в какой-то момент я заметил, какой спокойной она стала. Вся нервозность в ее жестах, словах и повадках испарилась. Она как будто превратилась в совершено другого человека. А затем, в один из тихих семейных вечеров, она подошла ко мне, обняла и сказала, что она давно не ощущала себя настолько свободной. Что она буквально задыхалась от всего того, что была вынуждена делать все эти годы, но она просто не могла остановиться.