Велев остановиться на перекрестке Красильщиков и Погорелой, я выбрался из экипажа и прошелся по направлению к особняку Адмиралтейства. Долго идти не пришлось – примерно там, где и остановилась карета с наконечниками, когда у какой-то телеги впереди отвалилось колесо, обнаружилась темная щель ливневой канализации. Что ж, теперь понятно, каким образом похитителям удалось избавиться от проклятого металла. Остается выяснить, кто именно провернул эту аферу, если Джоэль и Грай отдали Святым свои души еще накануне. Ну и отыскать наконечники будет, само собой, вовсе не лишним.
– Что-нибудь нашли? – поинтересовался Эрих, когда я вернулся к экипажу и принялся счищать налипшую на мокасины грязь.
– Да так… – Откровенничать по понятным причинам не хотелось. – Все, езжай!
К дворцовому комплексу экипаж подъехал со стороны Закатного канала. Эрих сдал меня с рук на руки караулившим задние ворота «серым сюртукам» и со спокойной совестью откланялся. Явно предупрежденные руководством охранники излишнего любопытства к моей персоне проявлять не стали и незамедлительно проводили в приемную Рауля Луринги.
Обиталище главы дворцовой охранки впечатления не произвело. Неприметный флигелек на задворках, обшарпанная мебель, скрипящие половицы. Личности какие-то непонятные по темным коридорам шляются. И ко всему прочему вместо симпатичной девицы – а ничего другого я от графа и не ожидал – в приемной Луринги всем заправлял лысый старикан, при каждом удобном случае шпынявший дежуривших там караульных.
Между тем один из безропотно сносивших нападки секретаря охранников оказался навещавшим меня в тюрьме Сержантом. Выходит, действительно людей Пратта в помощь дворцовой охранке перекинули.
– Проходите. – Старый хрыч явно горел желанием промариновать незваного гостя в приемной до конца дня, но приказа ослушаться не посмел и препятствий чинить не стал.
Я распахнул дверь служебного кабинета Рауля и тотчас закашлялся из-за витавшего в воздухе табачного дыма – накурено в комнате было так, что хоть топор вешай. И это при настежь распахнутом окне!
– Дверь закрывай! – прикрикнул Луринга, прижимая к столу едва не раскиданные по комнате порывом сквозняка листы.
– День добрый. – Я без всякой спешки прошел в кабинет. – Как вы только не задохнулись тут…
– Привыкнешь, – фыркнул выстукивавший курительную трубку Джек Пратт.
– Не уверен, – покачал я головой и огляделся.
Небольшая комнатушка была сплошь заставлена какими-то шкафами, в углу притулился массивный сейф. Рядом с окном стоял заваленный бумагами стол, за которым и расположились Рауль и Джек. Больше в кабинете никого не было.
– Кофе? – Граф отложил на подставку курившуюся едким дымком трубку.
– Воздержусь. – Я уселся на подоконник. – Как-то не замечал за вами этой пагубной привычки.
– К кофе?
– К табакокурению.
– Я бросал.
– Оно и видно.
– Ладно, не стони, – оборвал меня набивавший трубку очередной порцией отравы Джек Пратт. – Мы тут не балду пинаем, а делом заняты.
– А кто-то спорит? – вздохнул я. Вид у этих гавриков был еще тот. Волосы растрепаны, глаза краснющие, сказать про одежду, что она в беспорядке, значит не сказать ничего. Неужели со вчерашнего дня тут заседают? – Судя по всему, вы по приказу его высочества разрабатываете план военной кампании против еретиков. Или чертите планы захвата дворца?
– Твой скептицизм, Себастьян, не имеет под собой никаких оснований. – Граф Луринга отпил остывшего кофе. – Учитывая объем свалившейся на нас работы…
– На нас? Так вы этого рыжего пройдоху надолго пригрели?
– Чья бы корова… – буркнул Пратт.
– Навсегда, – изрядно удивил меня Рауль.
– Вот как? Ведомство Ланье решили растащить по кускам?
– Нет, это просто я успел подсуетиться, – заухмылялся граф. – Никто не хочет разделить участь герцога Алангорского.
– Не думаю, что этого так уж следует опасаться, – покачал я головой.
– Почему? – заинтересовался Джек.
– Марионетки – не самоубийцы. Это противно их природе.
– С чего ты так решил? – не согласился со мной Рауль. – Бесноватые очень часто накладывают на себя руки.
– Марионетки – не просто одержимые. Бес в них заперт, и он обречен умереть вместе с человеком.
– Полагаешь?
