Читать книгу «Исследование взаимоотношений в Российской Армии» онлайн полностью📖 — Павла Кузнецова — MyBook.
image

Библия

Нашёл на казарменной свалке

Библию в малом формате, –

Точно на свалке материальных искусов

Светоч душевной благодати.

Вы смеётесь над текстом библии,

Но упускаете её душевную суть:

Как бы тебя ни унижали и ни били,

Всё равно выше и лучше будь, -

Она же даст пример и осветит путь.

Часть I. Особенности подхода

Настоящее исследование произведено с использованием методологии науки, разработанной логиком, доктором философских наук Александром Александровичем Зиновьевым. Его подход требует особого «поворота мозгов», выражающегося в использовании специфически научных приёмов исследования и требующего особого угла наблюдения за социальными объектами. Этот подход подразумевает следование логике и элементарному здравому смыслу, которые являются результатом дальнейшего развития так называемой народной мудрости, житейской логики. В данной части я попытаюсь обрисовать основы такого подхода.

Научный подход

В основу настоящей работы лёг научный подход к социальным явлениям. Правда, научные построения оказались несколько разбавлены художественным оттенком в содержании текстов. Но это вовсе не исключило научный характер работы и, соответственно, научный подход к изучаемому вопросу. Поясним, что именно представляет собой научный подход. Это поможет лучше уяснить отсутствие противоречия между художественным оттенком текстов и научным подходом.

Научный подход – есть особый способ мышления и познания реальности, качественно отличный от обывательского и идеологического. В общей словесной форме принципы научного подхода к исследуемым объектам выглядят очень простыми и бесспорными. К их числу относится прежде всего принцип субъективной беспристрастности, т.е. познание объектов независимо от симпатий и антипатий исследователя к ним и не считаясь с тем, служат результаты исследования интересам каких-то категорий людей или нет. Сам по себе научный подход не гарантирует истину и может приводить к заблуждениям. Но его целью является всё-таки истина. Фраза «Платон мне друг, но истина дороже» тут не просто крылатое изречение, а обязательное правило.

Требование беспристрастности в отношении объектов неживой и живой дочеловеческой природы очевидно. А в сфере социальных объектов отношение исследователя к личностям, массам, движениям, партиям, классам, социальным системам и т.д. накладывает свою печать на то, что они говорят и пишут о них. Тут субъективизм и тенденциозность обычное дело. Устанавливаются оценочные штампы. Так, например, в отношении дедовщины бытует убеждение, что она суть абсолютное зло. Но дедовщина уходит корнями в глубины истории, к старшим и опытным воинам первобытных племён, которые во все времена пользовались уважением молодёжи. Дедовщина – объективная данность, существующая в армии любого государства в той или иной степени и форме. При научном подходе требуется учитывать это как факт и искать не осуждающие её факты, а отмечать, какими глубинными социальными отношениями она обусловлена. Другой вопрос – какова форма проявления дедовщины в конкретном обществе. И никто из властителей и учёных не признаёт в наше время, что крайняя степень жестокости дедовщины является лишь частным проявлением состояния человеческого материала современной России, её идеологии, существующей системы воспитания – то есть глубинное и оголённое проявление той социальной организации, которая возникла в России после разрушения Советского Союза.

Научный подход далее означает то, что исследователь в познании объектов исходит из наблюдения реально существующих объектов, а не из априорных (предвзятых) представлений, мнений, предрассудков, – это тоже вроде бы очевидно. Но фактически этот принцип постоянно нарушается и даже умышленно игнорируется.

Научный подход к объектам предполагает следование правилам логики и методологии науки. Но важно ещё и как понимаются сами эти правила, каков их ассортимент, насколько они соответствуют потребностям познания. В тексте настоящей работы можно встретить большое количество частных примеров. Они – дань художественности и упрощению понимания сути рассматриваемых явлений. Из самих этих примеров по правилам логики нельзя вывести обобщения. Так что читателям необходимо помнить, что приведённые примеры являются лишь характерными примерами, а не основаниями выводов и обобщений, в контексте которых они приводятся. Выводы получены при обработке гораздо большего числа фактов, большинство из которых попросту не вошли в работу. Часто в ходе исследования у меня возникали ситуации, когда дополнительных фактов взять попросту неоткуда. Тогда приходилось проверять разрозненные факты или даже один факт с точки зрения обобщений и допущений логической социологии. И если он благополучно выдерживал проверку, то ложился в основу обобщения. Правда в данном случае имело место даже не обобщение, а выведение данного общего суждения об армии из ещё более общих суждений об обществе логической социологии. Такое выведение в логике возможно, но не даёт стопроцентной истинности полученному суждению, давая, однако, высокую степень его вероятности.

