Цитаты из книги «Просто дети»

У него были кое-какие идеи насчет музыки к “Собаке Дилана” (“Dylan’s Dog”) и “Пожару, возникшему без причины”, а закончили мы “Песней о работе” (“Work Song”) – моей песней для Дженис. Я поразилась, как классно она зазвучала: Крэбтри подобрал тональность, в которой я могла петь. Как-то он пришел ко мне на Двадцать третью. На улице лил дождь. Крэбтри был в отчаянии: мать доказала, что он не в состоянии распоряжаться наследством. Теперь он не имел права появляться в дедовом доме. Он промок до костей, и я дала ему футболку, которую мне подарил Сэнди Перлмен, пробный экземпляр с логотипом одной новой рок-группы (Сэнди был у них менеджером).

Сосредоточенность на грани помешательства, снимки, развешанные по стенам – кот-сыщик, метящий территорию, которую патрулирует. Кровавый след, отпечаток ступни – его метка.

о фотографиях Льюиса Кэрролла и Джулии Маргарет Камерон

не существует зла в чистом виде или добра в чистом виде. Есть только чистота. Будь у Роберта постоянный доход, он сосредоточился бы на каком-нибудь одном виде искусства. А так он по-прежнему хватался за разные искусства и техники. Появлялись деньги – снимал фильмы, подворачивалось подходящее сырье – делал ожерелья. Из находок с помойки создавал инсталляции. Но больше всего его, несомненно, влекла фотография.

Не собьешь, даже если нарочно захочешь. Это как стучать на барабанах. Сбился с ритма – ерунда, задавай свой ритм, новый.

Неистовый Конь верил, что победа останется за ним, если после сражения он сразу ускачет и не будет подбирать трофеи – иначе его разгромят. На ушах своих лошадей он сделал татуировки в виде молний, чтобы в пылу битвы они напомина

Энн Уолдмен нас представила. Меня штырило по полной. Свое выступление я посвятила преступникам – от Каина до Жана Жене. Выбрала, например, стихотворение “Клятва” (“Oath”), которое начиналось словами: “Христос умер за чьи-то грехи / Но не за мои”, и постепенно перешла от него к “Пожару, возникшему без причины” (“Fire of Unknown Origin”). Для Роберта прочитала “Заусенец дьявола” (“The Devil Has a Hangnail”), для Энни – “Наплачь мне реку” (“Cry Me a River”). К песенной форме был всего ближе “Блюз о том, как повесить картину” (“Picture Hanging Blues”)

в Святом Марке – без единой помарки. Собиралась выступить во имя Поэзии. И во имя Рембо, и во имя Грегори. Мне хотелось вдохнуть в литературное слово рок-н-ролльную непосредственность и способность к лобовой атаке.

В “Проекте Поэзия”, пастырем которого была Энн Уолдмен, охотно выступали даже крупнейшие поэты. Кто там только не читал: и Роберт Крили, и Аллен Гинзберг, и Тед Берригэн.

Я сочиняла стихотворение для Сэма, в честь его увлечения гоночными автомобилями. Оно называлось “Баллада о плохом мальчишке”