– Уверен. Если у беса не будет никаких шансов удрать, марионетка рисковать не станет.
– Возможно, в этом что-то есть. – Рауль задумчиво почесал заросший длинной щетиной подбородок. – Но как бы то ни было, дел у нас невпроворот.
– Тогда не буду вас отвлекать, – вздохнул я и потер зудевший из-за табачного дыма нос. – Кого отдадите под мое начало?
– Есть зацепки?
– Возможно.
– Рассказывай.
– Особо рассказывать пока нечего. Правильно ли я понимаю, что версия об участии в похищении самого Ланье не рассматривается?
– Неправильно, – твердо заявил Рауль. – Просто не надо на ней зацикливаться. Канцлер прямо заявил, что не потерпит в этой ситуации никакого сведения счетов. А герцог Гастре не из тех, кто предупреждает дважды.
– Хорошо. Тогда скажу так: наконечники были похищены Джоэлем и Граем. Через отверстие в днище они выкинули их в канализацию, когда карета остановилась из-за якобы сломавшейся впереди телеги.
– Все бы ничего, – тяжело вздохнул Пратт, – но этих господ нашли мертвыми на задворках их любимой ресторации. Медики убеждены, что смерть наступила как минимум в ночь накануне вашего прибытия в порт.
– Это запутывает дело, – не стал я выдвигать никаких скоропалительных предположений. – Мне надо осмотреть место, где их нашли, и сами тела, само собой, тоже.
– Что-нибудь еще? – Граф потер воспаленные глаза и вновь принялся раскуривать трубку.
– Люди. Надежная нора. Деньги. И обувь.
– Обувь? – Джек перегнулся через край стола, глянул на заляпанные в грязи мокасины и с довольным видом хохотнул. Настроение у него улучшилось прямо на глазах. Вот ведь гаденыш…
– Что-нибудь еще? – уточнил Рауль.
– Мне надо знать, почему смерть Джоэля и Грая сняла подозрение с Ланье.
Что дело нечисто, я заподозрил уже давно, а реакция Луринги только укрепила мои подозрения.
– Не сняла, – покачал головой граф, – но сместила акценты.
– В какую сторону?
– Когда я только устроился в охранку, лейб-егерь попытался убить нескольких высокопоставленных вельмож. Покушение не удалось, несостоявшийся убийца в ходе задержания погиб, но некоторое время спустя неподалеку было обнаружено раздетое до исподнего тело того самого курьера. Когда их положили рядом, отличить одно от другого не смогла даже жена.
– Брат-близнец?
– И в помине не было. К тому же шрамы у них тоже совпадали вплоть до царапин.
– Ясно, – задумался я. – Ясно… Вы когда-нибудь общались с Джоэлем и Граем до встречи в порту?
– Да, доводилось.
– И не заметили ничего подозрительного?
– Не знай я всех обстоятельств дела, никогда бы не поверил, что разговаривал с кем-то другим.
– Понятно. Ну, тогда вопросов больше нет.
– Значит, так… Деньги не проблема, квартира тоже. Обувь? Сейчас мерку снимут, к вечеру будет. В помощь… в помощь Джека бери, – быстренько разобрался с моими требованиями Рауль и с довольным видом откинулся на спинку стула. – Все, свободны.
– Пошли, помощничек, – потянул я рыжего пройдоху на выход. – Сапожник у вас собственный, что ли?
– Придворный.
– Хорошо живете.
В приемной мы столкнулись с господином Заре. Тот сделал вид, будто меня не узнал, я тоже афишировать наше знакомство не стал и, кивнув на прощанье Сержанту, вышел в коридор.
– Важная шишка? – обернулся я к задержавшемуся в приемной Джеку.
– Рик Заре? Заместитель Рауля.
– Да ну?!
– Не бери в голову, – успокоил меня Пратт. – Граф его на коротком поводке держит.
– Ясно. – Я вышел на крыльцо флигеля и уточнил: – А тебя?
– В смысле? – Рыжий пройдоха сделал вид, будто не понял вопроса.
– Твой статус в системе какой, говорю?
– Ну, вообще… – Парень гордо выпятил грудь, потом шумно выдохнул и махнул рукой. – А-а-а, никакой мой статус пока, просто никакой.
– Да ну? – засомневался я.
– Бумаги о назначении заместителем главы дворцовой охранки находятся на рассмотрении. Там, – ткнул пальцем в небо Джек. – И все будет зависеть от результатов расследования. Так что выручай.
– Ну, ты и проныра, – только и покачал я головой. – Ладно, пошли сапоги заказывать.
