Все выпали из настоящего мира, – поясняет Реджина, – и перебрались в виртуальный. В такой, с полным погружением, который ни за что не отличишь от подлинного.
В общем, – перебивает Реджина, – мы думаем, что примерно лет восемь – десять назад, если судить по давности вещей, которые тут попадаются, все ушли в Сеть. – Она выдыхает длинную струйку дыма. – Навеки.
– Я не за этим, – успокоил Гудмунд и нажал кнопку. На экране появился портретный снимок по плечи – двое парней на одной кровати. – Это для меня, только для меня.
Перегнувшись, он поцеловал Сета в губы и щелкнул камерой телефона еще раз.
А потом отложил телефон, притянул Сета еще ближе и поцеловал снова.
Вот это – объятия Гудмунда, руки, которые ласково и надежно тебя держат и никуда не отпустят. Объятия, до которых сейчас, кажется, сжалась вся вселенная.
Вот это. И все.