миру по нитке – голому деваха!»

А когда парня спрашивали:

– Есть проблемы?

Парень небрежно отвечал:

– Ничего не стоит!

Причем, ударение в последнем слове ставил правильно, на «о»! Правда, «до поры, до Бремени»! Предохранение только-только проникало в наши ряды.

« Нет БЛуда без добра!»

Эх, времена были! Эх, забавы! Почитал я сегодня написанное и размечтался, раззадорился! «ТрАхнуть что ли стариной»? Была, не была! Надо это сделать! «Во что бы то ни Встало!» Где же мои заветные телефончики? Но всё это надо делать с соблюдением конспирации! Провал явки может обернуться семейным кризисом, и я буду: расстрелян, повешен, забит камнями, прибит гвоздями… и так до самой смерти! Эх, вспоминаю жизнь в Похеронии. Мы во многих вопросах были молоды и глупы, но относительно женитьбы – мудры и хитры как столетние вороны! Почитайте далее и сами согласитесь со мной…

Попросить руку – протянуть ноги!

Женитьба в студенческие годы была понятием несовместимым с нами. Так весело, так спокойно и вдруг: «Бац!» Какая-то ОДНА начинает бродить перед глазами туда-сюда! Ну, можно «раз сводить шмары в бары». Ну, два! Но чтоб на всю жизнь? Нет, это исключалось. Тем более что тяжкие последствия подобного проступка рисовались живыми примерами наших друзей!

Один наш студент, окончательно свихнулся от любви, и пошел к отцу своей пассии на серьезный разговор. Как идиот купил цветы, конфеты и шампанское. Пришел, а папаня отходит после вчерашнего праздника. Сами понимаете – утро вечера похмельнее! Тут бы и налить ему «шампуни», болезному. Но наш-то парень, свихнутый в это время был, и полез со своими глупостями.

– Папаша! – забормотал он, волнуясь. – Дайте руку и сердце вашей дочери!

Папан аж вскочил с дивана и закричал:

– Ах, ты расчленитель маниакальный! Может тебе еще и ноги помочь отпилить?

Пока размахивался, паренек уже на улицу выбежал. Разгневанный родитель выбросил с балкона цветы, конфеты и прокричал в след:

– Не твоего ума Тело!

Но бутылку шампанского, кстати, не выбросил!

Другому нашему знакомому девушка «подставила ножку» на первом курсе. Женился! Всё было хорошо, но не выдержал и сходил как-то с нами в кабак. Перепил с непривычки и угодил в «трезвяк». Там еще пошумел, и дело закончилось отчислением из института и армией.

«Подруга дней его суровых» была отнюдь не «дряхлой голубкой»! Подождала год, помучалась, а потом позволила себе расслабиться. Что тут поделаешь? Это же обычная преРОГАтива женатого студента! Ей это «сошло с рук», и она «пошла по рукам»! «Хоть кол на головУ тЁЩи»! Наш же товарищ, наконец, пришел из армии. «Пришел, увидел и… И запил!» Но мы не бросили парня в беде! Пару раз провели «похеронотерапию» и он, выбросив кольцо, зажил как все нормальные люди.

Третий живой «пример» был старше нас и тоже отслужил в армии. Но женился после отбытия гражданского долга! С женой они снимали квартиру, но его часто можно было видеть в общаге с подругами. Очень тяжело парень жил! «С гАремОМ пополам»! Иной раз страшно было смотреть, когда он возвращался под утро на свою койку! Буквально держась за стену. Вот как паразитки издевались над хорошим человеком! Прохрипит:

– Кончил в тело – спи смело!

И спит до вечера. А на ночь, глядя, опять мучиться уходит!

Еще один студент-женатик, как-то случайно назвал свою «половинищу»:

– Баба!

Получил пощечину и стал убеждать её, что:

– Баба – это почетное обращение у тюркских народов к старейшим!

Сразу получил по мордасам:

– За старейшую!

Еще что-то стал лепетать и за это получил… Вот так до сих пор и живут: он ляпнет, а она его тяпнет! Хотя, между нами, она не просто баба, а бабуин целый!

Еще одного, мечтательного такого, романтичного, женушка спросила:

– Ты где это целых полчаса шлялся?

А он, с дуру, признался:

– Меня посещала Муза!

Жена, кто такая «Муза» не знала, но на всякий случай отдубасила мужа и вдобавок на ухо наступила. С тех пор он ни стихов, ни музыки не пишет!

У другого несчастного жена «вертела хвостом» и ему приходилось «висеть у неё на хвосте», чтобы быть «в курсе». Прибежал он как-то, «весь в мыле», в общагу и кричит мне:

– Ты мою «козу» не видел?

А я тоже хорош, взял да пошутил:

– Галку то? Видел. Она «покоится в объятиях Морфея»!