– Дальше куда?
– Транспорт у тебя есть?
– Пролетку возьмем.
– Тела Джоэля и Грая посмотреть надо. Ну и место, где их нашли.
– А потом?
– Суп с котом. Пошли давай…
Визит к сапожнику много времени не занял, и уже через четверть часа мы с Джеком уселись в подогнанную к задним воротам дворца пролетку, управлял которой наряженный в цветастую ливрею Пьер – еще один перекочевавший в охранку работник надзорной коллегии.
– Так! – хлопнул я себя по лбу. – А где мои вещички, кстати?
– На квартире, – как нечто само собой разумеющееся выдал Джек.
– В смысле?
– Ну, ты ж просил нору?
– Хочешь сказать, вы поиском жилища для меня заранее озаботились?
– А ты как думал? Я тебя к себе даже на коврик ночевать не пущу.
– А вот это я запомню…
– Куда ехать-то? – обернулся к нам Пьер.
– В морг, – распорядился я.
– Какой именно?
– На площадь Трех Каналов езжай, – подсказал Джек.
– Это который напротив здания тайной службы? – уточнил возница, сворачивая на какую-то узенькую улочку.
– Он самый.
– Слушай, Джек, – толкнул я локтем в бок рыжего пройдоху, – а вы меня в какую дыру засунуть собираетесь?
– Прям в дыру! Нормальная комната в доме, где флотские квартируются. Я туда своих людей в охрану направлю, будешь жить, как у Святых за пазухой.
– Хотелось бы верить…
– Не боись, у нас все без обмана.
– Это ты пошутил сейчас?
– Да ладно тебе…
В морге ничего полезного разузнать не получилось. И дело было даже не в желании поскорее покинуть пропахший тяжелым трупным запахом подвал, вдоль стен которого тянулись бесконечные ряды лежанок. Иногда пустых, чаще – с накрытыми грязными дерюгами телами. Нет, просто я небезосновательно рассчитывал уловить следы бесноватости, а тела подручных Ланье оказались абсолютно чисты. Никаких остаточных эманаций скверны. Абсолютно никаких.
– Причину смерти установили? – вытирая руки, спросил я у вышедшего из своей каморки медика.
– Асфиксия.
– Яд или удушение?
– Удушение.
– Вот как? – Заявление это меня особо не удивило – темные полосы на шеях мертвецов говорили сами за себя. И все же концы с концами не сходились. Ни за что не поверю, что эти головорезы так легко дали бы себя удавить. – Это все?
– У обоих следы удара по голове, сразу за левым ухом, – шмыгнул носом медик. – И, судя по косвенным признакам, их предварительно одурманили.
– Их одурманили или они одурманили себя сами?
– Следов длительного употребления опиатов не обнаружено. Хотя вскрытие тел мы еще не проводили…
– Можете проводить. – Я кинул полотенце на пустую лежанку и зашагал на выход.
Картина складывалась крайне противоречивая. Следов бесноватости нет, но кто-то приложил немало усилий, чтобы отправить подручных Ланье на тот свет. Причем убийца – или убийцы? – затратил столько усилий исключительно для того, чтобы избежать кровопролития. Так что же было целью такой избирательности: тела или одежда? Одежда или тела? Наконечники похитили повиновавшиеся чужой воле живые мертвецы или кто-то умудрился принять их облик? Вот в чем вопрос.
– Ну и как успехи? – поинтересовался дожидавшийся меня на крыльце Джек Пратт.
– Так себе, – мрачно глянул я на затянутое серыми облаками небо. Вот и дождь уже накрапывать начал. – Закрытый экипаж не мог выбить, что ли?
– Зачем? – Джек накинул на голову капюшон плаща и зашагал к пролетке.
– Дай плащ погреться.
– Разбежался!
– Злой ты. – Я уселся на мокрое сиденье и поднял воротник куртки. – Поехали на квартиру.
– Тут до «Алмазной пичуги» рукой подать.
– Что за пичуга еще такая?
– Там тела обнаружили.
– Святые с тобой, поехали. Но, если я простыну и заболею, – виноват будешь ты.
– Как-нибудь переживу, – фыркнул Джек. – Меду привезу или там варенья малинового.
– Ловлю на слове. Пьер, свидетелем будешь.
– Не буду, – отказался возница. – Оно для здоровья вредно.
– Вот! – обрадовался рыжий пройдоха. – Моя школа!
– Что-нибудь с трупов пропало?
– Одежда и служебные бляхи.