Социальные законы

Рассмотрим такое базовое понятие любой науки, как научный закон. Под ним в дальнейшем понимается утверждение науки, обладающее рядом принципиальных особенностей: во-первых, это утверждение истинно лишь в определённых условиях. Во-вторых, в этих условиях оно всегда справедливо. В-третьих, эти условия в реальности почти никогда не соблюдаются до конца и законы принимаются как таковые до тех пор, покуда они обеспечивают объяснение и предсказание некоторых явлений реальности. Чаще всего в работах учёных такие условия подразумеваются как само собой разумеющееся, но не оговариваются особо, что создаёт путаницу в понятиях, делает неразрешимыми банальнейшие вопросы и создаёт почву для склонений элементарных явлений в языке науки как революционных открытий.

Нас в данной работе интересует вполне определённая группа научных законов – социальные законы. Социальные законы отличаются от законов неживой и живой дочеловеческой природы прежде всего объектами, к которым они относятся. Они суть законы человеческих объединений, структурирования этих объединений, функционирования взаимоотношений их частей, поведения людей как членов этих объединений и т.п., короче говоря, – законы социальных объектов.

Особенность социальных законов далее состоит в том, в каком смысле они объективны. Тут мало признать объективность в том смысле, в каком мы признаём объективность законов и вообще явлений неживой и дочеловеческой живой природы, т.е. в смысле признания их существования вне исследователей. Проблема тут заключается в том, что социальные законы суть законы сознательной и волевой деятельности людей, но они при этом не зависят от сознания и воли людей. Кажется, будто одно исключает другое, будто тут имеет место логическое противоречие. На самом деле тут никакого противоречия нет. Тут надо различать два различных явления, а именно – отдельно взятые действия людей как эмпирические объекты и законы таких действий. Отдельно взятые социальные действия людей являются сознательно-волевыми, но законы этих действий таковыми не являются. Отдельные действия суть эмпирические явления, которые можно наблюдать непосредственно. Законы же их так наблюдать невозможно. Для обнаружения их, повторяю, нужна особая работа ума, особые познавательные операции. Применяя эти операции, исследователь должен сам сознание и волю людей рассматривать как объективные свойства особого рода эмпирических объектов, а именно – людей как вполне материальных существ, обладающих такими признаками, как сознание и воля. И эти признаки находятся вне сознания исследователя, не зависят в этом смысле от его сознания и воли.

Объективность социальных законов вовсе не означает, будто люди не могут совершать поступки, не считаясь с ними. Как раз наоборот, люди их обычно вообще не знают и просто игнорируют их, поступая так, как будто никаких таких законов нет. Но люди столь же часто игнорируют законы природы, отчего последние не перестают существовать. Если, например, люди сеют пшеницу на покрытой льдом каменистой почве, о них не скажешь, что они считаются с законами природы. Они наказываются за своё пренебрежение к законам природы (за их нарушение!). Аналогично они наказываются за своё пренебрежение к социальным законам. Нарушение законов бытия не есть их отмена или изменение. Это – поведение, по тем или иным причинам не считающееся с ними.

Возьмём такой простой пример для пояснения. Пусть некоторое множество людей решило создать группу с целью совместных действий, для которых требуется именно много людей. Это решение их сознательное и волевое. Но чтобы группа могла достаточно долго функционировать как единое целое и справиться с задачей, в ней должен быть руководитель или даже руководящая группа, причём, руководитель должен быть достаточно компетентен (адекватен делу), как и прочие члены групп. И эти требования суть объективные законы организации и успеха дела. Они суть независящие от сознания и воли людей факторы их сознательно-волевой деятельности. Люди изобрели летательные аппараты, позволяющие преодолевать силу тяготения. Но это не означает, будто сила тяготения перестала действовать. Так и в сфере социальных явлений. Приняв решение назначить руководителем группы некомпетентного дурака и распределив обязанности членов группы, не считаясь с их квалификацией, люди тем самым не отменили упомянутый выше закон группировки и адекватности людей занимаемым должностям. Они создали группу, подобную летательному аппарату, построенному без учёта закона тяготения.

Вся история человечества полна бесчисленных примеров нарушения законов организации государственности и экономики и негативных последствий нарушений. Это даёт основания теоретикам, идеологам и обывателям вообще отвергать социальные законы. Они представляют эти законы в виде неумолимых механизмов, которые действуют явно в каждом отдельном случае, и люди не могут их игнорировать. На самом деле люди, игнорируя (и в этом и только в этом смысле нарушая) одни социальные законы, действуют в силу каких-то других законов. В реальности одновременно действуют различные законы, так что каждый из них проявляется именно через массу отклонений и нарушений, как и законы природы. Если бы было возможно наблюдать механизмы природных законов изнутри их сферы, как мы это делаем в отношении социальных законов, мы увидели бы картину, аналогичную той, какую видим в общественной жизни.

Социальные законы универсальны, т.е. одни и те же для всех времён и народов, где появляются социальные объекты, к которым они относятся, и соответствующие условия. Различны лишь конкретные формы их проявления и действия.