Что было!!! Он полдня Галю и Морфея искал по всей общаге, а потом еще полдня за мной с табуреткой бегал. Насилу успокоили, объяснив, что «Морфей» – это, конечно, мужик, но очень древний и не опасный.

Да что там о случаях говорить? Просто разговоры женатых людей послушаешь, и страшно становилось! Встретились две замужние подруги и делятся впечатлениями. Одна:

– Я своего муженька «держу на привязи»!

А вторая:

– А я своего «на коротком поводке»! И, вообще, на нем «верхом езжу»!

И точно, муж первой студентки потом у нас в общаге плакал пьяными слезами и жаловался:

– Тёща и жена «поедом едят»! Всю «кровь высосали»!

– Господи! Пронеси! – молился я. – Не дай попасться в руки таким людоедкам и вампиршам!

А муж второй, тоже наш брат-студент, с горечью говорил поговорку:

– Жена не гусли! Поиграл, не повесишь!

– Боже мой, он уже и о смертоубийстве думает! – пугался я.

Я тогда еще один разговор студенческой пары случайно услышал. Она «сверлила» его:

– Ты, почему не помогаешь маме: в магазин не ходишь, лампочки не меняешь…

Он ответил:

– Такие мелочи мне с высоты птичьего полета не видны!

Вот жена его и уделала:

– С высоты птичьего помёта! Живешь у нас на птичьих правах: поел, нагадил и улетел! Видно птицу по помёту!

Да! После таких слов ему только разбиться осталось!

Понятно, что после подобных ужасов женитьба снилась нам в кошмарных снах! Да и своих случаев было много. Помню, понравилась мне одна девушка. Понравилась так, что сил нет! Разума тоже! Уже на всё готов был. Положил руку на сердце… Ей! И говорю:

– Красавица – глаз не оторвать…

А она густо покраснела и дрожащим голосом отвечает:

– Не оторвать глаз! Я милицию вызову!

Ну, и… «скатертью…, дорогаЯ»! Нечего нас «под одну БАбёнку причесывать»!

Нет, в таких делах «семь раз примерь», а один раз женись! Тем более что девчонки тоже не промах! Таким в рот не клади! Мы им одно:

– Такие, как мы, на дороге не валяются!

А они в ответ, сразу три:

– В канаве вы валяетесь, раз! «Все вы на одно ЯЙцо», два!! А «за двумя Яйцами погонишься – ни одного не поймаешь», три!!!

Нет, нет и еще раз нет, повторяли мы по три раза на дню! И что? А мы умнее других, что ли? После Института все женились. Раз надо, так надо! Правда, к настоящему времени некоторые из нас сочли, что два раза надо. А один решил, что три раза надо, да и то мало!

Что-то я все о женщинах, да о женщинах! Кроме них были еще интересы. Да и на голодный желудок не надо вообще никого. Поэтому давайте вспомним, что мы ели-пили в те годы.

Студенческие напитки и «закусь».

«Юность – время золотое: ест и пьет и спит в покое!» «Ешь, пока рот свеж, а завянет – ни на что не взглянет!»

Пословицы.

«Чем наполнена посуда, то и выльется оттуда!»

Ш. Руставели.

Мы росли на голодном Урале. Я помню, как постепенно из магазинов исчезало свежее мясо. Помню, как затем мы стояли в огромных очередях за столетним мясом, которое привозили со складов стратегических запасов. Помню, как колбасы постепенно превратились в один сорт «Колбаса». А затем и она пропала. Помню пустые магазины «Мясо-рыба», которые народ прозвал « Ни рыба – ни мясо». Я уже и не вспоминаю об овощах и фруктах! Тут и вспоминать, вообще, не о чем!

Меня ехидно спросят:

– А что же вы ели?

Отвечу:

– А то, что на Руси ели всегда. Щи да кашу. Мать вашу!

Эх, да мало ли обид я помню? Хрен с ними! Матери и отцы героически, что-то, где-то, как-то «доставали» и голодными, по меркам социализма, мы не были. Как-то они сумели нас поднять и довести до института. Потом выдавали сумму достаточную для нормального питания. А уж как её потратить – это мы сами решали.

Но не подумайте, что мы только на одни развлечения тратили деньги. Нет! Питались. Иногда. Антрекотов не ели, но и до «антрэ из котов» тоже не доходили. Старались, ради экономии, сами готовить…

Например, «бутерСброд». Это когда побродишь по общаге, насобираешь съестного. А затем закроешься понадежнее, и грызешь ЭТО, запивая чаем.

Студенты – это же, в принципе, полиглоты. Глотают все, что не найдут! А мы, конкретно, всю неделю были убежденные вегетарианцы. С хлеба на водку перебивались! Иногда ели лече болгарское (как говорилось: «Леча с чужого плеча!»), сырки, кильку. Мы были убеждены, что голодать неделю полезно. Особенно, когда копишь деньги на кабак! Но, когда в животе «крупинка за крупинкой начинала гоняться с дубинкой», забредали в столовые…