– Понятно. А что с «Алмазной пичугой»? Джоэль и Грай часто там бывали?
– Только там и бывали. Они владели долей в этом доме и жили в квартирах над ресторацией.
– Так понимаю, обслугу вы уже наизнанку вывернули? – предположил я.
Пьер направил пролетку в какой-то переулок, и мы едва разминулись с нагруженной пустыми бочками телегой.
– До сих пор выворачиваем. Толку – ноль. Никто ничего не видел и не слышал.
– Ну кто-то же должен был подмешать наркотики им в пищу.
– А потом выманить на задний двор, надавать по башке, удавить, раздеть и утопить тела вон в той канаве. – Джек Пратт указал на терявшийся в зарослях бурьяна ров. – И между тем никто ничего не видел.
– Так оно обычно и бывает.
Я вылез из пролетки и оглядел глухой дворик ресторации.
Колода для разделки мяса, поодаль – мусорка и лужа, в которую помои выплескивают. Какие-то оборвыши разгружают телегу с овощами, рядом трется бездомная собака. Но это сейчас – как стемнеет, думаю, тут никто в здравом рассудке шляться не станет. Чревато оно.
– На тела мальчишки случайно наткнулись, – вслед за мной подошел к канаве Джек. – Повезло.
– И что им тут понадобилось?
– Говорят, решили кораблики попускать, – ухмыльнулся рыжий. – Но думаю, присматривали, как чего с соседнего двора упереть.
– Возможно, – кивнул я. Несколько досок в начинавшемся за канавой заборе оказались подломлены, и из дыры за нами с интересом наблюдал наглый черный котяра с обтрепанными в бесчисленных драках ушами. – Все, поехали.
– С управляющим ресторацией разговаривать не будешь?
– Смысла не вижу.
– Замерз? – хохотнул Пратт.
– С тебя мед.
– Ты ж не заболел?!
– Заболел. Кхе-кхе. – Я уселся было в пролетку, потом глянул на расплывшуюся в ехидной улыбке физиономию Джека и тяжело вздохнул: – Ладно, бес с тобой, пошли поговорим.
– А разве есть смысл?
– Есть. У меня уже второй день и маковой росинки во рту не было.
– То есть ты хочешь за казенный счет брюхо набить? Ай-ай-ай, как нехорошо!
– Так! – Я остановился у черного хода ресторации и повернулся к Джеку: – А что у нас с деньгами?
– С какими деньгами? – Пратт посторонился, пропуская тащившего корзину с луком поваренка.
– Которые Рауль обещал выделить.
– У него и спрашивай.
– И спрошу, – пообещал я.
– И спроси, – фыркнул Джек и сунул служебную бляху в лицо удивленному нашим появлением с черного хода метрдотелю. – Управляющего в третий номер.
– У тебя здесь личный кабинет? – усмехнулся я, когда рыжий своим ключом отпер накладной замок и сломал налепленную на дверь сургучную печать.
– Я подумываю над этим. – Пратт прошел внутрь и указал на стоявший у противоположной стены диванчик. – Чувствуй себя как дома.
– Договорились.
Обстановка в кабинете, надо сказать, была подобрана со вкусом. Вот уж чего от Джоэля и Грая не ожидал, того не ожидал. По обеим сторонам двери обнаружились высокие, в рост человека, зеркала, а у придвинутого к дивану столика стояли два кресла. Под потолком висел светильник с обтянутым алой тканью абажуром, окно пряталось за шторой, в углу сверкал начищенной медью канделябр с огарками свечей.
– Неплохо здесь. – Я убрал куртку на обнаруженную за портьерой вешалку. – Уютно.
– И посторонний ничего в еду подсыпать не может.
– Если только не по пути с кухни.
– Тоже верно.
– Господа, – неуверенно заглянул в кабинет управляющий, моложавый мужчина с напомаженными волосами. – Чем могу служить?
– Никто ничего нового не вспомнил? – по-хозяйски кинул плащ на спинку кресла Джек.
– Нет, – помрачнел управляющий и нервно пригладил прическу. – Ничего.
– Уходили они как обычно? – уточнил я. – Вместе или поодиночке?
– Вместе. Никто ничего необычного не заметил.
– То есть они частенько покидали ваше заведение через черный ход?
– Время от времени, – задумался напомаженный.
– А зачем?
– Покойные были не теми людьми, которым стоило задавать подобные вопросы.
– Ясно. – Джек плюхнулся на диванчик. – Накрывайте стол на две персоны. Особых изысков не надо, что на кухне есть, пусть то и тащат. И бутылку
О проекте
О подписке